Грандиозность и значимость «великого освоения» природных ресурсов Западной Сибири была очевидна с самого начала, уже для современников, и потому сравнивалась с целиной, с прорывом в космос. А сегодня («большое видится на расстоянии») можно услышать сравнение западно-сибирской нефтегазовой эпопеи и с Великой Отечественной войной. При очевидной условности такого сопоставления есть все же для него и весомые основания.
Масштаб материальных и человеческих ресурсов, вовлеченных в эту работу.
В Западную Сибирь, для того, чтобы взять богатства края, уже в первые годы приехали более миллиона человек, а в целом по стране на «великое освоение» трудились десятки миллионов. Только в одну навигацию 1970 г., то есть за 2 месяца, комсомольско-молодежный трест «Севергазстрой» принял в Надыме почти 500 тысяч тонн грузов.
Четкость и правдивость идеологии «великого освоения».
В идеологии, под которой жила страна в тот исторический период, многое не соответствовало реалиям жизни. Но в словах «Даешь Надым!», «Даешь Медвежье!», «Даешь Самотлор!» фальши не было, как не было фальши в лозунгах и призывах военного времени. В этой связи очень интересно свидетельство Надежды Нефедовой, которая в 1960-х годах была секретарем Тюменского обкома ВЛКСМ по пропаганде и агитации:
«Когда мы в Тюмени работали, там не висело ни одного лозунга или призыва, потому что люди и так были патриотами своей страны».
Значение, которое имело строительство мощного топливно-энергетического комплекса в тех краях: без энергоресурсов Западной Сибири экономическое развитие страны катастрофически потеряло бы и масштабы, и темпы, и качество.
Сопоставимы с военными и предельность усилий, драматизм, которыми было наполнено продвижение в эти суровые, нередко безжалостные к человеку безлюдные просторы. Тяжелые испытания брали людей буквально «на излом».
...9 мая 1967 г., поселок Светлый. Здесь работает «десант» из комсомольско-молодежного строительно-монтажного управления №1, в котором кадровую основу составляли харьковчане. К улетающему на Урай вертолету, ощущая спинами взгляды товарищей, идут четверо. Их «достали» трудности. Еще бы - в Харькове весна. А здесь тоже, только другая - снег, грязь, да тяжелый труд.
Один вернулся, когда завели мотор. Другой прилетел в Урай и тут же отправился обратно. Двое добрались до Харькова. Вернулись через неделю,
Возвращались не все. Слишком суровыми были условия работы в Западной Сибири: зима 7 месяцев, морозы до -60, летом гнус и комарье.
Сварщики, варившие швы на трубах, работали в мороз за 40о, лежа на снегу под трубой. Для защиты от ветра ставили ограждающие щиты, либо палатки устанавливали прямо на трубу. И так изо дня в день...
Первые строители в Надыме жили в деревянных бараках, обтянутых палатками. Когда в котельной происходили аварии, спали не раздеваясь.
В одном материале о первопроходцах «великого освоения» встретился точный и яркий образ: в Тюменской области природа «спрятала» свои богатства под болотами и вечной мерзлотой, и «выставила охрану» - лютые морозы, метели, полчища гнуса.
В общем, недаром в воспоминаниях первопроходцев то и дело встречается «военная терминология»: «высадился десант», «совершили поход», «сделали вылазку», «прорыв», «морозные атаки», «организованы штабы», «плацдарм», «передислокация отрядов», «битва за большой газ».
И еще - «ударные комсомольские отряды».
А студенты, работавшие в стройотрядах, вполне официально именовались «бойцами».
Г. Шмаль, первый секретарь Тюменского обкома ВЛКСМ:
«Жизнь показала, что ударные комсомольские отряды были наиболее эффективной формой наполнения строек рабочими кадрами. Откуда столь странное название? Все очень просто: в войну ударными назывались части элитные, вводимые в бой на решающем направлении».
Есть на этот счет и свидетельства матерых хозяйственников, вовсе не склонных к преувеличенной героизации кого бы то ни было.
А. К. Кортунов, первый министр газовой промышленности СССР:
«Молодые строители газопроводов - это наша гвардия, самая мобильная и ударная сила».
В.Д. Шашин, министр нефтяной промышленности СССР:
«Я не могу подобрать слов, чтобы выразить восхищение работой студентов на нефтяной целине».
За что же такие высокие оценки, такие восторженные отзывы именно о работе молодых? Чем выделилась, отличилась молодежь в эпоху «великого освоения»?
Массовый порыв и главная роль.
Надо отдать должное прежнему режиму - умел мобилизовать людей на масштабную и трудную работу. К плановой экономической системе хорошо прилагалось действие мощной идеологической машины. После того, как свернул свою деятельность ГУЛАГ, иначе, как таким вот сочетанием идеологической и экономической мобилизации подвигнуть миллионы людей на решительные, ломающие привычный ход жизни шаги было невозможно.
То есть надо ясно понимать - «принудиловки» не было. Кто не хотел ехать на целину или в Западную Сибирь, тот не ехал, и никто его не «ломал через колено».
И первая заслуга советской молодежи была в том, что сотни тысяч, миллионы молодых людей откликнулись на призыв властей и устремились на Север, зная, что придется несладко.
Причем первые из них прибыли в Тюменскую область еще до того, как с высоких трибун прозвучали призывы и лозунги, адресованные молодежи страны.
Уже в 1960 г. в Ханты-Мансийском округе в геологоразведочных экспедициях работали более 2 тысяч парней и девушек «комсомольского возраста». В 1964 г. в Тюменскую область по комсомольским путевкам приехали более 2 тысяч воинов, уволенных в запас.
Поток молодежи сразу же и заметно расширился после того, как 12 февраля 1965 г. работы по освоению нефтяных и газовых месторождений Тюменской области ЦК ВЛКСМ объявил Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. Впервые так определялся не один отдельный крупный объект, а все стройки будущего топливно-энергетического комплекса Западной Сибири.
В 1965 г. в Тюменскую область по комсомольским путевкам приехали более 1 тысячи человек, в 1966 году - 5 тысяч, а к концу 1969 г. в регионе работали уже около 15 тысяч юношей и девушек. Численность Тюменской комсомольской организации с 1965 по 1969 гг. увеличилась на 12 тысяч человек, из них около 10 тысяч составляли рабочие.
Сведений о том, какой процент молодежи ехал в Западную Сибирь по «оргнабору», а кто «срывался с места» на свой страх и риск, сейчас уже, наверное, и не найти. Но хорошо известно, что в большинстве трудовых коллективов молодежь составляла как минимум половину, а нередко и большинство кадрового состава. В этой связи отметим весьма показательный факт: уже в Постановлении ЦК ВЛКСМ от 12 февраля 1965 г. «Об участии комсомольских организаций в освоении нефтяных и газовых месторождений Западной Сибири и полуострова Мангышлак» говорилось, что среди геофизиков, буровиков, геологов, строителей, водителей региона «подавляюще большинство - комсомольцы и молодежь».
