ФНПР для меня не чужой организм, частичка моей биографии. В начале девяностых меня попросили помочь реформировать наши профсоюзы, приспособить их к капиталистическому образу жизни. Я был один из лидеров рабочего движения, был знаком со многими рабочими активистами. А тут ещё мы оказались с председателем Клочковым единомышленниками. Рабочие лидеры, молодые ребята, должны были оживить работу традиционных профсоюзов. Мы собрали в Колонном зале Дома союзов большую команду со всей России. Отобрали тех, у кого были интересные мысли, для выступления на пленуме ФНПР. Когда он начался, стали по очереди представлять рабочим трибуну. Гости говорили о соглашательской политике профкомов, советовали, как нужно менять это дело на местах. Один выступающий, второй. Зал ожил. Как на футбольном стадионе засвистели, затопали ногами. Профсоюзным функционерам не понравились ожидаемые перемены.
Рабочие лидеры в знак протеста покинули зал. Я тоже ушел. После написал аналитическую записку председателю с предложениями, как нужно выстраивать профсоюзы с нуля, по новой схеме, по новому уставу. Клочков, очевидно, побоялся выставить на обсуждение этот проект. Я понял, что мне с этой компанией больше делать нечего, подал заявление по собственному желанию. Рассказал о причинах этого расставания в статье «Почему я ушел из ФНПР». Её напечатали в газете «Труд».
Но вскоре покинул ФНПР и Клочков. Политика Ельцина с его прихватизацией и знаменитыми помощниками, Гайдаром и Чубайсом, превращали демократию в воровской общак. Против такого переустройства государства выступили как многие государственные структуры, так и народные массы. Все больше депутатов Верховного Совета переходили в оппозицию. На очередном Съезде народных депутатов, была неизбежна отставка правительства и самого президента РФ Ельцина.
Ельцину ничего не оставалось, как спасая себя, перейти в упреждающую контратаку. 21 сентября 1993 года он издал указ об отмене Конституции и роспуске Верховного Совета. Началась война указов президента и парламента, отменявших решения друг друга. Во время противостояния Бориса Ельцина с Верховным советом РСФСР Шмаков, который был главой московских профсоюзов демонстративно отошел в сторону. А Игорь Клочков поддержал парламент. За это правительством была отключена телефонная связь в профсоюзном доме на Ленинском проспекте. Государство готовилось уже забрать себе даже сам профсоюзный дворец.
После того, как здание Верховного совета был обстреляна танками, а многих противников Ельцина упрятали в тюремные камеры, Клочкову пришлось покинуть главную профсоюзную организацию страны. Новым главой ФНПР стал, прятавший до этого в кустах Шмаков. И стала ФНПР с тех пор похожа на услужливую вдову.
Ещё сильно было рабочее движение. Власть пыталась усмирить российский народ. С согласия Шмакова и ФНПР был принят новый Трудовой кодекс. После этого работник перестал быть равноправным гражданином, просто маленький человечек, букашка, которым все понукают, не боятся унизить, обобрать, выгнать с работы. Правда, само принятие этого кодекса наткнулось на мощное сопротивление.
. В Москве 15 июня и 5 июля 2001 года собиралось до несколько тысяч человек. Перекрывали Охотный ряд, и готовы были даже брать штурмом здание Думы. Пикетчики, собравшиеся напротив здания Госдумы, даже прорвали милицейские кордоны и перекрыли Охотный ряд. Представители "Трудовой России" и так называемого "Авангарда коммунистической молодежи" (АКМ) завязали драку с представителями Московской федерации профсоюзов и ФНПР. Вырвали в этих рядах несколько, плакатов, флагов и стали их топтать ногами, после чего бросили это добро в толпу, под ноги. Наряду с протестами против принятия нового Трудового кодекса звучали требования об отставке правительства. На транспарантах, которые держали манифестанты, было написано: "Не допустим принятия антинародного КЗОТа", "Правительство Путина - Касьянова - в отставку", "Долой министров-капиталистов".
На подобную демонстрации в Санкт-Петербурге вышло около тысячи человек. Несли плакаты. «Депутат российской Думы, время даром не теряй, КЗоТ Путина и Касьянова отвергай». «Без рабочего контроля новый КЗоТ - тюрьма, неволя».
