Сущность механизма социопсихологического разложения (растления) периода брежневщины в низведении человека до ребенка, которому разрешают пошалить, но с оглядкой... Ввиду понятие "толерантная инфантилизация".
Началось это с молчаливого отказа от коммунистического (космическо-коммунистического) утопизма. Социум перестал быть "проектным". Были созданы условия, которые Муссолини именовал "ешь и молчи" (как сущность фашизма), именно поэтому я называю брежневщину "советским (левым - т.е. антирыночным) фашизмом".
Но это не только патернализм, это еще и создание дефицитно-потребительского общества, в котором главное - потребление, но оно все время осложняется.
Создается ситуация, когда обеспечить мало-мальски достойный уровень легально почти невозможно, но планка социально допустимого асоциального действия занижена.
Нельзя иметь на участке парники (начало горбачевщины ознаменовала кампания борьбы с нетрудовыми доходами и парники крушили лопатами) и торговать на рынке без справки от председателя колхоза, но можно немного подворовывать в колхозе. Можно уйти немного попьянствовать и даже вынести детали для бартера (на водку), но в конце месяца и квартала изволь повкалывать сверхурочно.
Но на некоторый брак и некоторые приписки закроют глаза...
Интеллигенту - снисходя к его мании читать слепые машинописные копии и ксероксы - дадим возможность приобщаться к "Агни-Йоге", "Лолите", НЛО и гороскопам (только за Солженицына карать будем беспощадно).
Зарвавшихся - карали: "икорное дело", "дело Елисеевского магазина", "дело Медунова" (Кубань), "хлопковое дело".
Но когда задачи проводить субмассовые репрессии не было, то устанавливался такой общественный договор - на мелкое смотрим сквозь пальцы, но цена - полнейшая лояльность.
Это путинизм принес с собой опричную (сталинскую) технологию, создав условия, когда совершенно невиноватым быть нельзя (тотальная виктимность), используя ее для "лотерейных репрессий". Тысячи старых большевиков не знали, кому из них припомнят голосование за резолюцию Троцкого за 15 лет до этого. А сейчас тысячи блогеров и сотни пикетчиков не знают, кого выберут на роль экстремистов или нарушителей "закона Дадина". Как и миллионы предпринимателей не знают, кого привлекут за мошенничество.
Поэтому массы шизофренически хотят одновременно и Сталина и Брежнева.
Сталинской жесткости к верхам (начальству) и брежневской снисходительности к мелким нарушениям.
И это не только сформировало, но и передало следующим поколениям идеалы подданного и правящих, из которых первые - дети, которым разрешено шалить и слегка нарушать невыносимый по убожеству порядок, а вторые - снисходительные воспитатели.
Демократическая же оппозиция говорит, что насадит "ответственную свободу", при которой будет многое разрешено, как взрослым, но отвечать надо будет всерьез - тоже как взрослые.
Любимая коллизия детских книжек и фильмов - подросток оказался в теле взрослого или волшебно вырос, и от него требуется нормальное, а не инфантильное поведение.
В худпроизведениях тинейджер с огромным облегчением возвращается в свой возраст и размер, понимая, что право приходить домой за полночь, гонять пивасик в баре, курить напропалую (произведения эти - детские, поэтому право на секс деликатно обходится) достается в итоге слишком тяжело.
Послесловие. Именно общий инфантилизм общества заставляет воспринимать подростков моложе: считать, что 17-летним рано на митинги, что 10-летний парнишка (которого называют "маленьким ребёнком" - я в его возрасте уже водил гулять трехлетнего брата) не может стоять один на улице и читать стихи.
|
|