Очень похоже, что здесь нет преувеличения. Такой вывод позволяют сделать, например, следующие факты: средний возраст строителей Надыма у рабочих был от 22 до 24 лет, у руководителей - от 30 до 35 лет, средний возраст жителей Нижневартовска в начале 70-х годов составлял 23 года.
Если учесть, что в целом по стране половину работающих в промышленности и около 40% работников сельского хозяйства составляла молодежь, то напрашивается очевидный вывод: значительное большинство кадрового состава работников в Тюменской области в период от начала 60-х годов и как минимум до середины 70-х составляли молодые люди комсомольского возраста.
.........................................
...Май 1967 г. Будущий поселок Светлый. Здесь в глухой болотистой тайге недавно высадился первый десант работников комсомольско-молодежного управления №1. Мачта с флагом, почтовый ящик на сосне. Из жилья - несколько вагончиков да палатки. А на деревьях вдоль «улиц» таблички: «Харьковская набережная», «Тропа Мужества». На вагончиках надписи: «Заходи - гостем будешь», «Ешь за троих, работай за пятерых» и т.п. Надпись на том, где располагался начальник управления Анатолий Мандриченко - «Осторожно, начальство».
Тропинка, которая связывала поселок с промыслом, где стояла пекарня, именовалась «Дорога жизни».
Комсомольско-молодежные коллективы.
Работа молодежи в Западной Сибири в общем и целом разделялась на три основные направления: трудовая деятельность после самостоятельного трудоустройства вне «оргнабора» в том или его виде, работа в комсомольско-молодежных коллективах и в студенческих строительных отрядах.
Что касается органов управления и форм организации работы, то общее руководство по линии кадрового набора и взаимодействия с партийно-хозяйственными органами осуществляли ЦК ВЛКСМ, комитеты комсомола всех уровней, а по линии стройтрядов - Центральный штаб Всесоюзного студенческого строительного отряда с подразделениями различного уровня.
ВЛКСМ имел в масштабах страны структуру столь же всеобъемлющую, как и КПСС. ЦК ВЛКСМ, республиканские ЦК, обкомы, крайкомы, райкомы располагали высокообразованными, грамотными работниками, достаточными средствами связи, транспорта. Весь этот огромный, высококвалифицированный аппарат в полной мере был задействован для создания и организации работы комсомольско-молодежных коллективов в Западной Сибири: выдавал предложения в партийные и хозяйственные органы о создании КМК, помогал в становлении их работы, обеспечивал кадрами, при необходимости выступал ходатаем и защитником.
У комсомола был свой стиль работы, свои преимущества.
Геннадий Шмаль, 1-й секретарь Тюменского обкома ВЛКСМ:
«В чем была сила комсомола? В том, что здесь не действовал принцип «чего изволите». Если в партии все было строго навытяжку, то в комсомоле этого не было никогда. Ты мог убедить людей своими знаниями, авторитетом, но только не окриком «смирно!»
Ключевыми элементами управления комсомольцами-производственниками по линии комсомола были штабы ударных комсомольских строек. Такие штабы создавались на строительстве крупных объектов, например, на строительстве железной дороги Тюмень - Сургут, газопровода Надым - Пунга, Сургутской ГРЭС, при освоении Самотлорского нефтяного месторождения. Для руководства этими штабами ЦК ВЛКСМ, Тюменский обком комсомола направляли своих лучших людей. Создавались штабы от союзных республик.
Для более четкой координации работы комсомольскими и хозяйственными органами создавались совместные штабы. Например, ЦК ВЛКСМ и Министерство строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР создали
штаб по шефству над пусковыми объектами Всесоюзных ударных комсомольских строек нефтяной и газовой промышленности.
.........................................
...Надым. Январь 1971 г. Несколько часов температура держалась на отметке -62С. Когда «повысилась» до -48С, люди вышли на улицу, некоторые даже в распахнутых полушубках. А как же - «потеплело»!
В Надыме в этот период аварийные бригады работали круглосуточно. Неприятностей удалось избежать. А в Салехарде были «разморожены» несколько зданий, включая больницу. Больных пришлось эвакуировать.
.........................................
Для тюменской комсомолии было большой удачей, что обком ВЛКСМ в тот период возглавил Геннадий Шмаль. Здесь тогда был нужен именно такой вожак: по образованию «технарь» (Шмаль в 1959 году закончил Уральский политехнический институт), с опытом работы на производстве (работал в г. Березняки Пермской области на титано-магниевом комбинате), прошедший школу комсомольского управления (был комсомольским работником в Березняках, а затем направлен в ЦК ВЛКСМ).
И что не менее важно - человек истинно комсомольского «закваса»: с романтической жилкой, без малейшего признака «номенклатурного барства», умеющий «за версту» определить и вовремя поддержать стоящего, талантливого человека, подающий пример другим не тем, что красиво выдвигал лозунги, а тем, что сам «вкалывал» дни и ночи напролет.
Первым секретарем Тюменского обкома комсомола Геннадий Шмаль был избран в январе 1966 г., за месяц до того, как ЦК ВЛКСМ 12 февраля освоение нефтяных и газовых месторождений Тюменской области объявил Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. Насколько быстро, можно сказать, молниеносно Шмаль включился в эту работу, можно судить по тому, что тюменский комсомол аналогичное решение принял еще раньше: постановление XI Тюменской областной комсомольской конференции об участии комсомольцев и молодежи в освоении нефтяных и газовых месторождений области было принято 6 февраля 1965 г.
.........................................
Г. Шмаль:
«Я вспоминаю обком комсомола тех дней. Он был похож на фронтовой штаб в разгар сражения: в тесных комнатах хрипли телефоны, в коридорах густо висел табачный дым, громыхали шаги. Приезжали обветренные свирепыми тундровыми ветрами ребята со стройплощадок, с буровых - с этих плацдармов, откуда мы наступали на вековую глушь. Почти каждый, входя, начинал разговор примерно такими словами: «Слышь, секретарь, мы тут с ребятами помозговали... Короче, есть предложение...».
.........................................
В течение первых же лет упорная работа дала результаты: в регионе появились сначала десятки, а затем сотни комсомольско-молодежных коллективов различного «размера» и профиля деятельности.
В марте 1967 г. в составе треста «Шаимстрой» было создано первое в СССР комсомольско-молодежное строительно-монтажное управление №1 под руководством Анатолия Мандриченко, с задачей построить поселок строителей «Светлый», Пунгинский газовый промысел и компрессорную станцию.
В 1968 г. были организованы также первые в Союзе два комсомольско-молодежных строительных треста: «Севергазстрой» под руководством А. Мандриченко и «Тюменьгазмонтаж» под руководством И. Шаповалова.
.........................................
...Из нынешнего времени те события как бы вуалируются налетом романтики, которая, конечно же, была не последним фактором. Но романтика состоялась только потому, что состоялась победа. А победа далась очень трудно.
Василий Тихонович Подшибякин, легендарный тюменский геолог, Герой Социалистического Труда:
«Многим кажется, что нам сопутствовал сплошной гром победы, золотые звезды героев, статьи в газетах. Нет! Открытия давались тяжелейшим трудом. Мы платили за них молодостью, здоровьем, кровью. Были и непреодолимые препятствия, и растерянность, и каждодневная борьба с жестокой природой, борьба за право продолжать работы, и даже борьба за право на уважение...
