10-й юбилейный Казанский международный фестиваль мусульманского кино стартовал! Красочная церемония открытия прошла позавчера в казанской "Пирамиде", а до этого уже вовсю шли показы фильмов татарстанских документалистов, режиссеров художественного кино, аниматоров.
В этом году география фестиваля расширилась - впервые свои фильмы прислали Бразилия, Аргентина, Южная Корея, а южнокорейский режиссер впервые присутствует в жюри фестиваля. Традиционно много иранцев, турок, египтян, есть очаровательный молодой режиссер из Бахрейна Джамаль аль-Гхайлан с конкурсной игровой короткометражкой. Большую программу короткометражек привезли иракские курды. Много наших соотечественников - и нынешних, и бывших: запланированы татарстанская, башкирская, якутская, узбекистанская, туркменская программы. Жюри возглавляет туркменский режиссер Ходжакули Нарлиев, его жена - туркменская кинозвезда 70-х Майя Ахмедова украшает собой фестивальные пространства... Приехал и Али Хамраев, ставший парижанином, но оставшийся при этом советским кинорежиссером...
Как всегда, приехал директор кинофестиваля аль-Джазиры Аббас Арнаут - подбирать себе репертуар:).
Похорошевшая и помолодевшая Вера Глаголева привезла свой новый фильм "Две женщины", а замечательный Константин Лопушанский будет показывать свою маленькую (всего из двух, но ключевых фильмов) ретроспективу. Сегодня, дорогие казанцы, не забудьте сходить на "Роль"!
Церемония открытия, которую вел актер Борис Щербаков, была такой, как и подобает в юбилейный год. КМФМК приветствовал Президент Республики Минниханов, на открытии говорили речи спикер Госсовета РТ Мухаметшин, муфтий Равиль Гайнутдин, экс-министр культуры РТ, любимица республики Зиля Валеева.
Игровой конкурс пока, по итогам первого дня, не впечатлил. Патриотический ажиотаж казанских зрителей, осаждавших премьеру разрекламированной ленты "Курбан-роман" Салавата Юзеева (из-за прогнозируемого наплыва зрителей премьерный показ шёл аж в двух под завязку набитых залах параллельно) не оправдался: "Курбан-роман" оказался фальшивым слезодавильным кичем, ухитрившимся вобрать в полуторачасовой хронометраж весь набор штампов европейской мелодрамы. Не спасли даже открыточные виды ночной Казани и продакт-плейсмент местных заправок и культовых кафе. Нехитрый сюжет - отношения двух братьев внутри любовного четырехугольника - снят крайне, до оскомины претенциозно, с замахом на шекспировскую трагедию, и оттого не менее беспомощно.
Изрядным недоразумением выглядит и белорусский фильм "Бабу" Андрея Гребёнкина - о том, как белорусские КГБ-шники помогают белорусским распальцованным бандюкам азербайджанского происхождения мочить других белорусских распальцованных бандюков. Помощь в поисках Лейлы, похищенной маленькой дочки бандюка, напрямую сопряжена с вмешательством в разборки бандитских кланов. Пока маленькая Лейла, потерянная бандитами в суматохе перестрелки и подобранная заботливой деревенской бабушкой, за несколько месяцев ухитрившейся не только не научить девочку ни единому русскому слову, но даже не поинтересовавшейся, как девочку зовут, привыкает к новой обстановке, доблестные хранители правопорядка курят бамбук. Ключевой кадр фильма, ради которого, вне всякого сомнения, он и был снят, - сияющий удовольствием от выполненного долга дюжий голубоглазый молодец в камуфляже с нашитыми тремя буквами "КГБ" во всю грудь.
В финале, разумеется, хэппи-энд - девочка возвращена родителям и увезена в родной Азербайджан. Самые впечатляющие кадры картины - рекламно-туристический видеообзор свежеотстроенного Баку - позволяют сделать вывод, что львиная доля бюджета картины обеспечена Азербайджаном, хотя в титрах и не указано, что это белорусско-азербайджанская копродукция.
В общем, изначально взятый мной курс на посещение в основном документальных программ, похоже, оправдывается.
Ежегодно на фестиваль в Казань приезжает весь цвет иранского кинематографа - пожалуй, Иран сегодня одна из наиболее урожайных кинематографических стран. Наряду с маститыми режиссерами приезжают и новички - в этом году большая часть персидских гостей 1990-го года рождения:), и поэтому основная часть увиденных мной сегодня документальных лент - ученические, дебютные работы, хотя среди них и попадаются крепкие заявки на будущий успех.
"Жизнь как она есть" Сейеда Саджада Мусави, гордо аттрибутированная как иранско-малайзийская копродукция - в чистом виде социальная документалка, снятая на коленке любительской камерой: иранские женщины приезжают в Малайзию работать в интернат для детей с синдромом Дауна и ДЦП. Очень тёплые и добрые кадры, больше напоминающие хоум-видео.
"Маруся" (режиссер Навид Михак, Иран - Армения) - восторженный оммаж армянской актрисе Марусе Вахрамян, большую часть жизни прожившей в иранском Тебризе. Молодой режиссер едет в Армению и снимает Марусю и о Марусе (ему крайне повезло, так как недавно Маруся Вахрамян умерла). Главное достоинство фильма - саундтрек: музыка родного внука Маруси, чрезвычайно одаренного композитора Вартана Вахрамяна, много пишущего для кино.
