Обездоленных людей лишают и права голоса.
- Ни о чем плохом не думай! Ты просто обязана поехать на юбилей «Советской России». Это только прибавит тебе силы и стойкости для дальнейшей работы, — сказал Виктор Губарев, видя, как я переживаю, получив повестку на очередной суд (ведь не прошло и года со дня моей первой судимости).
Виктор Николаевич как всегда был прав: поездка в Москву, знакомство с руководителями партии, известными журналистами оставили неизгладимое впечатление, и я уже, спускаясь с трапа самолета, чувствовала, что полна сил и оптимизма, а главное — ничуточки не боюсь очередного наскока «правоохранителей». Заседание суда, назначенное на 5 июля 2006 года за опубликование 4 мая с.г. в «Коммунисте» (я заместитель редактора газеты коммунистов Якутии) письма простой русской женщины Людмилы Степановой «Топорковщина, или о том, почему устьмайцы вынесли приговор главе», отложили на неопределенный срок.
На днях повестку на допрос получил и первый секретарь Усть-Майского райкома КПРФ Федор Николаев, опубликовавший в газете «Усть-Майская неделя» статью «Свобода слова по-усть-майски». Как отмечает Федор Васильевич в своем материале в поддержку «Коммуниста», письмо Людмилы Степановой выражает настроение большей части избирателей района, их отношение к руководству администрации. Люди доведены до отчаяния бедственным положением, низким уровнем социального обеспечения, отсутствием гласности, информации о расходной части бюджетных средств.
О настроении устьмайцев, об их отношении к деятельности главы района Владимира Топоркова (кстати, бывшего первого секретаря райкома КПСС) и о негласной поддержке автора говорит тот факт, что газета коммунистов Якутии, в которой было опубликовано письмо, наделавшее много шума, была доставлена из столицы республики через попутных пассажиров, т.е. задолго до поступления почты, и была размножена и распространена по району буквально за два-три дня даже без участия партийной организации.
Мы, работники рескома ЯРО КПРФ и редакции газеты «Коммунист», предотвращая преследование Людмилы Степановой за критику, направили соответствующее письмо в республиканскую прокуратуру и правительство РС(Я), копию документа отправили в прокуратуру района. Всю ответственность за публикацию письма газета взяла на себя. Однако наши усилия были тщетны.
«Началась открытая травля Степановой, — пишет Федор Васильевич в своей статье. — Она уволена с работы, начались «проработки» ее дочери, которая прекратила теперь всякое общение с матерью, боясь потерять работу. Произошло вынужденное выселение коммуниста Степановой из нанятой ею у частного лица квартиры, которую постоянно, без всяких на то законных оснований, неоднократно посещали работники милиции и прокуратуры, предпринимавшие в отношении нее откровенное запугивание. И все это — без какого-либо предъявления обвинения. Они даже не обращали внимания на 12-летнего внука Степановой, проживающего с ней, на его психологическое состояние, и так уже подорванное в результате вынужденного бегства из Приднестровья».
Администрацией района долгие месяцы не решается вопрос о выплате Людмиле Степановой ежемесячного пособия на несовершеннолетнего ребенка. В результате она вынуждена скитаться по чужим квартирам, не имея средств к существованию. «Вот что значит «свобода слова» в районе! И вот что ожидает всякого, кто осмелится что-то открыто сказать против Топоркова», — подчеркивается в оппозиционной усть-майской газете, которая увидела свет два месяца назад (как известно, районная газета и телерадиостудия «прихватизированы» — этим заведует жена главы района).Я, как и мои соратники по партии, восхищаюсь мужеством нашего первого секретаря райкома Федора Николаева, который, несмотря на долгие годы противодействия ему лично, настойчиво продолжает бороться за интересы простых людей. Он через местную газету предупредил власть района, что Людмила Степанова является членом Коммунистической партии и находится под ее защитой. Она не совершила никакого преступления, а лишь воспользовалась своим конституционным правом на свободу слова.
«Мы будем защищать своего коммуниста всеми имеющимися законными средствами с привлечением общественности в отличие от беззакония местных властей, — говорит Федор Николаев. — Мы готовы пойти на диалог и обсуждение данной ситуации за «круглым столом» в прямом эфире местного телевидения с участием всех политических и общественных организаций района, ответим на любые вопросы и надеемся услышать ответы властей на наши вопросы».
Вот отдельные строчки из письма Людмилы Степановой, чтобы читатель имел представление о ней и испытываемых ею мытарствах:
«Дима мне говорит, что не хочет жить. Люди, если вы есть таковые, помогите нам, мы через такое прошли, пока сюда добирались из Бендер, где была война. Война без правил, когда разум — дефицит. С 15 марта до 25 сентября — через всю Россию почти пешком. Мы вернулись на Родину...
Я привезла Диму не для того, чтобы он здесь погиб»...
Мама и мои учителя, живущие в заполярном маленьком поселочке Жиганск, наверное, ужаснутся, узнав о моей (когда-то очень примерной и прилежной ученице) второй судимости...
Я знаю, что «Советскую Россию» из моих земляков — рыбаков, охотников, оленеводов — с 70-х годов постоянно выписывает Леонид Галушкин. Пользуясь случаем, хотела бы попросить: уважаемый Леонид Николаевич, когда вы по обыкновению будете ксерокопировать и распространять жиганцам статьи из «Совраски», пожалуйста, объясните моей маме и учителям, что судят меня и газету «Коммунист» за то, что отстаиваем интересы таких же простых трудяг, как и они, ведь, к сожалению, топорковых сегодня хоть пруд пруди, а люди везде живут тяжело, будь это южная золотоносная Усть-Мая или наш алмазный арктический Жиганск.
