Люблю читать Белковского. Это истинное удовольствие, хотя бы из-за его стиля. Если человек умеет так писать, ему больше ничего уметь и не нужно. Так что и его «Катехизис оппозиционера» я охотно читал и перечитывал. Наслаждался стилем – и пытался поймать идею. И кажется, мне это удалось…
Но прежде, чем я к ней перейду – маленькое отступление.
Как известно, автор этой статьи пользуется репутацией искусного политтехнолога – а заодно и человека, который ничего не делает просто так. Вполне возможно, что и за публикацией «Катехизиса» кроется какая-то головоломная интрига. Но я в искусстве интриги не силен, да и учиться ему, честно говоря, не намерен. Поэтому я буду разбирать текст Белковского, и только сам текст – безотносительно к тому, что за ним может стоять. Все остальное предоставляю товарищам политологам, чей хлеб я вовсе не собираюсь отбивать.
Анти-Нечаев
Начнем, пожалуй, с названия. Заглавие «Катехизис оппозиционера» тут же вызывает в памяти знаменитый нечаевский «Катехизис революционера». Но этим заголовком Белковский не столько сближается с Нечаевым, сколько противопоставляет себя ему.
Ведь революционер отчасти сродни монаху или уголовнику. Так же, как и эти двое, он – человек вне общества. Он сознательно не считает себя его членом, он все свои действия направляет к уничтожению этого общества и созданию другого – более разумного, справедливого и человечного.
Напротив, оппозиционер – опять же сознательно – причисляет себя к обществу. Он занимает какое-то место в его социальной структуре, он член его политической системы. И это общество оппозиционер вовсе не собирается ломать. Он только хочет его…
Нет, «изменить» – слишком радикальное слово. Пожалуй, точнее будет сказать: улучшить. И революционеры для него – такие же враги, как и для власти.
Итак, вглядимся в портрет настоящего российского оппозиционера, который рисует Белковский. Этот портрет больше похож на фоторобот: его собирают по кусочку, пока не получится цельное лицо.
Плохой режим…
Начинает автор «от противного». Прежде чем перейти непосредственно к оппозиции, он описывает тот режим, против которого и должна она бороться. Заранее прошу прощения за длинную цитату.
«Этот режим – власть классических торговцев, людей, живущих внутри нескончаемой схемы «деньги – товар – деньги». Для сегодняшних правителей России всё, что не товар – то деньги, и наоборот. Никаких реальных ценностей за пределами товарно-денежного обращения не существует – один лишь голый PR, прилагаемый к коммерческому обороту. Торговый человек не ощущает и не считает себя частью некоего надличностного целого – нации, народа, страны, цивилизации, Церкви. Потому и страна Россия для него – источник кормления, а не объект служения. И никакого стратегического проекта развития России у этого режима нет и быть не может. Они ловят день, пьют воспаленной губой из реки по имени фарт. Они уйдут, когда почувствуют в речной воде тяжелый привкус песка».
Браво, Станислав Александрович! Так красиво сказать не всякий профессиональный поэт сумеет.
Вот только, вчитавшись в этот фрагмент, ловишь себя на мысли, что он подобен женскому купальнику: показывает очень многое, но самое интересное скрывает (сравнение игривое, но вполне точное).
Белковский говорит о режиме все – но не указывает на его природу. Ну да – торговцы, продавцы. Но откуда они взялись? И что позволило им завладеть нашей страной и начать ее распродажу? Где корень их силы – он же, по логике, самое уязвимое место?
Ответов на эти вопросы здесь нет, зато есть роскошное словесное кружево. Вот уж действительно, язык дан человеку, чтобы скрывать свои мысли.
… и хорошая оппозиция
Впрочем, с основной мыслью Белковского трудно спорить. Действительно, сырьевая империя – это плохо. А что – хорошо?