Не все были согласны с новым кодексом и в ФНПР. В Великом Новгороде прошел митинг протеста. Представители областного профсоюза выступили против принятия правительством нового этого закона, который, по мнению председателя областной федерации профсоюзов Владимира Фишина, ущемляет право на труд, значительно облегчает процедуру увольнения сотрудника работодателем, не предусматривает четкой концепции формирования и выплаты заработной платы и ослабляет роль профсоюзов.
Этот принятый закон и стал подушкой безопасности для нашей власти. Во-первых, почти прекратились забастовки, которые сотрясали страну в начале девяностых. Этот вид протеста нельзя теперь запустить в работу, потому что очень сложной оказалась процедура разрешения на его проведение. На данный момент законные забастовки у нас перешли в разряд легенд и мифов.
Неудивительно, что ряды членов ФНПР стали редеть, 65 миллионов человек в конце 1992 года, а теперь всего 20 миллионов. Добровольцев не так много, часто при приеме на работу, записывают в этот профсоюз автоматически.
Тем не менее, нынешний председатель ФНПР Шмаков делает видимость успехов, поражения он почему – то называет победами. Вот один из таких изворотов из его доклада посвященного 30 - летию образования ФНПР
- Еще одним нашим историческим достижением за эти годы можно назвать Трудовой кодекс РФ. Он был принят нелегко. Были большие споры и несколько проектов. Была создана рабочая группа с участием профсоюзов, работодателей, представителей Думы, представителей правительства. И победила та концепция, которую предложили профсоюзы. Это главный трудовой закон страны, который действует сегодня.
На самом деле новый Трудовой кодекс уничтожил основные функции, благодаря которым профсоюз мог называться профсоюзом. Невозможна стала забастовка. Теперь профсоюзная организация имеет право на полноценную жизнь только в том случае, если более 50 процентов членов трудового коллектива приписаны к ней. Здесь заложена мина против нарождающихся новых профсоюзов. При своем рождении они не могут сразу иметь массовость. Нужно развитие, нужна работа. Если раньше КЗоТ позволял свободным профсоюзам активно проводить всевозможные акции в защиту прав работника, то сегодня этого нет. Для их объявления нужно опять же согласие на это не менее половины коллектива. Что интересно, начальникам, разрешено тоже быть членами рабочего профсоюза. И не удивительно, что руководителями многих профсоюзных организаций стали представители работодателя, а профсоюзы прозвали в народе директорскими. После принятия этого кодекса, забастовки от лица этих, кремлевских профсоюзов прекратились. Не будут же начальники бастовать против себя. Этот правительственный кодекс предусматривал расширение срочных трудовых договоров, которые могут быть расторгнуты по истечении срока и работника выбросят на улицу. Сказал не то слово начальнику и тебя без согласия профсоюза могут уволить. Не предусматривалось согласования с профсоюзом изменений в системе оплаты труда, размеры тарифных ставок, окладов и поощрительных премий.
И вот Шмаков похвастался ещё одной победой. – Мы участвовали в выборах в блоках с промышленниками. В начале 2000-х ФНПР подписало соглашение с думской фракцией «Единая Россия». Было совершенно прагматическое решение, за счет которого удалось принять много важных законов.
А на самом деле, что сделала доброго для народа партия «Единая Россия» в Госдуме? Может быть то, что осчастливила наших граждан законом о повышении пенсионного возраста? С помощью этой фракции идет постоянное повышение налогов. Выходит, и само ФНПР, как член этой партии, помогает превращение народа в бесправную, в нищую толпу. Где же борьба за права работника? «Единая Россия» это партия миллионеров, а наши профсоюзы у них оказались в услужении.
Хотя сами руководители ФНПР тоже мечтают стать миллионерами. Вместо защиты работника, они занялись другой, более выгодной для себя деятельностью. Стали продавать в своих корыстных целях санатории, которые им доверило государство для охраны здоровья работников.
По словам известного экономиста и депутата Госдумы Михаила Делягина, доставшиеся ФНПР по наследству санатории, профилактории, детские лагеря были перепрофилированы, став охотничьими клубами или игорными домами. Имущества передано было ФНПР более чем достаточно – 2582 объекта: 678 санаториев, 131 гостиница, 568 стадионов, 500 пионерских лагерей.
И осталось от этого богатства в руках ФНПР около 30 процентов. Но и его вполне достаточно для совершенно безбедной жизни руководства ФНПР.