Люди не выдерживали. Многие уезжали. Я их не осуждаю - были нечеловеческие трудности... Здесь, на суровой тюменской земле, все приходилось делать впервые. И нужна была смелость собственных решений. Надо было преодолеть сомнения скептиков, научиться идти на риск.
Мы шли тогда напролом, отступать было некуда».
.........................................
В 70-х годах в Ханты-Мансийском национальном округе насчитывалось уже 365 комсомольско-молодежных коллективов.
Комсомольские отряды различались по принципу формирования. Были отряды сводные, как например, направленный в 1978 г. на Уренгойское месторождение отряд добровольцев имени 18 съезда ВЛКСМ, в составе которого были 300 юношей и девушек из Украины, Эстонии и нескольких областей РСФСР. Или пятитысячный по счету Всесоюзный комсомольский отряд имени 25-летия Целины, который прибыл на стройки Западной Сибири весной 1979 г. В него вошли молодые рабочие Москвы, Ленинграда, Молдавии, Закавказья, средней полосы России и Средней Азии. В сводном Красноярском краевом студенческом строительном отряде из 13 500 бойцов 10 000 человек были из Москвы, 2500 из Красноярска и 1000 - из различных городов страны.
Другие отряды формировались на базе одной республики, или области. В течение первых нескольких лет в Западную Сибирь большинство комсомольско-молодежных кадров направляла Украина. Немало было молодежи из Татарии, Азербайджана, Башкирии, Московской, Ивановской областей, Краснодарской областей.
В строительном управлении № 7 комсомольско-молодежного треста «Севергазстрой» работала бригада Эгидиуса Францляриса из Литвы, численностью в 65 человек. Ими было построено несколько объектов на Ямбурге.
Состав первопроходцев был многонациональный. В Нижневартовске, например, работали представители 43 национальностей и народностей. В подразделениях строительной отрасли в 1980 году работали 16,5 тысячи юношей и девушек из 60 республик, краев и областей страны.
.........................................
... Иногда жизнь первопроходцев спасало просто везение.
Февраль 1971 г. Главный инженер треста «Севергазстрой» Юрий Струбцов на ГТТ (гусеничный тяжелый тягач) вдвоем с водителем на ночь глядя двинулся от автомобильной колонны, застрявшей в снегу на подходе к Тонопче, в сторону Надыма. На полпути до Ярудея двигатель машины заглох и не завелся. Недалеко обнаружилась заброшенная зона. Кое-как разместились в полуразрушенном бараке с узкими двухъярусными нарами, развели костер, вскипятили воду, согрелись. Струбцов решил один идти за 30 км до Ярудея. Очень возможно, что это была самоубийственная затея. Водитель убеждал его остаться. Вдруг в ночи замаячили мощные световые сполохи и появился вездеходный Урал-375 в северном исполнении, единственный на тех трассах. Он легко «дернул» ГТТ, двигатель завелся и Струбцов с водителем благополучно добрались до Надыма.
В то же время несколько шоферов из застрявшей колонны отправились на поиски расположенной далеко в стороне от зимника военной точке. Тоже имели все шансы замерзнуть. Приличной связи не было. Трест располагал всего несколькими громоздкими радиостанциями. С водителями машин, которые шли в обратную сторону по расчищенной трассе, передали информацию о «смельчаках», и вертолетчикам удалось найти их вовремя.
.........................................
На предприятиях создавались комсомольско-молодежные бригады, экипажи, участки, колонны, управления. КМК отличались хорошей работой и крепкой дисциплиной.
В 1978 году сводный комсомольский отряд имени 18 съезда ВЛКСМ в количестве 300 человек построил в Новом Уренгое свыше 40 жилых домов, 4 школы, 4 детских сада, библиотеку и другие объекты культурно-бытового назначения.
Нередко именно КМК показывали опережающие результаты.
На счету комсомольско-молодежной бригады Николая Глебова из Таркосалинской нефтеразведочной экспедиции было несколько открытых газовых месторождений и первая сверхглубокая скважина на Севере Тюменской области.
Новая техника (гидромониторные долота), поступающая в Усть-Балыкскую буровую контору, проходила испытания в комсомольско-молодежная бригаде Сарвара Аслаева. Здесь же отрабатывались новые технологии: форсированные режимы бурения, бурение кустовых наклонных скважин со станка, расположенного на железнодорожном основании, и многое другое.
Комплексная бригада сварщиков-монтажников Владимира Машкова первой в Западной Сибири успешно применила хозрасчет в строительстве трубопроводов.
Среди нефтедобытчиков в течение нескольких лет впереди был молодежный промысел из Урая, возглавляемый В. Пятеренком, среди газовиков - комсомольско-молодежный коллектив Пунгинского газового промысла во главе с И. Никоненко и Ю. Топчевым.
Когда в 1970 г. на Тюменской земле развернулось движение за право пробурить миллионный метр скважин, то среди лучших вахт, получивших это задание, была молодежная вахта Лавеса Гарифуллина из бригады Героя Социалистического Труда Анатолия Дмитриевича Шакшина.
Проходку первой промышленной скважины № 200 на Самотлоре вела комсомольско-молодежная бригада Степана Повха.
Комсомольско-молодежная бригада Заки Ахмадишина первая в Западной Сибири начала заниматься наклонно-направленным бурением. Были испытаны несколько методов ориентировки инструмента под землей, пока не остановились на системе, работающей с помощью постоянных магнитов. Так появились «самотлорские кусты»: насыпные островки суши, связанные с базовым городом нефтяников Нижневартовском бетонными и насыпными дорогами, с которых круглый год ведется наклонно направленное бурение. Эта технология на многие годы стала основной на промыслах Тюменской области.
Подавляющее большинство комсомольцев и молодежи работали на строительстве и эксплуатации объектов нефтегазодобычи. Но при необходимости комсомол направлял людей и в другие сферы деятельности.
Когда в 1966-67 гг. потребовалось срочно обеспечить квалифицированными кадрами базы, предприятия торговли и общественного питания, Тюменский обком КПСС предложил обкому ВЛКСМ подобрать и направить в эту сферу 500 человек комсомольцев и молодежи. Задача была выполнена.
Весной 1971 г. на строительстве железной дороги Тюмень - Сургут, Всесоюзной ударной комсомольской стройке, был создан комсомольско-молодежный строительно-монтажный поезд № 522. Начальником поезда был назначен Николай Доровских. Штаб студенческих строительных отрядов направил для работы на объектах поезда отряд в количестве 200 человек.
В сферу деятельности студенческих отрядов попали уборка урожая, рыбная путина, восстановление памятников.
.........................................
