Какова природа личности - как устроена ее память и творческие программы, можно если и не понять точно, то хотя бы приблизительно представить, поскольку у нас есть аналог – компьютер. По своей природе наша личность это кодированные сигналы, записанные на твердой подложке эфира. Поэтому с памятью и творчеством легко работать – память можно легко пополнить, творчеству легко можно обучиться, что в своем материальном исполнении будет не более чем очередной записью кодированного сигнала в эфире.
Но где аналог у эмоций? Как они устроены? Они ведь необузданные! Приходится констатировать, что эмоции это какое-то такое устройство, до создания которого человек, при создании компьютеров, пока еще никак не додумался. (Хотя, с другой точки зрения, а зачем нам еще и вызванная эмоциями дурость компьютеров, если нам и своей (человеческой) дурости от эмоций хватает?).
Зато понятно, что в отличие от компьютера, невозможно создать высокоорганизованную жизнь, не придав ей эмоции - если говорить об эмоциях суммарно, - не придав живому существу чувств удовольствия и неудовольствия. Без эмоций, на определенном уровне развития жизни, жизнь бы застряла, не двинувшись дальше.
Без удовольствия от сытости и неудовольствия от голода, живые существа умерли бы, даже при наличии тучных пастбищ, без удовольствия от полового акта вымерли бы без потомства, без удовольствия от нахождения в безопасности и включенного мною в неудовольствие чувства страха и ужаса, погибли бы при первой же опасной ситуации. Без удовольствия от развлечений и игр, не обучить малыша навыкам взрослой жизни, и не дать во взрослой жизни отдохнуть и перегрузиться программам памяти и творчества. И, главное, без удовольствия от творческих побед невозможно развитие собственно ума, как такового.
По аналогии с уже рассмотренными параметрами личности, казалось бы, эмоции тоже такие же программы, как и программы памяти и творчества, то есть, по своей природе эмоции тоже должны быть структурированным объемом эфира. Я, действительно, пока ничего другого не вижу, но должен отметить органическую странность эмоций.
Если загрузка памяти новой и новой информацией ведет к увеличению памяти и даже к увеличению такого свойства, связанного с памятью, как любознательность, если тренировка в решении творческих задач ведет к безусловному увеличению творческих способностей личности, то увеличение эмоций… уничтожает их! Не знаю, многие ли на себе это испытали, но, к примеру, постоянное нахождение в условиях страха уничтожает страх. Мой отец вспоминал, что на фронте, на передовой очень страшно только первые три дня, а потом привыкаешь. Да и любой, пожалуй, может вспомнить, что, скажем, при прыжках с вышки в воду страшно делать только первые прыжки, а дальше уже о страхе не думаешь.
И увеличение удовольствий быстро ведет к их обесцениванию, и даже к появлению отвращения к ним. Мы можем заметить, как много усилий на сегодня требуется, чтобы сохранить удовольствие от еды у тех, кто может себе позволить тратить на еду любые деньги, как много усилий тратится для сохранения удовольствия от развлечений – как много новых игр и развлечений придумывается, чтобы заменить уже приевшиеся.
Казахский философ Абай сформулировал это так (по памяти): «Приедается все. Приедается лучшая еда, приедается лучший конь, приедается молодая жена. Не приедается только думать». И это тоже удивительно – если со своим увеличением все эмоции тухнут, то почему удовольствие от думания не затухает?
Мало этого, если речь идет не просто о «думать», а о «творить», то это удовольствие разгорается все сильнее и сильнее. Уж не помню, кому принадлежат слова о том, что работа является высшим удовольствием, но уверен, что подавляющая масса нынешних людей воспримет эти слова, как кокетство и пропаганду с целью их обмана, поскольку эти люди точно знают животную истину, что работа это мерзость, которую надо при любой возможности избегать. Странного в такой альтернативной оценке работы ничего нет, поскольку для работы нужно на первых порах давить в себе животный инстинкт лени, а при неспособности его задавить, трудно достичь совершенства в работе, после которого и начинается творчество вместе с удовольствием от него. Масса людей просто никогда не испытывала удовольствия от работы в силу того, что до такого удовольствия никогда не дотягивала.
