Про 10-11 марта в Нижнем Новгороде написано достаточно. Я даже засветилась на одной из фотографий из оккупированного суда: оппозиционеры отдыхают на разложенном в судебном коридоре спальном мешке. Это фото я встречала на многих новостных сайтах. А тот спальный мешок в результате забрала с собой в спецприемник для административно арестованных.
Собственно, 11 марта мне вручили повестку аж на 24 апреля, и последующие дни я проводила в суде как зритель. На 10 суток осудили Петра Михайловича Типакова (лидера регионального отделения партии "РОТ-Фронт"), на 5 — Игоря Нестерова (гражданского активиста), 1000 рублей штрафа стоило Николаю Савинову (которого прозвали "нижегородским Халком") уронить в грязь заместителя начальника полиции Нижегородской области Шмонина.
14 марта в суд пришла повестка о том, что с 24 апреля вышла ошибка, и заседание — 15 марта. Судья Китаева отклонила почти все ходатайства, сочла несущественными грубые ошибки в протоколе, не посчитала нужным вызвать приглашенную мной свидетельницу, которая осуществляла фотосъемку 10 марта, со второй попытки вызвала указанного в протоколе свидетеля Андрея Глебова (отчество не запомнила, а вообще — каталог таких "дежурных свидетелей" пора уже составлять).
Второй свидетель с редкой фамилией Борис (ударение на О) и не менее редкими именем-отчеством Эдуард Германович не явился, и, более того, в деле отсутствует его объяснение, зато есть два отксерокопированных объяснения Глебова. Китаева это проигнорировала, мотивировав тем, что привести в суд свидетеля Бориса все равно не могут, а выяснять такие вопросы суд не считает нужным. Фантомный свидетель так и остался фантомным. А Глебов не сразу опознал меня среди девушек-"зрительниц", пришедших меня поддержать, и после наводящих вопросов судьи Китаевой сказал, что запомнил меня по короткой стрижке, несмотря на то, что и при задержании, и в отделении полиции я была в головном уборе, полностью скрывающем прическу.
Кроме того, Глебов заявил, что присутствовал при составлении протокола, хотя протокол составлялся в следственном кабинете тет-а-тет с сотрудником полиции. Вызвать в суд лицо, составившее протокол, судья Китаева отказалась. Кроме того, во время перерывов и при подготовке постановления совещательную комнату то и дело посещал хорошо одетый мужчина лет 30-40, постоянно контактировал с судьей, а 11 марта вообще определял порядок, в котором задержанных доставляли в суд. Позже выяснилось, что зовут "суфлера" судьи Тихонов Андрей Анатольевич, утром перед моим судом он сказал, что является сотрудником отделения полиции №5, куда меня и доставили после задержания и где я его не наблюдала, и документы предъявлять отказался, кроме того, он знал всех задержанных по имени и в лицо.
Вердикт судьи Китаевой — 5 суток административного ареста. Не зачли ни ночь в отделении и последующие часы в автобусе у здания суда, ни даже очевидные три часа для составления протокола. Камера спецприемника размером примерно 3 на 3 метра. Шесть спальных мест. Окно под потолком (камера в подвале), без стекла, закрытое одеялом — щель в несколько миллиметров, по ней отслеживали время суток. Часы, телефон, зеркало — нельзя. Туалет — два раза в день, в остальное время — ведро в камере. Туалет типа "деревенский сортир", водят всю камеру сразу, перегородок нет, вода из-под крана — ржавая и ледяная. Больше нигде крана с водой нет. Зеркала тоже нет. Душ не предусмотрен.
Я заняла две верхние шконки — на одной спала, на другой разложила вещи. В камере, кроме меня, еще три девушки: узбечка-нелегалка и две русские девушки — одна сидит за кражу из магазина, другая — за мелкое хулиганство.