...В конце 1965 г. завершалось строительство первого в Тюменской области нефтепровода Шаим-Тюмень и головной насосной станции, расположенной в 12 км от Урая. Пуск объектов намечался на декабрь, а у строителей еще не было даже проектной документации на ЛЭП-6кв для подачи электроэнергии на головные сооружения. Инженер отдела капитального строительства нефтепромыслового управления «Шаимнефть» В. Зинченко, главный энергетик Г. Шанин и прораб электромонтажного участка МУ-6 В. Бойко пролетели на вертолете как можно ниже по маршруту будущей трассы. Сами из каталога выбрали тип опоры и изоляторов, определили сечение проводов, исходя из установленной мощности. О финансировании с заказчиком договорились по фактическим затратам и начали стройку без официальной документации, которая поступила из института Гипровостокнефть г. Куйбышева как раз к завершению работ. Оказалось, что строители все технические решения «угадали» точно: официальная документация практически ничем не отличалась от «самодеятельной».
Таким же методом «упреждающего строительства» были построены Дворцы культуры в Урае, Нефтеюганске, Сургуте, Нижневартовске.
А несколько раньше, весной 1967 г. работники комсомольско-молодежного строительно-монтажного управления №1, которые готовили площадку для разворачивания работ на месте будущего поселка Светлый, построили лежневку. Приказ о ее строительстве пришел уже после того, как работы были закончены.
Однажды Тюменскую область посетил заместитель председателя Совмина, председатель Госплана СССР Николай Байбаков. На встрече с хозяйственниками в Урае один из управляющих трестом пожаловался, что много объектов приходится строить без технической документации и финансирования. Байбаков ответил буквально следующее:
«Я не знаю ни одного случае в стране, когда бы строителя привлекли к ответственности за то, что он хорошо построил объект без проектной документации и при отсутствии финансирования».
Оно, наверное, так и было, но подобные «гарантии» все же не избавляли хозяйственников от изрядной нервотрепки.
.........................................
Отдельным важным направлением была работа по научно-технической линии.
Под эгидой обкома ВЛКСМ проводились конференции молодых ученых и специалистов на предприятиях и в научно-исследовательских институтах, а также районные и областные. Больше всего работ посвящалось проблемам освоения нефтегазовых ресурсов. Два лауреата областных конференций 1968-1969 гг. - Аркадий Краев и Олег Московцев были удостоены званий лауреатов Ленинской премии.
Молодые специалисты, бывало, предлагали идеи, которые затем ложились в основу серьезных изменений в производственно-технологической практике. Например, молодые инженеры из комсомольско-молодежного сантехнического управления №19 предложили применить блочный метод строительства в условиях тюменского Севера. Идея состояла в том, чтобы делать в заводских условиях крупные блоки с полной их технологической оснасткой, а потом, на месте, монтировать из них объекты. Это должно было значительно снизить долю ручного труда на объектах и ускорить сроки их возведения. Метод был не нов, его осваивали еще в пятидесятые годы, но в совершенно других условиях. Обком комсомола поддержал предложение и вышел с ним на партийно-хозяйственные органы. Идея была принята и реализована. Этот метод сократил сроки строительства в пять раз, при повышении качества работ.
Если в 1970 году в научно-исследовательских и проектных институтах было 4 Совета молодых ученых и специалистов, то в 1977 году их насчитывалось уже 28. Советы молодых специалистов начали создаваться на промышленных, строительных и других предприятиях.
Темпы и масштабы освоения Западной Сибири требовали большого количества проектов по обустройству и разработке месторождений. В 1974 г. комсомольцы институтов «Гипротюменьнефтегаз» и «ЗапСибНИГНИ» предложили ряд часть проектных работ выполнять на общественных началах, то есть безвозмездно. Так были выполнены проекты «Энергоснабжение на КНС-7 и КНС-9 Мамонтовского месторождения», «Промысловая автодорога ДНС-2, ДНС-3 Самотлорского месторождения», «КНС-3 с водопроводами на Мегионском месторождении», «Исследование газоконденсатных скважин», «Методическое руководство по применению испытателей пластов» и ряд других.
В 1970-1974 гг. комсомольцами и молодежью были безвозмездно выполнены 8 проектов, в 1978 г. - 34, условный экономический эффект от них составил 6,5 миллиона рублей.
В 1976 г. работа молодых ученых института «ЗапСибНИГНИ» в области геологии получила премию Ленинского комсомола. В последующие годы лауреатами высшей комсомольской премии в этой номинации стали еще 17 тюменцев.
Многие подразделения, отделы институтов и главков имели статус комсомольско-молодежных коллективов.
В мае 1975 года был создан штаб из представителей институтов «Гипротюменьнефтегаз», «СибНИИНП»; НГДУ «Нижневартовскнефть» и треста «Нижневартовскнефтестрой» для организации работы сквозных комсомольско-молодежных коллективов по обустройству и эксплуатации Самотлорского месторождения. Совет молодых специалистов «Главтюменьнефтегаза» в то время возглавлял Николай Павлов, затем - Владислав Панин.
Стройотряды.
Другой формой мобилизации молодежи на участие в «великом освоении» были студенческие строительные отряды.
30 марта 1965 г. вышло Постановление ЦК ВЛКСМ «О направлении летом 1965 года студенческих строительных отрядов в районы нефтяных и газовых месторождений Западной Сибири и полуострова Мангышлак», и вскоре первые отряды общей численностью в 1600 человек были направлены в Тюменскую область. За два месяца студенты выполнили работ на 3 млн. 973 тысячи рублей, построили 38 жилых домов, 8 школ, 4 детских сада, 53 различных производственных помещения. Все объекты были сданы с оценками «хорошо» и «отлично». Средняя выработка составила на одного работника более 2,5 тысяч рублей - это был очень высокий показатель.
С самого начала студенты показали, что способны строить так быстро, как до них, пожалуй, не удавалось никому.
Например, с 15 июня по 15 августа отряд из 30 студентов Харьковского политехнического института построил в поселках по железной дороге Ивдель семь восьмиквартирных домов, два ледника, насосную станцию, овощехранилище, два пожарных депо. 58 студентов МИИТа (Московский институт инженеров транспорта) также за два месяца с нуля и «под ключ» построили в поселке Танкрис кирпичное здание школы на 192 учащихся, с центральным отоплением от автономной котельной, со спортивным двухсветным залом.
Строительные организации в основном неплохо обеспечили обустройство стройотрядов и фронт работ. Но хозяйственные руководители зачастую вовсе не горели желанием принимать их. Были и такие, которые вообще отказывались от работы со стройотрядами.
По этим причинам студенты тогда строили в основном небольшие объекты.
Начальный период потребовал от областного комсомольского руководства во главе с Г. Шмалем очень больших усилий. Требовалось «уламывать» хозяйственников, добиваться, чтобы стройотряды обеспечивались всем необходимым. Было бы еще сложнее, но линию на максимальное вовлечение стройотрядов в работу жестко выдерживали первый секретарь Тюменского обкома КПСС Б.Е. Щербина и секретарь обкома Е.А. Огороднов, опытный строитель, участник строительства Комсомольска-на-Амуре.
