Михаил Делягин: «Мы будем делать все, что хотим, и называть это суверенной демократией»

Налоги в России не высоки и вполне приемлемы для бизнеса, поэтому снижать их не обязательно. Беда не в них, а в высокой и стремительно растущей коррупции, которая по сути дела превратилась в параллельную систему налогообложения, и вот уже с учетом неофициальных, коррупционных налогов налоговое бремя в России невыносимо.

Однако официальные налоги низки.

Понятно, что бизнесмен, не требующий снижения налогов, - это не бизнесмен, но налоговые проблемы в России связаны не с величиной налогов, но в основном с механизмом их взимания.

Единственное исключение - Единый социальный налог (ЕСН). Его порочность в регрессивном характере: чем беднее человек, тем больше он платит. Для основной массы населения ЕСН запретительно высок - 26%, а с учетом подоходного налога из фонда оплаты труда бедных людей и значительной части среднего класса изымается 34%; богатые же платят существенно меньше. В результате этого омерзительно классового характера ЕСН сама честность становится привилегией богатых, а основная часть российского общества обращается в вынужденных преступников. Это очень удобно для правящей клептократии и обычных преступников, однако, как и всякая несправедливость, неэффективно экономически и ведет к прогрессирующему недобору ЕСН, который растет, по официальным оценкам, примерно на 1 процентный пункт в год. Это наряду с отсутствием действенного контроля за деньгами Пенсионного фонда - основная причина разрастающейся в нем финансовой дыры.

Бизнес буквально умоляет государство снизить ставку ЕСН до 15% и сделать ее хотя бы плоской (для богатых людей, выдвигающих эту идею, она означает рост ставки ЕСН в 7,5 раз): тогда налог смогут платит и бедные люди, и социальные фонды государства наполнятся деньгами, и бизнес и население России «выйдут из тени».

Однако государство категорически не приемлет эту идею. С одной стороны, клептократам не нужно, чтобы россияне были честными: тогда они осознают свои права и начнут настаивать на них, а управлять ими при помощи угроз и провокаций станет намного сложнее. С другой стороны, «в нашем правительстве не очень богатых людей нет», чиновники уже привыкли к созданной ими социальной системе, в которой бедные платят за богатых, воспринимают ее как норму и искренне считают противоестественным возврат к нормальному положению, когда за богатых платят все-таки бедные.

Наконец, богатые чиновники искреннее считают, что, если легальные личные доходы будут облагаться ощутимым налогом, они станут неконкурентоспособными по сравнению с коррупционными доходами, которые, как известно, никакими доходами не облагаются. В рамках этой логики они и прекращают Россию в налоговый ад для бедных и для среднего класса и в подобие оффшора, «налогового рая» - для богатых.

Если говорить о других назревших изменениях налоговой системы, следует указать прежде всего на необходимость прогрессивного налогообложения доходов физлиц. Она вызвана очень простым обстоятельством: чем человек богаче, тем большее влияние он может оказывать на развитие общества и, соответственно, тем большую ответственность должен нести. Эта более существенная ответственность должна иметь и налоговое выражение - в виде повышенного обложения личных доходов.

Разумеется, оно не должно быть сложным: достаточно освободить от налогообложения заведомо бедных людей (с доходом ниже двух общефедеральных прожиточных минимумов) и ввести одну повышательную ступень - не очень значительную, примерно на уровне 20%, для действительно высоких доходов - начиная, например, с 600 тысяч рублей в месяц. При этом бремя расчета величины налогового платежа должно целиком лежать на налоговой службе: она должна, как делает сейчас в отношении налога на имущество и автотранспортного налога, присылать налогоплательщику расчет величины подлежащего уплате налога и квитанцию по его уплате. Налогоплательщик же должен обращаться в нее только для получения вычетов или оспаривания величины начисленного налога.

Техническая база для этого полностью готова: как говорится, было бы желание.

Весьма существенным налоговым правилом, полностью игнорируемым российской практикой на всем протяжении пореформенного периода, является необходимость превышения ставками налога на сверхвысокие доходы физлиц ставок налога на прибыль предприятий. Соотношение между ними во многом определяет поведение богатых людей: более высокое обложение личных доходов (как в развитых странах) стимулирует инвестиции, более высокое обложение прибыли (как в России) - непроизводительное личное потребление.

