Недавно с большим удивлением узнал о том, что разработкой стандартов педагогического образования «нового поколения» в стране будет заниматься коллектив под руководством вице-президента Российской академии образования Виктора Болотова. И это навело на весьма грустные размышления...
Педагогическая наука в России медленно, но уверенно умирает. А её главное научное ведомство с громким названием «Российская академия образования» все больше и больше превращается в дремучее топкое болото. Причем процесс этот с каждым годом приобретает необратимый характер.
Сегодня многие реально действующие педагоги при всем своем желании не смогут вспомнить ни одной конкретной педагогической разработки, осуществленной РАО в интересах российского образования.
Академия постепенно превращается в некий административный придаток Министерства образования и науки. При этом у руководства академии нет даже ни малейшего желания вдуматься в то, что предлагает это ведомство российскому образованию. И это означает не только полную научную несостоятельность главной педагогической академии страны, но полное нравственное падение её членов.
Процесс нравственного самоуничтожения начался, конечно же, не вчера. Ещё в 1992-м году, в процессе реорганизации бывшей Академии педагогических наук России, стало совершенно очевидно, что теперь это ведомство будет решать принципиально иные задачи. В период создания «нового демократического государства» господину Ельцину и его ближайшему окружению, действовавшему преимущественно под указку американских советников, были поставлены абсолютно четкие задачи по перестройке всей системы общественного сознания россиян. И начинать надо было, конечно же, в первую очередь с подрастающего поколения.
Новым федеральным законом «Об образовании» от 1992 года весь процесс воспитания был полностью выведен за рамки учебных заведений, перед которыми поставили только одну задачу - напичкать молодые неокрепшие умы россиян кучей совершенно не нужных им знаний. Под предлогом борьбы с идеологизацией образовательных учреждений за их стены была выведена вся развивающая деятельность. И они превратились в некие комбинаты по предоставлению «образовательных услуг». Этот термин - «образовательные услуги» - с подачи американских советников прочно вошел в обиход российских чиновников от образования. И не вызвал никакой реакции со стороны «ученых», подвизающихся на ниве педагогики.
И это сыграло с российскими учеными-педагогами злую шутку. Они вообще оказались невостребованными в «новой исторической ситуации». Им на смену пришли вояжеры из фондов Сореса, Никсона и Карнеги. Отечественная педагогическая наука, имевшая некогда довольно серьезные традиции и наработки, была отодвинута на задний план.
Именно в этот период начинается вакханалия с преподаванием отечественной истории и обществоведения. Российские школьники, к огромному удивлению их родителей, изучавших историю по другим учебникам, вдруг «узнали», что во Второй Мировой войне победу одержали «доблестные американские войска». А советская Красная Армия всего лишь выполняла роль второстепенной вспомогательной силы, которая «воспользовалась победой союзников для того, чтобы поработить народы Восточной Европы». Этот соресовский курс «Новейшей истории России» возмутил тогда многих, но абсолютно не тронул души российских ученых-педагогов.
Не обеспокоило их и то, что в системе российского образования были полностью переставлены акценты. Начался процесс постепенного вытравливания традиционной классической системы фундаментального образования и замены её на порочную американскую прикладную систему. Главной задачей которой является не воспитание творчески мыслящей и духовно богатой личности, а подготовка примитивного потребителя, способного лишь на использование того, что создано другими умами.
Все 90-е годы Российская академия образования, вместо того, чтобы активно противостоять попыткам уничтожения отечественной педагогики, занималась вопросами приватизации и дележки доставшейся ей в наследство от АПН собственности. В связи с этим, главным видом деятельности РАО стали не научные разработки, а административно-хозяйственная суета. В итоге, на посту заместителя президента РАО по административно-хозяйственным вопросам оказывается довольно странная личность по фамилии Мартиросян. Который очень быстро «подтягивает» к академии свои «кадры». И бывшее святилище российской педагогической науки постепенно превращается в криминальный гадюшник, деятельностью которого через некоторое время заинтересовались правоохранительные органы.