Отметим, что уже в 1965 г. каждый студенческий стройотряд имел свою агитбригаду, лекторскую группу. Была проделана очень весомая работа «на культурном фронте»: 80 концертов, 150 лекций, поселковым и школьным библиотекам передано 20 тысяч книг. Студенты Харьковского политехнического института подарили школам оборудование 3-х химических и 2-х физических кабинетов. Прием у врачей студенческих отрядов прошли около 30 тысяч человек. На счету у медиков-студентов были и сложные операции, и приемы родов, и вылеты по экстренным вызовам в отдаленные районы.
То есть с самого начала была полностью отработана схема работы стройотрядов: максимально напряженный труд, по 10-14 часов, гораздо более высокая, чем на обычных предприятиях, выработка, плюс культурно-массовая работа.
В 1966 году в Тюменскую область прибыло уже 5 350 студентов.
Стройотряды начали привлекать к строительству школ, детских садов, железных дорог, но самые сложные объекты доверяли все же только самым подготовленным коллективам. Таким, например, как отряд из Харькова под командованием Анатолия Мандриченко. Этот отряд выделялся тем, что все его бойцы имели профессию: механизатора, водителя, строителя, монтажника. Отсюда - большой объем выполненных харьковчанами в Урае работ: более 1 млн. рублей за 2 месяца плюс высокая выработка. Отряд построил производственные корпуса, двухэтажные деревянные жилые дома и дороги.
Казанский стройотряд в поселке Урай построил 9 двенадцатиквартирных домов, детский сад, стадион, капитально отремонтировал клуб, львовский - школу на 536 мест в Сургуте, тюменский - 101 жилой дом в поселке Мортка.
Студенты работали в три смены.
Очень быстро выяснилось, что работать так напряженно и эффективно, как студенческие стройотряды, не может никто. Разгадка была проста: в стройотряды входили молодые, крепкие ребята, многие уже отслужили в армии, имели опыт работы на производстве. Это были студенты, то есть ребята развитые еще и в интеллектуальном плане, способные самостоятельно наладить управление производственным процессом. В полном смысле - отборный народ. А поскольку трудиться надо было два-три месяца, то была возможность «выложиться» полностью, работать по 10-14 часов в таком темпе, как невозможно при постоянной круглогодичной трудовой нагрузке.
.........................................
...А. Мажаров, зам. губернатора ЯНАО, бывший стройотрядовец:
«И не столько заработок привлекал нас в ряды стройотрядовцев, сколько возможность испытать себя: смогу ли я? выдержу? смогу руководить людьми?
Физический труд был тяжел. Питание: тушенка, кетчуп... В августе на Ямбурге -15о, а на мне - курточка. А сколько хозяйственных задач приходилось решать командиру отряда, организаторских моментов, текущих ежедневных проблем - не счесть! Когда приехал - 72 кг весил, уезжал - 62 кг.
Но интересно было. В обкоме комсомола настоящий локомотив, мотор - Шмаль Геннадий.
Мы ведь ехали и не знали, сколько заработаем денег. Само слово «Сибирь» притягивало...
Какое здоровье и настроение нужно иметь, чтобы работать по 14 часов в сутки? А мы работали! Мы понимали в 70-80-е годы, что мощный задел стратегический выковывается в Западной Сибири, и мы - его участники!».
.........................................
Министерства и ведомства отвечали прежде всего за темпы индустриального строительства, но одновременно должны были также ускоренными темпами строить жилье, школы, детские сады и ясли, больницы, клубы, магазины. В этот период студенты оказались просто незаменимы, особенно в трассовых городках, расположенных на безлюдных территориях и лишенных элементарных условий жизни. Здесь и пригодилась студенческая непритязательность в быту, оптимизм, жизнелюбие, романтическое восприятие мира, физическая сила и выносливость, способность действовать «десантным методом»: жить в палатках, вагончиках, и при этом показывать чудеса производительности. Во многом именно благодаря студенческим стройотрядам в начальный период были построены множество объектов в отдаленных, труднодоступных, не обеспеченных жильем и элементарным бытом местах.
Поэтому движение стройотрядов практически сразу же получило мощную организационную и материально-техническую поддержку со стороны государства.
Всесоюзный студенческий строительного отряда в центральном штабе ВССО при ЦК ВЛКСМ действовал по всем правилам хозяйственно-экономического управления. План работы для сотен тысяч бойцов вертался в полном соответствии с действовавшими тогда нормами и правилами. По согласованию с министерствами и ведомствами выбирались и согласовывались территории и объекты строительства. Определялась численность и структура отрядов для работ на конкретных объектах. Составлялись планы материального обеспечения и обустройства отрядов предприятиями, на которые им предстояло работать, и местными комсомольскими органами. Велась тщательная подготовка, согласование и утверждение плана ВССО в отраслевом и территориальном разрезах. Совместно со специалистами и руководителями министерств и ведомств готовились директивные документы (приказы, постановления, решения коллегий и т.п.), которыми регулировалась работа студентов на объектах и стройках. Руководители отрядов и штабных служб проходили подготовку на всесоюзных и региональных семинарах и учебах, сдавали экзамены, получали личные удостоверения. Досконально прорабатывались мероприятия по охране труда и технике безопасности на основе специальных директивных документов ВЦСПС, министерств и ведомств с регулярным и очень жестким контролем. Штаб ВССО оказывал помощь отрядам в организации материально-технического обеспечения, действуя через Госснаб СССР и его Управления материально-технического снабжения. Представители Штаба ВССО колесили по всей стране, вели плотный контроль над ходом работ на объектах. Регулярно проводились Всесоюзные и отраслевые селекторные совещания. Центральный штаб ВССО имел свою систему связи, включая правительственный и особые отраслевые каналы. Его работники получали особые проездные служебные документы.
Создавались штабы для руководства стройотрядами разного «формата» - республиканскими, краевыми, областными, вузовскими. Например, в Тюмени работал штаб строительных отрядов Украины, который определял необходимое количество студентов, объем работ, объекты, тресты и управления, места дислокации. Уже в январе месяце командиры украинских отрядов знали, кто едет в Надым, кто - в Нижневартовск, Нефтеюганск, Ишим, каким видом транспорта.
Стройотрядами руководили хорошо подготовленные командиры, которых последовательно и умело растили.
Например, Юрий Струбцов, учившийся в МИИТЕ, в 1965 г. командовал стройотрядом факультета, в 1966 г. возглавил стройотряд всего МИИТА, в 1966-70 г. под его началом был весь Московский городской стройотряд численностью в 2500 человек, затем - Красноярский краевой ССО, в который входило 13 500 бойцов. В октябре 1967 г. Ю. Струбцов стал главным инженером Всесоюзного студенческого строительного отряда в центральном штабе ВССО при ЦК ВЛКСМ.
Школа управления стройотрядами давала очень хорошую базу для профессионального роста. Бывшие стройотрядовцы со временем заняли целый ряд руководящих постов: В.М. Игольников, И.И. Мазур, П.С. Нидзельский работали заместителями министра, В.Я. Возняк в ранге министра руководил комитетом по ликвидации Чернобыльской аварии, а затем стал заместителем министра МЧС, В. Нагаев, В.А. Аронов, С.В. Киндрат, П.В. Нидзельский, Ю.А. Струбцов руководили главками и объединениями, Д.С. Белега, Г. Ширенко, А. Сибирев, А. Мандриченко были управляющими трестами, Л.Ю. Рокецкий стал губернатором Тюменской области.