Конечно, выполнить эта правило сразу вряд ли удастся: с одной стороны, налогообложение даже высоких доходов по ставке выше 20% неразумно, так как вызовет протест, проявляющийся в уклонении; с другой - снижение ставки налога на прибыль ниже 20% вряд ли правомерно, так как действующая ставка и так невысока, а снижение доходов бюджета неактуально. Однако повышение ставки обложения высоких доходов физлиц все же существенно снизит разрыв между налогообложением инвестиций из прибыли и личного потребления; с другой стороны, в свете изложенного снижение налога на прибыль значительно более актуально, чем того же НДС.

Еще один налог, взимание которого надо коренным образом трансформировать, - налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Прежде всего, с 2001 года его перестали дифференцировать по горно-геологическим и природно-климатическим условиям. Формально это было сделано в рамках давно уже забытой кампании по «дебюрократизации» (наиболее ярким результатом которой было стало создание эффективного механизма безнаказанного захвата чужой собственности в результате так называемого «упрощения регистрации прав собственности»), на деле - для предоставления неконкурентных преимуществ крупным компаниям, контролирующим лучшие месторождения, и консолидации отрасли под их контролем за счет вытеснения мелких и средних компаний, работающих в худших условиях. Эта задача давно выполнена, - а налог остался, и он уже длительное время эффективно блокирует добычу (по крайней мере, легальную) на малых месторождениях (где высоки удельные затраты) и на месторождениях, находящихся в неблагоприятных условиях.

Путин дал поручение дифференцировать НДПИ аж в 2005 году, - но у Минфина нет специалистов, а подпускать нефтяников к разработке правил налогообложения наши «мандарины от бюджета», понятное дело, не хотят.

Вторая нелепица НДПИ - привязывание его ставок к ценам мирового рынка. Вопреки распространенным представлениям, российский рынок нефти - в силу ограниченности пропускной способности экспортной инфраструктуры - в ценовом смысле не связан с мировым. Единственная ниточка, действительно (помимо произвола монополий) заставляющая внутренние цены на нефть и нефтепродукты расти вслед за мировыми, - это искусственная и не имеющая экономического смысла привязка к последним НДПИ.

На фоне этих проблем НДС выглядит вполне разумно. Связанные с ним сложности вызваны, с одной стороны, запутанными инструкциями, которые надо просто проработать и исправить, а с другой - коррупцией, породившей разветвленный преступный бизнес по возврату НДС с фиктивных операций. Однако бороться с коррупцией наше государство пока не может, даже если кто-то в нем и хочет, а отменить налог представляется третьему поколению наших реформаторов значительно более простым делом, чем разбираться в каких-то там инструкциях. При этом НДС собираются заменить тысячекратно худшим для экономики налогом с продаж, который именно в силу его разрушительного воздействия на экономику с помпой, торжественно отменили буквально несколько лет назад.

Это у нас такой флешмобчик нарисовался внутри пресс-конференции? - три человека заняли один и тот же вполне бессодержательный вопрос.

Чтобы не выражаться вслед за одним моим знакомым из Сенегала - мол, «поднялись с колен прямо в ж..пу», - рассмотрим смысл этого красивого лозунга.

С точки зрения страны 90-е годы остались в забытом прошлом, и возврат к ним действительно невозможен. Презрение к своей Родине и своему народу как признак хорошего тона, «внешнее управление» (доходившее до того, что правительству и Центробанку его экономическую политику присылали из МВФ на английском или, в лучшем случае, в виде косноязычного машинного перевода) как естественная данность, кромешное отсутствие денег не только у населения, но и в бюджете и у значительной части бизнеса, безысходность и ужас не то что перед завтрашним днем, но даже перед вечером сегодняшнего канули в Лету и больше не всплывут.

Очень во многом - в патриотизме, в отношении к разнообразным меньшинствам, от сексуальных до либералистических, в чувстве «своих», в стремлении (пока еще только стремлении) к солидарности, в осознании ценности морали (хотя и не в следовании ей), в признании даже бюрократией (хотя и на словах, а не на деле) приоритета наших национальных интересов над остальными, от наших личных до чужих общественных, - мы вернулись «от реформ к нормальности».

В этом смысле Россия встала с колен, и это не пропаганда, но полная правда.

Однако есть и другие стороны нашего развития. Независимость от Запада не завоевана в борьбе, а подарена нефтедолларами; она упала с неба, но не была выстрадана народом и элитой. Более того: последняя осознала ее с очень большим опозданием и понимает исключительно эгоистично. Так, если разобраться, что же понимает наше руководство под пресловутой «суверенной демократией» (отвергнутой Медведевым на уровне лозунга, но сохранившейся в качестве содержания государственной политики), то получится обескураживающее «мы будем делать все, что хотим, и называть это суверенной демократией».

