18 тысяч футов

Вопреки опасениям скептиков, документальный конкурс 44-го ММКФ не прогнулся перед объективными трудностями момента и не проиграл ни в географическом охвате, ни в проблематике, ни в творческом разнообразии отобранных работ. 

Опытнейшим отборщикам Сергею Мирошниченко и Григорию Либергалу удалось преодолеть и никуда за год не исчезнувшие пандемические ограничения, и, что оказалось  гораздо труднее, сложности, связанные с напряжённой геополитической обстановкой.  Одиннадцать конкурсных картин, вошедшие в финальный список, представляют документалистов из самых разных уголков земного шара   -   от США, Японии и Франции до Ирана, Мексики и Парагвая.  К сожалению, по техническим причинам «слетела» индийская картина «Всё, что дышит» (реж. Шаунак Сен)    -   единственный в мире докфильм, выигравший и Сандэнс, и Каннский кинофестиваль,   -   но  в целом можно сказать, что документальный конкурс вобрал в себя лучшее, что предложил за столь непростой и богатый на кинособытия год мировой нон-фикшн.  В программу вошли и остроактуальные, проблемные работы о горячих точках на мировой политической карте, и кинопортреты личностей, оставивших след в истории, и зарисовки из жизни наших интересных и ярких современников, и образцы видеоарта, развивающие визуальные достижения документалистики.

Вот уже 11 лет одной из самых горячих точек на карте остаётся Сирия. «18 тысяч футов»  -    документальный рассказ иранского режиссёра Мехди Шахмохаммади о сопротивлении сирийских шиитов, с 2014 года блокированных в городках Эль-Фуа и Кефрая  под Идлибом, превратившемся в бандитский такфиристский анклав и остающийся таковым по сей день.  Рассказ ведётся от имени молодого жителя Эль-Фуа Ахмеда,  которому вместе с женской половиной семьи удалось выехать из осаждённого города в Дамаск.  Провинция Идлиб практически с самого начала войны поделена между разными вооружёнными группировками, родной город героя находится под контролем Джебхат-ан-Нусры  (по признанию героев картины,  «она хуже, чем ИГИЛ»).  Кадры суровой военной действительности контрастируют с идиллическими зарисовками довоенных времён  из личных киноархивов героя,  милое домашнее видео проводов Ахмеда на учёбу в университет   -   со зловещими кадрами  знакомых нам по мировым новостям экзекуций ИГИЛ и Джебхат-ан-Нусры, звуки снарядных разрывов    -   с лирическими цитатами великого сирийского поэта Низара Каббани.   Впечатляет богатство  документального материала, использованного автором:    великолепного качества съёмки такфиристов  (кадры празднования боевиками падения Идлиба, собственных собраний и ритуалов, боевых атак на Эль-Фуа и Кефраю, расправ на мирным населением, арестов, казней и продаж в рабство собственных жён-шииток)   совсем не похожи на телефонного качества видео из соцсетей, видно, что были использованы неведомо откуда добытые оригинальные материалы.   Так же обильно автором привлекаются видеоархивы и сирийской армии, и отрядов сопротивления, силами которых осаждённые города вот уже 8 лет держатся, оставаясь верными республике.

Печальную статистику озвучивают интервьюируемые автором собеседники: 3 тысячи жителей Эль-Фуа из  25 тысяч населения города были убиты, замучены, умерли от ран и голода.  С 2016 года Ахмед присоединяется к воздушной спасательной команде, чтобы доставлять гуманитарную помощь своим родным и землякам, оставшимся  в блокаде: поначалу коробки с едой, медикаментами и оружием над городами разбрасывают военные вертолёты,  затем    -   грузовые самолёты.  Кадры огромных ангаров, заполненных коробками с гумпомощью, говорят о том, что программа осуществляется в государственном масштабе.  Герой поначалу пакует грузы в дамаскском аэропорту, через несколько лет ему доверят самому их сбрасывать.  Для того, чтобы летательный аппарат не был сбит вражеской зениткой, он должен лететь на высоте не ниже 18 тысячи футов    -  отсюда название картины.

Отдельной темой проходит обмен заблокированных жителей на арестованных террористов, благодаря которому удалось  вытащить из ада несколько тысяч человек ценой потери самих городов, целиком занятых Джебхат-ан-Нусрой:   автор показывает наиболее трагические эпизоды этого процесса     -   кадры подрыва боевиками автобуса, унесшего жизни 120 человек, из которых 80 были детьми.

Панорамная картина жизни на оккупированных сирийских территориях лишь на первый взгляд кажется исчерпывающей. Остаётся  непонятным, почему автор фильма, иранец по происхождению, вообще умалчивает о роли собственной страны в освобождении северо-запада Сирии.  Не упоминает режиссёр и  о том, что масштабная программа воздушной помощи жителям оккупированных боевиками территорий стала возможна лишь после начала Россией военной операции в Сирии    -    у зрителя складывается впечатление, что грузовые самолёты ниспосланы волею Аллаха, а не ВКС Российской Федерации.