В процессе по делу 12-ти активистов петербургской "Другой России", обвиняемых в продолжении деятельности запрещенной НБП, наступил перерыв. Судья Сергей Яковлев ушел в отпуск до августа, не успев рассмотреть все доказательства стороны обвинения. За прошедшие два месяца состоялось 11 заседаний, в ходе которых суд заслушал показания свидетелей обвинения и начал просмотр видео, снятого оперативниками Центра "Э" в квартире, где проходили собрания другороссов.
Слушание дела по существу началось 24 апреля. Первым свидетельские показания дали оперативники Центра "Э" Иван Мельников и Дмитрий Грязнов, который занимался разработкой активистов. Последний рассказал о том, что некто Сазонов, также проходящий по делу в качестве свидетеля, сотрудничал с ним, передавая сведения о деятельности оппозиционеров. По его словам, именно от этого осведомителя он узнал о том, что другороссы нашли новое место для проведения партийных собраний, где позже оперативники установили видеокамеры, записи с которых являются одним из основных доказательств вины активистов.
Защитник лидера петербургской "Другой России" Андрея Дмитриева Глеб Лаврентьев обратил внимание судьи на документ за подписью Грязнова, приобщенный к делу, в котором четко говорится о том, что данное помещение было подобрано для другороссов "с целью создания искусственной концентрации членов НБП". Следовательно, видео, снятое в этом помещении на скрытую видеокамеру является продуктом полицейской провокации.
В ответ на демонстрацию документа Грязнов сказал, что "ничего не знает, как это произошло — случайно, скорее всего", начал мяться и запинаться. Дмитриев в ответ попросил судью привлечь оперативника к ответственности за дачу заведомо ложных показаний.
На последующих двух заседаниях 19 и 22 мая были допрошены начальник отдела развития и координации многоуровневой системы профилактики правонарушений комитета по вопросам законности, правопорядка и безопасности города Николай Струментов, отвечающий за согласование в городе массовых мероприятий, а также пятеро полицейских, участвовавших в разгонах акций "Стратегии-31", которые, по мнению следствия, являются акциями НБП.
Струментов в своих показаниях подтвердил, что ни разу не видел на "Стратегии-31" символики запрещенной НБП и вообще какой-либо партийной символики, кроме флагов "Яблока".
Начальник отдела управления обеспечения общественного порядка и взаимодействия с органами исполнительной власти Андрей Федоров также заявил, что после запрета НБП в 2007 году активисты партии вошли в новую организацию - "Другую Россию". После чего символика, признанная судом экстремистской, не применялась.
Остальные полицейские не смогли опознать ни одного из обвиняемых. Не смотря на то, что с момента дачи ими показаний следствию прошло чуть более полугода, они не смогли назвать ни одной фамилии подсудимых. При этом показания всех троих свидетелей, данные в ходе следствия повторяют друг друга слово в слово.
25 мая защитник Дмитриева Глеб Лаврентьев ходатайствовал о прекращении преследования в части проведения собраний за истечением срока давности (2 года). Но суд постановил, что отсчитывать этот срок нужно не с момента поступления рапорта "о совершении преступления", датированного 21 мая 2010 года, а датой возбуждения уголовного дела — 25 октября 2010 года.
Кроме того, прокурор представила суду заявление свидетеля обвинения Сазонова, в котором он написал, что опасается за свою жизнь и попросил при его допросе исключить аудиовизуальный контакт с обвиняемыми. Судья просьбу удовлетворил.
29 мая состоялся допрос Михаила Сазонова. Свидетель находился за пределами зала суда, его голос был искажен при помощи специальной техники. Он рассказал то же самое, что и в ходе следствия: заинтересовался политикой, в начале марта 2009 года заполнил анкету на сайте www.nazbol.ru, после чего ему ответил человек под псевдонимом Иван Шлагеттер. При личной встрече выяснилось, что этим человеком был один из обвиняемых Андрей Песоцкий, который рассказал Сазонову о партии и том, что она запрещена и впоследствии привел на собрание. Однако позднее, по его словам, он "понял, что деятельность нацболов не несет блага для Петербурга" и в конце марта/начале апреля 2009 года обратился в Центр по борьбе с экстремизмом.
На все вопросы, связанные с сотрудничеством с центром "Э", отвечать отказывался, ссылаясь на то, что по ответам станет возможным установить его личность.
