Власти Нового Уренгоя вновь нестандартно подошли к решению жилищных проблем.
Ставшие бездомными ордерные горожане, горящее ветхое жильё, суды, принимающие решения о выселении на улицу (несмотря на прописку и ордера), аварийные новостройки, из которых расселяют жильцов, видимо, только вдохновили городскую Администрацию на продолжение столь удачного жилищного опыта. Недовольных жильцов много лет удаётся кормить пустыми обещаниями или отписками, наиболее активных задерживают с помощью полиции, преследуют, как ювенально, так и с организацией проблем на работе или невозможностью найти её вовсе. Против жилищных активистов пускалось в ход и уголовное преследование. И вот - новый жилищный поворот.
С начала июня 2020 года активисты жилищного движения, которые уже несколько лет бомжуют по воле новоуренгойской Администрации, стали готовить видеоматериалы об аварийных новостройках города. А именно — о доме по улице Крайняя 5, где им приходится негласно оставаться на ночлег, и о соседних с ним зданиях.
Аварийный дом по улице Крайняя 5 был сдан в эксплуатацию в 2016-м году, но уже через несколько месяцев начал расходиться по швам. Тем не менее, только после многочисленных обращений жителей, после петиции Президенту, власти приступили к расселению жильцов, в октябре 2017-го был расселён первый подъезд. Жители соседнего дома по адресу Тундровая 14 (также 2016-го года выпуска) расселены пока частично. Такие дома получили в городе славу домов-призраков. Вот про эти аварийные новостройки активисты Дмитрий Олейник, Юрий Буларга и Муса Мамедов и сняли серию репортажей, показав, что происходит внутри и снаружи погибающих строений. Видеоматериалы, выложенные ими на площадке Одноклассников, собрали сотни тысяч просмотров и сотни солидарных комментариев.
22 июня 2020 года Дмитрию Олейнику позвонили из новоуренгойского центра по борьбе с экстремизмом, как оказалось, чтобы предотвратить организацию им городского бунта 1 июля. Встречу назначили по адресу — улица Оптимистов 10 / 2 (да-да, в том самом доме, который прославился в интернете осенью 2019-го своей фотографией — здание восьмиэтажки, удерживаемое от сползания с фундамента при помощи доски).
В Центре Э у Дмитрия Олейника попробовали взять объяснения в связи с якобы готовящимися беспорядками, информация о которых была получена сотрудниками центра из анонимного письма.
«Ничего подобного!» — ответил Олейник, — «Все наши акции согласованы… Возбудите уголовное дело на того анонимщика, который написал это сообщение вам».
«Дмитрий Богданович, у вас что, много врагов в Новом Уренгое?»
«У меня врагов нет. У меня один враг — администрация города Новый Уренгой, которая не исполняет Конституцию Российской Федерации… Всё это произошло после того, как 3 июня мы опубликовали ролик про Крайнюю 5, Тундровую 14 — дома-призраки. Мы добиваемся справедливости! … Здесь нарушаются права граждан. Десятки и десятки людей, которые у нас пострадавшие от действий Администрации!»
Дмитрия Олейника отпустили, но, видимо, кого-то в Новом Уренгое сильно беспокоит продолжающаяся активность в защиту жилищных прав, кому-то очень не нравятся видеоролики об аварийных новостройках и преступной жилищной деятельности высших новоуренгойских чиновников, раз такие анонимные обращения поступают в Центр Э, пытаясь заставить замолчать пострадавших горожан.
Дмитрия Олейника в городе знают давно, власти украли у него два десятка лет жилищной очереди, в которой он стоял с 1998 года. Сначала, после череды разбирательств, многочисленных обращений в разные инстанции, в 2015-м году Дмитрия Олейника в жилищную очередь вернули, но, как оказалось, поставив его туда заново, 781-м номером. Летом 2019-го Олейник предоставил дополнительный медицинский документ о необходимости предоставления ему вне очереди отдельного жилья, после чего власти вдруг экстренно вспомнили, что у жены Олейника имеется 1/4 жилищная доля в Тульской области, в одной из зон чернобыльского отчуждения, где семья никогда не проживала, и с очереди Олейника сняли вовсе. Таким образом все 20 лет его жилищных ожиданий оказались перечёркнуты решением городской Администрации.
Городские власти и ранее неоднократно пытались погасить активность жилищных активистов — их многократно задерживали за пикеты, превентивно — во время приезда губернаторов (что Кобылкина, что Артюхова), пытались преследовать уголовно. Например, Мусу Мамедова, которого из ордерного жилья в феврале 2017-го с семьёй выбросили на улицу.
В мае 2019-го Мамедова в кровь безнаказанно избили 8 приставов, убеждая его подписать очередные документы на выселение, но через заведение уголовных дел пришлось пройти не им, а самому Мамедову — сначала по заявлению в Прокуратуру зам. мэра города Андрея Мартынова за якобы фальшивый ордер (признанный в итоге законным), второй раз — за видеоугрозы мэру города Костогризу, которые были выложены в интернет неизвестным провокатором.
И активисту Юрию Буларге в декабре 2017-го пытались пришить фейковое дело об экстремизме по заявлению всё того же зам.мэра Мартынова, а уже в марте 2018-го — за якобы испорченный предвыборный плакат с Владимиром Путиным (но как оказалось, критическое отношение к властям в Новом Уренгое не только у Буларги).
Конечно же, и Юрий Буларга не просто так стал мишенью для экстремистских обвинений, Буларга - ветеран Севера, ветеран МЧС, был лишён ордерного жилья ещё в 2009 году, несмотря на ордер и прописку, по заочному решению суда. Сам коттедж перешёл в собственность городской Администрации, а Буларга остался одним из немногих, кто не отказался от борьбы с сильным противником. Буларга продолжает бороться и сейчас, защищая не только свои жилищные права, но и других пострадавших новоуренгойцев.
Городские власти фактически объявили войну своим горожанам — с ордерами и прописками выселяют семьи на улицу, снимают с очереди на жильё, возводят аварийные новостройки, преследуют жилищных активистов. Любой критический шаг, выход на пикет, митинг — умышленно называется экстремизмом. И вот лица новоуренгойских «экстремистов» — ветеран МЧС Юрий Буларга и городской тракторист Муса Мамедов (выселенные на улицу), инвалид Дмитрий Олейник (лишённый жилищной очереди), все те, кто встал на защиту своих жилищных прав. Обвинение в экстремизме стало удобным методом расправляться, как с политическими, так и с гражданскими активистами, мешающих властям проводить в жизнь свои коррупционные планы, и новоуренгойские власти здесь — лишь звено федеральной цепи, пригибающей страну к ногам капитала.
|
|
