В последние пятнадцать лет террористическая активность радикальных исламистов находится в топе мировых новостей. Страны, в которых экстремисты набрали силу, скатываются в хаос гражданской войны, нищеты и непрерывной криминальной вакханалии.
Однако изучая состояние дел в странах, наиболее пострадавших от действий религиозных экстремистов, приходишь к парадоксальным выводам. Возможно, люди чувствуют себя там не так уж и плохо – несмотря на войну, бедность, лишения и отсутствие гражданских свобод? По крайней мере, об этом говорит демографическая статистика стран, в которых идет война с экстремистами.
Так, с 1990 года утроилось (!) население вечно воюющего Афганистана. Удвоилось население Судана – страны, которой уже нет на политической карте мира. Удвоилось населения Ирака – несмотря на две войны и тысячи кровавых терактов. С 6 до 11 млн. человек выросло население вечно голодающего Сомали. Нет никакого смысла сравнивать этот удивительный прогресс с печальной демографической ситуацией в «благополучной» Европе.
Исламизм, экстремальное религиозно-политическое течение возник довольно давно – и среди специалистов нет согласия по тому, какое событие или явление следует считать началом его истории, отправной точной. Но важно другое, – исламизм резко усилился в конце 1980-начале 1990-х годов. В частности, в 1988 году сформировалась Аль-Каеда, которая через два года объявила «войну» Западу.
Возможно, исламизм – попытка общества воспрепятствовать переходу к сужающемуся демографическому воспроизводству. Это – следствие смутного коллективного страха перед «безнравственностью» современного общества и государства, а в итоге – перед «общей смертью». Снижение рождаемости в арабских странах началось после бурного демографического взрыва середины XX века. Суммарный коэффициент рождаемости в арабских странах постоянно снижался: в 1950-1955 гг. он составлял 7,2; в 1980-1985 гг.- 6,6; в 2015-2010 гг. - 4,3.
Времена «остывания» после демографического взрыва – вообще сложный период для любого региона и любого государства мира. В Западной Европе долгий период демографического роста завершился еще в конце XIX - начале XX века. Он сопровождался нарастанием правой консервативной идеологии, в том числе – радикального национализма, что в итоге привело к двум мировым войнам.
В отличии от Европы, в арабских странах как политическая сила времен «демографического остывания» влияние набрал исламизм, который позиционирует себя альтернативой «безнравственному» и «бездуховному» миру капитализма, а также тем угрозам, которые несет современное общество западного типа.
Риторика исламистов построена на критике межличностных отношений, их «безнравственности» в обществе западного типа. Она также критикует саморазрушительную пустоту личности; кризис общественных отношений: между человеком и семьей, внутри общины, между человеком и человеком. Простые и важные истины легко находят понимание в арабском обществе, где уже начался кризис общественных отношений.
Отличительной особенностью Корана является то, что в тексте среди религиозных постулатов четко фиксируется социальная структура желательного общества. В священной книге мусульман прописано, какими достоинствами должны обладать люди; как им следует строить отношения между собой, в семье, в общине и т.д.
Вместе с тем, зафиксировав простые и здоровые отношения в семье, между людьми, в общине, в обществе в целом, Коран не упоминает о других, жизненно важных для современного общества вопросах. В частности - о возможности существования государства на светских принципах. Поскольку современное государство строится на определенных принципах организации отношений между людьми, эти принципы порой приходят в противоречие с зафиксированными в Коране. К примеру, женщина в семье, с детьми – это одобряется религией. Но женщина в политике, экономике – это, как минимум не может быть одобрено. Социальные итоги такого противоречия колоссальны. Можно, к примеру, представить, что будет с современной экономикой, если из нее изъять половину работающих.
Таким образом, привлекая людей простотой и здоровой основой отношений между людьми, исламисты приходят в противоречие с самой возможностью существования современного государства и экономики. Итогом становятся более здоровые общественные отношения (и демографический рост) при деградации государства и экономики.
|
|
