В статье "Капиталистический реализм и коммунистическое действие" был поднят вопрос о насущной необходимости социалистической альтернативы капитализму, и рассмотрены, в самом общем плане, актуальные задачи современных коммунистов. Но вопрос альтернативы логически связан с основным вопросом коммунистической доктрины - вопросом о социальных силах, которые могут и должны произвести необходимые социальные преобразования, т.е. - с вопросом о революционном субъекте.
Для атомизированной обывательской массы и интеллектуально окормляющих ее с экранов ТВ, со страниц бумажной и электронной прессы буржуазных аппологетов, сама мысль о том, что в современном обществе может существовать движущая сила радикальной социальной трансформации представляется абсурдной. Эпоха пролетарских революций, дескать, безвозвратно принадлежит прошлому. Совершал эти революции, по утверждениям буржуазных аппологетов, не пролетариат, а пред-пролетариат, его то и описывал Маркс в своих работах как класс лишенных всего тружеников, класс абсолютной нищеты, которому нечего терять, "кроме своих цепей".
А современному пролетариату есть что терять, ему, якобы, совсем неплохо живется при капитализме и никакой революции ему не нужно. Если и есть какие-то трения между рабочими и капиталистами, то их-де всегда можно решить путем "согласительных процедур". К этому взгляду присоединяется и определенная часть левых интеллектуалов (1), которые возлагают свои надежды на кого угодно, только не на класс пролетариата - на работников сферы IT, на люмпенов, на радикальных левых исламистов, на классово еще не определивщуюся молодежь, на контркультурные сообщества, на неинтегрированные в систему меньшинства и т.п.
Однако, на сколько, на самом деле, обоснованы эти рассуждения о смерти пролетариата как революционного субъекта? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны прежде всего понять, кто есть пролетарий, а кто не является таковым, что представляет собой современный пролетариат и чем он отличается от того, что был во времена Маркса.
Самое общее определение пролетариата в теории марксизма звучит так: пролетариат - это эксплуатируемый класс буржуазного общества, не владеющий средствами производства и для поддержания собственного существования вынужденный продавать свою рабочую силу капиталистам. Казалось бы, вопрос ясен - все, кто работают по найму и производят для капиталистов прибавочную стоимость, являются, таким образом, пролетариями. Но как тогда быть со всеми теми достаточно многочисленными в современном обществе профессиями, представители которых, формально являясь наемными работниками, явно не могут быть отнесены к эксплуатируемым - менеджерами высшего и среднего звена, корпоративными юристами и пиарщиками, офисным персоналом, частными охранниками и т.д. и т.п.?
Наиболее близко к решению этого вопроса подошел американский социолог-марксист Эрик Олин Райт (2). Райт ввел понятие противоречивых классовых позиций, которые занимают промежуточное положение между классом пролетариата и классом капиталистов. Объективной основой для возникновения этих позиций послужила, с одной стороны, концентрация и централизация капитала, и, с другой стороны, усложнение процесса материального производства как следствие научно-технического прогресса. Для выполнения функций капиталистического планирования, продвижения товаров на рынке, организации и контроля производства и т.д., сформировались особые - промежуточные - слои т.н. "белых воротничков". Если "чистый пролетарий" получает от капиталиста в виде заработной платы ровно ту сумму средств к существованию, которая необходима для воспроизводства его рабочей силы, то в отношении "белых воротничков" ситуация несколько иная.
Сходство этих слоев с "чистыми пролетариями" в том, что они так же участвуют в производстве прибавочной стоимости, их труд обеспечивает прибыль капиталиста. Различие в том, что их положение в системе каппроизводства связано с обеспечением "производства самого производства", а не с непосредственным производством продукта. Эта ключевая функция "белых воротничков", функция контроля, организации и планирования, заставляет капиталиста вступить с ними в "особые отношения". Капиталист предоставлет им "бонус" - оплата труда этих категорий работников превышает стоимость жизненных средств, необходимых для воспроизводства рабочей силы. При этом, однако, принципиально важно учитывать одно обстоятельство -этот "бонус" сверх стоимости рабсилы представляет собой не статическую, а динамическую величину, которая тем выше, чем более высокое положение занимает работник в иерархии капиталистического предприятия.