Механика того, как возникло удовольствие от творчества, понятно – по мере эволюции преимущество начали получать те живые существа, которые могли привнести в процесс своего выживания как можно больше творчества. Процесс приедания тоже, в конце концов, можно объяснить, но необъясняемым остается сам факт непохожести эмоций на остальные свойства личности. Если эмоции это не структурированный объем эфира, то что это за устройство?
У меня, повторю, ответа пока нет, поскольку с веществом – с телом – эмоции тоже не связываются, и со смертью тела не гибнут. Эмоции остаются с личностью и после смерти тела, и это безусловный факт. Свидетелей тому очень много и я в их числе.
Должно как-то отличаться по своей природе и еще одно свойство личности – ее сила. При жизни в теле мы, скорее всего, эту силу тоже видим и дали ей название силы воли. Правда, по аналогии с электротехникой я, все же, в первом приближении представляю себе устройство этой части личности в виде некоего конденсатора в личности – чего-то такого, что способно накопить и увеличить некий заряд силы и подавить этим зарядом некой силы иные структуры в биополе. Пока личность в теле, эта сила нужна, чтобы подавить (подчинить себе) того, кто обеспечивает жизнь тела. Я, повторю, оставил на потом исследование этого объекта, посему можно в первом приближении сказать, что это сила, способная подавить силу животных инстинктов человека. Ну, а вне тела, во время жизни в эфире – подавить личности более слабых существ.
Возможно также, что это устройство в конструкции личности, является и аккумулятором энергии для, так сказать, свободного полета личности в эфире и для ее жизни в автономном режиме. И как не уклоняйся (чтобы не множить гипотетических сущностей) от гипотезы того, как выглядит личность в эфире, но, все же, что-то об этом нужно сказать. И я на сегодня вижу нашу личность в виде шара. Почему? Потому, что гравитация в создании жизни явно участвует, а в гравитационном поле тела стремятся приобрести форму шара. Этот шар личности состоит из многих оболочек, как вилок капусты или луковица, эти оболочки вращаются относительно друг друга, обеспечивая процесс мышления. По осям находятся устройства, соединяющие личность с другими объектами, и где-то тут же находятся те устройства, которые обеспечивают нам эмоции и силу нашей воли.
Природа силы воли человека действительно представлена какой-то реальной силой. И эта сила (как я это вижу) является определяющей в судьбе каждого человека, именно человека.
Вопрос о значении силы личности сложный, его невозможно взять наскоком и с одной стороны. Чтобы понять, что каждый из нас от силы своей личности может и должен ожидать, нужно рассмотреть этот вопрос с нескольких сторон.
Во-первых, нужно вернуться к вопросу о личности самой природы, которую она, как и мы, сама себе создает (которую создают результаты действия законов природы). Вернуться к вопросу о, говоря привычным понятиям, мозге природы. Состоит мозг природы из мозгов всех живых существ, которые удостоились этой роли – больше ему не из чего состоять. И поскольку этот мозг состоит из наших мозгов, то чтобы понять устройство мозга природы, мы можем взять за модель свой мозг и присмотреться к нему – не к молекулярному устройству мозга, а к устройству своей личности.
Итак, у нас есть способность запоминать – это первая функция. И есть способность осмысливать информацию с получением новых выводов, то есть у нас есть способность к творчеству. Это две отдельные функции нашей личности. Поэтому нам и личность природы логично представить себе, как отдельную память, и как отдельную способность мыслить.
Есть сведения, что абсолютную память имел гардеробщик одного из парижских, не помню уже, театров или ресторанов. Этот гардеробщик брал и выдавал пальто без номерков – он помнил, кому какое пальто принадлежит. Интересно то, что он помнил все пальто и всех посетителей за все свои несколько десятков лет работы в этом гардеробе. Но он был одновременно абсолютным идиотом, и больше никакой работы делать не мог. Можно вспомнить и вундеркиндов – детей, показывающих, благодаря памяти, выдающиеся формальные результаты в школе и вузе, но от творчества которых, очень редко получают какие-либо практические результаты.
Далее, функция памяти не от нас, живых существ, зависит. При нашей жизни в своем теле, природа прочно соединила эту часть нашей личности с нашим телом - подсоединила память личности к органам чувств тела, через которые личности поступает информация. И в память нашей личности вся информация записывается автоматически, хотим мы этого или не хотим. Мы запоминаем помимо своей воли - что увидели и узнали, то и запомнили. С точки зрения природы, с этим у нас все в порядке.
