Политическую жизнь любой страны формируют конфликты. Конфликтуют идеологии и их проповедники, конфликтуют бизнес-группировки, конфликтуют чиновнические кланы. Конфликт движет историю вперед, способствует развитию общества, экономики, политической системы. Появляются политические силы, выражающие интересы тех или иных групп, классов, кланов. Конкурируя в сфере публичной политики и становясь спарринг-партнерами в «подковерной» борьбе, группы приобретают и теряют авторитет, влияние, власть. Все это – азбучные истины, применимые к западным демократиям.
Российские условия диктуют принципиально другой формат взаимоотношений групп.
Во-первых, серьезным политическим игроком не может считаться какое бы то ни было формирование, находящееся за пределом Системы, в роли которой выступают не только законные властные институты, но и бизнес-сообщество, и всевозможные лоббистские структуры и группировки. Будучи «отфутболенной» из Системы, политическая сила либо уходит в оппозицию, как это было с большей частью либеральной оппозиции, чтобы встать на денежное довольствие власти уже в качестве внештатного игрока, либо начинает играть по действительно внесистемным, или даже антисистемным, деструктивным правилам, как это было с ЮКОСом. Последствия такого поведения очевидны.
Во-вторых, борьба групп в России – не борьба исключительно бизнес-интересов и не борьба исключительно идеологий. Каждая из групп, помимо чисто прагматической компоненты распределения тех или иных ресурсов, стремится отстоять еще и свое видение дальнейшего пути развития страны, причем видения эти диаметрально расходятся во всех вопросах.
В-третьих, группы борятся не за электорат, а вернее – не за голоса. Вся интрига разворачивается вокруг одного-единственного голоса – голоса Президента. Каким бы ни был вопрос – будь то вопрос реформы местного самоуправления, вопрос пресловутого ЮКОСа, вопрос ежегодного Послания или, наконец, вопрос преемника – каждый озвученный Президентом тезис является не столько отражением мнения самого главы государства, сколько результатом малой или не очень аппаратной победы той или иной группы в его окружении.
Результатом подобного «маневрирования» становится не раз уже обсуждавшаяся экспертами и политическими деятелями «двойственность» политики Владимира Путина. Выступая временами в роли либерала, Путин периодически похож на традиционного царя-самодержца.
В результате, оптимальный баланс между влиянием групп определяется не «рыночными» механизмами, как это происходит на Западе, а типичными командно-административными «урезаниями» и «добавками» полномочий, делегируемых Президентом группам. Типичный пример – «рокировка» с Дмитрием Устиновым и более раннее назначение Дмитрия Медведева первым вице-премьером.
Президент в этой системе – не только гарант Конституции, но и гарант межгруппового баланса, а как следствие – гарант баланса идеологий, гарант баланса интересов крупнейших финансово-промышленных групп.
Сохранение баланса – дело первоочередной важности, однако в последнее время не всегда эта задача оказывается выполнимой. В преддверии выборов 2008 года, которые, как известно, «больше чем выборы», группа условных либералов имеет существенное преимущество, основанное на неподконтрольности Президенту выполняемых ею повседневных задач. Получив в руки рычаги управления информационной политикой и практически всей политической жизнью страны, эта группа, во главе с Владиславом Сурковым, позволила себе, выражаясь языком госслужбы, «злоупотребить служебным положением», направив прицел своего основного вооружения в сторону основного противника – «силовиков».
Одно из доказательств тому – недавнее провокационное интервью Глеба Павловского Олегу Кашину, в котором достаточно непрозрачно и крайне нелицеприятно «силовики» обвиняются в попытках урезания демократии и навязывания своей воли гражданам России. Основным аргументом Павловского против «силовиков» служит вопрос о третьем сроке Владимира Путина. Трудно назвать этот аргумент серьезным обвинением в адрес «силовиков», если рассматривать его с точки зрения российского обывателя, для которого третий срок Путина, если верить социологическим опросам, - великое благо. Более вероятным кажется версия о том, что Павловский адресовал свои слова представителям «вашингтонского обкома», пытаясь выставить «силовиков» в их глазах абсолютным злом
В начале уходящего уже лета, накануне IPOглавного оплота «силовиков» - «Роснефти», в зарубежных и российских СМИ грянул целый вал публикаций, обливающих нефтяную корпорацию и ее фактических владельцев пиар-грязью высшей пробы. К кампании были подключены и подконтрольные де-факто «либеральной» части Администрации Президента оппозиционные деятели, и бывшие менеджеры ЮКОСа. В августе в ход была пущена уже совершенно тяжелая артиллерия – бывший председатель Центробанка Виктор Геращенко. Последний переплюнул всех критиков «силовиков» вместе взятых, включая того же Павловского.
Вместе с тем, вменить что-либо группе «силовиков», кроме дела ЮКОСа и вопроса о третьем сроке, в рамках которого, кстати говоря, реальных шагов до сих пор сделано не было, у оппонентов вряд ли получится. Прежде всего потому, что ответственность за основные «грехи» российского руководства, считаемые таковыми на Западе, за последние годы несут не «силовики», а та самая «либеральная часть» Администрации Президента. Это и отмена выборности губернаторов, и топорная работа кремлевских политтехнологов на Украине и в Киргизии, и «газовый» шантаж Украины, и бездумная, бессмысленная борьба со слабо дееспособной и без того российской оппозицией, проводимая под личным контролем Владислава Суркова и Глеба Павловского. Авторы претендующей на «имперскость» и серьезно раздражающей Запад идеологии «суверенной демократии», навязываемой российскому обществу как идеология Президента, также принадлежат к лагерю кремлевских «либералов».
Одним словом, пугать Запад Сечиным – занятие малоперспективное из-за крайней натянутости предъявляемых ему обвинений, да к тому же и опасное – с подконтрольными Сечину силовыми структурами, в том числе ориентированными по своей специфике на работу за пределами России, последний может нанести оппонентам такой удар ниже пояса, оправиться от которого до вожделенного две тысячи восьмого им наверняка не удастся.
Инструментарий, доступный «силовикам», позволяет не только разнести в пух и прах условных «либералов», но и сконцентрировать весь негатив, приписываемый Владимиру Путину, непосредственно на лидерах этого крыла в российском руководстве как в глазах Запада, так и в глазах российской оппозиции. Благо что в последнее время основной мишенью российских оппозиционных публицистов стал не сам российский Президент, а та часть его окружения, которая противостоит «силовикам». С другой стороны, начало адекватных действий со стороны «чекистов», неминуемо повлечет за собой грандиозную политическую дестабилизацию, прервать которую сможет лишь сам Путин, в очередной раз «урезав» обе группировки и указав им их место. Понимают это, судя по их поведению, и сами «силовики», возможно ощущая на себе некоторую ответственность, а возможно и просто опасаясь президентского гнева за «самодеятельность».
Вопрос бы мог разрешить и сам Владимир Путин, проартикулировав четко и ясно свои политические приоритеты и свои требования к тому курсу, который по его мнению должен проводится его преемником на посту главы государства. Вся борьба групп в президентском окружении свелась в таком случае к уровню лоббирования контролируемых бизнес-структур – nothingpersonal, justbusiness. Но такого развития событий в ближайшее время, судя по всему, не предвидится.
|
|