Фильм "Глаза" Мохаммада Резы Фартуси - импрессионистские зарисовки о революции в Йемене, приведшей к свержению президента Али Салеха: монолог молоденькой девушки Надии Абдуллах, невольно ставшей главным фотолетописцем йеменской революции, иллюстрируемый её потрясающими по силе воздействия фотоработами. Лица Надии мы так и не увидим: она постоянно в глухом черном никабе, из-под которого только сверкают два огромных глаза, давших название фильму. Вышедшая на улицу в числе сотен тысяч своих соотечественников, Надия подробно документировала ход событий, выкладывая фото в интернет, откуда они уже разошлись по всему миру в передовицах газет.
Несмотря на обилие крови, слёз, горя на фотографиях Надии Абдуллах - фотографии подавления бунта пугающе реалистичны - отношение фотохудожницы к революционному процессу восторженное, ей очень живо удаётся передать дыхание стотысячной толпы, опьяняющую атмосферу народного единения. Передается её восторженность и автору фильма, Мохаммаду Фартуси - картина пронизана вполне отчётливо читающейся завистью автора йеменцам, добившимся успеха, и плохо скрываемой досадой по поводу захлебнувшейся протестной кампании в самом Иране. "Для нас Президенты Салех, Мубарак и другие диктаторы - в чистом виде марионетки Запада", - говорит героиня. Ответ режиссеру напрашивается сам собой: в его Иране ситуация была зеркально обратная, вот только понимает он это или нет?...
И наконец, на данный момент лучшее, что я увидела в первый фестивальный день - обаятельнейшая документальная лента Мазина Махди Шерабаяни "Граница" о киносъемках в иракском Курдистане.
В этом году Казанский кинофестиваль представил обширную курдскую программу - авторы гордо называют себя курдскими кинематографистами, независимо от того, на какой территории разделенного между четырьмя странами Курдистана они живут и работают. Главные герои ленты - курдские режиссёр Шавкат Аман Корки и продюсер Мемет Акташ - рассказывают о своем фильме, представляют свою съемочную группу, показывают эпизоды трудной и кропотливой работы на съёмках . В жанре "фильм о фильме", собственно, нет ничего оригинального, если бы речь не шла о курдском кинематографе: в курдском обществе синема - харам, отношение к нему варьируется от подозрительного до открыто враждебного, и набрать съемочную группу и актеров для курдского кино не так-то просто. Главная героиня фильма Корки и Акташа, красавица Шима Малаи живет в Иране, и теперь опасается ехать домой, поскольку у своих иракских друзей снималась с непокрытой головой. Не признающие искусственно разделяющих их границ курды смертельно рискуют, в 21 веке возя из Ирака в Иран и обратно киношный реквизит на ослике, в сопровождении проводника-контрабандиста с пушистыми усами - за любовь к кино можно заплатить жизнью.
"У нас пока нет своего государства, но есть свое кино", - говорит режиссер Шавкат. Курдские кинематографисты, волею судеб разбросанные по разные стороны от государственных границ, сотрудничают между собой - так, в кадре появляется иранский режиссер курдского происхождения Салем Салавати, который в эти дни тоже с нами в Казани. Ассистентом у Шавката и Мемета работает Джаляль Панахи - вы сомневаетесь в том, что он родственник опальному на Родине Джафару Панахи?? Лично я не сомневаюсь:).
Творческий коллектив Шавката и Мемета снимает одновременно кино-реквием и кино-приговор - документальное свидетельство истории Анфаль - геноцида иракских курдов при Саддаме. Группа приехала в заброшенную крепость Незарк - одну из многочисленных тюрем, в которых пытали и убивали сотни тысяч курдов. Авторы фильма называют тюрьмы Саддама, откуда редко кому удавалось вырваться, "фашистскими лагерями". Во дворе мрачного бетонного здания - многочисленные виселицы, напоминающие об Анфаль.
Несмотря на столь мрачную подоплеку, вся история курдских кинематографистов пронизана мягким и искрометным юмором, столь обаятельным и всесокрушающим, что на протяжении всего кинопоказа не можешь сдержать улыбки - на экране виселицы и пыточные станки, портреты бесследно сгинувших в саддамовских застенках, а ты любуешься дружным коллективом кинематографистов, влюбленных в свою профессию, в кинематограф и друг в друга, объединенных не только профессиональными секретами, но и умением дружить, преодолевать трудности, выручать друг друга в самых опасных ситуациях. Складывается ощущение, будто в мрачных декорациях разыгрывается остроумная и ироничная комедия положений - курдский кинематограф дело рискованное и требующее незаурядного терпения (чего стоят одни неисправные генераторы, стопорящие съёмку) и большого личного мужества. Пример для подражания для каждого курдского кинематографиста - курдский режиссер номер один Йылмаз Гюней...
Отсутствие полноценного государства не позволяет кинематографу Курдистана быть полноценно независимым - фильм Шавката и Мемета, например, только на 30% финансирует администрация курдской провинции Дахук, остальные 70% приносит копродукция с Германией. Немцы участвуют в съемках и обогащают тем самым немецкое кино. Их участие - отнюдь не единственный признак глобализации, в которую вписано курдское общество: в фильме показан какой-то корпоратив по случаю дня рождения кого-то из съемочной группы - ребята водят хоровод и поют на курдском языке, однако на мотив "Happy birthday to you". Кино - искусство глобальное, вселенское, тем не менее, курдские киношники в один голос заявляют, что не стремятся покорить мир - их продукция предназначена в первую очередь курдскому кинозрителю.
"Граница" настолько обаятельная картина, в которой органично сплелись история, портрет профессии, острохарактерные монологи, способность с юмором рассказывать о самых тяжёлых вещах, живые человеческие характеры, что в первый же день, не имея пока представления об остальной программе, готова её номинировать на любой приз.
|
|
