На сайте общественной организации ветеранов локальных войн «Artofwar.ru» проводится сбор подписей под обращением к президенту Путину и другим руководителям РФ в поддержку капитана Вооруженных сил Эдуарда Ульмана и его боевых товарищей. У нас в Удмуртской республике внимание к этой теме привлек Игорь Субботин, опубликовавший информацию в ижевском издании «Совершенно конкретно».
Вкратце история коллизии вокруг уголовного дела капитана Ульмана такова.
В январе 2002 года в Шатойском районе проводилась масштабная операция с целью поимка или уничтожение полевого командира Хаттаба, который, по оперативной информации, находился в селе Дай. Хаттаб и его люди могли передвигаться на легковом автомобиле. Капитан спецназа ГРУ Ульман командовал одной из шести разведгрупп. Ему приказали организовать засаду на дороге. Спецназовцы Ульмана десантировались с вертолета в указанном месте и заняли позицию. Через двадцать минут на дороге показался «уазик», в котором, как позже выяснилось, ехали шесть человек. Спецназ попытался его остановить, водитель не отреагировал.
Ульман приказал открыть огонь по машине, после чего она остановилась. Во время обстрела один из пассажиров был убит, двое - ранены. Раненым была оказана медицинская помощь. Ульман по рации доложил о случившемся майору Перелевскому - оперативному офицеру от спецназа при руководителе операции полковнике Плотникове. Передал паспортные данные всех задержанных. Спустя два часа состоялся следующий диалог по рации:
- Капитан, у тебя шесть «двухсотых».
- У меня один «двухсотый» и два «трехсотых».
- Ты не понял, капитан, у тебя шесть «двухсотых».
- Еще раз: мне что, всех их уничтожить?
- Да.
Приказ был исполнен. О произошедшем вскоре узнал весь район. Чеченцы, проезжавшие мимо разведчиков, видели и обстрелянную машину, и номера на ней. На следующий день группе приказали явиться на временный пункт управления. Ульман доложил, все как было. Сначала его вроде бы даже похвалили. Но затем Ульмана вызвали к прокурору. «Про Буданова слышал? - спросил прокурор. - Будешь новым Будановым».
В результате под суд пошли три человека из группы Ульмана и оперативный офицер спецназа Перелевский. Майор Перелевский утверждает, что передавал группе приказ полковника Плотникова. Полковник утверждает, что такого приказа не отдавал.
Суд присяжных дважды выносил Ульману и другим подсудимым оправдательный приговор. Но прокуратура дважды это решение опротестовывала. Теперь предстоит третий по счету судебный процесс, уже без участия присяжных. Его отрицательное для подсудимых решение, с учетом политизации дела Ульмана, вряд ли вызывает сомнение.
Между тем, как говорит И.Субботин, власть, решившая шесть лет назад руками Вооруженных сил навести конституционный порядок, не удосужилась решить главную проблему - законность этой войны. Закон о чрезвычайном положении на территории Чечни так и не появился, не сформулированы юридические нормы, по которым должны действовать войска. И за действия во время войны сегодня судят по законам мирного времени.
По мнению Субботина, Ульман, конечно, виновен в преступлении. Но также очевидно, что капитана - по разным причинам - сделали «крайним». «Конечно, разведчики поступили глупо, – говорит Субботин. - Ничего не мешало им спокойно пропустить «уазик», так как вышестоящие командиры использовали их явно по-дурацки, заставив исполнять две взаимоисключающие задачи - блокирование дороги и засаду. Ничего не мешало «втирать» своим командирам по рации, а самим действовать автономно, заботясь не об общем замысле, а о собственной безопасности. И тогда бы преступность приказов компенсировалась их невыполнением».
Однако никто почему-то не говорит о главном. Что дело не в том, кто приказал уничтожить пассажиров «уазика», а в том, что же происходило в это время на территории Чеченской республики? Если это была война, то в условиях военного времени любое неподчинение военным рассматривается как сопротивление. Со всеми вытекающими последствиями. Но если Чечня - это территория России и там идет борьба с бандитами, тогда что там делает спецназ ГРУ?
