Моего мужа избивали шесть часов!

Когда я решилась рассказать эту историю мне, конечно, было страшно. К тому же слабо верится, что очередное знакомство читателя с беспределом, творящимся в органах, главной задачей которых является обеспечение безопасности своих граждан, вызовет глобальный шок. Но иначе я не могу, поскольку речь идет о моем близком человеке, поскольку так не должно быть, поскольку просто нельзя молчать….

В тот день - 23 августа - все было как обычно. Игорь пришел с работы в 9 утра (у него посуточный график работы), посмотрел электронную почту, позавтракал и лег спать. Я была на работе, а дома оставались две наши дочери - старшей 15 лет, а младшей - 8. Около 10 часов утра в дверь постучали, старшая дочка подошла и посмотрела в глазок - за дверью стояли двое мужчин, они поинтересовались, дома ли папа. Дочь разбудила мужа, он открыл дверь, и двое в штатском показали ему удостоверения сотрудников УБОПа. Попросили взять паспорт и, объяснив, что Игорь может помочь им в раскрытии преступления, предложили проехать с ними. Но домой мой муж в этот день не вернулся.

Придя с работы 23 августа, я начала разыскивать Латышева И.В., и в Октябрьском РОВД мне сообщили, что мой муж, возможно, находится либо в ФСБ, либо в УБОПе, и посоветовали искать его там. Я позвонила в ФСБ - его там не было. Я позвонила в УБОП примерно в 1 час ночи уже 24 августа по телефону 25-74-50, и дежурный офицер, не представившись, сообщил мне, что Латышев находился у них, что они его непременно посадят, но в данный момент они его отпустили, и где в это время "снимает стресс" мой муж, ему неизвестно; он также посоветовал искать мужа в Октябрьском РОВД.

Я еще раз позвонила в Октябрьский РОВД, но там его не было. Около 4-х часов утра я снова позвонила в УБОП, и на этот раз дежурный офицер Соловаров сообщил мне, что данный гражданин никогда ими не задерживался, и что я могу искать его где угодно. Я уточнила адрес УБОП-а, и получила ответ - Байкальская, 129. Таким образом, о местонахождении моего мужа мне ничего не было известно.

Придя с работы 24 августа, я вновь начала поиски мужа, я уже сама пошла в УБОП, где разговаривать со мной отказались. Дежурный офицер отказался назвать мне свою фамилию, и лишь через некоторое время сообщил, что Латышева еще 23 августа перевезли в Октябрьский РОВД. Я пошла в Октябрьский РОВД, и примерно в 15 часов была там. Дежурный офицер сообщил мне, что Латышев И.В. к ним никогда не доставлялся. Я написала заявление о розыске моего мужа, зарегистрировала его и пошла домой.

Так вот выяснилось, что моего мужа привезли в УБОП по адресу Байкальская, 129 и только там сообщили, что в квартире знакомого ему Константина Козулина ночью произошел взрыв, во время которого пострадали жена Козулина и его дочь (впоследствии выяснилось, что это ложь - во время взрыва никто не пострадал).

Естественно, мой муж о взрыве ничего не знал. Тем не менее, его спросили о том, где он находился в последние сутки, и он подробно описал, где был и что делал все это время - то есть, описал весь свой рабочий день. Игорь работает по суточному графику, и в здании, где он трудится, достаточное количество работников. К тому же, выйти из здания без разрешения охранника невозможно.

Ему заявили, что, если он возьмет преступление на себя, ему дадут три года условно и прямо сейчас отпустят домой, а если нет, то… у него «не хватит здоровья» отказаться - все равно заставят взять это преступление на себя, но при этом сделают инвалидом и посадят в тюрьму на двадцать пять лет.

Тем не менее, мой муж отказался. Вечером 23 августа с ним в кабинете остались три или четыре человека. Особенно агрессивно вел себя молодой сотрудник среднего роста с короткой стрижкой. Он ругал Игоря матом, кричал, заставлял сидеть ровно на стуле, вытянув руки к коленям, а затем бил по ушам. Игорь сказал ему, что у него была черепно-мозговая травма, и что в настоящий момент у него киста головного мозга, на что вышеупомянутый сотрудник УБОПа ответил: «твоя киста выйдет у тебя через жопу» и ударил его по голове выше правого уха. Затем он опять кричал на него, заставлял вытягивать руки вперед, а в этот момент бил в область почек….

Дальше его били долго и много. Старались бить так, чтобы не оставлять следов побоев, то есть, по волосистой части головы, по ушам, по бокам в области почек, в нижнюю часть грудной клетки, по позвоночнику. Избиение продолжалось примерно шесть часов (с 21 часа до 3-х часов ночи). Особенно они ожесточились, когда Игорь на их «ты уже никогда отсюда не выйдешь» ответил, что «все в руках Божьих». Около 3-х часов ночи его пристегнули наручниками к батарее, и все разошлись. С ним остался один сотрудник, который лег на стол и заснул.

Утром его вновь посадили на стул и снова начали «беседу». В числе прочего говорили, что лучше признать себя виновным, чем попасть в тюрьму – там, мол, будут бить еще сильнее. Затем к Игорю подошел начальник отдела и спросил, действительно ли он ничего не знает о случившемся взрыве, и муж вновь ответил отрицательно. Тогда начальник отдела предложил ему пройти тест на детекторе лжи, на что мой муж ответил, что готов пройти данную процедуру.