На этом фоне в академии начали разгораться локальные конфликты и скандалы. И «ученым» уже стало не до науки.
А зря. Потому что именно в этот период под руководством «специалистов» Мирового Банка в России начала осуществляться программа по полной перестройке общественного сознания, в рамках которой была разработана программа «Модернизации российского образования». Правда, уже к этой «разработке», так же как и к последующим, сыгравшим определяющую роль в развитии российской школы, РАО практически не имеет никакого отношения.
И это вполне объяснимо. Ибо, в 1992-м году, по инициативе и на специальный грант все того же Мирового Банка, была создана другая «научно-внедренческая площадка» - Высшая Школа Экономики. Которая взяла на себя функции разработки и апробации всех «реформ» в системе отечественного образования и науки. В Высшей Школе Экономике или, как её подчас попросту называют специалисты, в «Вышке» под руководством западных (в первую очередь - американских) «советников» отрабатывались все параметры «модернизации российского образования». Именно там родилась идея «реструктуризировать» российскую сельскую школу. Результатом этой «реструктуризации» стало массовое закрытие малокомплектных сельских школ. За прошедшие 15 лет Россия потеряла более 12 тысяч школ. Процесс этот идет бешеными темпами. Ежегодно страна недосчитывается около тысячи школ. А по итогам 2008-2009 учебного года мы лишились почти 1200 учебных заведений.
Не прошел бесследно процесс «реструктуризации» и для РАО. Академия фактически лишилась сегодня всех своих «экспериментальных площадок». То есть, отрабатывать те или иные педагогические параметры уже попросту негде. Но руководство академии это, похоже, не волнует. В ней продолжаются скандальные процессы по поводу приватизации оставшегося имущества.
К примеру, одно из академических подразделений с громким классическим названием «Институт теории и истории педагогики», забыв и о теории, и об истории, год назад в бешенном темпе занималось продажей принадлежавшего ей объекта по адресу: Москва, улица Павла Корчагина, дом 7. Нужно было этот объект срочно продать для того, чтобы на его месте построить «доходный дом». Что и говорить - дело нужное по всем показателям. Как же нынче без «доходного дома»? Тем более что строить его должен был богатый инвестор и большую часть забрать себе, оставив институту кое-что по мелочи.
Но даже такого простого дела наши «ученые мужи» сделать без скандала не смогли. Сначала они заключили соглашение с фирмой, которая бралась подготовить им всю документацию для проведения конкурса по продаже федерального имущества. А затем вдруг совершенно непостижимым образом, использовав подготовленные для них документы и оставив с носом подготовившую их фирму (попросту говоря, «кинув» её), втихаря провели этот самый «конкурс» и отдали почти за полцены объект в руки известной только руководителям академии кампании.
Впрочем, ничего в подобном поступке сверхъестественного нет. Таким образом поступали все мошенники ельцинской «эпохи приватизации». Они тоже порой называли себя «учеными». Некоторые из них даже состояли в главной российской академии. Теперь их, правда, разыскивают далеко за пределами нашей Родины. А кое-кто из этих «ученых» за особое рвение в коммерческом деле получили реальные сроки лишения свободы. Достаточно вспомнить недавно завершившееся «дело» главного российского «атомщика» Евгения Адамова. Видимо, его лавры не дают покоя нашим специалистам в области традиционной российской педагогики.
Итак, директор академического института, некто господин Мясников, отбросив в сторону всяческие сомнения, подписал договор с ООО «Экономический центр» на разработку документов по подготовке объекта, принадлежащего институту на правах оперативного управления, к продаже с торгов. ООО «Экономический центр» скрупулезно выполнил свою работу и довел дело до подготовки соответствующего распоряжения Минимущества. При этом свое вознаграждение в сумме 21 миллион рублей за выполненную работу фирма должна была получить с выигравшего тендер инвестора.
