Написать это письмо меня побудили постоянные заявления, высказывания и доклады о межнациональном согласии в Казахстане. Между тем, публичные декларации о дружбе и согласии между казахами и нацменьшинствами уже давно проели уши простому обывателю, личный опыт которого часто не совпадает с оценками официальных представителей как титульной, так и других национальностей.
В своём письме я вовсе не хочу показать Казахстан как сплошной очаг межнационального противоборства - это далеко не так. У меня самого много друзей казахов, с которыми поддерживаю отличные отношения – делить-то нам нечего. Так было, и так, надеюсь, будет всегда. И сейчас, уже живя в России, я также не хочу показать русских казахстанцев как неких страдальцев. Великорусский этнос свои худшие исторические времена, думается, уже пережил. Здесь я просто излагаю впечатления моей юности и молодости, мои личные наблюдения, рассмотренные через призму национального вопроса.
Итак, родился я в Казахской ССР, в северном регионе республики. Там же и прошла вся, как любят выражаться, моя сознательная жизнь – детсад, школа, институт. Среди нашей дворовой компании был весь интернационал советского пошиба - русские, казахи, немцы, поляки, был даже один грузин.
Впервые с национальным вопросом я столкнулся сразу после распада Советского Союза. На телевидении постоянно выступали представители власти и общественности, в своих речах восхваляли независимость Казахстана, говорили о том, что казахам впервые в их истории была дана возможность построения своего национального государства. Цивилизованность и дипломатический этикет, с которыми это выставлялось публично там - наверху, внизу стало приобретать совсем иные формы.
Мои родственники, проживавшие в Чимкентской области, были вынуждены выехать в Россию на ПМЖ. Причина переезда была банальна – новые хозяева нового государства стали устанавливать новые порядки и русским, там проживавшим, стало неуютно, а порой и опасно. По словам моих родственников, на юге Казахстана происходило много того, что никогда и нигде не покажут и не расскажут. Я не стану повествовать о том, чего не видел, скажу только одно – бегство русских из южных регионов республики небеспричинно, дыма без огня не бывает.
В школе на уроках истории Казахстана мы учили, как политика царизма угнетала и порабощала казахскую нацию, как многострадальный казахский народ постоянно претерпевал лишения и беды, виновниками которых указывались царские власти и русское население. В некотором роде я согласен с этим. Но историю нужно рассматривать полностью, в комплексе. И, по моему глубокому убеждению, история русско-казахских взаимоотношений современными казахскими учеными-историками по школьному курсу показана однобоко, с антироссийских позиций.
Объясняя нам, школьникам, таким образом нашу общую «историю», учителя незаметно, наверное, сами того не желая, открыли для нас кувшин с джинном межнационального разделения. Учитывая возрастную особенность, а молодежь в большинстве своем «думает» эмоциями, последствия предсказать нетрудно. Конфликты, т.е. обыкновенные школьные драки иногда стали приобретать национальный окрас. В прямое противостояние русских и казахов это впрочем, не выливалось, но в порыве злости, мы временами давали своим противникам обидные национальные клички. Конфликты, к счастью, быстро затухали, и мы опять улыбались друг другу, но грань разделения уже была проведена между нами.
Слыша разговоры пьяных мужиков-казахов, я всё чаще стал наблюдать, как нелицеприятно начинал относиться простой казах к простому русскому. Одно время в нашем городском районе стали ходить казахские ребята, которые открыто стали проявлять своё неуважение к русским. Почти всех русских парней, проживавших в районе, они обложили данью. Иногда избивали. Апофеозом было – заставить парня публично (желательно при девчонках) встать на колени перед ними. Многие, забыв про честь, вставали. И почти все не оказывали никакого отпора. Никакого желания объединиться и защититься кулаками ни у кого не возникало – у русских (как всегда) национальный вопрос на последнем плане.
Меня спасало то, что я с детства активно занимался спортом. И моё хорошее воспитание, не позволявшее мне даже помыслить о возможности унижения. Один раз мне от них, правда, досталось. Зайдя после уроков в школьный туалет, а они, эти самые ребята с обострённым чувством национального самосознания», как раз находились возле него, и там у нас возник конфликт из-за (!) отсутствия у меня обрезания. Как православный человек я, естественно, действовал в соответствии со своими взглядами и убеждениями. В результате я отделался переломом ребра и небольшой синевой под глазом.
Случались и другие бытовые конфликты, в которых мне и моим русским друзьям недвусмысленно намекали, а порой и прямо говорили, что мы, дескать, здесь чужие и у нас есть своё государство. Чемодан, вокзал, Россия…
После института я одно время работал в одном увеселительном заведении, где в основном справляли свои праздники городские казахи. Персонал был, в основном, русский. Сколько же в то время я наслышался мнений о своем народе, а гуляла там, чаще всего местная интеллигенция. Что русские алкоголики и ленивые, что казахи научились водку пить у нас, что наши девушки проститутки. И говорили это открыто, не стыдясь нас. А мы делали вид, что не замечаем этого.
В конце концов, произошел один случай. В нашем ресторане праздновал свой юбилей один известный в области, да и по всей стране врач. Одна из женщин-гостей, изрядно набравшись, пошла в гардероб, забирать свои вещи. Она обратилась к гардеробщице по-казахски, на что та ей ответила, что не понимает. Последовали грубые оскорбления по поводу незнания языка и призыв - «…валить в свою Россию». Мне пришлось вмешаться в этот конфликт. Те же оскорбления посыпалась и в мой адрес. Началась взаимная перепалка. Ситуацию удалось разрядить подошедшему начальнику охраны. Через неделю я уволился.
Без конфликтов на национальной почве, к сожалению, не обходиться ни одно государство, в котором сосуществуют представители больше чем одной национальности. Но проявления национализма, особенно когда они начинают носить системный характер, не должны скрываться от общественности. И ответственность в этом случае за действие (или бездействие) лежит на казахстанских властях.
Я совсем не хочу сгущать краски, но и загонять в подполье существующие реалии тоже не могу себе позволить. Я-то уехал в Россию, но здесь остались мои друзья и близкие. Русские и казахи. И я хочу, чтобы им в Казахстане жилось спокойно и комфортно. Поэтому и говорю о том, что видел и знаю. Построение национального государства, сопровождающееся вытеснением других народов, ни к чему хорошему привести не может. Если и удастся, то ненадолго. И пока мы будем делиться на «титульных» и «нетитульных», другие будут потирать руки и ждать своего часа. Уедут русские, придут чужие.
|
|
