Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин ответил на вопросы казахстанских журналистов, которые касались внутриполитической ситуации в России и предстоящих выборов в Государственную думу. Несмотря на государственную самостоятельность, в странах СНГ весьма живо интересуются проблемами российской политики, от которой положение в этих государствах зависит иногда в не меньшей степени, чем от внутриполитической ситуации. Именно наличие такого интереса, причем интереса вполне компетентного, продемонстрировало и данное интервью.
Вопрос. Действительно ли новая партия Касьянова, как утверждают в некоторых СМИ, может стать основой создания новой оппозиционной коалиции в РФ?
Ответ. Нет, это совершенно не так. В настоящее время Касьянов скомпрометирован многими недвусмысленными обстоятельствами своего премьерства и своей однозначной прозападной позицией - про него недаром говорят, что он искренне полагает, что солнце восходит на Западе. Поэтому он не пользуется авторитетом ни среди оппозиции, ни, тем более, среди широких слоев населения.
Более того: когда Касьянов объявил о своей оппозиционности, многие представители оппозиции попытались наладить с ним контакт, однако он сам и его окружение сделали все, чтобы оттолкнуть протянутые руки максимально грубо, сделав невозможным превращение Касьянова в фактор объединения оппозиции.
Это было вызвано двойственным положением Касьянова, по всей вероятности, жестко зависящим одновременно от США и от администрации президента. В силу зависимости от администрации США он вынужден быть заметным и демократическим оппозиционером, в силу зависимости от администрации президента России он должен быть безобидным для нее, а она больше всего на свете боится именно объединения левых, патриотических и либеральных элементов оппозиции.
В силу своей ничтожности Касьянов, в отличие от Каспарова, будет допущен администрацией президента к участию в президентских выборах в качестве признака их демократичности. При этом с него даже не будут списывать голоса - он сможет набрать не более своих фольклорных 2%, дискредитировав саму идею демократической оппозиции.
В. Чем новая партия отличается, на ваш взгляд, от «Другой России»?
О. «Другая Россия» не является партией, это общественное объединение, по закону не имеющее права участвовать в парламентских выборах. В отличие от партии Касьянова, «Другая Россия» не построена по вождистскому признаку и объединяет носителей самых разных идеологий, стремящихся к политическим свободам и честной политической конкуренции.
«Другая Россия» стремится изменить существующие политические правила и сделать их справедливыми, а партия Касьянова тщится вписаться в существующие правила, не оставляющие оппозиции вообще и ей в частности никаких шансов.
При этом «Другая Россия» имеет ясные и прозрачные ценности, объединяет людей, искренне стремящихся к своим внятным и четким представлениям о лучшем мире. Члены же партии Касьянова, за редкими исключениями, не имеют внятных общих ценностей, кроме зарплаты функционерам.
В. Чем собственно не устраивала «Другая Россия» Касьянова, или «Другая Россия» не устраивает часть оппозиции, поддерживающей Касьянова?
О. «Другая Россия» оказалась неприемлема для Касьянова из-за своей внутренней демократичности. Непосредственной причиной раскола было намерение «Другой России» устроить региональные праймериз по выдвижению кандидатов в президенты от оппозиции; Касьянов, насколько можно понять, выражал готовность согласиться с этими праймериз при непременном условии, что в результате этой процедуры будет выдвинут именно он, и никто больше. Понятно, что никто из оппозиционеров не только не мог, но и не хотел давать ему подобную гарантию.
Что же касается «части оппозиции, поддерживающей Касьянова», то о существовании подобных оппозиционеров вне личного аппарата Касьянова, получающего от него зарплату, а также сотрудников администраций российского и американского президентов, мне ничего не известно.
В. В «НГ» Каспарова и Касьянова назвали лидерами радикальной оппозиции. А в чем ее радикальность?
О. В несогласии с тоталитарными «правилами игры», навязываемыми администрацией президента, в требовании выполнения государством Конституции Российской Федерации, предоставляющей ее населению политические, социальные и экономические права - от права на объединение до права на жизнь - отменяемые современным российским государством.
В России действует хотя пока еще, слава богу, не очень широко применяется закон, позволяющий объявлять уголовным преступлением - «экстремизмом» - несогласие с начальством, выраженное в резкой форме.
Люди, законным образом выражающие свое возмущение антиобщественной политикой правительства, избиваются ОМОНом и терроризируются государством самыми разнообразными способами.
Недовольные этим объявлены «радикальной оппозицией», преследуются и подавляются, - хотя пока еще и не инструментами 1937 года.
Администрация президента предлагает оппозиции «пакт о капитуляции», по которому оппозиция должна отказаться не просто от резкой критики государства и критики лично Путина, но и вообще от всякой не согласованной с администрацией критики государства. За это ей позволяется существовать, изображать активность и работать демократической ширмой, создающей иллюзию политической жизни и маскирующей собой тоталитарный характер порожденного Путиным бюрократического организма.
Оппозиция, принявшая этот пакт, считается «системной».
В. Кто еще представляет собой в России оппозицию?
О. Системная позиция - это КПРФ, «Яблоко», СПС, и более мелкие партии - от исчезающее мелких «Патриотов России» Семигина, «Народного союза» Бабурина до просто не существующих, но тем не менее зарегистрированных партий вроде «Партии мира и согласия», а теперь уже и Касьянова со своей «партией».
Помимо «Другой Россией», костяк которой составляет запрещенная Национал-большевистская партия Лимонова и не признаваемый государством Объединенный гражданский фронт, реальной оппозицией, которую государство пытается дискредитировать, наклеивая на нее ярлык «радикалов», являются огромное количество политиков, выброшенных из системной оппозиции за свою неготовность к проституированию. Это разные люди - от левого Глазьева до либерального Рыжкова, от банкира Лебедева до свердловского борца с наркомафией Ройзмана, - но их самоорганизация и переход от тщетных попыток найти компромисс с органически не способной к нему властью к реальной политической борьбе за права своего народа и станет основным содержанием реальной, а не фиктивной политической жизни в России.
Выборы же превратились в спектакль политических марионеток, по ходу дела превращающихся в политические трупы.
В. Как вы оцениваете шансы оппозиции и на предстоящих выборах в Госдуму, и на выборах президента?
О. Оппозиция не имеет шансов на предстоящих выборах. Чтобы попасть в Госдуму, она должна перестать быть оппозицией, как сделало руководство КПРФ, пошедшее, насколько можно понять, на полное согласование в администрации президента всех списков кандидатов в депутаты Госдумы.
Для остальных оппозиционных партий критерием является 3%, позволяющие получать государственную финансовую поддержку: чтобы получить эти 3%, они должны подчиниться Управлению внутренней политики администрации президента. Примерами такого подчинения будут, скорее всего, СПС и «Яблоко».
Самая же верная слуга администрации президента - ЛДПР Жириновского - по-видимому, будет просто выброшена из Госдумы как износившийся и надоевший своим хозяевам инструмент.
|
|