Мне безумно жаль старенькую маму (как и всех устьмайцев), типичного представителя селян Якутии, более 45 лет добросовестно проработавшую на одном предприятии. Из 3 тысяч с копейками пенсии более половины она тратит на квартплату и электроэнергию, вместе с дочерью — медсестрой дома-интерната для престарелых, месячная зарплата которой составляет четыре тысячи, воспитывает четырех внуков. Я бы рада помочь маме, но за нанятую однокомнатную квартиру вынуждена в месяц платить свыше 3 тысяч, а еще поднимаю на ноги двух племянниц-полусирот.
Мама, общаясь по телефону, очень деликатно, издалека, как подобает северному человеку (не дай Бог, кто подумает, что она о чем-то просит), говорит, что дети давным-давно не видели овощей и фруктов. Недавно приезжали коммерсанты и продавали картофель по 45 рублей за 1 кг, но им не досталось — все быстро разобрали. Я бы рада отправить туда картофель, но нет транспорта: самолетами — безумно дорого, не по карману, теплоходом — никто не хочет возиться с чужим грузом, да и расценки почти такие же, как на авиаперевозках. В советское время овощи на зиму в северные районы доставляли водным путем специальные суда, а теперь этим никто не занимается.
Вот бы пожил Путин вместо моей мамы в заполярной глубинке, покупая хлеб за 20 рублей, бутылку растительного масла за 70 рублей, пачку макарон за 20 рублей, сахар за 45 рублей, маргарин за 120 рублей, колбасу за 300 рублей, мясо дикого оленя, причем всегда несвежее, по 150 рублей за 1 кг (домашних оленей давным-давно забили, а коров и в советское время почти не было). Ходил бы он, извините, по нужде в 50-градусный мороз и более, как моя мама, в холодный туалет на улицу, разгребая слабенькими ногами, разъеденными полиартритом, снег по колено. Топил бы печь ничем: воз дров там стоит 18 тысяч рублей! Ломал бы каждый день себе голову, чем бы накормить внуков. Жил бы, напрашиваясь каждую неделю к кому-нибудь в частную баню, так как общественной, как была в советское время, нет.
Топорковы себе строят коттеджи и сауны, а о людях, за чьи судьбы ответственны, и не думают. Ходил бы, как большинство моих земляков и устьмайцев, без работы, а потом удивлялся: откуда это берутся вши, чесотка и прочая мерзость и почему спиваются даже женщины и дети...
Или же работал бы денно и нощно, как наш начальник Жиганского коммунального хозяйства Валера Коваль, местный парень, большая умница и работяга. С раннего утра обходя все котельные, он уговаривает, когда и требует с голодных кочегаров добросовестной работы, выслушивая бесконечный мат, показывая злым от повседневных мытарств слесарям, как надо правильно паять лопнувшие трубы, ведь зарплаты-то нет. Финансы-то все сосредоточены в федеральном центре, а решения всех жизненно важных проблем возложены на местную власть, на таких руководителей, как наш Валера. Ему вдвойне тяжелее: в районе безвластие, глава почти два года не работает — сердечный приступ. А с выборами республика почему-то тянет...
Как там люди выживают, чинушам не интересно. Они думают только о себе любимых, переходя все рамки дозволенного, а суд их только оправдывает. Например, простые обыватели окончательно запутались: считать ли поведение народного депутата Ил Тумэна Михаила Эверстова, организовавшего в прошлом году свадьбу дочери на 10 млн рублей, нравственным, если суд оправдал его? Если на министра науки и профессионального образования республики Толстых завели уголовное дело по поводу использования государственных денег для покупки квартиры в Якутске (у него в Якутске три квартиры), то, спрашивается, на какие средства приобрел четырехкомнатную квартиру в Москве для дочери наш вице-президент Акимов? И кем его считать: честным человеком или коррупционером?
Если я не ошибаюсь, буквально несколько лет назад он купил себе двухуровневую квартиру в «президентском» доме. Кстати, все купили за 3 млн, а он переплюнул их в два раза. А год назад Александр Константинович приобрел квартиру сыну в фешенебельном доме. Что, он так много получает? Тогда почему у власть имущих и простых людей наблюдается такой большой разрыв в заработной плате? И кто это должен контролировать?
Я думаю, налицо нравственное разложение нынешней власти. Одним словом, управленческая вертикаль по всей стране парализована и ведется политика: спасение утопающих — дело самих утопающих...Когда я уже собиралась направить материал в Москву, в редакцию занесли «Открытое письмо жителей Усть-Майского района в поддержку газеты «Коммунист», не побоявшейся опубликовать мнение простого человека». Меня очень тронуло, что его подписали сотни и сотни человек. Кому-то, может показаться, что мы его организовали. Поверьте, несмотря на трудное положение, на эту тему я ни разу не говорила даже с Федором Николаевым, хотя встретила его во время последнего республиканского пленума...
Господин Путин, видите, люди сами организовываются, поднимаются, просыпаются. Если вы думаете, что правоохранительные органы все равно оправдают все действия ваших чиновников, не забывайте, что есть народный суд — суд совести. Они ничем не смогут смыть тот приговор, который навечно прикрепит им народная память. А это, я думаю, самое страшное...
Призадумайтесь, пожалуйста, почему в маленькой Чехии или в Финляндии, где нет ни золота, ни алмазов, ни нефти с газом, люди живут припеваючи, а в руководимой вами стране — море полезных ископаемых, а народ влачит жалкое существование? Если среди власть имущих нет ни одного вора, куда деваются все добываемые несметные богатства? Так что пусть только попробует суд оправдать опять топорковых, мы тогда воздвигнем такой «памятник», что не одно поколение честных людей будет тыкать пальцем в их сторону...
г. Якутск
|
|
