Работу предприятий, коллективы которых после президентских выборов в Белоруссии 9 августа участвуют в забастовках, нужно временно остановить. Об этом заявил 22 августа президент Белоруссии Александр Лукашенко на митинге в Гродно.
«Страна переживет, — заявил Лукашенко. — Но если предприятие не работает…, остановим».
Выступая в Гродно, Лукашенко пригрозил бастующим локаутом:
«Я прошу губернатора, председателей исполкомов: если кто-то не хочет работать, не заставляйте, не надо. Мы их все равно не заставим и не уговорим. Страна переживет. Но если предприятие не работает, с понедельника замок на ворота, остановим, люди остынут, разберемся, кого потом пригласить на это предприятие».
Судя по буквальному смыслу произнесенного, угроза относится пока только к предприятиям Гродненской области, прежде всего – к «Гродно Азот» (7,5 тыс. работающих).
Признаюсь, я независимо от Лукашенко размышлял все последние дни о возможности локаута как ответной меры.
Вообще, локаут – крайняя и обоюдоострая мера, которая применяется только в случаях забастовок огромного масштаба и угрозы их перерастания в восстание. Поэтому для оценки нужно знать масштаб. Никто этого пока не знает –пропагандистских криков явно больше, чем реальных фактов.
Поскольку ясного представления об истинных масштабах происходящего у меня нет, обращусь к историческим примерам.
Пример первый. Петербург, июнь 1914 года.
В городе гигантская забастовка, переходящая в уличные демонстрации и баррикадную борьбу. Фактически началось восстание. В большевистских листовках так и пишут: «Да здравствует вторая русская революция!».
Капиталисты крупнейших заводов объявляют локаут, одновременно закрываются продовольственные лавки, отпускавшие рабочим продукты в кредит.
Через пару дней забастовки прекращаются, а Петербургский комитет РСДРП (б) заявляет об временной организованной приостановке восстания. А дальше началась война, военно-патриотический подъем и обстановка резко изменилась в пользу режима.
Полный успех тактики локаута.
Пример второй. Петроград, февраль 1917 года.
Вновь гигантская забастовка. Помня об успехе 1914 года, режим вновь объявляет локаут. Закрывается Путиловский завод. Но результат прямо противоположный – вместо того чтобы вернуться к работе, 26 тысяч выброшенных на улицу рабочих так и остаются на улице и идут организованной массой по другим заводам, поднимая их на восстание. То есть режим собственными руками резко усилил энергию уличных протестов.
Полный провал тактики локаута. Финал известен: царизм пал.
Если Лукашенко говорит о локауте всерьез, у него еще есть время крепко подумать над этими двумя примерами. Вся информация к размышлению у него есть.
Александр Фролов
От редакции: Приводя оба эти исторических примера, автор не акцентирует внимание, что в обоих случаях решение принимало царское правительство - в любом случае враждебное рабочему классу.
Но А.Лукашенко ведь строит из себя лучшего друга трудящихся, "отца народов", а российские и прочие иностранные по отношению к Белоруссии левые (белорусских-то уже не проведешь, они сильно "батькой" битые) искренне или из корыстных соображений делают вид, что ему верят.
Хотя Лукашенко никаких особых авансов левому движению не давал. Да и ведет себя совсем не как левый лидер, скорее - наоборот.
Но если сравнивать с царем, весьма печально окончившим свои дни, то очень похоже.
А.Б.
|
|