Очень выразительно иллюстрирует масштабы стройотрядовского движения и качество управления им передислокация отрядов к месту работ и обратно, которая напоминала военную операцию. Что значит, например, в считанные дни вывезти из Красноярска в Москву 10 000 человек? График отъезда занимал разворот в краевой газете. Несколько суток сплошным потоком студенты на пароходах, автобусах, а затем на самолетах, в пассажирских поездах и специальными эшелонами покидали край. Штаб ВССО координировал всю эту работу.
Что и говорить: были в стране «пласты» такой вот жизни - красивой, мощной, наполненной глубоким смыслом.
Опыта такой работы, как деятельность студенческих стройотрядов в Советском Союзе, не было, и нет ни в какой другой стране мира.
В 1967 г. общая численность стройотрядов в Тюменской области составила более 8 тысяч. Это были студенты из 83 вузов РСФСР и Украины. За два летних месяца они построили 32 тысячи квадратных метров жилья, школ на 3112 мест, 2 клуба, 3 детских сада, 16 пионерских лагерей, возвели ряд коммунальных и промышленных объектов. В Сургуте, Нефтеюганске, Урае и других местах студентами были построены целые жилые кварталы, улицы и целые поселки. В Нефтеюганске за три месяца, к 1 сентября, была возведена и сдана в эксплуатацию школа на 1000 учащихся.
Всего было выполнено строительно-монтажных работ более чем на 23 миллиона рублей. Бойцы дали в населенных пунктах области свыше 400 концертов, провели около 500 спортивных встреч, прочитали 500 лекций.
Медицинская служба МИИТовского стройтряда организовала работу оборудованного самими студентами теплохода для медицинского обслуживания жителей городов и сел бассейна реки Енисей.
Весь строй жизни студенческих строительных отрядов заставлял руководителей организаций, работающих с ними, быть требовательнее к самим себе. Ведь экономическая эффективность работы студенческих строительных отрядов была заметно выше, чем на обычных предприятиях, а на объектах Миннефтегазстроя, особенно в Западной Сибири, была существенно выше, чем даже у стройотрядов в других регионах страны. Эти показатели достигались не только за счет предельного физического напряжения. Не менее важным фактором была высокая организация труда, дисциплина, умение смело и нестандартно решать технические вопросы. Отсюда жесткие требования стройотрядов к обеспечивающим предприятиям в части организации труда и материально-технического снабжения. К тому же студенты не находились в административной зависимости от хозяйственных руководителей, при необходимости могли ставить вопросы более остро и принципиально, и тем самым подстегивали хозяйственников.
Тем не менее, несмотря на «ершистость» студентов, на сложности, которые они доставляли руководителям предприятий, теперь хозяйственники «стояли в очереди» за стройотрядами, требовали от обкома ВЛКСМ увеличить количество студентов для работ на летний сезон. Заявки на студентов от хозяйственников в 2-3 раза превышали возможности областного штаба и обкома комсомола.
В период с 1967 по 1971 г. ежегодная численность стройотрядов в Тюменской области составляла 20-25 тысяч. В среднем объем работ, с которыми справлялись стройотряды за два месяца, равнялся годовой программе крупного строительного треста. За эти 5 лет были освоены 160 млн. руб. Для сравнения: такой объем работ выполнил за 1968 г. весь могучий Главтюменьнефтегазстрой.
В целом по стране численность Всесоюзного студенческого строительного отряда в 1968 г. составила 270 тысяч бойцов, которые работали на объектах 32 министерств и ведомств почти во всех союзных республиках и в 88 регионах РСФСР.
.........................................
...Была еще одна задача, которую выполняли бойцы стройотрядов - агитационная. Причем решалась она спонтанно, так сказать, «по ходу жизни».
Возвращаясь из Западной Сибири, ребята рассказывали своим друзьям и знакомым о красоте этого края, о возможностях заработать (за летний период студент зарабатывал 900-1000 рублей, деньги по тем временам большие), получить крепкую жизненную закалку, вырасти профессионально, найти верных друзей. Эти рассказы меняли представления о Сибири как о суровом крае, где почти невозможна нормальная жизнь.
В Миннефегазстрое заметили, что через пару месяцев после возвращения первых стройотрядовцев домой заметно усилился человеческий поток из городов, откуда приезжали студенты. Причем потоки усиливались именно в те места, где ранее дислоцировались стройотряды. В Сургут люди потянулись из Донецка и Днепропетровска. В Урай и Игрим - из Казани и Куйбышева. Мегион и Нижневартовск выбирали киевляне и одесситы. Светлый и Надым пополняли харьковчане. Иванофранковцы и львовяне направлялись в Нефтеюганск. По проторенной студентами дороге ехали парни, отслужившие в армии, селяне, прознавшие про северные надбавки, недавние выпускники вузов и техникумов - в надежде на стоящую работу, на быстрый профессиональный и должностной рост.
Кроме того, многие студенты, пройдя «трудовой семестр» на стройках Западной Сибири, после окончания вуза сюда и возвращались - уже на постоянную работу.
В конце концов, рассказы стройотрядовцев и других первопроходцев о перспективах, которые сулит работа в Западной Сибири, облетели всю страну. Видимо, тогда и родились ставшие устойчивыми словесными оборотами выражения - «уехал на Север», «завербовался на Север» и т.п. Под «Севером» обобщенно подразумевались стройки Западной Сибири, Заполярья.
.........................................
В 1969 г. численность ВССО составила 310 тыс. бойцов.
В конце 1969 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР рассмотрели вопрос об ускоренном развитии нефтедобывающей промышленности Западной Сибири. В ходе реализации этого решения наращивалась численность студенческих отрядов в этом регионе.
В 1971 году сводный отряд работал на строительстве 1200 объектов, из которых 765 введено в эксплуатацию: 229 жилых домов, 18 школ, 4 детских комбината, значительное количество объектов производственного назначения. В 1971 году Тюменский студенческий строительный отряд насчитывал 25 тысяч человек - едва ли не столько же, сколько было в самом «Главтюменьнефтегазе».
В 1972 г. ВССО насчитывал более 500 тыс. бойцов.
В годы 9-й пятилетки (1971-1975) только на объектах Миннефтегазстроя в Тюменской области ежегодно работали в среднем по 30,5 тысяч бойцов стройотрядов. Ими были освоены 150 млн. рублей капитальных вложений, сооружены 1118 объектов. Кроме того, студенты работали еще и на объектах Минэнерго, Миннефтепрома, Минстройпрома.
В 1975 г. было введено 387 объектов из 1030 принятых к строительству, выработка на одного бойца возросла до 4 тыс. рублей.
Более поздний период: еще один рывок.
В конце 70-х годов Самотлорское и ряд других крупных нефтяных месторождений стали истощаться. Вновь появилась необходимость начинать, как и в середине 60-х, разработку месторождений с «нуля» в необжитых местах.