Кроме того, свидетель рассказал об акции "Стратегии-31", на которой он якобы присутствовал, состоявшейся в декабре 2009 года. По его словам, в акции участвовало порядка 50 человек, 30 из которых были нацболами. Он сказал, что видел у активистов символику запрещенной партии - красные флаги с серпом и молотом. Отметим, что первая акция "Стратегии-31" прошла в Санкт-Петербурге в январе 2010 года.
По просьбе адвоката Лаврентьева в суде была частично оглашена справка центра "Э", в которой идет речь о внедрении студента Финансово–экономического университета "Р", предложившего квартиру, в которой велась прослушка и видеосъемка, в партию "Другая Россия". По мнению защиты, то, что рассказал свидетель Сазонов, практически полностью совпадает с имеющейся справкой. Следовательно, он является не законопослушным гражданином, а пособником в организации провокации, спланированной сотрудниками антиэкстремистского ведомства.
Словно в подтверждении этого тезиса возле здания суда по окончании заседания был замечен оперативник Центра "Э" Дмитрий Грязнов. Видимо, он спешил забрать своего "подопечного" после выполнения им очередного здания начальства.
На заседании 1 июня был допрошен еще один засекреченный свидетель Анатолий Соколов. Другороссам и их защите удалось трижды поймать его на лжи.
Свидетель рассказал о том, что в 2009 году после какой-то из акций оппозиции он познакомился с одним из обвиняемых Андреем Песоцким и после беседы тот пригласил его поучаствовать в акциях и придти на собрание активистов. По его словам, вскоре он разочаровался в том, какими методами действуют активисты, его сотрудничество с правоохранительными органами началось после того, как на одной из акций оппозиции к нему подошли сотрудники полиции и предложили быть свидетелем по делу другороссов.
Лаврентьев ходатайствовал об оглашении частично показаний данного свидетеля, а именно описание его первого знакомства с активистами. На следствии он утверждал, что первым, с кем он познакомился, был Константин Христофоров, произошло это у станции метро “Гостиный двор”. “Поясните, когда именно Вы солгали”, — спросил Лаврентьев, на что Соколов ответил, что не солгал, а просто считал, что общался с Христофоровым поверхностно, а все подробности о партии ему рассказал Песоцкий.
Описывая подсудимых, и то, где когда и с кем из них он познакомился, свидетель путался в показаниях, отвечал расплывчато или вовсе отказывался от ответа.
На вопрос адвоката Барамии о том, видел ли свидетель ее подзащитного Олега Петрова, когда и при каких обстоятельствах с ним познакомился, Соколов ответил, что Петрова в первый раз увидел в 2009 году и что тот регулярно ходил на собрания. После чего Барамия ходатайствовала судье о направлении запроса в воинскую часть, где с декабря 2008 года по декабрь 2009 года служил Петров о том, что молодой человек не выезжал из части в отпуск и увольнительные. Яковлев ходатайство удовлетворил.
Кроме того, адвокат Александра Яшина Валентина Дулова отметила еще одну нестыковку – на суде Соколов сказал, что Яшин является рядовым членом партии, а в ходе следствия говорил, что тот был членом исполкома. Как объяснил Соколов, показания 2010 года неверны.
Подозреваемые по делу по косвенным признакам предположили, что за именем Анатолия Соколова может скрываться Константин Аларин. Свои предположения они проверили, попытавшись несколько раз набрать его по телефону, но все звонки были сброшены. А на отправленное из Выборгского суда сообщение Соколов-Аларин ответил, что он находится в Выборге.
8 июня на очередном заседании начался просмотр видеозаписей, снятых скрытой камерой на собраниях другороссов.
Перед началом просмотра адвокат Андрея Песоцкого Сергей Голубок заявил ходатайство об исключении из материалов дела всех видеозаписей, а также связанных с ними рапортов и экспертизы на основании решения Европейского суда, согласно которому доказательства, полученные при помощи полицейской провокации, не могут быть использованы в суде. Юрист сослался на имеющийся в деле документ, подписанный сотрудником Центра "Э" Дмитрием Грязновым в котором говорится о том, что "необходимо создать искусственную концентрацию членов НБП с целью доказательства преступной деятельности". Таким образом, защите даже не нужно доказывать факт полицейской провокации. Судья ходатайство отклонил и предложил вернуться к этому вопросу после просмотра всех видеозаписей.
В просмотре видео также участвовал свидетель Соколов, который по прежнему находился в комнате судьи и оттуда по просьбе прокурора комментировал видео и "опознавал" увиденных на нем другороссов. Однако позднее из-за недостаточной технической оснащенности суда, заседание пришлось перенести.
