О методах борьбы
Я пишу эту статью не для того, чтобы обсуждать вопрос, должна ли объединиться левая оппозиция. Должна, конечно, если хочет победить. Преодолеть нынешний хаос (тот самый, которому в последнее пятилетие активно придают видимость порядка) можно только объединенными усилиями всех сторонников левых идей (кстати, вовсе не факт, что и этого окажется достаточно).
Объединяться нужно, но с какой целью? Что именно мы собираемся делать сообща? Бороться? Но борьба – понятие настолько растяжимое, что в него можно вместить все, что угодно. Если относительно целей этой борьбы у нас еще есть какое-никакое единство взглядов (простоты ради уговоримся, что мы хотим превратить Россию в экономически, политически и идеологически независимое государство, основанное на идее солидарности), то по поводу методов вообще сказано очень мало конкретного.
Давайте для начала представим, что будущее объединение (условно назовем его «Левым фронтом») уже существует, и борется оно с режимом исключительно парламентскими методами. То, что именно так действовал печальной памяти НПСР, ничего не значит – они, может, боролись плохо, а мы будем бороться хорошо. В первую очередь возникает такой вопрос: а пустят ли нас в этот самый парламент? Сейчас ведь не середина 90-х годов, и мыслить тогдашними категориями больше нельзя (на самом деле, и тогда было нельзя, но речь не об этом). Парламент (точнее, парламенты – от Госдумы до сельсовета) прочно взяты под контроль партией власти, послушно голосуют по указке сверху, и нашего брата там никто не ждет.
Власти легко найдут тысячу и один способ не пропустить туда оппозиционеров – как левых, так и правых (вспомните судьбу «Яблока» и СПС на последних выборах). Да, конечно, какую густую сеть ни ставь, кто-то сумеет через нее пробиться, и двое-трое наших вполне могут оказаться даже на Охотном ряду. И что? Многое ли они смогут там сделать?
Но будем оптимистами, вообразим невозможное: в представительных органах всех уровней существуют крупные фракции «Левого фронта». Вот тут-то и начинается самое мрачное: власть, подобно мастеру айкидо, использует нашу силу против нас же. Эти фракции становятся частью системы, и все их действия, так или иначе, идут системе во благо. Я не хочу сказать, что все депутаты левого толка продаются властям или перерождаются. Есть, конечно, и такие, но важно не это. Просто члены представительных органов вынуждены играть по определенным нотам – а значит, действовать в интересах тех, кто эти ноты написал.
Но давайте пойдем в своем оптимизме еще дальше, и предположим, что мы сумели взять под контроль центральные и местные законодательные органы. И что это даст? Многое ли у нас в стране зависит от воли этих самых органов? Помнится, как-то раз наш парламент посмела настоять на своем – осенью 1993 года. Чем дело кончилось, помнят все – но в этот раз режиму и насилие не понадобится. Думу просто изолируют и по-быстрому сформируют новую, послушную – технологии давно отработаны.
Выйдем за пределы системы
Итак, чтобы эффективно действовать в нынешних обстоятельствах, левая оппозиция должна быть внесистемной. Путинские реформы уничтожили для нас все возможные «коридоры», кроме этого. Возможно, это крупная ошибка режима: парламентская оппозиция «ручная», она относительно безопасна.
Иное дело – оппозиция, не скованная рамками политической системы. Правда, на этом направлении нас ждет очень опасный подводный камень. Среди нынешних левых деятелей слишком многие привыкли действовать парламентскими методами, и вряд ли готовы так просто отказаться от них. Другие же, менее достойные, не собираются отказываться от удобных кресел во всевозможных президиумах и комитетах. Между тем, все эти люди обладают определенным авторитетом и имеют своих сторонников. Следовательно, если мы попытаемся сформировать крупную, изначально внесистемную партию, то, вместо того, чтобы объединить левые силы, мы только еще больше их раздробим.
Вот почему я говорю о фронте, а не о партии. На мой взгляд, оппозиция системная и внесистемная должны действовать рука об руку. Конечно, такой метод работы чреват многими неудобствами, но, похоже, другого выхода нет. Предположительно во главе фронта встанут две крупные партии, из которых одна будет действовать исключительно парламентскими методами (партия А), другая же с самого начала провозгласит себя свободной от системных ограничений (партия Б). Что касается партии А, то ее даже создавать не придется: достаточно будет модифицировать одну из уже существующих левых партий, возможно, слегка скорректировав ее идеологию, чтобы привести ее в соответствие с нынешней ситуацией. С партией Б дело обстоит сложнее. Пожалуй, за все постсоветское время в России не было крупной внесистемной партии левого толка, которая бы представляла значительную политическую силу и всерьез планировала свой приход к власти. Поэтому наработанный опыт нам вряд ли пригодится, начинать все придется с чистого листа.