На вершине пирамиды "белых воротничков" находится топ-менеджмент предприятия. Так как эта профессиональная группа владеет полной информацией о производственном процессе, управляет им в целом, и стало быть, вполне осведомлена об эксплуаторском характере капиталистического производства, то величина "бонуса" здесь максимальна и многократно превышает стоимость воспроизводства рабочей силы (и, соответственно, многократно превышает зарплаты простых рабочих). Основание пирамиды - это широкий спектр профессиональных групп, каждая из которых выполняет какую-либо одну элементарную функцию обеспечения "производства самого производства", например - инженерно-технические работники (ИТР), бухгалтерские работники, системные администраторы компьютерных сетей и операторы компьютеров, низшее звено офисных работников и т.д. Здесь размер "бонуса" может очень сильно варьироваться в зависимости от конкретных условий и специфики производства, но его величина меньше, чем стоимость рабочей силы, а потому и зарплаты этих категорий работников не так сильно отличаются от зарплаты "чистых пролетариев" (а у некоторых профессиональных групп, выполняющих самые простые операции, зарплата может быть даже ниже чем у пролетариев).
Для целей данного исследования также важно заметить, что в условиях капиталистических кризисов весь "бонус", который получает низшее (и наиболее многочисленное) звено "белых воротничков", как правило, либо съедается инфляцией, либо вообще аннулируется в результате корпоративной политики урезания зарплат. Таким образом, эти профессиональные группы становятся по своему положению неотличимы от остальной массы пролетариата, из полупролетарского состояния переходят в чисто пролетарское.
Откуда же у класса капиталистов берется ресурс для покупки высшего менеджмента и для приплаты беловоротничковому полупролетариату? Одним из главных источников является, помимо эксплуатации "собственного" пролетариата в развитых странах, намного более интенсивная степень эксплуатации пролетариата развивающихся стран (3).
Мы видим следовательно, что границы классов пролетариата и буржуазии достаточно размыты, между двумя четко обозначенными полюсами - владельцами средств производства и "чистыми пролетариями" в современном буржуазном обществе существует относительно многочисленные промежуточные слои, которые, в зависимости от конкретных социальных и экономических условий, могут тяготеть к одному из полюсов.
Не так очевиден, как кажется на первый взгляд и вопрос с мелкой буржуазией. Классическое определение мелкой буржуазии описывает ее как класс мелких собственников, живущих исключительно или главным образом собственным трудом. В период становления капитализма мелкие буржуа - зажиточные крестьяне и ремесленники, имели шанс стать крупными капиталистами. В современном обществе эти шансы практически нулевые. Более того, современное мелкобуржуазное "предпринимательство" часто представляет собой форму самозанятости, неустойчивую попытку избежать наихудшей формы пролетаризации -попадания в число безработных (т.е., в политико-экономическом смысле, в резервную армию труда). Человек, решивший занятся "бизнесом" часто имеет стартовую позицию пролетария и получает необходимый начальный капитал (средства производства) от банков или от государства. Монополистический капитал и буржуазное государство идут на это для того чтобы смягчить остроту социальных противоречий, а также для того, чтобы перепоручить мелкому бизнесу те отрасли производства и сферы услуг, которые не сулят крупному монополистическому капиталу большой прибыли. Социальное положение мелкой буржуазии, таким образом, характеризуется крайней нестабильностью. Поэтому в зависимости от обстановки и расклада сил в обществе, она может впитывать в себя какие угодно идеи, сегодня склонятся к буржуазному либерализму, завтра - к национализму, а послезавтра - к пролетарской революции.
