Мне кажется, что настало время подробнее высказаться об Алексее Навальном, тем более, что он явно начал свой «джихад» (http://e-v-ikhlov.livejournal.com/101044.htm) против путинизма. Употребляя понятие джихад, я скорее отсылаю не к доктрине «оборонительного джихада» («все, способные носить оружие»), доктрине, которая моральным и политическим аналогом которой для западного человека является «крестовый поход», но «джихад Муаддиба» из романов Фрэнка Херберта (и их экранизаций). Речь идёт о личном походе героя, осознавшего свои чудесные способности и начавшего борьбу с преступным и несправедливым режимом.
В «Дюне» это - сперва клан герцога-узурпатора Владимира Харконнена, а потом и весь строй космического императора. В своей борьбе герой опирается на слой отважных недовольных, которые до его появления умели только огрызаться на угнетателей. В русской истории таким мятежным герцогским сыном Паулем Летовичем Атрейдесом был князь Дмитрий Донской. Только роль покровителя и вдохновителя героя (в «Дюне» - ордена жриц Бене Гессерит) выполнил преподобный Сергий Радонежский, а в нашем случае — отечественная либеральная интеллигенция.
Итак, наш «Тушканчик» («Муаддиб») уже в полной мере ощутил себя «Преодолевающим пути» («Квизац Хадерах») и позвал в поход «фрименов» («свободных людей» - в «Дюне» вольнолюбивые бедуины-контрабандисты).
Если окинуть взглядом каскад русских революций (http://e-v-ikhlov.livejournal.com/99586.html), то можно убедится, что победили только те из них, которые которые носили характер «джихада» - личной войны лидера с системой. Разозлённый травлей дворца авантюрист Гучков свергает царя и царицу.
Мстящий за брата Ленин расшвыривает всех оппонентов (http://e-v-ikhlov.livejournal.com/101564.html) и старательно уничтожает саму блестящую петербургскую цивилизацию. Его преемнику удаётся провести свою геноцидную «революцию сверху», потому что он охвачен страстью уничтожить презирающую его партийную интеллигенцию и непокорное ему крестьянство.
Ельцин уничтожает власть унизившего его Горбачёва и всего надменного Политбюро. Остальное — распад коммунистической системы и коммунистических империй — внутренней и внешней — только закономерные следствия краха давно изжившего себя ЦК КПСС. Ни во время Первой Русской революции, ни во время «движения несогласных» 2007-10 годов и «белоленточного движения» 2011-12 годов не было никого, кто так маниакально стремился снести режим. Поэтому в российских условиях они и потерпели поражение.
110 лет назад стремились к конституции, расширению гражданских свобод, приличной аграрной реформе. Никто шёл за «скальпом Николашки». И в наши дни, ни умелый изобретатель «Стратегии-31» Лимонов, ни старательный объединитель внесистемной оппозиции Каспаров, ни вялый либерал Прохоров, ни дидактичный либеральный кумир Ходорковский не несли такой яростной убеждённости в полном свержении преступной власти оккупантов «харконненов» на «Арракесе». Характерно, что ни «революция роз» в Грузии 2002 года, ни «оранжевая революция» в Украине 2004, ни «революция Достоинства» 2013-14 победили, несмотря на то, что не имели в своей основе личной вендетты вождя революции.
Но прежде чем рассуждать о «навальнианском джихаде» дальше, я опять хочу в лекционном стиле представить некие свои социально-исторические соображения.
Среди основных побудительных причин множества революций я вижу два кризиса модернизации.
Первый — это невыносимые для осознавшего свои гражданские права «третьего сословия» архаические условия перезрелого феодализма, западного абсолютизма или восточного деспотизма.
Второй — это невыносимое для осознавшего свои гражданские права среднего класса средневековый произвол под прикрытием как-бы «демократических» декораций.
Первый кризис модернизации проявился у нас на памяти — это антикоммунистические революции «третьей волны демократизации» о которой четверть века назад писал «останавливатель истории» Фрэнсис Фукуяма. Коммунизм в данном случае сыграл роль неосредневековья.
Второй кризис привёл к «цветным революциям», включая сербскую, и к «арабской весне». Ну, и конечно, к либеральному движению против путинизма.
