Я полагаю, что для обычного сознания (вслед за философами Ренессанса обозначу его как сознание «простецов») не существует объективного восприятия "Другого", будь-то иной пол, или иной этнос, но гендерные и национальные признаки воспринимаются через набор стереотипов «чужака», т.е. «опасного Другого». Проблема гендерных взаимоотношений, как и любая проблема борьбы за коллективные права и, следовательно, основанная на групповой идентичности, предельно мифологизирована.
Во-первых, сексуальная (гендерная) идентичность возникает в том нежном возрасте, когда восприятие мира носит необычайно выраженный "манихейский" характер: мир делится на "нас" (хороших, правильных, понятных) и "их" (дурных, неправильных, непонятных). Следовательно, другой пол подсознательно воспринимается как враждебное сообщество, которое надо либо победить (психология "львов"), либо обмануть (психология "лис").
Во-вторых, если проанализировать стереотипы восприятия "иного" пола, то с удивлением обнаруживаешь, что они напоминают стереотипы этнического "чужака". Например, в глазах мужчин-"простецов" женщины отчетливо обнаруживают черты "торговой диаспорной нации": хитрые, трусливые, вечно твердящие о своих обидах, заключающие тайные союзы и заговоры против нас, неспособные выполнять сугубо "наши функции". Словом, "все бабы - су...".
С другой стороны, в глазах женщин-"простецов" мужчины выглядят как варвары-кочевники - грубые, неотесанные, примитивные, суеверные (все мужики - коз...). Муссирование соответствующих тем имеет ярко выраженный психотерапевтический характер - вроде обмусоливания жидо-масонского или гомосексуального заговора в определенных средах.
Посмотрим, какой образ женщины навязывается рекламой (и вообще, более всего присутствует в российском визуальном пространстве): либо молодая женщина, очевидно, не слишком строгого поведения – полураздетая, рекламирующая бельё, требующая мехов и драгоценностей; либо моложавая мамаша, покупающая «растишку», стоящая в бессильном отчаянии у сломанной стиральной машины или кормящая супруга корейской быстрорастворимой лапшой… Пожилая женщина – это карикатурная тёща или слабоумно-радушная старушка. Образ гордой женщины, женщины – творца отсутствует. Даже на милитаристско-вербовочных плакатах молодые красотки в форме держат оружие с таким видом, как будто это навороченный фаллоимитатор… Мужчинки же торгуют на бирже, выступают в Думе, или строят небоскребы….
Один такой контент способен сделать мыслящую женщину воинствующей феминистской. Такая подача образа женщины очень напоминает подачу образов «ручных нацменов» - они либо забавно-карикатурные, либо трогательно-беззащитные. Евреи со скрипочкой или комические дантисты (саунд-трек всегда что-то среднее между «7-40» или «Май штетеле Бельц»). Приторно вежливый и бестолковый узбеко-таджик… Хлебосольный и танцующий кавказец… Дяди Томы, дяди Томы…
Образ гея на российском телеэкране по степени карикатурности и физиологической отвратности сравним с образом еврея в нацистской пропаганде…
И формально закон о запрете разжигания нигде не нарушается.
Как преодолеть эти стереотипы.
На Западе в 60-70-е годы, а в бывшем СССР в 80-90-е антисемитизм если не исчез, то, по крайней мере, серьезно ослаб и трансформировался в тот момент, когда "оседлые" европейские народы убедились в способности израильтян быть хорошими солдатами и хорошими крестьянами, т.е. признали за ними достоинства, которых "диаспорный этнос" считается лишенным).
Эмансипация женщин максимально высока в социуме, где женщина может быть хорошим солдатом. То, что из женщин получаются отличные танкисты и летчики (с точки зрения общественной мифологии - одни из самых "маскулинных" позиций), доказал опыт американских войск в Ираке и израильской армии. Это уже не говоря о совершенно незаменимой роли женщин в армии как инструкторов.
Я полагаю, что Украинская Жанна Д Арк - Надежда Савченко уже сделала больше кого-либо для реального повышения социального статуса женщины в своём, вполне крестьянском по базовым культурным параметрам социуме.
В России никакого подлинного социального равноправия женщин не будет, пока перед женщинами не откроют все военные специальности. Сегодня женщины в России, как это было сказано в одной из передач Би-Би-Си еще четыре десятилетия назад "рабыни рабов".
Провал демократического проекта привел к общественно-гражданскому инфантилизму. Этот инфантилизм провоцирует мужчин на такое социальное поведение, которое воспринимается как "женское" (приспособляемость, хитрость, интриги). Поскольку такое "женское" (гендерно-диаспорное) поведение, с точки зрения фольклора, является "низшим", то психологически мужчины пытаются его компенсировать брутальностью: индивидуальной (от этого речь, как-бы помягче сказать, насыщена "агрессивной гомоэротикой") и коллективной (отсюда имперское великодержавие, вождизм).
Дети буквально с детского сада должны узнавать о реальных психологических различиях полов, понимать, насколько ложны стереотипы восприятия окружающего мира. Уже дети (и, конечно, взрослые) должны понимать, что есть подсознательное восприятие признаков "чужака", которое очень мало соответствует действительности.
Женщины и мужчины должны стать «немного философами» - уметь осознавать истинное различие своего мировосприятия. Например, большую конкретность восприятия мира в женской ментальности, благодаря которой, кстати, идеологические абстракции оставляются "сильному полу".
Если хотите настоящего гендерного равноправия - проводите такую экономическую политику, которая даст женщине возможность содержать себя и хотя бы одного ребенка. Это еще больше ослабит формальный брак, но зато поможет создать "квазиклановую" структуру: несколько мужчин и детей дружат - как бывшие и настоящие партнеры и члены семей одной женщины.
Для преодоления стереотипов гомофобии очень важен вопрос о легализации партнёрских союзов (браков): гомосексуалисты должны восприниматься как люди, знающие подлинную любовь и верность, а не как участники бесконечной охоты за случайными партнёрами.
Процесс эмансипации угнетенной группы всегда сопровождается разрушением негативных стереотипов и требованием создать благоприятные условий для наверстывания упущенного в приобретении статусных позиций - тем, что потом стали называть позитивной дискриминацией.
Отдельный вопрос о формально-правовых преимуществах, которое общество может предоставлять женщинам, идущим в политику.
Лет 10 назад в России существовало феминистское направление, требующее законодательно закрепить женскую квоту в партийных списках. Мол, если уж российское государство настолько озаботилось искусственным выращиванием гражданского общества, что определяет, например, что негоже кандидату в депутаты быть беспартийным, сколько человек должно быть в партии, какая доля региональных активистов должна быть в партийном списке, то несложно добавить и еще пару условий. Пусть, например, не меньше трети партийного списка должны составлять женщины, женщина должна обязательно быть сопредседателем партии и т.д. Я считаю такой подход в принципе ошибочным, поскольку отрицаю точку зрения, согласно которой каждая особь является полномочным представителем всей общности.
Абсурдно считать, что полтораста дам в строгих костюмах (все - выходцы из чиновно-номенклатурной элиты, распределенные по четырём допущенным к выборам партиям) будут считаться "полноправными представителями российских женщин в парламенте". Адекватно представлять интересы не «женщин» вообще, но отдельные социальные группы и подгруппы (матерей-одиночек, интеллигентных пенсионерок, молодых женщин-клерков, обучающихся на вечернем отделении...) должны только те, кто выиграл политическое соревнование - и в своей социальной группе и у мужчин-политиков.
|
|
