Нынешний кризис глобального левого движения связан с отходом не только от уроков Октября 1917 года, но и от уроков Парижа 1871 года. В самом деле, если уже парижские коммунары отказались от буржуазного парламентаризма, то практически все «наследники КПСС» от КПРФ и КПУ до еще не умерших ФКП и КПГ и т.п. организаций существуют в рамках пресловутого «парламентского кретинизма» вопреки многочисленным осуждениям этого явления Лениным.
Вот и сейчас почти через 95 лет после Великого Октября Зюганов и его последователи действуют так, как будто не было ни 1917 года ни тем более 1871-го. «Парламентский кретинизм», однако, не мешает указанным господам как заклинание повторять имена Ленина и Сталина, хотя ни тот ни другой будь они сейчас живы не подали бы руки этим «могильщикам коммунизма».
Видимо не случайно, что нынешний юбилей Коммуны остается практически незамеченным верхушкой КПРФ. В.И.Ленин в своих работах «Государство и революция» и «Уроки Коммуны» четко указал на причины ее поражении — это ее оборонческая ненаступательная политика, отсутствие союза рабочего класса и крестьянства.
Причина поражения Коммуны в том, что она была НЕПОЛНОЙ ДИКТАТУРОЙ ПРОЛЕТАРИАТА. В Октябре 1917 большевики во главе с Лениным блестяще реализовали ПОЛНУЮ ДИКТАТУРУ ПРОЛЕТАРИАТА: жестко подавив сопротивление контрреволюции, отстояв завоевания революции от сил внутренней и внешней реакции.
В своих трудах Ленин жестко разоблачал оппортунистов от марксизма, отказавшихся от главного наследия Коммуны—диктатуры пролетариата и слома старой, доставшейся от свергнутого эксплуататорского строя государственной машины. Эта критика как никогда раньше применима к сегодняшним «наследникам КПСС», будь то КПРФ, КПУ и др., всецело идущих в русле официальной парламентской игры.
Парижские коммунары заложили элементы не только Октября 1917 года, но и сделали некоторые шаги в сторону НОВОГО РАБОЧЕГО СОЦИАЛИЗМА, введя выборность руководителей трудовых коллективов их рядовыми работниками—речь идет, например, о выборах руководителей парижских театров непосредственно актерами. Нечто подобное попытались реализовать левые силы в СССР во времена «перестройки» на уровне тогда еще народного хозяйства СССР, но силы капиталистической реставрации в КПСС оказались сильнее и зародыши НОВОГО РАБОЧЕГО СОЦИАЛИЗМА были уничтожены бюрократами, изо всех сил рвавшимися «в светлое капиталистическое будущее».
Впрочем, противопоставлять НОВЫЙ РАБОЧИЙ СОЦИАЛИЗМ и Октябрь 1917 нельзя. Еще во время дискуссии о профсоюзах В.Ленин посчитал тезисы А.Шляпникова, лидера «Рабочей оппозиции» в РКП(б) некоторым забеганием вперед, указав, что предложения Шляпникова можно будет реализовать не раньше чем через 20 лет ( как раз в 1941 году!) История, однако, распорядилась иначе.
Впервые мне пришлось столкнуться с феноменом Парижской Коммуны в 1971 году в год столетия Коммуны, когда я как старшеклассник и активный комсомолец одной из казанских школ ходил по линии общества «Знание» с лекцией в трудовых и учебных коллективах города. «Столетие Парижской Коммуны, первого опыта диктатуры пролетариата» — так звучала тема той моей лекции.
И вот что мне больше всего запомнилось из тех выступлений сорок лет назад— лучше всего меня принимали на заводах и фабриках. Там всегда был искренний интерес, задавались часто довольно острые вопросы, а вот в торговых организациях мне часто прямо предлагали лекцию не проводить, а взять у них «дефицитные продукты», а они мне запишут в путевке от общества «Знание», «все что я захочу». Я всегда отказывался от «коррупционной схемы» и добросовестно читал перед зевающими от скуки торговыми работниками всю лекцию, при этом всегда доказывал необходимость диктатуры пролетариата, в том числе и фактами гнилости советской торговли.
Необычайные мои лекции о Парижской Коммуне были прерваны, когда по юношеской наивности я «ляпнул» как-то перед ветеранами спецслужб, что мы в СССР повторяем ошибки Коммуны, из-за которых она не удержала власть — чрезмерная мягкотелость к врагам революции.