Другое дело - мышление. Ведь в своем мышлении мы, а не природа, хозяева – мы сами выбираем, о чем нам мыслить, - захотим, будем думать о работе, захотим – о бабах. И природа (результаты действия ее законов) не в состоянии контролировать или определять то, о чем мы мыслим. По-другому и быть не может – без этой нашей свободы невозможно суммировать наши интеллектуальные способности хоть при жизни в теле, хоть вне его.
Естественно следует вопрос – а природе что надо от своего мозга, от создаваемой ею собственной личности? О чем наши, человеческие личности в эфире должны мыслить, чтобы это совпадало с целями природы?
Для ответа на этот вопрос вернемся к философии природы. Природа стремится максимально совершенствовать (усложнить) создаваемый объект при имеющемся у нее обеспечении энергией. В данном случае наш объект – это сумма личностей живых существ в эфире. То есть, сложность суммы личностей это и есть сложность и совершенство объекта, создаваемого природой.
Но речь идет не о количестве, поскольку количество никогда не было целью действия результатов законов природы. Количество обезьян на Земле никак не остановило природу от создания первобытного человека, и количество первобытных людей никак не остановило природу от создания человека мыслящего.
Следовательно, показателем того, исполняется ли цель природы – совершенствуется ли создаваемый ею объект в нужном направлении, - является сама по себе сложность мыслей, а не количество мыслей, – сложность того, над чем личности людей в эфире будут мыслить. Ну, а как еще представить себе сложность мыслей, если не через сложность предмета, над которым мыслят?
Ведь если мысли данной личности сосредоточены на том, как вкусно она жрала, как интересно развлекалась, с каким удовольствием имела сексуальные контакты, то разве это можно назвать сложным мышлением? Если эта личность непрерывно балаболит о том, что она прочла или узнала, то разве можно это назвать сложным мышлением? Нельзя, даже если очень хочется, поскольку о подобном думают и животные, и если бы подобный уровень мышления природу устраивал, то природа не стала бы переходить от животного к человеку.
Однако, чтобы без оснований никого не пугать, снова вернусь к уже сказанному - сложность мыслей это не проблема. Это всего лишь программы, которые можно загрузить в любую личность. Было бы у нее желание.
Но сложность мышления это всего лишь одна сторона медали – ее аверс.
А со стороны реверса нужно обратить внимание на то, что природа у нас в одном лице. Это доказывается тем, что в любом ее закутке, который человек сумел обследовать, присутствует одно и то же вещество, одна и та же материя и везде действуют единые законы природы. И поскольку природа создает разум не для нас, а для себя, то, само собой, ей требуется, чтобы ее разум думал о ней – о ее проблемах. А поскольку создаваемый ею разум состоит из множества личностей, то природе нужно, чтобы личности ее разума мыслили над ОБЩЕЙ целью. Мыслили по-разному, но над ОБЩЕЙ целью.
Исходя из этого безусловного требования, мы, человечество, уже сейчас, в своих телах, должны действовать именно так. Ведь мы, находясь и в теле, тоже являемся разумом природы, более того, снабженным возможностью непосредственно работать с веществом. Однако проблема действовать сообща в том, что каждый из нас это отдельная и своеобразная личность, и по-другому законы природы не могут нас создать. С единомыслием мы не сумеем суммировать разум, а с точки зрения выживаемости на земле, с единомыслием мы просто вымрем, тупо упершись в проблему, которую не сумеем решить. Тут надо понять, что общая задача и единомыслие это разные вещи. Задача обязана быть общей, а способов ее решения должно быть найдено много, вернее, задача должна быть рассмотрена и оценена со всех сторон. Для этого и нужна индивидуальность каждой личности.
В итоге, целью природы – результатом работы ее законов - является сумма личностей в эфире, которые бы:
- умели думать над проблемами природы;
- каждый в отдельности и все вместе думали над общей целью.
Первый пункт – не вопрос, но вот второй пункт – вот это проблема так проблема!