При этом режим является не столько «суверенным», сколько «сувенирным»: храня награбленные деньги (и в целом активы) в развитых странах, представители правящей клептократии, естественно, зависят от них и почти беспрекословно подчиняются реальной малейшей угрозе своим богатствам, исходящей с Запада. Понятно, что о реальном суверенитете говорить не приходится.

Признание Медведевым независимости Абхазии и Южной Осетии изменило ситуацию, так как продемонстрировало независимость президента России от интересов сохранности зарубежных активов российской клептократии. Однако пока это лишь первый шаг одного человека, пока не ставший курсом всего государства.

Между тем не то что интересы бизнеса, но даже внутренняя стабильность общества требуют достаточно жесткого противостояния с развитыми странами. Причина проста: объективная протвоположность интересов населения, стремящегося к справедливости, то есть наиболее равномерному распределению ресурсов, и бизнеса, стремящегося к эффективности, то есть передачи максимальной части общественных ресурсов наиболее успешному бизнесу. Как правило, это противоречие разрешается территориальным разделением: бизнес соглашается на приоритет ценностей населения внутри страны в обмен на всемерную поддержку государством своей безудержной экспансии (и реализации принципа «победитель получает все») за ее пределами. Легко видеть, что такой способ гармонизации общественной жизни пригоден лишь для экономически развитых стран, осуществляющих экономическую экспансию. Страны же, оказывающиеся объектом такой экспансии - как, например, Россия, - просто для сохранения внутренней стабильности вынуждены развязывать подлинную национально-освободительную войну своего бизнеса против «засилья иностранных капиталов».

Да и обычная модернизация, повышая конкурентоспособность страны, тем самым помимо воли ее руководителей усиливает, а то и вовсе создает конкуренцию с развитыми странами.

Понятно, что это не ведет к улучшению отношений с развитыми странами и не может осуществляться в ситуации, когда правящая элита (в России пока правильней говорить о «правящей тусовке») является коллективной (да и индивидуальной) заложницей своих средств, спрятанных на Западе.

1. Не следует. Государство имеет достаточно финансовых ресурсов для поддержки государственных корпораций и госбанков, при этом последние поддерживаются ресурсами в размерах, обеспечивающих ликвидность банковской системы. Отдельные банкротства неизбежны, однако они будут приобретать характер слияний и поглощений, так как кредиторы, как правило, будут забирать должников за долги, а финансовая поддержка государства позволяет им это делать.

2. Инвестиционные квартиры принадлежат в основном не банкам, частным инвесторам. Большинство из них имеет финансовые резервы и может ждать продажи не менее года; поэтому обвала на рынке недвижимости не будет, а некоторое снижение цен будет замаскировано через предоставление скидок, так как высоко монополизированные рынки не допускают открытого снижения цен.

3. Контроль за кредитно-денежной системой потерян не будет, не надейтесь, а потери будут вызваны колебаниями валютных курсов и окажутся несколько меньше прошлогодних (из-за укрепления доллара относительно евро и удешевления рубля). В отношении средств бюджета не думаю, что они превысят 1,5 млрд.долл..

4. Знаете, у Вас какой-то сложный тип мышления, моему пониманию недоступный. «Русской национальной оппозиции», о которой вы говорите, не видно и не слышно; наиболее влиятельная ее структура - Интернет-сайт с посещаемостью около 5 тыс.чел. в день; вообще думать о ее судьбе - стрелять из пушек по воробьям. То же самое - о «восстаниях»; с кое-где стихийно возникающими волнениями спокойно справляется даже нынешняя коррумпированная и неэффективная милиция, какие там батальоны ГРУ?

Что касается традиционно имперского принципа подавлять народные волнения силовыми структурами, составленными из представителей другой национальности, - бурятский ОМОН пару лет назад показал себя в Москве так (в том числе и в плане управляемости), что желания прибегать к подобным методам даже у нашей «гуманной» власти не осталось.

Насчет роста политзаключенных по «русской» статье - власть испугалась дел вроде дела Аракчеева и Худякова и приостановила ее использование. Представители же националистов ведут себя то ли как бараны, то ли кАк провокаторы, так как не используют эту статью для преследования русофобии, хотя она дает им все возможности.