Поэтому объективные задачи новой русской революции заданы самой логикой истории. Перечислять их не имеет смысла — это программа Евромайдана. Другой вопрос, не приведёт ли буржуазно-демократическая революция к детонации антимодернизационного протеста тех социальных слоёв, которые все модернизационные изменения, начиная с 1987 года, считают принципиально несправедливыми и пагубными. Как это произошло в октябре 1917 и чуть не произошло в октябре 1993.
Собственно, главная дискуссия между либералами периода подъёма антипутинистского движения был по вопросу: можно ли «уронить» путинизм «медленно», чтобы не рисковать такой детонацией. Условно говоря, немного его наклонить и пусть скользит в пропасть дальше - под бременем собственных преступлений и ошибок, кои, по знаменитому выражению Буле де ля Мерту, разработчика Гражданского кодекса Наполеона, более чем преступления. Или стоит рискнуть — и дружно навалится, надавить как следует...
Впрочем, «наклонённый» царизм ответил «делом Бейлиса» (оно должно было утопить либеральные протесты в антисемитской волне), а потом и провоцированием Мировой войны (причём, здесь Николай II так же искусно подыграл бездумной либеральной воинственности, как и в своё время Людовик XVI).
А «наклонённый» путинизм ответил войнами с Грузией и с Украиной.
Ещё одно важное обстоятельство. Я полагаю, что одним из центральных тектонических сдвигов истории Запада (народов к западу от реки Инд) является Реформация, которую я расширительно трактую как социокультурный сдвиг в увеличении личностного фактора на один такт, а не просто как переход от католицизма к протестантизму и к квазипротестантистским формам католицизма и православия.
Так и двигалась эволюция религиозного сознания Запада: от доличностных языческих форм - к храмовому иудаизму, митраизму, византийскому православию и исламу; затем к римскому католицизму, а потом к раввинистическому иудаизму и протестантизму.
Немного отвлекусь. Исламская революция, начавшаяся 36 лет тому назад в Иране — это тоже Реформация. И сегодня Запад сражается с самим собою, но без малого полтысячелетия назад.
Я предлагаю распространить понятие Реформации и на политику. Массовые партии и политические движения возникли на Западе, когда католицизм стал просто опорой консервативного истеблишмента, и тогда партия стала «церковной общиной». В России византийское православие, дважды задушившая в себе реформацию — при Иване III и при «расколе», было взорвано большевизмом, который сам стал аналогом церкви, но не православной, как это многие полагают, но католической, с её тотальностью, демонстративной надгосударственностью, яростными догматическими спорами и параноидальными волнами охоты на ведьм, разоблачения ересей и криптоиудеев. С этой точки зрения, перестройка Горбачёва была ещё одной Реформацией — неудачной попыткой «протестантизации» псевдокатолического коммунизма. А оттепель Хрущева была нашим Ренессансом — гуманизацией в одеяниях возрождения ленинской «античности».
Поэтому программа демократической оппозиции путинизму - это социально-политическая «реформация». Только вместо лозунгов дешёвой и демократичной церкви, в которой каждый имеет свой голос по теологическим вопросам, наш «кальвинизм» требует дешёвого и демократичного государства, в котором власть не «священник», не «пастырь», но приглашаемый «проповедник», и где у государства нет никакой утомительной сверхцели.
Таким образом и цели, и формы антипутинистской революции заданы объективными социокультурными (внутрицивилизационными) процессами. Есть и опытным путём найденные граничные условия победы — это должна быть революция-вендетта. Череда тактических поражения ни как не отменяет конечного результата, но доставляет массу проблем современникам. В конце концов, путинизм может быть сожран и заботливо выращенным им для борьбы с демократизацией уже вполне откровенным фашизмом, возможные формы которого проглядывают сквозь кадыровщину и крымскую «аксёновщину».
Вот теперь, показав историческую роль Алексея Навального, я хочу высказаться о нём лично.
Я его не люблю. Слишком он неинтеллигентен. Но его неинтеллигентность — его огромное преимущество, ибо он свободен от такого родового проклятия интеллигенции, как идеологическое сектантство. Он, как и Ельцин, подаёт свою идеологию скупыми мазками, что позволяет каждому почитателю вкладывать в неё свои представления о необходимых принципах и требованиях.