После 15 часов дня 24 августа Игоря посадили в автомобиль УАЗ на заднее сидение. На переднем сидении расположился сотрудник, который издевался над ним больше всех. Из разговора сотрудников УБОПа Игорь понял, что его везут в прокуратуру Октябрьского района к некоей Бондаренко, которая является близкой знакомой того сотрудника, что больше других издевался над моим мужем.

По приезду в прокуратуру Игоря предупредили, чтобы он молчал об избиении, и измывавшийся над ним сотрудник сказал: «не вздумай плакаться». Именно он провел его в кабинет номер10, где работает Бондаренко - следователь Октябрьской прокуратуры - и сел рядом с Игорем.

Бондаренко начала спрашивать первоначальные данные, и в этот момент отключили свет. Следователь подала бланк прокуратуры моему мужу и велела написать объяснение: где находился мой муж в ночь с 22 на 23 августа. После этого она отпустила Игоря домой. Игорь дошел до остановки «Центральный рынок», сел в трамвай и доехал до дома. Домой он приехал около 17 часов вечера 24 августа. Я немедленно отвела его в травмпункт по улице Байкальская. Врач принял Игоря, осмотрел его и вызвал скорую помощь, чтобы отвезти его в Кировскую больницу.

После осмотра дежурным врачом Кировской больницы был поставлен предварительный диагноз - черепно-мозговая травма и ушибы обеих почек. Мой муж был немедленно госпитализирован. В данный момент он также находится в больнице в тяжелом состоянии, подтвержденном проведенными диагностическими исследованиями.

25 августа я подала заявления в областную прокуратуру, в прокуратуру Октябрьского района и в ОСБ, все заявления я зарегистрировала. В них я просила установить личности офицеров, которые избивали моего мужа, и привлечь их к уголовной ответственности. Дело в том, что, помимо побоев, нанесенных моему мужу, законодательство было нарушено еще по ряду пунктов. Игоря Латышева незаконно удерживали в здании УБОПа в течение 30 часов, не предъявив ему никаких обвинений. Согласно ст.96 УПК РФ, меня должны были уведомить в течение 12-ти часов о том, что мой муж задержан, но этого никто не соизволил сделать, протокола допроса никто не вел, мой муж нигде не расписывался.

Особенно хочу отметить отношение ко мне следователя Бондаренко: 24 августа я пришла в Октябрьскую прокуратуру для того, чтобы предупредить ее о том, что Латышев Игорь Валентинович не придет к ней для дачи объяснений и подать заявление на офицеров УБОПа - объяснила, что в данный момент он находится в больнице. Неизвестно почему Бондаренко начала на меня кричать. Я ей заметила, что она не имеет права так со мной разговаривать, а в ответ услышала очередную порцию грубости. Зарегистрировав заявление, я ушла.

26 августа я была в больнице мужа, и в этот момент туда пришла следователь Бондаренко - она сказала, что ей нужно задать мне очень много вопросов, и велела явиться к ней в кабинет к 16-ти часам того же дня. Сама же Бондаренко зашла в палату к Игорю задать ряд вопросов. В палате она находилась не больше 5-ти минут, затем она вышла, и я ей сказала, что приду к ней только в том случае, если она отправит мне официальную повестку. Она вновь почему-то начала на меня кричать.

С моим мужем следователь Бондаренко разговаривала только по факту избиения, без протокола. Об объяснении по факту того, где он находился с 22 на 23 августа, речи не было. Она сказала Игорю, что к ней 24 августа он пришел «бодренький» и спросила, почему он ничего не сказал ей об избиении. На что мой муж ей ответил, что рядом сидел именно тот сотрудник, который бил его больше всех. Из всего вышеперечисленного я делаю вывод, что у Бондаренко предвзятое отношение к этому делу.

29 августа 2005 года меня вызвали в следственный отдел областной прокуратуры по адресу Байкальская, 129 для дачи показаний. Позднее мой муж также дал объяснение по факту избиения.

Сейчас я нахожусь в постоянном страхе за наши жизни: Игорь находится в относительной безопасности, пока лежит в больнице, а мне приходится водить ребенка каждый день в школу, и гарантии того, что эти нелюди не наймут какого-нибудь наркомана или «бич»-а для того, чтобы тот убил нас или покалечил, у меня нет. Так же я не знаю, что может прийти в голову Козулину, поскольку подозреваю, что он мог заплатить сотрудникам УБОПа для того, чтобы убрать Игоря Латышева. Помощи мне просить не у кого, и я обратилась в одну телекомпанию, но они не захотели говорить на эту тему. Давайте попробуем догадаться – почему?

Налицо факт нарушения конституции, нарушения прав человека - ведь не секрет, что очень многие люди пострадали в застенках этого "гестапо" - но они боятся поднимать эту тему, боятся, что их просто уберут с дороги. И совершенно не важно, кто попал к ним - отъявленный преступник или совершенно невинный человек, никто не давал им права унижать, избивать, пытать людей в стенах правоохранительных органов.