5. Деньги на нанотехнологии пойдут туда же, куда обычно идут деньги, управляемые Чубайсом: на развитие связанного с ним и поддерживающего его бизнеса. Утешение, хотя и слабое, заключается в том, что отрасли нанотехнологий в России нет, поэтому разрушена она не будет. Ну, и создана, разумеется, тоже - госкорпорации в целом производят впечатление института, созданного для стимулирования не модернизации, но коррупции.

6. Не пойдет, и подобный бред даже не обсуждается. Во-первых, проблема удержания власти в России сейчас не стоит, а если б и стоял - нападение на Белоруссия удержать ее не поможет, так как никаких патриотических чувств, кроме стыда и ужаса, в России не вызовет. Кроме того, нападение на Белоруссия нынешней российской армии невозможно: она в лучшем случае не выполнит подобный приказ. Не стоит забывать и о том, что в военном отношении Белоруссия сильнее современной России.

Российский Минфин, возглавляемый Кудриным, готов на все, лишь бы не осуществлять модернизацию России. С одной стороны, он (как и правительство в целом) полностью безответственен и ни перед кем ни за что не отвечает, что делает ненужными и даже вредными для него какие бы то ни было усилия: ведь если что-то делаешь, можно ошибиться.

С другой стороны, модернизация России отдаст наибольшее административное влияние ведомствам, которые будут осуществлять ее - Минэкономразвития, Минрегионразвития, Минпрому, Минэнерго, Минтрансу и даже Минсельхозу, - забрав это влияние у Минфина. Единственный способ сохранить это влияние для него - добиться того, чтобы главным делом государства оставалась не модернизация, но замораживание денег налогоплательщиков в бюджете. Что, собственно, он и делает.

А после того, как вы заморозили чужие деньги в своих карманах (или в бюджете - в данном случае разница не принципиальна), у вас возникает потребность, во-первых, скрыть эти деньги от глаз их владельцев, в данном случае налогоплательщиков, а во-вторых, как-то пустить их в оборот. Масштабные инвестиции в США и Евросоюз, осуществляемые Минфином через Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, - вероятно, наиболее эффективная реализация такой стратегии. А то, что на эти деньги грузинские бандиты будут убивать граждан России и российских солдат, - так ведь дети новоявленных хозяев России в армии не служат, это, с их точки зрения, занятие для «быдла».

Существенно и то, что представители российской клептократии живут ради процесса личного потребления. А потреблять лучше всего где? - правильно, в развитых странах Европы и в США. Поэтому, служа своему личному потреблению, они автоматически начинают работать на стратегических конкурентов России, - непосредственно на США и Евросоюз, опосредованно на НАТО. Лучше всего мироощущение этой публики выразил А.Кох, искренне и без какого бы то ни было провоцирования удивившись, почему от взрывов домов в Москве в сентябре 1999 года у него не возникло такого «эффекта присутствия», как от 11 сентября 2001 года, и заключившего признанием, что в Нью-Йорке для него «все улочки родные» - в отличие, как следовало по тексту, от России.

Именно люди, подобные Коху - только менее искренние - управляют сегодня деньгами российских налогоплательщиков.

Давайте повторим сделанные мною прогнозы.

1. Россия будет принуждаться к передаче вопроса «о Южной Осетии и Абхазии в международный арбитраж» «угрозой международных санкций».

Это писалось и было опубликовано до признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии, которое стало для меня одной из немногих приятных неожиданностей. Но угрозы международных санкций мы услышали, и их направленность сомнений не вызывает. Прогноз оправдался, и нечего его повторять.

2. Конфликт с Украиной «может дойти до отключения российской базы (в Севастополе) от электричества».

Таким угрозы высказывались представителями украинских властей российским экспертам, но, слава богу, остались только угрозами. Прогноз не реализовался и, надеюсь, уже не реализуется. Свое отношение к этому выскажу чуть позже - когда речь зайдет о Гори.

3. «В декабре Грузия и Украина войдут в программу присоединения к НАТО. Причем они получат защиту НАТО, как если бы уже стали ее членами. Украину намечено принять в НАТО в 2011-2012 годах, Грузию - в 2009-2010-м». Эти планы остались без изменений, и, боюсь, несмотря на все предпринимаемые усилия, сорвать их не удастся, хотя на Украине наши шансы немного выше.

4. «Проект «Южный поток» похоронен, а «Северный поток» заморожен на годы.» Единственная неточность - может быть, «Северный поток» удастся разморозить несколько раньше, хотя это и сомнительно.

5. «Развитые страны Европы имеют запасы газа на 3-4 месяца, что позволяет им приостановить поставки газа из России, вызвав у нас технологическую и финансовую катастрофы.»