Но за плечами строителей был уже большой опыт работы в суровых условиях Западной Сибири. В этот опыт входила и отработанная практика мобилизации комсомольцев и молодежи.
Для обустройства нефтяных и газовых месторождений в Западно-Сибирском регионе планировалось создать 14 новых строительных трестов. К выполнению этих задач были подключены коллективы нефтегазостроителей из Альметьевска, Ростова, украинские подразделения, но их кадровые ресурсы были ограничены. И тогда руководство строительного министерства вновь обратилось в ЦК ВЛКСМ с просьбой направить в отрасль как можно больше молодежи, причем с хорошей профессиональной подготовкой.
С учетом этих требований в 1979 г. и началось формирование ударных комсомольских отрядов. Условия приема в эти отряды были четко определены и соблюдались жестко: учитывался жизненный и производственный опыт, квалификация, служба в армии, образование, человеческие качества.
Общее количество бойцов этих отрядов на объектах Миннефтегазстроя составило в те годы 36 тыс. человек. Два отряда работали на Сургутском домостроительном комбинате. Бойцы других отрядов были направлены в объединение «Сибкомплектмонтаж», тресты «Когалымнефтегазстрой», «Мамонтовнефтегазстрой», «Ноябрьскнефтегазстрой», «Уренгойгазжилстрой», «Уренгойгазпромстрой», «Ямбурггазпромстрой». Благодаря таким отрядам были созданы крупные строительные подразделения в составе «Главтюменнефтегазстроя», «Главуренгойнефтегазстроя», «Главямбургнефтегазстроя».
Одновременно формировались и молодежные специализированные строительные отряды, которые комплектовались строго по заявкам тюменских организаций, с конкретным перечнем работников необходимых специальностей. Задача состояла в том, чтобы в кратчайшие сроки направить в Западную Сибирь людей, которые сразу составили бы прочную кадровую основу строительного участка, управления и даже треста. С 1979 по 1985 годы Тюмень приняла девять таких отрядов.
За 1981-1982 годы в Западную Сибирь было направлено 2800 молодых инженеров и техников. В строительную отрасль ежегодно направлялось до 2 тысяч выпускников вузов и техникумов.
В течение XI пятилетки (1981-1985 гг.) в Западную Сибирь в составе комсомольских отрядов прибыло 36 тысяч добровольцев.
В 1985 г. ЦК ВЛКСМ объявил Ямбург Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. С 1986 года численность молодых строителей в Тюменском регионе увеличивалась ежегодно на 7-9 тыс. человек.
В 1990 г. в строительной отрасли было 5 трестов, 27 строительных управлений, 470 участков, механизированных колонн и комплексных бригад, имеющих статус комсомольско-молодежных коллективов. В то время в отрасли трудилось около 200 тыс. работников в возрасте до 30 лет (это чуть меньше половины всей численности), а в Западной Сибири доля молодых превышала 70 %.
До конца 1980-х годов рост численности работающих на большинстве строек Западной Сибири обеспечивался при помощи комсомола.
С прежним напряжением и размахом работали и студенческие стройотряды.
...В декабре 1982 года, через 16 лет после начала «великого освоения», был добыт первый тюменский триллион газа.
Мотивы.
Люди посланы делами,
люди едут за деньгами,
Убегая от обид и от тоски.
А я еду, а я еду за мечтами,
За туманом и за запахом тайги...
Юрий Кукин, 1963 г.
До сих пор идут споры о мотивах, которые двигали тогда людьми.
Владимир Павлович Зинченко, отдавший Тюменскому Северу 22 года, даже составил на этот счет что-то вроде «типологии» тех, кто ехал понимать нефтегазовую целину.
«...На мой взгляд, это были прежде всего романтики. Не знаю, какой процент к общей численности они составляли, но они были, и немало.
Далее, кто считал, и обоснованно, что их ждут большие объемы работ и, естественно, хорошие заработки.
Ехали поодиночке и семьями. Некоторые ехали на время, а кто-то сразу надолго, а то и навсегда.
Те, кто хотел проверить себя, свои способности. Я бы отнес к этой категории в основном специалистов, инженерно-технических работников. Этих последних условно можно разбить еще на три группы.
Добровольцы (где-то прочитали, что-то услышали и поехали).
Направленцы. По решению партийных органов, ЦК КПСС, министерств и ведомств, Правительства страны в Западную Сибирь хозяйственные руководители и специалисты различных отраслей.
И еще большая подгруппа, которую можно назвать приглашенные. Основанием для них являлся вызов-приглашение, подписанное руководителями любой организации, созданной на севере Тюменской области. Этот документ давал право беспрепятственно уволиться по-прежнему месту работы, сняться с партийного учета, забронировать квартиру, получить подъемные. Такой вот всесильный документ».
Классификация почти всеобъемлющая. Но все же неполная. В нее не вошла очень немалая «подгруппа»: люди, уезжавшие на Север, чтобы уйти от каких-то острых жизненных проблем, драм или даже трагедий. Таким поводом мог быть развод, предательство любимого человека, смерть близкого... Строчки «убегая от обид и от тоски» в знаменитой песне - о них.
Наверное, «великое освоение» исцелило и даже спасло тысячи и тысячи человеческих судеб, которые в противном случае, может быть, и не состоялись бы так, как это получилось на Севере. Здесь многие заново «вставали на ноги», вырывались из мучительного душевного плена прошлых обид, житейских драм: находили здесь свою «половинку» и создавали семью, совершали рывок в профессиональном росте и должностном продвижении.
Наверное, романтика, желание проверить себя в трудных условиях в той или иной степени присутствовали в каждом, кто ехал в Западную Сибирь на «великое освоение». Даже в тех, кто стремился вроде бы только «за длинным рублем».
Одно свидетельство проходит через воспоминания многих первопроходцев «великого освоения»: из тех, кто ехал на Север прежде всего за деньгами, почти все не выдерживали и уезжали. У людей такой породы, чтобы остаться, не хватало бескорыстной самоотверженности, без которой работать здесь было невозможно.
Как заметил один из первопроходцев, «только энтузиасты-романтики могли, разбив палатку посреди тундры, вкалывать по 20 часов в сутки ради призрачного светлого будущего».
Другой в своих воспоминаниях подтверждает: «жадных и слабых Север выбрасывал за ненадобностью, а сильным - покорялся».
И еще свидетельство.
Анатолий Юрченко, командир Тюменского областного студенческого строительного отряда в 1975-1982 гг.:
«В 1971 году в деревне Юрминка Аромашевского района взлетели на воздух 150 тонн аммиачной селитры. Деревня - более ста домов - была буквально стерта с лица земли. Погибли люди. Деревню нужно было восстанавливать. Решили, что лучше и быстрее студентов никто это не сделает. Когда в Тюмень пришел очередной эшелон, стройотрядовцев выстроили на перроне. Объяснили ситуацию. Сказали: денег больших не будет. Добровольцы есть? Три шага вперед.
Три шага сделала вся колонна. Они не только отработали два месяца на строительстве домов - многие остались еще на пару недель. Были такие, кто отказался от зарплаты в пользу пострадавших. Осенью дома заселили.