Белковский отвечает на этот вопрос. Итак, по его мнению, для России желательно вот такое будущее (запаситесь терпением – цитата будет еще длиннее, чем в первый раз): «Россией должны править не торговцы, но воины и философы, понимающие значение великих общностей и способные сформулировать для всей России новый модернизационный проект. Этот проект, очевидно, будет ориентирован на возрождение России как региональной державы — управителя евразийского хартленда и становление нашей страны как одного из политико-интеллектуальных лидеров новейшего Движения неприсоединения (наряду с Индией и некоторыми государствами Латинской Америки). Большой современный смысл России состоит в том, чтобы предотвратить безмерно-всемирное усиление Китая и тем самым спасти цивилизационное равновесие в мире. Ради достижения этой цели мы можем обратиться к Северной Америке и Западной Европе за разносторонней помощью – и они обязаны нам помочь. Потому что для них захват Сибири (а фактически – всего евразийского хартленда) Китаем – смерти подобен. Осуществление этого проекта возглавят внутренне свободные люди, которые движимы идеей служения, а не кормления. Этих людей, явных и тайных, известных и неизвестных, мы назовем Лидерами оппозиции (ЛО)».
А вот здесь я не стану хвалить Белковского за стиль. Не потому, что это написано плохо – просто та же мысль уже была сформулирована полтора века назад, причем гораздо красивее:
Нет, господа! России предстоит,
Соединив прошедшее с грядущим,
Создать, коль смею выразиться, вид,
Который называется присущим
Всем временам, и, став на свой гранит,
Имущим, так сказать, и неимущим
Открыть родник взаимного труда!
Надеюсь, вам понятно, господа?
Господам, может быть, и понятно, а вот мне – не очень.
Ну ладно, с философами все более-менее ясно. По крайней мере, одного из них я попробую угадать: такой красивый, умный, фамилия из десяти букв, первая Б. Верно? Недоумение начинается уже с «воинов». Это – кто? Наша, прости господи, армия? Позвольте тактично выразить удивление.
Вполне допускаю, что и там есть достойные люди – я даже лично знаком с некоторыми из них. Но чтобы они встали у власти? Бросьте – эти люди полностью деморализованы. Одни из них хотят самодержца, другие уже ничего не хотят. Где вы возьмете этих несгибаемых кшатриев, господин Белковский?
Хартленд – это ладно. Кто ж тут против хартленда? Да и региональной державой стать тоже было бы неплохо (все лучше, чем догонять Португалию). Однако…
Тут-то речь и заходит о «новом модернизационном проекте». Вот с этого места, Станислав Александрович, пожалуйста, поподробней. А то хартленд, региональная держава, лидеры оппозиции (ЛО) – все это, конечно, хорошо, но какова будет экономическая основа этого проекта? Ну хоть намекните!
Что означенная региональная держава (РД) не будет жить за счет экспорта энергоносителей – это понятно. А за счет чего – будет? И как быть с собственностью – бывшей общенародной, а ныне частной?
По логике, если господство «торговцев» отойдет в прошлое, то и собственность у них надо бы отобрать. Но наш философ старательно обходит этот вопрос, вместо этого переходя к размышлениям в духе Хантингтона.
Собственно, в его рассуждениях о «проекте» экономическая тематика вообще не затронута – а ведь это и есть важнее всего. Одним словом, Белковский продолжает использовать тактику «купальника» – то есть говорить обо всем, кроме самого существенного.
Воины и философы на выборах
Под конец автор переходит к обещанному портрету оппозиционера. И портрет этот виден – но как бы сквозь туманную дымку.
В общем, сформулировать можно так: оппозиционер по Белковскому – это хороший человек. С этим спорить не стану, даже если бы у меня и было такое желание. Но! Оппозиция может строить самые замечательные планы – но, если она не станет властью, эти планы так и останутся планами.
Так как же эта самая воинско-философская оппозиция (которой пока еще нет, но, видимо, вскоре она появится) должна придти к власти? Вероятно, конституционным путем, на выборах – они ж, эти воины-философы, не какие-нибудь там революционеры, а честные оппозиционеры. Причем парламентские выборы явно не для них (цитирую: «Взять власть в России, причем не позднее 2008 года», «Например, вредным следует считать участие в выборах 2007 года»).
Речь, по идее, идет о президентских выборах 2008 года. Видимо, у Белковского уже готов кандидат – причем кандидат настолько умный, волевой и харизматичный, что власть из страха перед ним сначала проведет честные выборы (мучительно пытаясь вспомнить, как это делается), а потом безропотно отдаст ему все свои права и привилегии.
Что-то чем дальше, тем меньше мне верится в построения господина Белковского. Как гласит старый анекдот, я столько не выпью. И меньше всего я склонен верить людям, которые, говоря о будущем страны, избегают касаться основы основ – экономики. Не в обиду будь сказано, Станислав Александрович – у Нечаева получилось лучше…
|
|