Это сформулировано неточно, что позволяет рассматривать данную фразу как прогноз, хотя речь шла об одной из угроз («что позволяет», а не «они намерены» или «они будут»), которые сыпались на нас во время написания статьи. На деле европейцы, конечно, прекрасно понимали, что техногенная катастрофа у нас, когда они закончат закупать у нас, обернется техногенной катастрофой у них через 3-4 месяца, когда запасы газа иссякнут, а мы уже не сможем возобновить поставки, поэтому они не собирались реализовывать свою угрозу, а в России это понимали. Однако уровень отношения Евросоюза к России эти идеи выражали очень ярко, почему я их и оставил в тексте.

6. «Положение России ухудшится после провокаций в Гори: грузинские военные в российской форме перед камерами будут громить город. Возвращение российских войск для поддержания порядка будет расценено как новая агрессия России против Грузии, прикрытая предварительной провокацией. Можно лишь посоветовать жителям Гори покинуть город на время с четверга по субботу. (В результате этой провокации) ...российская бюрократия... будет принуждена к сдаче Абхазии и Южной Осетии. Это вызовет ускорение изгнания русских с Северного Кавказа и исчезновение России как фактора влияния на Кавказе.»

Российскому руководству удалось не допустить провокации в Гори - как оглаской планов руководств Грузии и США, так и, насколько можно судить, внятным объяснением грузинской стороне того, что неминуемо произойдет с провокаторами.

Что касается сбываемости прогнозов - нужно учитывать, что часть прогнозов сама по себе влияет на реальность. Например, если человек идет по скользкому льду, едва сохраняя равновесие, ему очень легко закричать: «Сейчас упадешь!» - и тогда он, скорее всего, действительно упадет. Это пример «самосбывающегося» прогноза.

Бывают и другие примеры обратной связи. Например, вы можете сказать человеку - не ходи за угол, там тебя ждет бандит с дубинкой, он на тебя нападет. Человек пойдет другой дорогой, и ваш прогноз не сбудется; это пример «самоблокирующего» прогноза.

С одной стороны, вы действительно выглядите идиотом: ваш прогноз не сбылся. С другой - вы сделали доброе дело, и ради этого стоит иногда отвечать на вопрос о сбываемости прогнозов.

7. «Этой осенью следует ожидать военного «решения карабахского вопроса» силами азербайджанской армии.»

К сожалению, угроза того, что США толкут азербайджанское руководство к нападению на Нагорный Карабах для того, чтобы свести к минимуму потенциальное влияние России на трассу газопровода из Средней Азии в обход ее территории (Баку - Тбилиси - Эрзрум), сохраняется. Это продолжение той же логики, что вынудила США спровоцировать нападение Саакашвили на Южную Осетию.

Более того, в риторике моих азербайджанских коллег появился новый термин - «лимит времени на переговоры», что представляется очень тревожным фактором. Однако описание данной перспективы снижает вероятность нападения, - и я буду счастлив, если и этот прогноз удастся перевести в категорию несбывшегося.

Этот проект конкурирует с Россией, предоставляя альтернативные нашим возможности перевозок, и потому является невыгодным для нас, однако противодействовать ему мы не можем из-за плохого развития собственного транспорта и особенно плохого управления им. Идущая в этой сфере модернизация крайне недостаточна, и, если представить на минуту, что мы заблокировали бы проект ТРАСЕКА, мы просто не смогли бы удовлетворить соответствующие потребности сами.

Поэтому, в отличие от проекта газопровода Баку-Тбилиси-Эрзрум (по маршруту нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан), в реализации проекта ТРАСЕКА виноваты в первую очередь мы.

Однако пресечение российской армией попытки геноцида российских граждан, предпринятой грузинскими фашистами, не привела ни к каким повреждениям нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан и создала для него никаких реальных угроз. Соответственно, не возникло и угроз для проекта газопровода; соответственно, и проект ТРАСЕКА, менее раздражающий и менее опасный для нас, чем проект газопровода в обход России, из-за этой войны не столкнулся ни с какими реальными рисками.

Думаю, его будут продолжать; единственная реальная угроза ему - модернизация российского транспорта, в первую очередь железнодорожного, - увы, не является актуальной.

Начало:

Михаил Делягин: Россия не каждой моське затычка

Михаил Делягин: В России вполне осознанно создана система, в принципе не способная к развитию

Михаил Делягин: Государство уже не сможет вернуться в блаженное состояние полного слияния с клептократией