Неудачи головного разработчика ракетного комплекса морского базирования «Булава» - Московского института теплотехники (МИТ) не случайны и свидетельствуют об ущербности концепции разработки и испытаний новой БРПЛ, призванной заменить исчерпавший свой ресурс «Тайфун» (РСМ-52), а в дальнейшем и «Синеву» (РСМ-54) и стать основой морской компоненты стратегических ядерных сил (МСЯС) России.
Ни в одном из испытаний боевые блоки «Булавы» целей на Камчатке не достигли из-за отклонений изделия от расчетной траектории полета. Закончился аварией и десятый «зачетный» пуск этой ракеты 23 декабря 2008 года с борта РПКСН «Дмитрий Донской».
Что на суше хорошо, противопоказано в море
В начале 80-х годов только два из 13 испытаний РСМ-52 с головной подводной лодки «Тайфун» были неуспешными. Хотя, как и «Булава», РСМ-52 - это трехступенчатая ракета на твердом топливе с головной частью, оснащенной 10 боевыми блоками индивидуального наведения на цель и комплексом средств преодоления ПРО.
Обещанная МИТом, - традиционным разработчиком наземных подвижных ракетных комплексов, модернизация ракет «Тополь» под БРПЛ «Булава» означала создание на голом месте, не имея опыта морского ракетостроения, новой системы оружия.
Напомним, что в отличие от единичного, демонстрационного образца, система оружия существует десятилетия за счет инноваций, заложенных, к примеру, в автомат Калашникова АК-47, танк Т-34, истребитель МИГ-15, ракетные комплексы Р-12 (8К63), «Темп-С» или в отечественную межконтинентальную БРПЛ РСМ-40. Хорошо известны и американские ракетные системы оружия наземного «Минитмен» и морского базирования «Трайдент», а также их разработчики - корпорации Боинг и Локхид.
Следует отметить, что так называемые мобильные наземные, грунтовые или железнодорожные ракетные комплексы (ПГРК и ПЖРК), в отличие от комплексов морского базирования, подвижны лишь условно. Их пусковая установка при подготовке к выстрелу вывешивается и строго горизонтируется гидравлическими опорами в геодезически привязанном с особой точностью месте старта. Для БРПЛ эти условия могут быть созданы при швартовке подводного ракетоносца к стенке в месте базирования.
В море стратегический ракетоносец находится в условиях «гидрокосмоса», когда ошибки в определении места и курса неизбежны. При этом точность выработки данных для стрельбы зависит от времени нахождения АПЛ на заданном курсе при минимальных отклонениях по скорости, глубине, крену и дифференту.
Будущий облик ракетного комплекса отражается в программе испытаний, которая подтверждает его технические характеристики и замысел конструктора. Качество летных испытаний, - это прогноз надежности изделия на долгие годы эксплуатации.
Признание Главным конструктором «Булавы» невозможности спрогнозировать характер нештатной ситуации и ссылки на абсолютно случайный характер процессов, говорит о несоответствии программы испытаний условиям функционирования изделия.
Летные испытания «Булавы» характеризуют ее как стационарную стартовую платформу, а не подвижную - АПЛ, по системе управления, модели и параметрам полета. Об этом говорит ненадежность попадания в «трубку траекторий» - причине характерных для «Булавы» аварий на этапе разделения 1-й, 2-й и 3-й ступени ракеты.
Мухи и котлеты в точности стрельбы подводных ракетоносцев
Главная целевая функция БРПЛ - точность стрельбы подчиняет себе все тактико-технические элементы АПЛ, включая навигационный комплекс (НК), математическую модель (фильтр Калмана), систему выброса (пороховой аккумулятор давлении - ПАД или парогазогенератор, обтюрацию потока газов, мембрану, гидродинамическую защиту ракеты). А также подготовленные в навигационном отношении районы боевого патрулирования. Где тщательно изучены ориентиры на морском дне и влияющие на точность инерциальных систем гравитационные аномалии.
Ошибки НК ракетных подводных лодок имеют отвратительное свойство накопления в бортовых системах наведения БРПЛ, - инструменте минимизации суммарной ошибки стрельбы и повышения инновационного потенциала системы оружия в целом.
Чтобы отделить мух от котлет и понять природу явлений, воспроизвести их в наземных условиях и дать прогноз успешности доработок, требуется добыть не зашумленную информацию при пусках БРПЛ с наземного стенда, без влияния отклонений подвижной платформы - АПЛ.
С этими целями данный этап проводился и американцами при испытаниях ракет «Трайдент - 1 и 2». Обещания МИТа превзойти «Трайдент - 2» своей «Булавой», минуя наземные стендовые испытания, выглядят сегодня профанацией и авантюризмом.
При отставании отечественного приборостроения, электроники и программного обеспечения в ходе отработки комплексов межконтинентальных БРПЛ испытания с наземного стенда были объективно необходимы. Так, ГРЦ им. Макеева с наземного стенда проводил от 16 до 20 пусков на различные дальности. Результаты этих испытаний обеспечили модернизацию ракет для полета по настильным траекториям, в том числе из районов высоких широт, поражения защищенных малоразмерных целей и повышения стойкости к поражающим факторам различной природы.