Навальный слишком уже чувствует в себе вождя, «Махди» своего джихада. Его задержание на пороге Манежа — трусливая ошибка власти. Придя на площадь, он бы оказался в положение Моисея, без толку бьющего посохом по волнам Камышового моря (мой привет «фальсификатору истории» Ридли Скотту). Если бы воины фараона схватили такого лже-Моисея на берегу, порабощённые евреи дождались бы нового пророка. А так, после унизительного провала фараонова пасынка, вернулись бы с повинною головою «к котлам с мясом в Египте», дабы ещё более усердным трудом искупать невольную измену пирамидической родине.
Мне трудно простить Навальному то соревнование в ксенофобии, в которое он превратил выборы столичного мэра. Летом 2013 года я в бешенстве писал, что либеральная интеллигенция также легко пожертвовала гастарбайтерами, как за 80 лет до того левая интеллигенция легко пожертвовала истребляемым крестьянством.
Но сила Навального в том, что он, подобно Ельцину, смог объединить совершенно идеологически совершенно разные направления оппозиции. Общим знаменателем здесь оказался проевропейский национализм — отказ от рудиментных имперских форм Российской Федерации и перенос идентичности с российской гражданской нации на русскую политическую нацию.
Пусть те либералы, которые сейчас успокаивают себя тем, что они защищают Навального из абстрактной любви к попираемым гражданским правам, не обольщаются — спрыгнуть с колесницы нового Махди они не смогут. Это как защита Ельцина от цэковской травли — её финалом мог стать только крах партии и цементируемой ею империи. Никакого «мягкого» промежуточного варианта в виде ставшей социал-демократической КПСС и ставшем конфедеративным СССР не могло быть в принципе. Могла произойти фашизация части русской КПСС, мог случится югославский вариант, который в очень ослабленном виде догнал на боями в Донбассе.
Тем же, кто уговаривает закрыть глаза на популизм, манипулизм (это эвфемизм умения ходить по головам) и ксенофобию нашего Тушканчика, Прыгающего по стезям, наивно рассчитывая использовать его как стенобитную машину, советую вспомнить участь Бухарина и других друзей НЭПа, которые в середине 20-х охотно использовали управляемую Сталиным и уже вполне деспотическую по своим методам партийную машину против левых, требующих мобилизационной экономики и немедленной индустриализации.
Сражение Навального и Путина в 2013 году я сравнивал с битвой двух драконов. Прямо по Даниилу Андрееву, который пользовался образами пророка Даниила. Дряхлого, но огромного имперского («демон» русской империи по Андрееву — Жругр) и эггрегора (коллективного духа) русского национализма. Если отойти от поэтических образов, необходимо признать, что как Путин является живым воплощением созданного им квазиимперского «рыночного сталинизма» и харизматическим идеалом «нового совка», так и Навальный является живым новых «новых русских» - сделавших себя сами молодыми образованными вестернизированными профессионалами.
Алексей Навальный — это ходячий трактат аббата Сийеса, который накануне Великой Французской революции вопрощал: «что есть третье сословие? И сам отвечал — экономическое всё и политическое ничто, которое хочет стать хоть чем-то». Навальный — это наиболее удачное воплощение гипотетического удачного завершения буржуазно-демократической революции рубежа 80-90-х годов — полной передачи власти от феодальной по своей природе административно-силовой номенклатуре буржуазии и среднему классу, превращение третьего сословия в средний класс.
Носителями такой программы видели и Прохорова и Ходорковского. Но надо учесть, что главным оппонентом крупной буржуазии всегда была и остаётся буржуазия мелкая и средняя — которую монополии превращают в свой основной податный ресурс. Поэтому Прохоров быстро ушёл в политическую тень, а Ходорковский превратил себя в рассудительного интеллигента. Адвокат же Навальный — стал митинговым вождём.
Тактика «тысячи порезов», которую применили власти против Навального, не обескровливает его, но только постоянно делает центром информационных сводок и подкрепляет его образ мученика, который является стержневым для его харизмы. Фактически также как это было и с постоянными притеснениями Ходорковского-узника, Кремль как-бы ведёт непрерывный репортаж из камеры пыток. Сообщения о всё новых гонениях против Лёши оказывают на навальнианцев такое же мобилизующий эффект как на путинианцев весенне-летние репортажи с фронтов «Новороссии».