Но тут начались настоящие «научные игры». Не поставив в известность никого, директор института Мясников, с ведома и благословения президента академии, втихаря провел торги и продал объект никому доселе неизвестной кампании «Стройком-97». Причем, как это весьма скоро выяснилось, по заниженным расценкам. Нанеся тем самым прямой ущерб федеральному бюджету. Но в таких случаях всегда есть подозрение на то, что сделано это было не спонтанно и за определенную мзду. В народе подобное называют «откатом».
Что-что, а «катать» у нас в России умеют. Для этого совсем не нужно институтов кончать и званий академиков получать. Достаточно научиться соображать, в чем твоя личная выгода. И уметь ладить с вышестоящими органами.
Сам по себе факт подобного рода скандала ничего хорошего Российской академии образования не сулит. Потому что главное научное учреждение страны, в котором должны отрабатываться важнейшие параметры обучения и воспитания подрастающего поколения россиян, в очередной раз оказалось замешанным в довольно непристойном скандале, от которого уж очень остро попахивает уголовщиной.
На данном фоне совершенно очевидной является позиция Российской академии образования по наиболее важным вопросам жизни и деятельности российской школы. И, в первую очередь, по вопросу внедрения у нас в стране единого государственного экзамена - ЕГЭ. «Эксперимент» по внедрению в России ЕГЭ был задуман Мировым Банком и его «агентами влияния» из Минобразования еще во второй половине 90-х. И главными проводниками данного «эксперимента» выступили тогдашний министр образования Владимир Филиппов и его зам Виктор Болотов.
Разработка всех параметров, как это уже было к тому времени заведено, происходила на базе Высшей Школы Экономики. А Российская академия образования использовалась лишь в качестве официального прикрытия столь сомнительного педагогического «нововведения». С 2000-го года всю страну постепенно втягивали в совершенно неприкрытую авантюру, не желая слушать мнение независимых экспертов и общественных деятелей.
Именно в этот период группа специалистов попыталась найти опору в противостоянии данной губительной затее в Российской академии образования. Но, не тут-то было! Руководство академии сразу и безоговорочно встало на сторону зарвавшихся чиновников. И даже в немногочисленных обсуждениях данной проблемы в стенах академии противникам ЕГЭ попросту затыкали рот, объявляя чуть ли не ретроградами и «врагами народа».
Так было осенью 2005-го года, когда руководство РАО окончательно и безоговорочно встало на сторону Министерства образования и науки и Рособрнадзора, который к тому времени возглавлял Виктор Болотов.
Болотову с большой готовностью была предоставлена трибуна главного педагогического академического собрания страны, с которой он заклеймил своих противников позором. И потребовал от руководства академии принять к ним самые суровые меры, вплоть до исключения из академического сообщества. В ответ на это, мне и моим товарищам просто пришлось покинуть зал заседаний. А президент академии только по-интеллигентски разводил руками, бубня под нос что-то неразборчивое. Типа того, что, мол, «вы не совсем корректно ведете научные споры... так нельзя...»
Это был 2005-й год. Тогда еще что-то изменить было возможно. Но никто из академиков-педагогов не пожелал прислушаться к голосу разума и внять доводам своих коллег-ученых. Сегодня мы пожинаем плоды той научной беспринципности и соглашательства. Совершенно очевидно, что ЕГЭ привел систему российского образования к полной деградации и уничтожению. Что, кстати, понимают не только противники этого весьма сомнительного «эксперимента» над нашей отечественной педагогикой, но и тогдашние его разработчики и внедренцы. Так все тот же Виктор Болотов, покинувший в 2008-м году пост главы Рособрнадзора из-за своей профнепригодности, уже менее чем через месяц после этого заявил, что к внедрению ЕГЭ в нашей стране нужно относиться весьма осторожно. Особенно, если речь идет о предметах гуманитарного цикла.
Но в апреле 2008-го он уже мог себе это позволить. Ибо, очень удачно сменил кресло руководителя Федеральной Службы по надзору в сфере образования и науки на кресло вице-президента Российской академии образования.
