В канун католического рождества 2010 года в Тунисе уличный торговец фруктов и овощей самосожжением зажег пламя «арабских революций» в Магрибе, Египте и на Ближнем Востоке. Демонстрации против безработицы, роста цен и коррупции быстро переходили в метание «молотовых» и требования немедленной смены правящего режима. Арабы – горячий народ, и небольшой искры хватило, чтобы разжечь огонь копившегося недовольства.
И в Тунисе, и в Египте, где народные массы на сегодняшний день свергли президентов, большим влиянием пользовались профсоюзы и различные гражданские активисты, – как правило, из студентов или интеллигенции. Во всех арабских странах демонстранты активно использовали Интернет для согласования своих действий. Повсеместно в арабском мире нет конструктивной оппозиции власти, а политическая система выглядит как закостенелая, чуждая конкуренции. Во всех странах, где были и продолжаются волнения – Тунис, Египет, Алжир, Ливия, Иордания, Йемен, Бахрейн, Мавритания, Саудовская Аравия, Оман, Судан, Сирия, Ирак, Марокко и Джибути, – у народных масс не было лидеров, а все политические силы, которые поддерживали демонстрантов, к ним фактически примазывались.
Результатом арабских бунтов стали смены режимов в Тунисе и Египте, отставка правительства в Иордании, обещание уйти президента Йемена Салеха, политические реформы в Алжире, сотни убитых демонстрантов и тысячи раненых. Обескураживающая скорость распространяющихся волнений заставила мирового жандарма США максимально быстро пытаться извлечь выгоду из этих событий. Но все режимы, которые бомбардируют своими протестами арабские массы, так или иначе защищают интересы сверхдержавы. Все эти факты рождают массу аналогий и теорий, которые настоятельно требуют опровержения и некоторого критического разбора.
Теория первая: арабские бунты – это революции, направленные на коренное изменение ситуации, и попытка трудящихся взять власть или организовать свою власть. В марксизме революцией принято называть социальный скачок, смену старой, изжившей себя общественной формации, на новую.
«На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или — что является только юридическим выражением последних — с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественнонаучной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче — от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение» (К. Маркс «К критике политической экономии»).
Политической же революцией принято называть сметание государственно-политических институтов на пути социальной революции, или, если проще, когда прогрессивный класс общества берет власть в свои руки для замены производственных отношений.
Поскольку события «арабских революций» не связаны с приходом к власти пролетариата и установления его диктатуры, так же как и не связаны с уничтожением пережитков феодализма, нельзя данные события считать революциями. Хотя в Тунисе и Египте народные волнения носили легкий оттенок национального движения, так как Тунис и тунисская экономика находится под сильным влиянием Франции, а Мубарак – оплот американского влияния в регионе. Это било по национальным чувствам панарабской солидарности народных масс.
Так у некоторых возникало желание назвать эти события «национальными революциями», которые освобождают угнетенные народы. Но арабские бунты не смогут сбросить оковы неоколониального гнета, так как арабский мир – это поставщик ресурсов для «первого мира», и он будет за них воевать. Поэтому даже самые черносотенные национально замкнутые исламисты будут вынуждены «прогнуться» под Запад.
Кроме того, арабские народы формально свободны, они порабощены экономически. В сущности, то, что мы наблюдаем в арабских странах, – это народные бунты, которые приводят к политическим переворотам. То есть, одна группировка буржуазия берет власть против другой группировки буржуазии, опираясь на народный протест. Ленин писал: «Всякий политический переворот, если это не смена клик, есть социальная революция, — вопрос только в том, социальная революция какого класса». В нашем случае, по терминологии Ленина, – «смена клик». Политический переворот. Его стоит рассматривать только с точки зрения завоевания буржуазных свобод, и для арабских стран в этом вопросе есть куда стремиться.
Теория вторая: события арабских бунтов подтверждают мнение, что в XXI веке революции делают огромные массы демонстрантов, без лидеров, без организаций, акциями прямого действия – шествиями, демонстрациями и борьбой с полицией и армией. Максимум во что «верят» сторонники такого подхода – это профсоюзы, которые организуют вместо забастовки крупную политическую акцию, присоединяются к народной волне.
Идеологом такого подхода является мексиканский сапатист и революционный романтик Маркос. В самом деле, это старый теоретический хлам, который подретуширован под новые условия «информационного века». Это оголтелый хвостизм и анархизм, полное преклонение перед стихийностью революционного протестного брожения масс. Сто раз уже уяснено, что без политической организации рабочий класс не сможет взять власть. Сто раз понятно, что стихийно, самостоятельно рабочие способны максимум выступать «против». Против правительства, царя, президента, чубайсов, директора завода, лужковых.
