Механизм обеспечения запланированного результата в ходе трехдневного голосования стал более или менее ясен. Кстати, я не случайно избегаю слова «выборы», поскольку выборами в привычном смысле слова это назвать уже нельзя. Также говорить о фальсификации не совсем точно, поскольку речь в таких случаях идет об искажении реального результата, а в данном случае никакого другого результата, кроме заранее организованного, уже не могло быть. При этом показательно, что никто, включая меня, не раскусил заранее реальный механизм трехдневного голосования, сводя его к попытке принудительной мобилизации лояльного власти электората.