Этот вопрос в контексте «дела Ульмана» у нас задают постоянно. Причем эксперты, с которыми я говорила, в целом согласны с оценкой Субботина, что спецназ ГРУ - это профессиональные диверсанты, основная задача которых - обнаружение и уничтожение особо важных объектов – командных пунктов, ракетных шахт в глубоком тылу противника. Плюс организация засад и диверсий. На территории своей страны спецназ ГРУ не может применяться в принципе. Можно сколько угодно спорить о гуманизме, о том, что заведомо преступные приказы выполняться не должны, а убивать мирных граждан бесчеловечно. Но во время боевого задания для диверсанта нет мирных граждан. Как и немирных. Для него вообще там нет людей. Всех, кроме своей группы, он воспринимает как цели. Опасные, потенциальные или не представляющие угрозы. Любой увидевший разведгруппу должен умереть. Это логика спецназа. Логика, находящаяся вне морали. Аксиома, за которую заплачено тысячами жизней в десятках локальных войн. Логика, делающая спецназ эффективным.
PS. Обращение ветеранов локальных войн
Президенту Российской Федерации Путину В.В.,
Председателю Совета Федераций РФ Миронову. С. М.,
Председателю Государственной Думы РФ Грызлову Б. В.,
Премьер-министру РФ Фрадкову М.Е.,
Министру обороны Иванову С.Б.
Уже более пяти лет в судах различной инстанции рассматривается так называемое «дело Ульмана». Обвинения по статьям Уголовного кодекса РФ предъявлены четверым российским офицерам. В апреле 2004-го и в мае 2005-го годов «дело Ульмана» дважды рассматривалось судами присяжных. В обоих случаях офицеры были признаны не виновными - по всем предъявленным пунктам обвинения. Тем не менее, уже в третий раз все начинается сначала - на этот раз дело должно рассматриваться в военном суде.
На протяжении пяти лет четверо офицеров фактически пребывают в подвешенном состоянии. Точно в таком же состоянии находятся тысячи солдат и офицеров, принимавших участие в контртеррористической операции в Чечне. И речь сейчас идет не о виновности или невиновности группы Ульмана. Речь идет уже об отношении власти к своей армии.
Да, преступления, совершаемые военными в Чечне давно уже стали обыденностью. Жизнь человека в этом регионе не стоит сейчас ничего. И суды над военнослужащими, убивающими людей в состоянии алкогольного опьянения или ради наживы, безусловно, справедливы. Однако «дело Ульмана» кардинально отличается от подобных дел.
Ульман не был пьян, не занимался самоуправством, не собирался грабить, мародерничать или похищать людей. Его группа находилась в засаде и выполняла боевое задание. Государство само призвало его на службу, дало ему оружие и приказало воевать, за что, в итоге, он и оказался на скамье подсудимых.
Не будем сейчас рассматривать преступность или невиновность действий группы Ульмана. Каждый сам для себя должен решить, как он поступил бы в подобной ситуации - сделал бы то, что приказывают, или бросил бы все и уволился из армии. Не будем сейчас рассматривать и преступность приказа, потому что согласно специфике спецназа приказ априори не может быть преступным.
Но надо понять, что Ульман поступил так, как обязан был поступить. Так, как его учили. Потому что спецназ - вне морали. В то время, когда другие в ВУЗах изучают экономику или бухучет, офицер спецназа изучает способы убийства людей. И посылают его на войну именно за этим - убивать. Защита отечества, священный долг, почетная обязанность, служба Родине - за всеми этими словами кроется одно - убийство других людей. И в войсках специального назначения, в силу их специфики, это возведено в абсолют. В закон. По которому каждый, кто увидел группу спецназа, должен быть убит. Иначе нельзя.
Это - закон войны, которую вы ведете. Закон спецназа, который государство обучает убивать и выполнять этот закон. Ульмана учили именно этому.
И если вы решились использовать прошедших специальную подготовку дивесантов-профессионалов против граждан своей страны на своей территории - какого еще результата вы ожидали?
Если вы против убийств - откажитесь от войны вообще. Откажитесь от армии и спецназа. Перестаньте обучать людей убивать друг друга. Поставьте во главу угла человеческую жизнь - как абсолютную, бесспорную ценность.
Если же вы не в состоянии этого сделать, то защищайте свою армию и своих солдат!