Для того чтобы осуществить слом хребта буржуазной системы, рабочий класс должен организоваться в политическую партию коммунистов, которая на основе научно-выверенной тактики поведет его в бой. Стихийную деструкцию массы способны учинить и самостоятельно, а вот революционный конструктив – только посредством обществоведческой науки марксизма через дисциплину политической организации. Это как раз и не является особенностью арабских событий.
В мире каждый год происходят народные бунты разного масштаба, с разными политическими последствиями. Но все они стихийны и являются поражениями. С одной стороны, это бессмысленная трата сил и крови трудящихся, так как волнения призваны только лишь стабилизировать капитализм и никаких коренных изменений на фронте классовой борьбы не сулят. С другой стороны, за счет отчаянного выступления трудящиеся добиваются от эксплуататоров хоть каких-то уступок, не позволяют буржуазии перейти рамки нищеты для рабочих к состоянию голодной смерти. В сущности, Мубарак ушел, придет Аль-Барадей или другой буржуазный политик, что изменится?
Единственное, чем мы, коммунисты, можем быть довольны – это улучшение условий для пропагандистской политической работы. Поэтому коммунисты на арабские события смотрят как на естественные стихийные волнения трудящихся масс, как на открытые классовые выступления против политики буржуазии. Они стали прекрасным образчиком вспыхивания революционной ситуации. К сожалению, нет коммунистов, чтобы правильно использовать силу народного гнева, изолировать мелкобуржуазных революционеров и буржуазных идеологов, направить силы на организацию взятия власти рабочим классом.
Третьей «теорией» является определение арабских волнений, как Интернет-революций, twitter-революций и facebook-революций. Тут имеется перекос в технические средства демонстрантов. Действительно социальные сети, блоги и микроблоги создают непередаваемое удобство в организации больших групп людей. Но это всего лишь средства технической помощи, оно не может являться причиной народных выступлений. Нельзя считать, что Интернет-технологии и Интернет-культура даже катализируют выступления или протест. На нашем российском примере хорошо видно, что Интернет только лишь отражает реальную социальную жизнь общества, его разных классов, слоев и групп. Нельзя перевирать жизнь и объявлять виртуальный мир ведущим по отношению к миру реальному – это только создание путаницы.
При этом не стоит умолять «заслуг» быстрых Интернет-технологий, возможную информационную площадку для широкой солидаризации и организации выступлений. Хотя, и с другой стороны эти события продемонстрировали старую добрую марксистскую истину о «свободе слова», что, в конечном счете, любое средство информации контролирует частный собственник. В нашем случае это собственник сетей и серверов. Власти бунтующих стран быстро «перерезали провод», и Интернет в них пропал.
На четвертом месте в чем-то приятная аналогия с нашей страной. Некоторые поспешили объявить, что Россия идет по пути «египетского сценария». И действительно, можно провести параллели между политическими режимами арабских стран, весьма недемократичными, и нашим «путинизмом». Но не стоит спешить. Народный гнев, корнями уходящий в эксплуатацию и полунищенское положение, копится в недрах трудящихся масс. Экономический кризис всегда провоцирует еще более ожесточенный грабеж буржуазии и еще более угнетенное положение рабочих. Это вызывает взрыв. Так было у нас в 1998, чем не смогли воспользоваться коммунисты. На сегодняшний день российская буржуазия справляется со своими проблемами и полностью контролирует ситуацию.
Но стабильность и рост уже закончились, был провал, сейчас рецессия. Рано или поздно российское буржуазное государство оступится, и трудящиеся, ведомые рабочим классом, начнут свое наступление. Вопрос в том, насколько рабочие будут организованны в класс и насколько у них будет компетентное руководство.
Коммунистам не стоит уповать на «арабский сценарий», необходимо кропотливо к нему готовиться. Наращивать пропагандистские кадры, завоевывать авторитет передовых рабочих, проводить коммунистическую линию в среде пролетариата.
В продолжение стоит упомянуть, что в США тоже произошёл свой бунт. В столице Висконсина прошла массовая акция против сокращения бюджета, что приведет к уменьшению зарплат бюджетников. Бунтуют госслужащие, около 70 тыс. человек осаждают органы власти. Требуют платить по заслугам и обложить богачей налогами.
Из всего приведенного выше видно, что выступления, массовые протесты, бунты и выдвижение политических лозунгов прекрасно проходят и без коммунистов. Коммунисты для осуществления борьбы трудящимся не нужны. Так же из всего видно, что вся эта борьба, отчаянная и смелая, пройдет впустую, она коренным образом не изменит классовую расстановку сил.
Таким образом, коммунисты нужны как раз для того, чтобы сделать тактику борьбы победоносной, чтобы организовать и направить широкие слои трудящихся по пути социалистической революции.
|
|