Жизненный уровень пролетариата развитых стран существенно поднялся над той крайней степенью нищеты, в которой он пребывал во времена Маркса. У современных пролетариев может быть квартира, бытовая техника, личный автотранспорт и др. предметы личной собственности. Но марксизм вовсе не утверждает, что жизненные средства, необходимые для воспроизводства рабочей силы, есть некая константа или что рабочий всегда обязательно живет в нищете. Общественное производство развивает необходимые потребности. Если бы рабочие жили, как раньше, в заводских бараках, а не в отдельных квартирах, не имели бы холодильников, радио, телевизоров, компьютеров и др. необходимых в современном обществе жизненных условий - смогли бы они приводить своим трудом в движение современное высокоразвитое производство? Конечно нет. При этом необходимо заметить, что, в большинстве случаев, предметы личной собственности приобретаются пролетариями в кредит, то есть мало того, что капиталист - "работодатель" присваивает неоплаченное рабочее время пролетария, но пролетарий еще и платит другому капиталисту - банкиру.
Марксистская теория более, чем какая либо другая, отдает себе отчет в том, что человеческое общество представляет собой живую, постоянно развивающуюся среду и ни один класс общества не может рассматриватся как статичный и неизменный (за исключением своей сущностной характеристики - роли и месте в системе общественного производства). Во времена Маркса основной формой капиталистического предприятия было индивидуальное, частновладельческое предприятие. С начала XXвека, с наступлением империалистической эпохи, господствующей формой стал акционерный капитал. Дальнейшая концентрация и централизация капитала привела, после IIМировой войны, к образованию гигантских монополистических спрутов - транснациональных корпораций (ТНК), опутавших своими шупальцами всю планету (4).
Пролетариат также не остается неизменым. Буржуазные апологеты, извращая марксизм, приписывают ему вульгаризированое утверждение, что только лишь промышленный пролетариат является революционным субъектом. Это не так. Характер труда и отрасль занятости наемного работника не являются решающим критерием. Решающее значение имеет отчуждение работника от средств производства и результатов своего труда. Поэтому, тот факт, что численность промышленного пролетариата, в общемировом масштабе, хотя и растет в абсолютном выражении, но падает относительно пролетариата занятого в сфере услуг и других отраслях экономики, никоим образом не влияет на потенциальную революционность класса пролетариата как целого. Конечно, промышленный пролетариат может стать наиболее активным и организованным отрядом будушей пролетарской революции. И его нынешней численности даже в самых развитых странах мира более чем достаточно для этого. Во Франции в промышленности занято около 20%экономически активного населения, в Великобритании - 18%, в США - 8 % (5).
Так что же дает нам, марксистам, основания утверждать что именно пролетариат является революционным субъектом? Это положение этого класса в капиталистическом способе производства. И дело тут не в относительном материальном благополучии или, наоборот, нищете пролетариата. "Пролетариат не становится беднее, если снижается зарплата, как он не становится богаче если она увеличивается и снижаются цены. Он не становится богаче, когда у него есть работа, или когда у него её нет. Кто бы ни принадлежал к классу наёмных трудящихся, он является нищим в абсолютном смысле. Здесь нет релятивизма, нет прогрессизма. Кто прочитал первую страницу Маркса и не понял этого, останется безвыходно угнетённым. Режим наёмного труда предполагает работу без накопления, и накопление без работы" - писал выдающийся итальянский коммунист Амадео Бордига. Брошен ли пролетариат, как во времена Маркса, в пучину нищеты или имеет возможность пользоватся некоторыми благами современной цивилизации - его положение в этой системе остается неизменным. Отчужденный от средств производства и результатов труда пролетарий не имеет никаких экономических резервов, предназначенных для потребления в случае необходимости, его благостостояние абсолютно негарантировано. Его судьба при капитализме - быть заложником повторяющихся с неизбежной периодичностью кризисов и пушечным мясом неизбежных больших и малых войн. Именно это делает пролетариат не заинтересованным в поддержании капиталистического способа производства.
К разочарованию горящих революционным нетерпением активистов и интеллектуалов, в определенные отрезки времени, под давлением определенных исторических обстоятельств, классовое сознание пролетариата может затухать или вообще исчезать. Но, как писал Маркс: "Дело не в том, в чем в данный момент видит свою цель тот или иной пролетарий или даже весь пролетариат. Дело в том, что такое пролетариат на самом деле и что он, сообразно этому своему бытию, исторически вынужден будет делать".
