Трудовой кодекс всегда подавался в качестве самого прогрессивного документа, позволяющего работникам отстаивать социально-экономические права. Как Конституция политические. Но, известно, закон в России что дышло. Прописанные в нем механизмы защиты практически не действуют, и отчаявшиеся люди придумали новые способы воздействия на власть и работодателей: массовые увольнения, голодовки и даже самосожжения.
Раньше еще все писали жалобы во всевозможные инстанции. Наибольшей популярностью пользовались офисы «Единой России», полпреды и прямая линия президента. Однако опыт десятилетий показал, что любое обращение обязательно возвращается назад, как правило, тому, на кого пожаловались, и несолоно хлебавшие щелкоперы теперь начали сходить с ума. Вопиющий случай произошел на днях. Обезумевший от переписки с компетентными органами гражданин напал с ножом на сотрудника отдела по приему жалоб, полковника Следственного комитета. Это страшно, когда люди теряют надежду. Но после того, как обратившихся к Путину стали увольнять и штрафовать, похоже, внутри страны не осталось адресатов для доверительного общения. Правозащитная организация «Агора», к примеру, в конце сентября пожаловалась спецдокладчику ООН на судебные решения по административным делам задержанных в дни московских протестов. А ну как и оттуда придет отписка?
По-прежнему россияне прибегают к голодовке, вероятно, будучи не знакомыми с нелицеприятной оценкой, которую данной форме протеста давали в воспоминаниях узники лагерей. Голодают задержанные за участие в митингах и пикетах, дольщики долгостроев и, конечно, рабочие. Так в подмосковном Сергиевом Посаде сухую голодовку летом объявили 48 сотрудников хлебозавода. Они требовали выплатить долги по зарплате за четыре месяца, но кто им с нашей-то историей рудников и каменоломен поверит? Осужденный за терроризм украинский режиссер Сенцов голодал в российской тюрьме 150 дней, и никого особо этот факт не тронул. На хлебозаводе, решат соотечественники, голодать можно не то что месяцы — годы!
В первый месяц осени у здания Государственного совета Удмуртии сжег себя ученый Альберт Разин, так и не дождавшись от властей внимания к национальному языку. Ранее самосожжением грозили многодетный отец на Цветном бульваре из-за отсутствия выплат социальных пособий, житель по Снайперской улице столицы, если не дадут отопление и даже хакасские горняки. Те самые шахтеры, которые способствовали приходу Ельцина к руководству страной многотысячными забастовками и перекрытием железнодорожных путей, теперь в случае неприятностей по работе вежливо голодают. Минздрав говорит: «Полезно».
Пока наиболее эффективными оказываются коллективные действия медиков, ставших авангардом движения за трудовые права. Массовым увольнением пригрозили сотрудники НИИ детской онкологии и гематологии имени Блохина из-за авторитарного руководства; из-за низких зарплат и тяжелых перегрузок обещали уволиться врачи-неонатологи из пермской больницы № 6, чуть ранее — хирурги медсанчасти закрытого города Трехгорного Челябинской области, их коллеги из ЦГБ № 1 в Нижнем Тагиле, врачи поликлиники в поселке Шерловая гора Забайкальского края. Подобные угрозы в условиях дефицита специалистов пока вынуждают власть реагировать и идти на уступки. Количество гастарбайтеров в сфере здравоохранения, видимо, не слишком велико, потому медицинские работники заставляют с собой считаться.
А что же произошло с провозглашенным правом на забастовку, что с профсоюзами, трудинспекцией, прокуратурой, судами? Почему у нас нет сегодня никаких иных путей, кроме как (образно говоря) массово резать вены на руках, чтобы хоть кто-то обратил внимание на жуткую несправедливость?
Об истинном значении так называемых «коллективных договоров» говорит следующий факт. На сайте госуслуг бланк заявления на уведомительную регистрацию данного (важнейшего в трактовке ТК) документа в нашем регионе до сих пор отсылает в управление трудовых отношений департамента промышленного развития. Между тем такого ведомства уже как год не существует. И нужно приложить немалые усилия, чтобы установить, что обращаться теперь следует в управление службы занятости населения.
У каждого из нас в кругу знакомых есть те, кто трудится где-либо без оформления и какого-либо социального пакета. Подобная ситуация встречается сплошь и рядом. Работа без выплат по больничным листам, отпускных, перечислений в страховые фонды стала обыденным явлением. И многие тысячи работников предпочитают такие условия «белой зарплате», так как на «минималку» можно голодать также, как из-за долгов на хлебозаводе. Впрочем, людей зачастую обманывают и в тех в случаях, когда трудовые отношения оформлены официально.
На прошлой неделе мой друг, сотрудник бюджетной организации, с гордостью заявил, что он и его три товарища подали заявления о выходе из профсоюза: «Они там ни хрена не делают. Мы сидим, зубами стучим от холода, не могут добиться сокращения рабочего дня хотя бы на час. Только взносы зря платишь». Частный пример сохраняющейся тенденции. Россияне предпочитают бессмысленные театральные жесты («назло власти отморожу уши») вместо реальной борьбы за права.
Хотя первые ласточки пробуждения гражданского самосознания, а также осознания факта, что при капитализме добиться улучшения жизненных и трудовых условий можно лишь коллективными действиями, солидарностью и взаимоподдержкой есть. Здесь особенно хотелось бы отметить гражданскую позицию тысячи кировских врачей и поблагодарить их, подавших заявления об увольнении в знак солидарности с заведующей детской поликлиникой, которую хотели назначить «стрелочницей» в деле о гибели 3-летней девочки (мать заперла несчастную малышку дома на неделю без еды и воды). Есть пока свет в конце тоннеля.
|
|
