24 января возле театра "Et cetera" состоялся одиночный пикет Социалистического движения "Вперёд!" (в лице Кирилла Медведева), в связи с премьерой спектакля по пьесе Бертольда Брехта "Барабанный бой в ночи". Вскоре после начала пикета ко мне подошёл охранник театра и спросил, что я здесь делаю и по какому праву.
Я объяснил, что имею полное право проводить здесь одиночный пикет без каких-либо разрешений и уведомлений. Поняв, что юридическим путём решить проблему не удастся, охранник
передал по телефону что-то о необходимости вызвать "двух бойцов", после чего, вероятно, решил, не дожидаясь бойцов, решить проблему своими силами: "Иди отсюда на х.., а то получишь ..здюлей".
Надо сказать, что этот человек (как позже выяснилось, его звали Серёга) вовсе не соответствовал расхожему образу брутального охранника - он имел то, что называют "интеллигентное лицо", очки, и напоминал скорее студента Финансовой Академии или юрфака МГУ. Каково же было моё удивление, когда, в ответ на мою логичную в этой ситуации фразу "Иди сам", Серёга нанёс мне удар в челюсть.
Нас разняли подбежавшие журналисты и работники театра. Я продолжил пикет. Вскоре из театра вышла женщина-администратор
и вступила в разговор с журналистами. Она попыталась, как это обычно бывает, выяснить, кто заказал пикет, сколько за него заплачено, а затем начала просить журналистов не разглашать происшедшее. Одновременно она успокаивала не на шутку возбудившегося Серёгу, который пытался вмешаться
в беседу с возгласами: "Чё он бизнесу мешает? Пи..юлей получить
захотел?".
В конце пикета администратор подошла ко мне и попросила
прощения за ретивого охранника. Я посоветовал театру "Et cetera"
внимательнее относиться к подбору персонала. Стоит добавить, что, пока столичная буржуазная элита будет полагать, что вся мировая, в том числе левая культура, находится в её полном распоряжении, такого рода казусы и проблемы для её бизнеса будут неизбежны.
Во время пикета распространялись листовки следующего содержания:
ПРОЛЕТАРСКИЙ ДРАМАТУРГ В ПРИДВОРНОМ БУРЖУАЗНОМ ТЕАТРЕ
Постановка в театре "Et cetera" пьесы Бертольда Брехта, знаковой фигуры для левого искусства и левого движения - ещё один признак деполитизации культурной сферы, ещё один шаг к профанации и упразднению любой культурной альтернативы, аналогичный сегодняшним попыткам власти профанировать любую реальную политическую альтернативу, в том числе, левое и профсоюзное движение, продвигая стопроцентный рыночный фундаментализм за завесой из патриотической риторики и "национальных проектов".
Главный режиссёр театра господин Калягин - типичный субъект такой политики - режиссёр-функционер, с одной стороны, якобы борющейся с "театральной реформой" Грефа, с другой - сдающий под "коммерческую застройку" Дом Ветеранов Сцены в Петербурге; член фиктивной Общественной Палаты, принимающий у себя в театре президента со свитой, подписывающий письма против его личных врагов; председатель Союза Театральных Деятелей, целиком повторяющего коррумпированность и антидемократичность
властных институтов.
Многообразная деятельность этого театрального босса лишний раз подтверждает взаимосвязь механизмов культурного производства с механизмами экономического распределения и политической власти.
Для художника быть частью этой системы - значит поощрять и укреплять её, оправдываясь теориями "чистого искусства вне идеологии и политики". С такими представлениями всю жизнь боролся Брехт.
"Опера, драматический театр, пресса и другие мощные механизмы
идеологического воздействия проводят свою линию, так сказать, инкогнито. В то время, как они уже с давних пор используют людей умственного труда (в данном случае - музыкантов, писателей, критиков и т. д.), + лишь для того, чтобы насыщать чрево массовых зрелищ, то есть используют их умственный труд в своих интересах и направляют его по своему руслу, сами-то люди умственного труда по-прежнему тешат себя иллюзией, что весь этот механизм лишь производное явление, не оказывающее никакого влияния на их труд, а только обеспечивающее резонанс их труду. Полагая, что владеют механизмом, который на самом деле владеет ими, они защищают
механизм, уже вышедший из-под их контроля, - чему они никак не хотят поверить, - и переставший быть орудием для производителей, а ставший орудием против производителей, то есть против самого их творчества (поскольку оно обнаруживает собственные, новые, неугодные или враждебные механизму тенденции). Творцы становятся поставщиками. Ценность их творений определяется ценой, которую за них можно получить". (из статьи Б. Брехта "Опера - но по-новому!")
|
|
