В карельском городе Олонце решили установить памятник репрессированным в 1937-38 годах олончанам. Инициатива исходила от нескольких местных жителей, и идею поддержала администрация Олонца во главе с избранным от КПРФ мэром Геннадием Степановым. Для установки небольшой стелы администрация предложила место рядом с памятником жертвам белого террора, находящимся на городском стадионе.
В 1919 году, когда Олонец заняла так называемая «Олонецкая добровольческая армия», то здесь сначала были расстреляны раненые красноармейцы, которых не успели эвакуировать. А всего в Олонецком уезде в 1919 году были расстреляны более 286 коммунистов, комбедовцев, учителей, а также обычных крестьян, подозреваемых в сотрудничестве с Советской властью.
В последние годы этот памятник находился фактически в забвении, как впрочем, и многие другие памятники советской эпохи, находящиеся на территории Карелии. Глава города решил, что два памятника рядом будут символом объективного отношения к истории родного края. Но на днях в администрацию города пришло письмо за подписью директора республиканского центра по госохране объектов культурного наследия В.Дыбина, в котором сообщается, что в этом учреждении нет данных о репрессиях в Олонце, а «увековечению, по нашему мнению, должны подлежать репрессированные, которые в соответствии с законом РФ № 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий» признаны соответствующими органами реабилитированными. Такие данные по Олонцу также отсутствуют». Поэтому центр по госохране объектов культурного наследия «не находит основания для установки памятника жертвам политических репрессий в г. Олонце».
Ситуация просто замечательная! «Красный мэр» способствует установке памятника безвинно пострадавшим, а некоторые чиновники этому препятствуют! Да еще и на том основании, что «ничего не было»!
Как говорит Геннадий Степанов, «я бы сам был очень рад, если бы ничего подобного не было, но к сожалению, это не так. В списках незаконно репрессированных и погибших в те годы - 156 олончан. Все они были реабилитированы еще в годы Советской власти. Репрессии коснулись и нашей семьи – один дед провел долгие годы на Игарке, другой, активный участник гражданской войны Александр Кузьмич Степанов, был арестован по ложному доносу своего односельчанина. К счастью, он попал к нормальному работнику НКВД, и тот после очной ставки с доносчиком его отпустил. Но не всем так везло».
Вообще эта история - показатель лицемерного отношения властей к очень болезненной для Карелии теме репрессий. Для власть предержащих и их идеологической обслуги это всего лишь повод лишний раз по-ослиному лягнуть коммунистов. Трагедия репрессированных, среди которых между прочим было очень много коммунистов, их по настоящему и не волнует.
|
|