И это стало еще одним показателем того, что РАО уверенно опускается в болото, увлекая за собой все лучшие наработки отечественной педагогической мысли.
Впрочем, развивать эти самые мысли в академии давно уже некому. Потому что за последние 10 лет она не пополнила свои ряды ни одним заслуживающим внимания ученым. Зато пристанище в ней нашли личности, подобные госпоже Геворкян, долгое время руководившей и в Министерстве образования, и в Рособрнадзоре службой лицензирования и аккредитации ВУЗов. О ней и о её «деятельности» в России давно ходят легенды. И каждый ректор ВУЗа, хотя бы раз столкнувшийся с проблемой лицензирования или аккредитации, знает, сколько там брали за «услуги».
В 2006-м году, когда решался вопрос о её приеме в ряды академиков РАО, я направил в адрес годичного собрания академии специальное «Открытое письмо», в котором призвал академиков не совершать глупости, граничащей с подлостью, в вопросе о приеме в свои ряды столь сомнительной особы. Это письмо по моей просьбе на собрании озвучил бывший министр образования России Эдуард Днепров. Но академики радостно приняли в свои ряды проворовавшуюся чиновницу, посчитав, что её вклад в педагогическую науку оказался весьма значительным.
Что же? Как говорится: вольному воля, а спасенному - рай! Каждый выбирает меру своей ответственности перед Вечностью.
Очень часто мне задают вопрос: почему я до сих пор даже не предпринимаю попытки стать членом Российской академии образования? Вопрос вполне закономерный. Ибо, сегодня мало кто в России не знает имени профессора Сергея Комкова. Президента Всероссийского Фонда Образования и одного из ведущих российских экспертов в области образования. Но мало кто знает, что ни одного ученого звания и ни одной ученой степени в России я не получал. И получать не собираюсь. По крайней мере, в обозримом будущем, пока у руля российского образования и российской педагогической науки находятся люди малопочтенные и мною не уважаемые. Не потому что они едят чужой хлеб. А потому что пытаются уничтожить то, ради чего я и мои товарищи отдали всю свою жизнь.
Степень доктора педагогических наук мне присвоила весьма уважаемая европейская академическая структура - Международная Академия наук Сан-Марино. В отличие от РАО, в которой очень много наносного чиновного мусора и очень мало настоящих ученых, МАН Сан-Марино имеет в своем составе около десятка Нобелевских лауреатов. И степень доктора наук мне была присуждена за цикл публикаций по проблемам образования и науки. Там же я получил звание пожизненного профессора. Степень доктора философских наук и звание пожизненного профессора мне присвоила также Европейская академия информатизации, зарегистрированная в Бельгии специальным Указом короля Альберта Второго. И тоже за мои научные статьи и книги по проблемам гуманитарных наук.
В отличие от России, где можно купить за деньги любой диплом, или, используя свои административные возможности, можно в одночасье стать и доктором наук, и профессором, наши европейские коллеги весьма разборчивы в выборе действительно заслуживающих высокого научного звания. И я этим горжусь.
Что же касается Российской академии образования, то, до тех пор, пока главным педагогическим академическим собранием страны будут руководить люди подобные Виктору Болотову, оно неизменно и последовательно будет скатываться в темное и непроглядное болото. Этим, с позволения сказать, «научным деятелям» нельзя доверять судьбу подрастающего поколения россиян. И, уж тем более, судьбу отечественного образования. Слишком велики будут моральные и нравственные потери.
Способные мимикрировать до бесконечности, «болотовы» и «геворкяны» в связке с американскими «агентами влияния» из Высшей Школы Экономики окончательно уничтожат остатки лучших традиций отечественной педагогики. И, проснувшись однажды лет через 25-30, мы вдруг с удивлением обнаружим, что живем совсем в другой стране. Которая будет называться отнюдь не Россия...
|
|