Следующий раз я рискнул вспомнить про Парижскую Коммуну только в 1987 году. Полтавская группа, на основе которой возник Рабочий союз Полтавы, еще с 1987 года ввела в практику «мозговые атаки» и коллективные обсуждения наработок и пороков советского социализма. Помнится, как, обсуждая необходимость красного террора, мы рассматривали роль Буревестника революции А.М.Горького, который в годы террора только тем и занимался, что ходил к Ленину хлопотать за тех или иных арестованных деятелей. Слова, что «революция пожирает своих детей», традиционно относившиеся только к Великой французской революции, мы посчитали «общей закономерностью любой революции».
Во время одного из таких «штурмов» наш рабочий активист машинист тепловоза Паша Смага заметил, что для противовеса «переборам в терроре против контры не мешало бы Ленину создать «коллективного Горького». Наши активисты интеллигенты, среди которых была между прочим и правнучка великого писателя-гуманиста Короленко тут же придумали название этому «коллективному Горькому» — «Союз альтруистов», ссылаясь при этом в частности и на опыт той же Коммуны, где якобы также были элементы чего-то подобного, хотя я лично об этом нигде ничего не читал. У нас в Полтаве мы тогда создали свой «Союз альтруистов» как важнейшую часть ЯДРА нашего Рабочего союза.
Думаю, что наличие подобной структуры в рамках сначала РКП(б), а затем и ВКП(б) способствовало бы оптимизации красного террора в РСФСР, а затем и в СССР. Наличие «альтруистского ядра» в было бы полезным в том числе и с точки зрения «чистоты рядов» руководящей силы, правящей партии.
Вообще-то теоретические и практические наработки Рабочего союза Полтавы — это тема отдельного большого исследования, совершенно непаханой целины. Это прежде всего ТЕОРИЯ НОВОГО РАБОЧЕГО СОЦИАЛИЗМА с целым рядом концепций:. КОНЦЕПЦИЯ СОЮЗА РАБОЧЕГО И МОЛОДЕЖНОГО ДВИЖЕНИЯ, отсутствие которого предопределило поражение революции 1968 года в Западной Европе, это КОНЦЕПЦИЯ СОЮЗА АЛЬТРУИСТОВ, КАК ВАЖНЕЙШЕГО ЭЛЕМЕНТА РАБОЧЕГО КОНТРОЛЯ, наконец, это КОНЦЕПЦИЯ РАБОЧЕГО КОНТРОЛЯ КАК ВЫСШЕЙ ФОРМЫ ОБЩЕСТВЕННОГО КОНТРОЛЯ.
Здесь большую, если не решающую роль сыграл наш полтавский Че Гевара Геннадий Захаров. После вынужденного отъезда с Украины в 2005 году я пригласил его в Казань, где он сыграл решающую роль в выступлениях пенсионеров против монетизации льгот. Сейчас он возглавляет рабочий комитет Пскова, своей исторической родины.
К сожалению, руководители нового левого движения РФ мало интересуются наработками своих предшественников, считая, очевидно, что, услышав краем уха о некоторых работах Ленина, они достаточно хорошо подковались теоретически, и им нет нужды изучать опыт каких-то украинских рабочистов.
Я уже не говорю о таком неординарном философе как Фан Валишин, Казанский Пифагор, работающий на уровне Лобачевского и фактически единственный всю жизнь занимающийся выполнением философского завещания Ленина о союзе естествознания и философии. То, что он не интересен официозной компрадорской науке еще не основание, чтобы наши левые лидеры вслед за официозом отмахивались от него, не пытаясь вникнуть в суть его глубоких наработок, имеющих большое значение для победы левого движения во всем мире.
Если в начале 20 века левые силы в лице Ленина сумели аккумулировать все передовое в общественной и философской мысли, что и предопределило в конечном итоге победу в октябре 1917 года, то, увы, в наше время новые левые—некая пародия на «босоногих врачей и босоногих ученых» времен «культурной революции» в Китае, не более, чем подготовительный этап перед появлением действительно АДЕКВАТНОГО УРОВНЯ ДЛЯ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ, а затем и ПРАКТИЧЕСКОЙ ПОБЕДЫ ЛЕВОЙ ИДЕОЛОГИИ во всем мире Создавая ПАРТИЮ НОВОГО РАБОЧЕГО СОЦИАЛИЗМА, этого венца НОВОЙ РАБОЧЕЙ ИДЕОЛОГИИ, необходимо учесть все наработки левого движения, начиная от Коммуны и всю историю левого и рабочего движения, чтобы в который уже раз не наступить на те же грабли бюрократического и буржуазного перерождения.
|
|