Это к вопросу о материальном стимуле студентов... Какие еще нужны аргументы, что деньги не были главным?»
.........................................
...Из письма комсомольцев и молодежи, строителей железной дороги Тюмень - Сургут в XXI век:
«Многие жили и живут в период освоения таежного царства среди болот, без электричества и радио, в небольших вагончиках... Не скрываем, иногда в таких кочевых условиях случались дни без хлеба, иногда письма от родных привозили на вертолетах через месяц, газеты вручали пачками за две-три недели... Но это не жалоба. Мы - оптимисты...
Здесь мы учимся ценить дружбу и любовь, здесь мы навсегда связали свои судьбы - заводим семьи, здесь до хрипоты спорим о судьбах нашей страны, о том веке, в котором будете жить вы.
Спорим о том, как вы через полстолетия оцените нашу самоотверженность...»
.........................................
Люди знали, что за ними стоит вся мощь огромного и сильного государства, чувствовали эту силу.
Эта сила могла быть порой неуклюжей, иногда несправедливой и даже жестокой, но в общем и целом была направлена и работала на общенародный, общегосударственный интерес - это было бесспорно, и придавало огромный, важный и правильный смысл тому, что делалось.
И это дорого стоило.
Ведь человеку, кроме «хлеба насущного», требуется еще что-то такое, что дает самоуважение не только как к кормильцу и отцу, к матери и хранительнице семейного очага - но и как соучастнику какого-то большого, важного дела, за которое тебя уважают люди, ценит государство.
На «великом освоении» было именно так: люди зарабатывали неплохие, или даже большие деньги - за труд, который был жизненно важен для всей страны.
Здесь личный интерес каждого человека теснейшим образом был сплетен, слит воедино с огромным, великой важности общегосударственным, общенародным делом.
.........................................
Задачи, которые предстояло решить в ходе «великого освоения», по масштабам и темпам работы не имели аналогов ни в СССР, ни в мире.
В течение 8-й пятилетки (1966-1970 гг.) предстояло довести в Западной Сибири добычу нефти до 20 миллионов тонн и природного газа до 30 миллиардов кубометров. Для этого требовалось пробурить свыше 3 миллионов метров горных пород, иметь 1200 эксплуатационных и 311 нагнетательных скважин, построить 1600 километров трубопроводов и около 1000 километров железных дорог.
Пять лет для таких масштабных задач - срок предельно сжатый.
Но на деле работы шли еще быстрее: темпы возведения сложнейших объектов, да к тому же в суровых природных условиях, были фантастически высокими.
Газопровод Уренгой - Помары - Ужгород протяженностью в 4500 километров по нормативам должен был строиться 5 лет.
Построен был за 1,5 года.
На монтаж первой промысловой установки УКПГ-2 на крупнейшем газовом месторождении страны Медвежье по проекту требовалось 24 месяца.
Строители справились за 4.
С опережением возводились и установки комплексной подготовки газа на Уренгое, на Ямбурге: за год вводили по две, а то и по три, каждая - мощностью по 20 миллиардов кубометров газа, а на Ямбурге почти 26 миллиардов.
Геннадий Шмаль вспоминал, как однажды во время поездки советской делегации на Аляску американцы с гордостью рассказывали о Трансаляскинском нефтепроводе, как о восьмом чуде света.
«Это нефтепровод, протяженностью чуть более тысячи километров, и труба - диаметром 1020 миллиметров. Они его тянули 15 лет. А мы таких трубопроводов строили в год по пять. В год!».
Чтобы картина стала еще понятней, дополним её: в освоение нефтегазовых запасов Тюменской области в 1965-1970 гг. средств вкладывалось больше, чем в БАМ, КАМАЗ, ВАЗ и Атоммаш вместе взятые.
Темпы освоения этого месторождений здесь были в два-три раза выше, чем Татарии и Башкирии - при гораздо более суровых природных условиях.
Вот так умела работать страна: чем больше трудностей, чем суровее обстоятельства - тем сильнее натиск, тем блистательнее победы.
.........................................
Споры вокруг содержания и результатов «советского периода» не утихают и не теряют накала.
Но одно бесспорно: прежний строй умел создавать мощнейшие промышленные и добывающие комплексы и целые отрасли, как никто и нигде.
Причем после 1953 г., когда тоталитарный строй в СССР сменился на авторитарный, вклад ГУЛАГа в наращивание экономической и научной мощи страны ушел в прошлое, и цена научно-экономических успехов и прорывов стала вполне нормальной во всех смыслах.
А что умеет нынешняя власть «демократов», что построила?
Эта власть умеет только грабить, только продавать то, что было создано прежним строем.
Но «пир пожирателей» близится к завершению, потому что в противном случае погибнет Россия.
Уже вскоре для того, чтобы преодолеть чудовищно тяжелые последствия 16-тилетнего «бала реформаторов», государству потребуется возродить опыт, искусство мобилизации народа, в том числе молодежи, на ударный труд, на восстановление научно-экономического могущества России.
Такой опыт в стране есть, он будет возрожден и использован - в новых условиях, но не менее эффективно, чем прежде.
Предстоит, в частности, восстановить и развить движение студенческих строительных отрядов, в том числе создать Всероссийский штаб ССО, с подразделениями, отвечающими за различные участки и направления работы.
Вне всякого сомнения, стройотряды внесут очень большой вклад, например, в реализацию программы практически полного перевода жилищного строительства в Росси на индивидуальные жилые дома. Студенты получат возможность в летние месяцы поработать на решение жилищной проблемы, заработать хорошие деньги возведением целых новых современных малоэтажных городков и поселков.
Как это было уже в СССР, студенческие отряды будут создаваться для работы не только в строительстве. С учетом сложившейся сейчас в России ситуации предстоит создать разветвленную «сеть» молодежных научных подразделений в государственных НИИ, а также тысячи молодежных малых инновационных предприятий при государственных высокотехнологичных корпорациях для участия в решении проблем в самом широком спектре задач.
Наверняка молодежные научные коллективы и малые инновационные предприятия сыграют важную роль в ходе создания заново отечественной информационной индустрии. Российская информационная индустрия будет создана на основе нового класса математических вычислений, новых систем поиска и обработки информации, на новой элементной базе, с использованием технологий речевого общения с компьютером, новых (неалгоритмических) форм организации вычислительного процесса и новой компьютерной архитектуры.
При этом предстоит создать производство компьютерной техники на новых технологических основах, слабо зависящих от прежней производственной инфраструктуры, которая «реформаторами» почти полностью разрушена. В частности, производство элементной базы следующего поколения необходимо наладить из материалов, изготовление которых не требует использования высокоточного оборудования, которое в России уже не производится.
Здесь будет очень широкое поле приложения сил наших ученых и изобретателей, включая молодых, в том числе и по линии Всероссийского студенческого строительного отряда.
В целом таким же образом предстоит работать по всем ключевым наукоемким направлениям: в авиационной и космической промышленности, судостроении, энергомашиностроении, нанотехнологиях, биотехнологиях и т.д.
Страну ждет новый прорыв. И роль молодых в нем вновь будет велика.
|
|