«Как бы сквозь тусклое стекло»
Попробую вкратце обрисовать, какой партия Б видится мне. Конечно, я не претендую на полноту картины, однако те черты, которые я перечислю, кажутся достаточно важными.
Разумеется, не стоит говорить здесь о том, что эта партия ни под каким видом не будет сотрудничать с нынешним режимом, а для ее членов исключено любое участие в действующих органах власти – это и так понятно.
Во-первых, главная штаб-квартира этой партии должна находиться где угодно, но не в Москве. В сознании народа Москва – это окрестности Кремля; и любая московская организация автоматически находится «при власти». Для парламентской партии такое положение необходимо, а вот для внесистемной совершенно недопустимо.
Партия Б должна найти себе подходящий город и со временем постараться сделать его «оппозиционной столицей». Например, Питер должен подойти, тем более что все активные сторонники президента уже перебрались оттуда в Москву. Да и к революциям этому городу не привыкать. Но в то же время и в Москве партия Б должна иметь сильные позиции, чтобы в нужный момент вывести своих сторонников на московские улицы.
Во-вторых, такой партии вовсе не нужен единый лидер (говоря высоким штилем, вождь). Достаточно небольшого комитета из нескольких координаторов и идеологов. Если пост руководителя партии не будет давать особой власти и почестей, то внутрипартийная борьба будет исключена, или, по крайней мере, ее вероятность снизится (я говорю именно о борьбе за власть, а дискуссии по идейным вопросам скорее полезны, чем вредны).
умаю, каждый согласится, что именно «вождизм» стал одной из причин, мешающих объединению левых в 90-е годы, да и сейчас. В-третьих, средний возраст членов партии Б если и будет превышать 30 лет, то ненамного. Поскольку основной целью этой партии станет действие (или подготовка к нему), то такая организация должна привлечь молодежь. Этот же фактор наверняка окажет сильное влияние на идейную платформу партии и форму ее изложения. Молодым левым, тем более ориентированным на активные действия, нужно не политическое словоблудие, а конкретные, ясно сформулированные лозунги.
В-четвертых, сама партия может и не быть слишком многочисленной, однако вокруг нее будет группироваться широкое общественное движение «сочувствующих». Сама же партия должна в основном состоять из агитаторов, которых следует обучить современным приемам работы с массами, поскольку в наше время именно это оружие самое эффективное.
Быть готовыми к власти
Как уже говорилось, такая партия уже по определению не может вести диалог с властью. Однако это вовсе не значит, что она будет совершенно выключена из легальной политической жизни страны. Нет, она будет в ней участвовать, но опосредованно – через участие в «Левом фронте», куда будут входить и парламентские партии левого толка.
Поскольку стратегия левых сил будет вырабатываться сообща (иначе само существование «Левого фронта» теряет всякий смысл), то и партия Б станет незримо присутствовать на каждом заседании Госдумы. Что касается конкретных направлений работы этой партии, то нужно признать, что, к сожалению, забастовочное движение в нашей стране лишено смысла.
В силу того, что современная российская экономика держится не на промышленном производстве, опасными для режима могут быть лишь забастовки в сфере добычи и экспорта сырья – но было бы наивно надеяться, что работники этих отраслей пожелают к нам примкнуть. Гораздо больше пользы, на мой взгляд, могла бы принести попытка создать в стране параллельную систему власти, наподобие Советов образца весны 1917 года. Тогда в случае падения режима (в результате «бархатной революции» или по каким-либо иным причинам) левая оппозиция смогла бы легко и быстро взять ситуацию под свой контроль.
Конечно, формирование такой системы – дело далеко не простое, но почему бы не попробовать? Все вышесказанное, разумеется, не претендует на то, чтобы считаться «рецептом победы». Это всего лишь, по выражению Солженицына, «посильные соображения» – и одновременно приглашение к диалогу для всех, кто заинтересован в создании сильной внесистемной левой оппозиции.
|
|