По завершении испытаний с наземного стенда проводилось до 18 пусков ракет в различном боевом оснащении с АПЛ из районов Белого, Баренцева и Норвежского морей.
Отказ МИТа от стендовых испытаний говорит об отсутствии в «Булаве» объектов для их проведения, повышающих надежность и точность разведения боевых блоков. Метод же проб и ошибок, представляемый как «статистические испытания», не результативен, даже если прибавить к 10 неудачным еще пять и более пусков ракет.
Известно, что бортовая система наведения первой межконтинентальной БРПЛ РСМ-40 включала азимутальную астрокоррекцию, которая обеспечивала требуемую точность стрельбы и при значительных ошибках НК в определении курса АПЛ.
На более совершенных ракетах (РСМ-50, -54 и -52) применялась полная астрокоррекция, учитывающая ошибки НК как в определении курса, так и места стреляющей АПЛ. Ныне создатель данной системы и оптоэлектроники для космоса, авиации и ВМФ - ЦКБ «Геофизика» находится в состоянии банкротства.
Влияние на точность оказывает и устойчивость движения ракеты на подводном участке за счет работы маршевых жидкостных реактивных двигателей при «мокром» старте из затопленной водой ракетной шахты. В твердотопливной ракете, стартующей из «сухой» шахты при помощи ПАДа применяется типично русское изобретение - устройство формирования каверны зарядами твердого топлива, создающими газоструйную защиту, снижающую гидродинамические нагрузки на ракету.
В тяжелой БРПЛ РСМ-52 - «Тайфун» это устройство совмещалось со специальной амортизационной ракетно-стартовой системой, фиксирующей и герметизирующей ракету в подвешенном состоянии в верхней части шахты. Отработка этой системы включала бросковые испытания полномасштабных макетов, а также подводные и надводные пуски 16 ракет (9 с плавстенда и 7 с экспериментальной подводной лодки).
Технологичность этой конструкции стала предметом шпионского скандала при попытке американцев узнать секрет влияния каверны на скорость торпеды «Шквал».
Секрет Полишинеля
Контент-анализ весьма скудных официальных данных позволяет поставить диагноз детской болезни «Булавы». Главной причиной грандиозного провала явилась нежелание разработчика привлечь к созданию новой системы оружия технологические заделы и богатый отечественный и зарубежный опыт морского ракетостроения.
О том, что в «Тополе» отсутствуют модернизационные запасы и инновационная составляющая для прогресса БРПЛ было известно не только независимым экспертам. Хорошо об этом знало и руководство МИТа, в кооперации с которым давно находится Свердловское НПО автоматики Н.А.Семихатова, - создатель системы наведения для первого ПБРК «Темп-С» МИТа и всех БРПЛ В.П.Макеева.
Наивно полагать, что специалисты МИТа не провели расчеты баллистики по Циолковскому и не установили факт: при мизерном забрасываемом весе изделия и при отсутствии надежной системы управления выполнить заданные требования по количеству, мощности, точности доставки к цели и способности к маневру боевых блоков нереально. Утопичен также и план Минобороны по вводу двух РПКСН с «Булавой» к 2012 году.
Без согласования программного продукта, расчетных и математических моделей «Тополя» с устройством формирования каверны, астрокорректором, системой ГЛОНАСС и с другими, присущими БРПЛ элементами, создание «Булавы» выглядит как модернизация автомобиля в самолет или паровоза в электровоз. В этих условиях руководство МИТа стремится продлить этот процесс на годы, избегая внедрять технологии, определяющие вектор развития морского ракетостроения.
Показательно отсутствие упоминаний о «Булаве» в статье «Надежность ядерного щита» директора и генерального конструктора МИТа Юрия Соломонова, где накануне трех судьбоносных пусков БРПЛ в 2008 году он предложил развернуть вместо МСЯС группировку РВСН подвижного наземного базирования со «значительной долей блоков (боевых - авт.)». Иначе, заменить РПКСН группировкой ПГРК условной мобильности.
Уже десятилетие «Булава» служит раздражителем умов ученых и профессионалов - ракетчиков. В последнее время проект весьма сомнительного свойства стал головной болью Правительства РФ, Военно-промышленной комиссии и Главкомата ВМФ, куда пришло понимание: совершена ошибка, а это, по Талейрану, хуже, чем преступление.
Много миллиардные затраты породили инерцию отрицания опасности проекта, который держится на амбициях загнавших себя в угол чиновников. Путем перевода решения технических проблем в плоскость популизма, замалчивания неудач они пытаются протолкнуть неработоспособную «Булаву» на вооружение и в серийное производство. Что отбрасывает морское ракетостроение на глубину в тридцать лет, «иссушает» военный бюджет, оставляя отечественный ОПК у разбитого корыта.
Сергеев Олег Леонидович, кандидат технических наук, полковник, ветеран РВСН, выпускник Высшего военно-морского училища инженеров оружия
|
|