Ведь человек свободен!! И плевать ему на цели природы - о чем хочу, о том и буду думать! И бога нет – некому наши личности отсортировать на том свете…
Так, что же получается? Получается, что природа, как в мусоропровод, сваливает в эфир кого попало и на равных правах? Тратит энергию на существование совершенно бесполезных личностей? Так, что ли?
Логика протестует – для работы мыслительного аппарата, особенно состоящего из многих личностей, не могут быть равными в своем положении человек и заяц или баран. Это безумие, прежде всего, с точки зрения энергии: ведь процесс мышления явно требует энергии – мы это видим даже по себе, - посему не может природа так безумно тратить энергию.
И если поставить себя на место природы, то виден только один способ организации ее разума - кто-то останется просто памятью природы, а кто-то должен подняться и составить творческую часть разума природы. И память природы (память всех животных) остается на каком-то минимальном обеспечении энергией. А энергия, необходимая для активной мыслительной работы, предоставляется только тем личностям, кто соответствует целям природы.
Тут законы природы должны провести разделение, провести то, что называется «естественный отбор». До создания нас, людей, природа применяла и применяет естественный отбор во всех случаях и неукоснительно, поэтому нет никаких оснований полагать, что перед людьми она остановилась и никакого естественного отбора не ведет.
Начнем с того, где именно естественный отбор проводится? Там, в эфире? Но как его там провести, если ты туда уже попал, и раз туда попадают все? Ведь при естественном отборе слабые должны погибнуть или не оставить потомства, а в случае переселения в эфир всех, этой смерти не видно – не видно разделения на слабых и сильных. Причем, напомню, нет оснований отказать в переселении в эфир даже животным, поскольку не велика разница в нашем устройстве.
И остается один вывод - отбор идет уже здесь, при жизни в нашем теле, а в эфир попадают личности уже отобранные, причем, видно, как они отобраны, – одни выпадают в осадок памяти природы, другие остаются жить в качестве ее полноценного свободного разума.
Но по какому принципу отбор проводится? То, что личности животных выпадают в осадок, это безусловно. А вот, что происходит с людьми? Все становятся разумом и продолжают жить?
Конечно, если очень хочется так думать, то почему не думать именно так? Или даже считать, что со смертью тела и личность человека умирает. Если вам от таких мыслей легче, то почему такие мысли и не иметь? Тут только есть тонкий нюанс – проверит свои гипотезы каждый лично. И лично убедится в том, насколько умным он был, когда жил в теле. Тут и спорить не хочется.
Тут просто надо взглянуть на существующее человечество, и само собой возникнет вопрос: «А на хрена они нужны не только там - в эфире, но и здесь – на земле?» Ведь это многомиллиардная толпа, в которой каждый живет для себя и ради себя, любимого. Неужели природа создала эту толпу для того, чтобы каждый стремился обожраться, наразвлекаться и подохнуть как можно позже? Какой с этой толпы может быть толк с точки зрения единого мышления над единой проблемой – с точки зрения усложнения и совершенствования природы?
Вот давайте посмотрим на среднего отдельного человека с точки зрения его жизненного кредо. Ведь этот средний человек убежден, что главное в его жизни это иметь изысканную еду, много барахла, много развлечений, как можно меньше работать или вообще не работать, и жить в безопасности. А теперь посмотрите на животное. У животного ведь точно такое кредо, как и у этого среднего человека. Животное выбьет слабого конкурента из гнезда или норы, оно будет драться за свою кормовую территорию вне зависимости от реального наличия корма на ней, оно тоже получает удовольствие от развлечений и будет драться за секс с самками, и при любой возможности оно предастся лени. Посмотрите, ведь за редким исключением животные прекрасно чувствуют себя в неволе, поскольку неволя дает им возможность реализовать их кредо в самой полной мере. Насколько велика разница в своей природной сути между кредо «Травы и самку!», «Хлеба и зрелищ!», «Устриц и «мисс Мира» в постель!»? Все это одно и то же – все это кредо удовлетворения личной потребности живого существа. Что толку, что человек живет не в норе, а на Рублевке или в поместье в Ницце, что толку, что он не бегает босиком по снегу, а у него две яхты в порту? Для жизни в эфире ничего этого не потребуется.
