Несмотря на то, что кино - искусство, с одной стороны, планетарное и не признает границ, а с другой - очень индивидуальное, личностное, постоянно ловлю себя на том, что мне, профессиональному этнологу, всё равно хочется сгруппировать фильмы по странам:)). В условиях, когда режиссер - еврей русского происхождения, живущий в Америке, снимающий в Европе по сценарию североафриканского араба на деньги, собранные гонконгскими продюсерами, сделать это крайне трудно, но вот с японским кинематографом практически никогда таких проблем не возникает: какие бы глобальные проблемы в нем не поднимались, это всегда очень национально-аттрибутированное кино. В современном японском кино, если вы обращали внимание, две основные темы - насилие (в обществе, в сексе, отношениях между мужчиной женщиной, родителями и детьми, начальником и подчиненным, насилие человека над собственной природой, наконец) и природные катаклизмы. Возьмите любой японский фильм - в конечном итоге все сведется к этому.
Режиссер фильма "R100" Хитоси Мацумото на Родине пользуется репутацией комедиографа, а сам фильм - классическая картина-обманка: начинается как жёсткий триллер, а заканчивается аццким постмодернистским стёбом в духе Кена Расселла. В унылом среднестатистическом японце, типичном представителе офисного планктона, дремлют тщательно обуздываемые мазохистские инстинкты, выплескивать которые он отправляется в элитарный суперзакрытый садомазохистский клуб. Фильм о том, что прежде чем подписывать контракты, всегда стоит внимательно их читать до конца. По условиям договора с необычным садомазоборделем, расторгнуть его невозможно, а садомазохистские упражнения над клиентами не ограничиваются рамками клуба, а вполне себе переносятся в реальную жизнь, превращая жизнь несчастного японца в ад. Вы даже представить себе не можете, сколько проблем вам, вашей семье и окружающим может принести доминантная фемина в латексе с хлыстом в руках, и дай Бог вам никогда не узнать об этом. В японском сексе главное - жестокость, и в этом плане ничего по японским меркам из ряда вон выходящего вы не увидите, но Мизулиной, прозреваю, не понравится.
Ближе к середине фильма вы начинаете понимать, что режиссер-мужененавистник (а как иначе, если мужик - главный герой, собирательный портрет среднестатистического, задавленного бытом японца, которому на работе трахает мозг баба-начальница, а по ночам унижают и оплёвывают садистки с чемоданами пыточных инструментов - откровенный лох и тряпка, латексные бабы-флагеллянтки - реальные хозяева жизни, а хозяин Вселенной - блондинистая трехметровая бабища, владелица садомазоклуба, обладающая космическими войсками, укомплектованными боевыми человекоподобными вагинами??) жёстко постебался над вами, а леденящий душу триллер оказался постмодернистским троллингом. Абсурд и балаган нарастает, плюющие на мужика чудища в латексе и фонтанирующий слюной сын героя - чистый Бунюэль, а финал под "Оду "К радости" - голимая расселловщина. Смотреть фильм можно всем, обладающим чувством юмора и способным к распознаванию киноцитат.
Кому непонятно, почему всем героям фильма постоянно мерещится землетрясение, перечитайте выше про насилие и катаклизмы.
Конкурсная картина "Мой мужчина" Кадзуёси Кумакири в это обобщение тоже вполне укладывается - японский вариант "Лолиты" обязательно должен начинаться с землетрясения и цунами, смывших в океан пол-острова. С первых кадров понятно, что спасенная и удочеренная героем (лаконичный и мрачно обаятельный Таданобу Асано) девочка рано или поздно из приёмной дочери превратится в любовницу, и уж не остается никаких сомнений, что эта такая неизбежная и и такая мучительно противоестественная связь будет скреплена кровью, - кровью всех, кто рискнет встать на пути у этого союза двух одиночеств.
Самостоятельный герой картины - суровая природа островов Северной Японии и городские ландшафты, напоминающие наши приарктические поселки городского типа. Маленький остров посреди огромного холодного океана, покрытого льдинами, сам как льдина, только побольше, и никуда ты с этой льдины не денешься, - жители островов всегда подвержены своеобразной клаустрофобии, которая, будучи помноженной на страх перед разгулом океанской стихии, - лучший питательный бульон для психических деформаций. Для того, чтобы убить человека, совсем необязательно бить его ножом, - достаточно не позвать на помощь, когда льдина с оставшимся на ней человеком уплывет в море.
Перерастание отцовско-дочерних отношений в любовные - не самый оригинальный для мирового кинематографа сюжет, но Кумакири не был бы японцем, если бы не свел их к реальному инцесту, ибо приемный отец таки оказывается одновременно и биологическим. Чтобы это показать, для японского кинохудожника-символиста достаточно во время сексуальной сцены залить комнату с любовниками потоками кровищи, - кстати, в результате получилась одна из красивейших сексуальных сцен, виденных мной в кино.
"Мой мужчина" - долгий по хронометражу фильм, но невозможно оторвать взгляд от темных толщ воды, сверкающего белого льда и алой крови, а сцены убийств завораживают именно своей неизбежностью, - их ждёшь, и они неумолимо случаются. Вот такая суровая "Лолита" на японских островах.
|
|
|
Рейтинг: 2.00, Голосов: 8
|
|
|
