Забавно, что из рекламного проморолика вырос и бесспорный лидер документального конкурса ММКФ для меня - невероятная работа иркутских кинематографистов во главе с известным документалистом Юрием Дорохиным «Зимник». Моё мнение совпало с решением документального жюри Федерации киноклубов, вручившим фильму свой приз. Как выразился главный отборщик доккино на ММКФ Сергей Мирошниченко, «редко можно сегодня увидеть на экране работающих людей».
С самого первого кадра - снятая с коптера заснеженная зимняя дорога посреди сибирской тайги - осознаешь, насколько тяжелым, требующим специальной техники и уникальных специалистов, был съёмочный процесс, но после «Зимника» с уверенностью можно сказать: иркутская школа документалистики сегодня одна из лучших в России Фильм рассказывает о «зимниках» - путях через тайгу, которые для сибиряков стали «дорогой жизни», о силе и мужестве дальнобойщиков и всех тех, кто эту дорогу жизни прокладывает. В большинство сибирских поселков и деревень продукты и топливо завозят только зимой, для добывающих компаний, расположенных в труднодоступных местах, зимник - единственное время, когда можно доставить оборудование и ГСМ. «Зимой ждёшь лета, летом ждёшь зимника», - нехитрая философия водителей большегрузов, описывающая цикличность их труда.
Экскаватор бороздит лес, подготавливая дорогу к зимнику, покрикивает на него дядька в каске, с косматыми бровями и командным голосом - Сергей Петрович Мерзляков. «Настоящий сибиряк», - подумаешь, взглянув на него, и ошибёшься: обслуживать зимник со всей России самолётами летят вахтовики, в частности, из родного Петровичу Ижевска. И Петрович, и другие герои картины поначалу стеснялись операторов и чувствовали себя скованно - «как на экзамене по ПДД», но это быстро проходит.
Водитель-дальнобойщик - не герой-одиночка, справляющийся с вызовами природы. С самого начала картины нам показывают примеры взаимовыручки, когда гружёные лесовозы застревают или даже переворачиваются, и тогда дальнобои вытягивают друга друга - они уже давно перестали считать критическую ситуацию форс-мажором, для них это обычная рутина. Примечательно, что львиная доля появляющейся в кадре техники - уже не «Керхер» или «Катерпиллар», а вполне себе родные «Клинцы», кто сказал, что продакт-плейсмент это плохо?...
Невероятная по сложности и масштабу работа операторов в пятидесятиградусные морозы просто требует назвать их поименно - Андрей Закаблуковский, Александр Трифонов и Антон Сотников, можно сказать, совершили невозможное .вопреки всем законам физики, оптики и даже гляциологии: в таких условиях съёмки чужого трудового подвига само становится трудовым подвигом. Действительно, фильм о том, что Россия находится в зоне, непригодной для проживания: такое ощущение, что с экрана в зрительный зал идёт морозный пар.
Отдельно нужно отметить звукоряд. Бесспорно, фестивальное запикивание мата героев выхолостило картину, лишило её не просто изюминки, но и документальной достоверности - запикивать речь дальнобойщиков значит просто сделать их немыми - вся работающая Россия так разговаривает. Посмотрим, поднимется ли рука прокатчика на сочную, выразительную матерщину героев - а главное, будет ли он, прокатчик?... Точно ли Россия сможет посмотреть на саму себя? К сожалению, сегодня никто этого гарантированно пообещать не может.
Что же до саундтрека, то режиссёру Дорохину удалось добиться удивительного эффекта, сопроводив брутальный видеоряд барочной музыкой, фугами и хоральными прелюдиями, контрастирующей с покрасневшими обветренными лицами грубой лепки, единство земного и небесного. Баховская полифония внезапно сменяется на протяжную мелодию «С чего начинается Родина», но звучит без лишнего пафоса, с Бахом сочетается вполне органично. А вот краны, заводские трубы, мощь индустриального города (Братска, Иркутска, Усть-Кута) показаны под мощный индастриал-рок..
Суровый сибирский зимний пейзаж сменяется кадрами городов, из которых на зимник едут вахтовики. Уже знакомый нам Петрович - из Удмуртии.. Камера пролетает по его дому с корочками «Ветеран труда» на стене, выхватывает его жену, детей, соседей, обычный быт обычной семьи, где дома - о работе. На доме лампочка, которую Петрович вкрутил в день собственной свадьбы, ровно 32 года назад, а она всё себе прекрасненько работает, - «советская же».
«Раньше на восемьдесят процентов все пьяные ездили, трезвые боялись ездить, - посмеивается Петрович. - А сейчас практически перестали, ответственность большая. Сначала всё проклинаешь, а потом - как наркотик, опять ехать хочется. Переживаешь не за себя, а за груз».
Матерные частушки, исполняемые Петровичем в собственном сопровождении на гармошке (запикивание - это зло!) нисколько не снижают пафоса преклонения перед собственной профессией и перед своими собратьями по ней. Однако, не все односельчане Петровича уезжают на зимние заработки в Сибирь: «Все мои друзья ушли по мобилизации, сейчас находятся в ЛНР» - с учётом, что Петровичу под полтинник, можно судить и о возрасте воюющей страны, и об обезлюдивании центральной России, половине которой «дан приказ на Запад», а половина уезжает вкалывать на Восток.
Обыденность каждодневного подвига покоряющих природу вполне можно поставить рядом с творческим подвигом съёмочной группы Юрия Дорохина, благодаря которой мы по-новому смотрим на свою страну и наших сограждан.
Хотелось бы увидеть фильмы документальной программы ММКФ в российском прокате, но пока что на вопросы зрителей, где посмотреть, приходится пожимать плечами.
|
|