Для природы не может быть разницы в сути убеждений таких людей и животных, и если бы такая суть была природе необходима, если бы целью законов природы было создание именно такого «совершенства», как кредо животного, то природа бы и остановилась на животных. Животные экономичны, они не растрачивают на себя энергию так много и так тупо, как современные люди.
Но природа прошла эту стадию и создала людей. Значит ей нужно от людей нечто другое. И остается вывод, что именно по этому критерию - «животное или человек» - и происходит естественный отбор.
И возникает очередной естественный вопрос – а чем, в плане своей личности, люди отличаются от животных?
Если принципиально, то животное живет для себя, а человек – для великой цели. Как эту великую цель понять без пафоса, в простых понятиях? Думаю, что проще всего сказать, что, во-первых, великая цель полезна, в первую очередь, всему обществу людей. Понятно, что нужно было бы говорить о природе, но мы ведь не считаем, что у природы могут быть цели, кроме того, люди – это часть природы. В любом случае, служение обществу - это ОБЩАЯ цель. Это то, что нужно.
Во-вторых, этой цели требуется служить потому, что это надо всем, а не потому, что за эту службу ты получишь блага для удовлетворения своих животных потребностей. Что интересно, служба великой цели устлана поражениями и победами, и способность устоять в поражениях, и радость побед, доставляют то удовольствие, которое не приедается. Да, повторю, об этом удовольствии мало, кто знает, хотя тот, кто сказал, что высшее удовольствие человек получает от работы, это знал. Такие люди всегда были и есть, и благодаря этим людям человечество совершило рывок от первобытного человека, до человека XX века (потом деградировав в людей XXI века).
И мы понимаем, что такие люди соответствуют целям природы, поскольку личности таких людей способны будут в эфире работать над общими задачами природы, работать только потому, что результаты их работы доставляют им удовольствие. Ну, поставьте себя на место природы – вам еще кто-нибудь, кроме таких людей, нужен? Ну, разве что, еще и те, кто вообще ни о чем таком не думают – работают потому, что так надо, что в обществе все работают на общество, все обществу служат, значит, и ты должен служить А безделье это порок и бездельничать не хорошо.
Причем, тут важен не внешний вид твоей деятельности. Тут важно, как ты себя видишь, – важны твои истинные цели, важна твоя личность, а не то, как ты выглядишь со стороны. Ты формально можешь работать на общество и даже успешно, но, при этом, работать только для себя – для получения собственных благ, и это все определит. Людей можно обмануть, думаю, что и бога можно обмануть, но как обмануть себя?
Именно здесь происходит рубеж естественного отбора. Тот, кто живет для себя, тот в эфире остается с животными в осадке, тот, кто живет для общества – идет к людям. Не надо давить на меня комплексом моральных норм, принятых в обществе сегодня, – эти нормы к данной работе не применимы, поскольку вопрос рассматривается с точки зрения физики происходящего, а не с точки зрения удобств моральных норм, внедренных сегодня в умы людей.
Почему-то в качестве примера в голову пришел такой неполиткорректный анекдот. Где-то в Центральной Америке под пальмой лежит и дремлет нищий негр, к нему подходит белый и начинает его стыдить.
- Вот ты лежишь, а на дороге валяются нападавшие с машин бананы. Собрал бы и продал!
- А зачем? - удивился негр, открыв один глаз.
- Купил бы себе тележку и стал бы собирать с ее помощью много бананов, продав которые получил бы больше денег!
- А зачем?
- Купил бы себе автомобиль и перевозил бы сотни тонн бананов!
- А зачем??
- Купил бы много автомобилей, нанял бы рабочих, они бы возили бананы, а ты бы ничего не делал!
- А сейчас я что делаю?
С точки зрения общества, этот белый из анекдота совершает много полезной работы, обеспечивая общество бананами, однако с точки зрения своей личности они с негром одинаковы – цель и деятельности белого, и безделья негра одна – животное стремление ничего не делать. Только негр это стремление реализует сразу, а белый пашет, чтобы реализовать его к концу жизни. Это можно скрыть от людей, но как эту цель скроешь от себя?
Однако это все словеса из области моральных нотаций детского садика, а как с точки зрения физики происходит естественный отбор?
И вот с этого момента, как не избегай вопроса о том, кто создает и обеспечивает жизнь тела, а что-то о нем придется сказать.
(окончание следует)
|
|