15.03.2012. Утро здесь начинается в 6: приходит дежурный, называет фамилию, нужно в ответ назвать имя-отчество. Потом опять засыпаем. Через полчаса предлагают отвести в туалет — все отказываются, спят. Потом приносят завтрак. Еда в духе "уже не живая, но еще не мертвая" — все холодное, недоваренное. Я ни разу тамошнюю еду не ела, питалась исключительно передачками.
Через какое-то время опять приходит дежурный, говорит, что мне положен один звонок не дольше трех минут. Около дежурной части встречаю привезенных вчера Игоря Нестерова и Илью Шамазова (лидера "Другой России" в Нижнем Новгороде). Игоря осудили утром 15 марта, Илью судили параллельно со мной, но по месту жительства, и когда меня уже везли в спецприемник, он ждал постановление. Всем троим — по 5 суток, ничего не вычли из срока ареста из нас только мне.
Весь день приносили передачки — сигареты, еду, воду, книги. Принесли номер "Новой газеты". Сигарет у меня было итого 26 пачек. Вечером в камеру привезли наркоманку — задержали за употребление, а двух девушек, которые были вчера, отпустили.
16.03.2012. Третий день, но вторые сутки. Со шконки почти не слезаю. Там сплю, читаю, ем. В камере холодно — пальто не снимаю.
17.03.2012. Днем очень болели глаза, попросила позвонить, чтобы привезли капли. Катя Зайцева, мой товарищ по партии, сообщила также по телефону, что Юрий Староверов (тоже активист "Другой России") и Анна Кузнецова ("Стратегия-31") сидят в спецприемнике в Дзержинске, у Юры — 12 суток, у Ани — 8. Также задержаны и сидят в Балахне Александр Зайцев (муж Кати, также наш партиец) и Алексей Горшков ("РОТ-Фронт"), по месту жительства оправдан правозащитник Станислав Дмитриевский.
Позднее удалось запиской передать эту информацию в камеру к Типакову, Нестерову, Шамазову. С ними же сидел Сергей Кузнецов ("Стратегия-31"), который в тот же день, вечером, освободился.
18.03.2012. День простоять да ночь продержаться. Завтра освобождаюсь. Разрешили выйти на прогулку. В час дня пришел дежурный, разбудил меня, сказал: "На выход, без вещей!". Посадили в "УАЗик", в народе называемый "буханкой", повезли под конвоем в суд, какой и зачем — я сообразить не могла, находясь четвертые сутки почти в полной информационной изоляции. Поняла, что не надела контактные линзы (у меня плохое зрение), не взяла постановление мирового суда, и бумагу, и ручку для ходатайств.
Привезли в районный суд. Заседание перенесли на два часа позднее, за это время меня свозили ("этапировали", как сказала судья) в спецприемник за всем необходимым и вернули назад. Рассматривали жалобу, которую подал мой адвокат.
Судья Буторина (я с ней уже пересекалась, примерно полгода назад) производила крайне тягостное впечатление, сравнимое с впечатлением от судьи Китаевой. Не суд, а откровенный фарс. Отклонила все(!) ходатайства, кроме ознакомления с делом (его, вроде бы, ну никак отклонить нельзя), хотя было их всего не менее пяти или шести, насколько я помню — заявлял мой юридический представитель.
В ответ на замечание об ошибках в протоколе судья Буторина усомнилась в моем умении читать и писать и поинтересовалась, закончила ли я вообще 11 классов школы (а закончила я их, надо заметить, с медалью, без единой четверки). Выясняя вопрос о предыдущих задержаниях и узнав, что ранее я была оправдана по статье 19.3, судья запросила у меня постановление аж с 4 декабря 2011 года, причем факт того, что привезли меня не из дома, а из камеры спецприемника, ее особенно не волновал. Все мои доводы и доказательства судья рассматривать не стала и оставила все, как есть, — полные 5 суток, словно я ни минуты не провела в полицейском отделении.
19.03.2012. Последние сутки — самые долгие.
20.03.2012 (полночь или чуть позднее — живем без часов) Так, 20 марта 2012 года в 17 часов 15 минут я была отпущена на свободу.
|
|