15 июня суд продолжил смотреть видео уже на большом экране при участии все того же свидетеля Соколова. На вопросы адвокатов, по каким именно признакам он узнавал на видео тех или иных людей, Соколов ответить не смог, несмотря на его утверждение о том, что он встречался с подсудимыми не менее 50 раз. Также он отказался дать словесные портреты только что узнанным им людям.
По окончании просмотра прокурор ходатайствовала о частичном оглашении показаний Соколова, данных им на следствии, в которых он узнал на видео больше людей. Комментируя свои показания, свидетель пояснил, что тогда смотрел видео полностью, а сейчас отрывками, и мог не заметить остальных.
Позднее, 19 и 22 июня также продолжился просмотр видеозаписей с собраний другороссов.
Защита активистов обратила внимание суда на то, что на собраниях обсуждался вопрос об участии в слушаниях по строительству башни "Газпрома" с протестом против него, что является общественно полезным деянием, так как в итоге общественность и власти согласились с тем, что небоскреб на Охте не должен быть построен. Также другороссы обсуждали акцию протеста против пивного фестиваля в Петербурге, политическую обстановку на Северном Кавказе и конкурс красоты “Мисс партия”. Что из всего вышеперечисленного обвинение считает экстремизмом — не ясно.
Адвокат Андрея Песоцкого Ольга Цейтлина сообщила, что данные собрания не являются публичным мероприятием и то, что говорится на них, является реализацией права на свободу слова в соответствии со ст. 10 Европейской конвенции о правах человека и ст. 29 Конституции РФ. При этом ни партийной символики, ни названия запрещенной МОО “Национал-большевистская партия” не упоминается. На видео также нет призывов к насилию, либо свержению власти.
Адвокат Андрея Дмитриева Глеб Лаврентьев отметил множественные несоответствия протокола с тем, что содержится в видеозаписях. Так, на видео один из участников собрания, рассказывая об акции под лозунгом "Не бухай", говорит о том, что на одном из сайтов сообщается, что "русские спиваются, а нацболы молодцы — против этого". А в протоколе следователи написали: “Нацболы утверждают, что русские спиваются”. В протоколе в одном из разговоров упоминаются сатанисты, на самом же деле речь идет о националистах; обсуждаемого политика Владимира Тора в протоколе называют "Дором". В протоколе описывается, что на одном из видео активисты якобы разворачивают флаг НБП, хотя на видео не ясно, что это за полотно, непонятно какого оно цвета. А в разговорах другороссов упоминаются лишь не запрещенные черные флаги и флаги с "лимонкой".
Слушание дела двенадцати продолжится в Выборгском районном суде 1 августа.
Суду предстоит завершить просмотр видеозаписей, ознакомиться с экспертизой, проведенной по заказу следствия, и изучить изъятые при обысках "вещественные доказательства". Затем настанет черед стороны защиты вызывать своих свидетелей, ключевым из которых станет лидер "Другой России" Эдуард Лимонов.
По итогам первой части процесса можно сделать следующие выводы:
1. В ходе судебных заседаний полностью подтвердились данные другороссов о том, что все доказательства в деле являются результатами деятельности агентов спецслужб и правоохранительных органов, внедренных в активистскую среду. Суду представлены показания двух ключевых свидетелей, внедренных оперативниками в "Другую Россию", а также видеозаписи собраний, проведенных на квартире, арендованной агентами полиции. Если следовать решениям Европейского суда по правам человека, обязательным для исполнения и в России, такие доказательства не должны приниматься во внимание судом.
2. Подготовка обвинения оказалась откровенно слабой. В ходе заседаний выявилось множество противоречий в показаниях свидетелей обвинения, а также – их расхождение с показаниями, данными на предварительном следствии под диктовку представителей СКП.
3. Позиция судьи Сергея Яковлева, соблюдающего внешнюю видимость объективности при ведении процесса, явно более благожелательна к стороне обвинения. Так, судья последовательно отклонял все важнейшие ходатайства защиты, касающиеся прекращения уголовного преследования по разным эпизодам дела из-за истечения срока давности, изъятия ряда доказательств как полученных путем провокации, а также – допроса "секретных" свидетелей обвинения в открытом режиме. Таким образом, хотя дело разваливается прямо в зале суда, можно предположить, что приговор будет носить обвинительный характер, как это и бывает обычно с делами в отношении оппозиционеров в путинской России.
Полина Петрова
Тел.: 8-905-265-38-37
|
|
