Вот год назад, при начале IV* Украинской революции, когда жизненный уровень в РФ был максимальный за всю её историю и на всю последующую её историю, а популярность Путина была вполне "хромой", оппозиционные деятели, обескураженные полным разгромом "белоленточного" движения, ворчали: вот упадёт цена на нефть, упадёт рубль, всё подорожает и окончательно остановится рост экономики - посмотрим, что будет с режимом и что скажет народ. Смотрим. Ничего-с...
Надо оставить совковую корреляцию между толщиной кошелька и численностью митингов. Осенние протесты 2011 начались на пике экономического подъема после выхода из кризиса 2008-2010 годов. Главное для людей - понимание отсутствия перспектив. А к отсутствию демократии они привыкли - в прояснении этого и и был главный смысл недавних событий.
Интересно другое - как легко и без традиционного для протестных акций нудного торга за места на трибуне объединились все партии вокруг медицинской темы.
И как быстро задёргалась власть лишь от тройки тысяч митингующих. Та самая жестоковыйная власть, которая демонстративно плевала на тридцатитысячные марши. Как тут же на федеральном уровне стали "переводить стрелки" на Собянина. И как Собянин немедленно распахнул тугую мошну, чтобы откупиться от медиков.
Самое важное (процитирую свою ключевую мысль из сентябрьского "Плюшевого Саддама" http://e-v-ikhlov.livejournal.com/70746.html) - не надо сдерживать популизм своих требований. Это единственный способ продавить тоталитаризм. Когда в стране авторитаризм, у либералов есть надежда выбить из режима демократию и в результате эйфорических выборов получить страну. Поэтому либералы берегут экономику и относительную стабильность авторитарного государства - оно ведь им достанется. Тоталитаризм же полностью отчуждён от общества, но одновременно является заложником консенсуса своей поддержки. Поэтому без полного демонтажа его институтов никакой эволюции к авторитаризму и демократии не будет.
Рецепт борьбы с тоталитаризмом испытан в Восточной Европе и СССР: "быть реалистом - требовать невозможного"**, требовать от власти всего и сразу - промышленного роста и защиты природы; финансовой стабильности и роста пенсий, пособий и окладов; политической стабильности - и полной идеологической свободы...
В этих условиях режим расщепляется, он пытается заигрывать с разными социальными и идейными группами, этим переносит объективные конфликты внутрь себя, и разваливается на части. При развале какая-то, причём, быстро растущая, часть общественной жизни автономизируются от государства; режим становится из тотального авторитарным, и в клановые щели уже можно вбивать клинья.
* Первая - январь 1918 (4-ый универсал Центральной рады), Вторая - осень 1990 (студенческая голодовка и учредительные выборы Рады Независимости), Третья - "Оранжевая" ноября-декабря 2004.
** Знаменитый лозунг студенческих протестов в 1968 году: они воспринимали современное им западное общество как криптототалитарное и боролись с ним как с диктатурой.
От редакции: На самом деле наше поколение никакого тоталитаризма не застало, а уж горбачевское правление позднего периода и вовсе было скорее "разгулом демократии" - по объему свободы слова и других либеральных свобод ни в какое сравнение даже с ельцинским периодом после октября 1993 года. Собственно демократический период был совсем краток - от первых альтернативных выборов в Верховный совет СССР до расстрела парламента. Дальше уже буржуазная диктатура разной степени жесткости, но до тоталитарного зажима не дошло даже сегодня. Достаточно сравнить с республиками Средней Азии, даже с Казахстаном, где за разжигание социальной розни сажают, и надолго. Но, пожалуй, полноценный тоталитаризм - это разве что свободный и независимый Туркменистан.
Это существенно, чтобы понять - сама по себе либеральная модель свободы и демократии не приносит, поскольку немедленно имеет склонность сваливаться в буржуазную диктатуру, каковой является и режим Путина, и режим Назарбаева, и режим постмайданной Украины, и прибалтийские лимитрофии.
И нет никакой уверенности в том, что методы, эффективные при развале постсоветских государств, чьи режимы идеологически повисают в воздухе после отказа от примата общенародной собственности, столь же эффективно сработают против молодой буржуазной диктатуры - достаточно молодой, чтобы плевать на "условности" умозрительных моделей, но достаточно укоренившейся, чтобы твердо опираться на олигархический капитал.
А покушаться на власть капитала либералы не хотят и не могут, поскольку иначе какие же они либералы?
А.Б.
|
|