Известна схема, по которой распродаётся имущество, – её раскрыл генеральный инспектор труда Союза профсоюзов России Сергей Храмов. К примеру, неподалёку от кольцевой автодороги в Москве находился санаторий «Тишково». Сначала его превратили в общество с ограниченной ответственностью, затем признали убыточным, уволили персонал и позволили выкупить землю. При этом участок в 85,5 гектара оценили всего в 2,5% кадастровой стоимости. Уволенные сотрудники санатория подали иск в суд. И в ходе одного из заседаний вдруг выяснилось, что решение об их увольнении принимали, на самом генеральном совете ФНПР! Легко предположить, с чьей именно подачи.
Заинтересовалась санаторным бизнесом ФНПР и Генпрокуратура. Как говорится в её материалах, глава федерации Михаил Шмаков, а также руководство профсоюзов, их близкие и аффилированные лица начали продавать активы, которые в итоге «утратили лечебные и оздоровительные свойства».
12 августа этого года Гагаринский районный суд Москвы принял решение, которое может стать сильнейшим ударом для шмаковской компании. Он удовлетворил иск Генпрокуратуры РФ об обращении в доход государства 34 санаторно-курортных учреждений, принадлежащих ФНПР. Вскрытые во время суда факты говорят о крайне неприглядных делах профсоюзного начальства.
Тратились же деньги от этих продаж санаториев на необоснованно высокую зарплату для членов правления ФНПР, выдачу разовых премий, подарки, а также, для создания и развития собственных бизнес-проектов.
Вот такими фальшивыми защитниками нынешняя власть отгородилась от судьбы работника. Все права отдали хозяевам предприятий. Обирайте, угнетайте рабочий народ. Превращайте их в рабов.
Что касается семьи Михаила Шмакова, то с 1993 года, когда он занял пост председателя ФНПР, она сильно обогатилась. Например, уже к 2001 г. стоимость имущества этой семьи составила предположительно 99,4 млн. руб., после чего родственники профсоюзного главы получила в собственность активы еще на несколько сотен миллионов рублей.
Михаил Шмаков совместно с женой владеет квартирой стоимостью почти 30 млн. рублей в Пресненском районе Москвы. В его собственности большой участок земли на Плешковском заливе в Тверской области. На официально неработающую супругу Михаила Шмакова записаны еще три квартиры в Москве, в том числе доля в элитных апартаментах на 3-й Тверской-Ямской улице стоимостью свыше 45 млн. рублей. Также ей принадлежат два дома и три земельных участка в Новой Москве и в Наро-Фоминском районе.
Сын главы ФНПР Виктор Шмаков еще в студенческие годы стал обладателем недвижимости в Москве и Подмосковье в несколько десятков миллионов рублей.
Оказывается, глава наших основных профсоюзов Михаил Шмаков беспокоится не о благополучии работников, а только о себе. Ему просто некогда заниматься трудовыми правами в нашей стране. Обнародованная информация об активах главы ФНПР – скорее всего, это лишь верхушка айсберга, а в истинных масштабах воровства профсоюзного лидера, как и в бизнесе его семьи, еще предстоит разобраться соответствующим органам.
Вот, например, 18 участков земли, в поселке Садовый Владимирской области, на которых располагается Владимиро-Суздальский парк активного отдыха «Заячья гора». Их тоже приобрели жена и сын Михаила Шмакова. Новые собственники начали свою деятельность со скандала – установили плату за проход и катание с горки на территории, на которой расположен объект культурного наследия федерального значения «Земляные валы 17 века». Как выяснила прокуратура, компания Шмакова-младшего самовольно захватила этот участок.
Могут возникнуть вопросы и к коммерческим структурам, учрежденным ФНПР. В настоящее время сын лидера ФНПР и другие родственники задействованы в управлении многих курортных компаний. Стоит ли их перечислять. Доходы, получаемые от этих структур, в последние годы постоянно растут и исчисляются миллионами рублей.
Следствие уже ведется, свои оценки ситуации дали Генпрокуратура, Росимущество, Счетная палата, ФНС и другие госорганы. Готов к принятию закон, который сможет защитить профсоюзное имущество от дальнейшего расхищения, не говоря уже о существующих многочисленных исков о пересмотре незаконных сделок по купли-продажи. Хотелось бы, чтобы за незаконную приватизацию санаторно-курортных учреждений, которые, можно сказать отняли у трудового народа, виновные понесли серьезную уголовную ответственность.
|
|