Этим судом государство нанесло армии такой удар под колени, какого не смогли нанести даже пятнадцать лет разрухи. Когда власть сдает своих солдат, она уничтожает армию. Не надо никаких вторжений противника - два три таких суда, и армии больше нет. Потому что никто не будет служить, если единственной платой за службу оказывается шанс угодить за решетку.
Вы все продолжаете и продолжаете гнать в Чечню новое пушечное мясо, закручиваете этот водоворот все сильнее и с обеих сторон. Вероятно, благо России, будущее её поколений требует новых смертей своих граждан. Вероятно, без убийств Россия обречена на гибель. Вероятно, Россия без этой войны обойтись не может. Пусть так. Вам, видимо, виднее.
Но почему тогда Вы предаете своих солдат?
В Конституции записано: «защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации». Мы свой долг по отношении к государству выполнили, когда оно посчитало это необходимым. Почему государство не выполняет свой долг по отношению к нам?
Очевидно, что Ульман попросту назначен на роль козла отпущения, как того требует сложившаяся на данный момент политическая ситуация. Вы судите его за убийство шестерых человек потому, что у них не было оружия. Но если бы в той машине у тех же самых людей был бы найден хоть один патрон, вы назвали бы Ульмана героем и вручили бы ему орден.
Очевидно, что если бы власть решилась использовать в наведении конституционного порядка силы РВСН, то на скамье подсудимых тоже оказался бы лейтенант, нажавший кнопку «Пуск».
Никто не спрашивает, сколько человек Ульман убил до этого. Никто не спрашивает, сколько человек было убито снарядами, выпущенными из орудий 160-го танкового полка, которым командовал Юрий Буданов. Сколько среди них было детей. Никто не спрашивает, сколько человек было убито при бомбардировках и артобстрелах. Никто не спрашивает, кто же, в конце концов, ответит за гибель детей Беслана.
С вашей точки зрения, видимо, между этими убийствами есть разница. С нашей точки зрения разницы нет никакой. Убийство всегда остается убийством независимо от способа его совершения.
Такой позицией вы подталкиваете армию к совершению новых преступлений. Этот суд посылает одно единственное послание - убивай, но не забудь подкинуть патрон. А если ты раскаешься в происшедшем, начнешь оказывать помощь раненным и на следствии сам расскажешь, как было дело - ты преступник.
Убиты шесть человек. Безусловно, это преступление, без всяких "но" и "если". И кто-то должен ответить за эти шесть загубленных жизней. Вы для себя решили, что отвечать должны мы, ваши игрушечные солдатики.
Мы для себя решили по-другому.
Мы больше не будем оставаться в стороне. Мы - не безмолвное стадо. Мы больше не позволим сдавать своих. Доказательством тому служат эти подписи. Эту грязную войну начали не мы - поверьте, каждый из нас с большим удовольствием остался бы дома на диване. Эту грязную войну начали вы. Так потрудитесь сами отвечать за свои преступления.
Мы не требуем оправдания Ульмана - это не в нашем праве. В конце концов, степень виновности или невиновности гражданина определяет суд. Мы требуем прекращения практики назначения крайних! Мы требуем всестороннего объективного расследования по делу и выявления реальных, а не назначенных виновников! Мы требуем прекращения фарса судилища!
Также мы обращаемся ко всем ветеранам локальных войн бывшего СССР и России.
Братцы! «Дело Ульмана» - наше дело. При том разгуле бесшабашности, при котором ведется «контртеррористическая операция» в Чечне, при полном отсутствии внятной политики РФ на Кавказе, практически при отсутствии управления войсковыми операциями, при таком грязном ведении войны против граждан собственной страны на территории собственной страны же, в которую втянута собственная армия - на месте капитана Ульмана мог бы оказаться каждый из нас. Собственно, все мы и так были на его месте. Все мы стреляли.
И это не Ульману не повезло, что его «сдали», это нам повезло, что не сдали нас. Мы сейчас не сидим не потому, что государство считает что мы не совершали преступлений, а потому, что не потребовались очередные козлы отпущения.
Мы считаем, что молчать дальше нельзя. Нельзя позволять власти и дальше использовать нас. Нельзя позволять выкидывать себя на помойку.
За те двенадцать лет, что идет война, Чечню прошло около миллиона человек. Это население большого города. Двадцать дивизий. Нас много. Мы - сила. И в наших силах изменить наше настоящее и наше будущее.
|
|