Именно периоды временного, до очередного системного кризиса или войны, затухания классового сознания служат почвой для ревизионистского и оппортунистического отказа левой интеллигенции от признания пролетариата революционным субъектом. Но те силы, которые предлагаются взамен, в лучшем случае могут быть лишь вспомогательными отрядами главной пролетарской армии.
История российского пролетариата - это история величайших достижений и трагических провалов. Что касается советского периода, то эта история еще как следует не изучена во всей ее противоречивости. Что творилось с постсоветским пролетариатом в 90е годы мы все знаем и помним. Только в последние пять-шесть лет появились определенные признаки действительного оживления рабочего движения. Наиболее передовым отрядом российского пролетариата на сегодняшний день являются работники автопрома, более конкретно, рабочие т.н. "отверточных производств" созданных транснациональными корпорациями. Вполне закономерно, что это оживление рабочего движения происходит почти исключительно в рамках тред-юнионисткой борьбы (6). По другому и не могло быть. Важно констатировать появление позитивной тенденции - наиболее передовые отряды пролетариата отходят от разрушительного для класса патерналистского стереотипа - "вот приедет барин, барин нас рассудит" (наиболее яркий пример такого стереотипа в действии - конфликт в Пикалево). Психология отчаяния, выливающаяся в голодовки и перекрытия трасс с целью обратить на себя внимание чиновников, уступает место психологии веры в свои силы, организованной борьбе рабочего класса.
Задача марксистов не в том, чтобы гадать, как скоро пролетариат созреет для политической борьбы, а в том, чтобы уже сейчас делать все для того, чтобы, когда этот момент наступит, процесс роста классового сознания вылился в организованную политическую борьбу. А это значит, что необходимо строить революционную организацию.
Примечания:
- Крупнейший теоретик движения "новых левых" Герберт Маркузе в своей работе "Одномерный человек" так описывает капиталистов и пролетариев развитых капстран: "Но, хотя в капиталистическом мире они по-прежнему остаются основными классами, структура и функции обоих настолько изменились в ходе капиталистического развития, что они перестали быть агентами исторических преобразований. Всепобеждающий интерес в сохранении и улучшении институционального status quo объединяет прежних антагонистов в наиболее развитых странах современного общества" .
- Эрик Олин Райт. "Марксистские концепции классовой структуры".
- Масштаб возрастающего разрыва между богатыми и бедными странами виден из следующих данных: В 1913 отношение ВВП на душу населения в пяти самых богатых странах мира к пяти самым бедным странам составляло 11:1, в 1950 35:1, в 1973 44:1, а в 1992 72:1 .
- Эномическая мощь ТНК становится понятна из следующих показателей: они контролируют примерно 2/3 мировой торговли; на них приходится около 1/2 мирового промышленного производства; ТНК контролируют примерно 4/5 всех существующих в мире патентов, лицензий и ноу-хау. Бюджеты крупнейших ТНК превосходят бюджеты некоторых государств, ТНК обладают собственными центрами анализа и долгосрочного планирования, собственной сетью "агентов влияния" по всему миру - от лоббистов в правительствах до аффилированных некоммерческих организаций в гражданском обществе.
- Для сравнения - пролетарская революция в России в 1917 г. произошла, когда промышленный пролетариат составлял лишь 3 - 4% населения страны.
- Задача-максимум этой тред-юнионисткой борьбы для российских рабочих состоит в том, чтобы добится оплаты своего труда на уровне оплаты за аналогичный труд в других странах. Слесарь-сборщик на калужском "Фольксвагене" получает 15-18 тысяч рублей при трехсменном графике работ и постоянно растущем плане выпуска. По подсчетам специалистов, это в 16 раз меньше аналогичной зарплаты в США, в 12 раз - в Японии, в 10 раз - в Финляндии, в 9 раз - в ФРГ, в 6,5 раза - в Индии. Соответственно эксплуатация российских рабочих и прибыли иностранных инвесторов в разы выше, чем за границей.
|
|