Низость и цинизм власти позволяет сторонникам и симпатизантам Навального чувствовать своё огромнейшее нравственное превосходство и только подкрепляет их убеждённость в необходимости сноса путинизма до основания.
Сегодня на победу Навального работает всё — и его сила, и его слабости. Он стал идеальным воплощением новой - «проевропейской» - оппозиции путинизму, оппозиции, которую буквально несёт к победе логика самых различных глубинных социальных процессов.
Остаётся только думать над быстрым созданием политических и юридических институтов, которые не позволят нашему «Квизацу Хадераху» ни стать диктатором, ни самозабвенно протоковать победившую революцию, ни совершить необратимые шаги, ведущие к гражданской и межнациональной войне. В Украине, например, таким шагом стала необдуманная отмена Радой закона о языке, позволившая российской агентуре спровоцировать и организовать «Русскую весну». У нас такую роковую роль может сыграть призыв к отмене статуса национальных республик.
От редакции: Да не приведи господь, как говорится... Навальный как одно большое Ничто - этого еще не хватало во главе новой русской революции. Политическое рождение Навального можно отсчитывать от митинга на Чистых прудах 5 декабря 2011 года, когда он вылез впервые на большую трибуну и сказал буквально - вот я сейчас у вас буду вождь и учитель, айда за мной! И повел общественность сметать тоггда еще хлипкие ментовские ограждения и дальше по Мясницкой... Куда? Да хрен бы его знал. Было бы куда - так уж пришли бы.
Потом ему влепили несколько суток (Удальцов к тому времени уже успел отсидеть около 120 раз, украсив книгу рекордов Гиннеса), и последующая лепка образа происходила без участия главного героя, что пошло ему явно на пользу.
Появился он за день до митинга 25 декабря, уже далеко не первого массового, на оргкомитете, где выяснилось, что кроме "Я - Навальный!" сказать-то ему было и нечего. Вплоть до того, что под его давлением решили даже резолюции митинга не принимать - потому что опять-таки программа вождя оказалась на удивление пуста.
Потом уехал в Мексику отдыхать на месяц. Умаялся.
А потом начал, извините, просирать все, что еще было возможно. Вплоть до выборов московского мэра, исход которых был настолько очевиден, что странно - зачем было так открыто поддерживать "избрание" Собянина.
Из несомненных заслуг - создание сливного бачка "Роспил" за деньги известных банковских структур, связанных с тогдашним "демиургом". В качестве коменданта бачка выглядел неплохо, но всякий, кто понимает в компромате, отдает себе отчет, что не девочки, нанятые за 70 тысяч в месяц, его добывали. Т.е. роль бачка и его коменданта в самом компромате сугубо статическая.
Вторая заслуга, связанная с первой - умение под свою деятельность поднимать серьезных денег.
Можно согласиться, что сильной стороной "проекта Навальный" является его политическая и концептуальная поливалентность. По простому - полное отсутствие внятного содержания. Именно поэтому власть Навального и "навальнистского джихада" ну совсем не боится. Когда боится - поступают как с Бэтменом. Или с Рохлиным.
А чего бояться? Лозунг Навального "давайте жить честно" был свежим, когда Горбачев руками Гдляна и Иванова расправлялся с брежневской элитой - потом с тем же самым шел Ельцин, потом Путин. Без потрясания основ. Результат мы видим. Но разве только мы? С таким припасом чего бояться Навального, который вдобавок очевидным образом корыстен (я не про последнее дело, я про уровень материальных притязаний - "наши люди в булочную на такси не ездят")?
Почему, например, не Удальцов, который вместе с Развозжаевым мотает реальный срок, и не за мошенничество, а по политическому обвинению? Или у него меньше оснований для "джихада"?
Вот! в том и дело, что Удальцов - за потрясание основ. А этого у нас не любит не только правящая верхушка, у нас этого и "средний класс" не любит. Мы ж не хотим у себя Донбасса? Странно, что пропагандистские стереотипы в Киеве и Москве практически совпадают, даже в плане умеренного нацизма Яценюка и умеренного национализма Навального, сидящих в Москве Удальцова и Развозжаева - и сидящих в Донецке Албу и Шапинова (в том числе и за связь с Удальцовым)... Или совсем не странно?
Анатолий Баранов, главный редактор ФОРУМа.мск
|
|
