Генпрокуратура сочла чистой случайностью самоубийство прокурора Астраханской области

"Тело Дупака с ранением в голову обнаружила его жена. По сообщениям СМИ, он получил смертельное ранение головы из наградного пистолета. Его родные в этот момент были дома."
- - - - - - - - - - - - - -
Напоминает:
Лин фон Паль, Павел Одинцов, "ТАЙНЫ СКРЫТОГО УПРАВЛЕНИЯ ЛЮДЬМИ"
"Иван Николаевич, назовем его так, был совершенно нормальным с бытовой точки зрения человеком. Иными словами, он хорошо продвигался по служебной лестнице и к сорока шести годам достиг высокого чина.
У него было все, что только мог пожелать себе гражданин Союза Советских Социалистических Республик: деньги, большая и комфортабельная квартира, дача в самом престижном месте Подмосковья, машина служебная и несколько машин личных, индивидуальный секретарь-референт, орденская планка на груди, красавица жена и подрастающие наследники, причем не какие-то там «взбесившиеся с жиру» детки, а правильные, целеустремленные, спортсмены и отличники, — и все в его жизни складывалось так удачно, что лучше и не придумаешь. Правда, во всей его счастливой и полноценной жизни существовал некий период, о котором он как бы не помнил. Не то чтобы не хотел вспоминать, а просто этот отрезок времени словно бы вырезали ножницами из его памяти, всего-то неделя насыщенного бытия, но при мыслях об этой неделе голова становилась пустой, а на языке отчетливо ощущался привкус металла. Иван Николаевич знал, что этот привкус означает только одно: паника.
Стоило жене завести разговор об этой «пропавшей» неделе, что-то внутри организма Ивана Николаевича отключало реле и перед глазами шли белесые мутные пятна. Сначала его мучительное ощущение пугало, потом он к нему привык и в конце концов забыл о нем. (...)
Когда же гигантская страна неожиданно начала рушиться и распадаться на части, неделя из прошлого каким-то непонятным образом снова дала о себе знать.
В один из прекрасных летних дней домой Ивану Николаевичу позвонил незнакомец. Генерал выслушал то, что ему сказали по телефону, но сам ничего не ответил.
Семья как раз сидела за столом и рассуждала о предстоящем путешествии на океаническом лайнере вокруг всего земного шара. (...)
Иван Николаевич выслушал речь по ту сторону провода и вернулся в столовую. Жена, отвлекшись от рассуждений о морях и глубинах, подняла на него глаза. Вид мужа испугал ее гораздо больше, чем предстоящее плавание. Ее Иван Николаевич за несколько минут как-то переменился, ей даже подумалось, что он ее не видит. Нет, видел, потому что назвал по имени, чего давно уже не происходило, он уж лет десять звал ее так же, как дети, — «мать», затем задумчиво сообщил, что всегда ее любил, зачем-то чмокнул взрослых уже ребят в щеку, прошел прямой и неестественной походкой, как робот, в свой кабинет. А через пять минут за окном завизжали тормоза и вся оживленная московская улица взвизгнула тысячей глоток.
Иван Николаевич шагнул прямо из огромного окна кабинета в жаркий летний воздух. Там, внизу, на раскаленном асфальте, теперь лежало его тело. Иван Николаевич был мертв.
Потом было следствие по факту самоубийства. Бедную жену допрашивали с пристрастием, но ни-чего-таки выяснить не сумели. Да, кто-то звонил. Да, Иван Николаевич сразу после звонка прошел в кабинет. Да, вел себя как-то необычно, именно после этого звонка"
(см. там далее о технологиях заранее, в начале карьеры, зомбирования высших чиновников, программирования человека на определенные действия по сообщаемому кодовому слову).
.
Похожая картина была у Евсюкова: на дне рождения в ресторане его вызвал на 10 минут неизвестный, и он вернулся неузнаваемым, после чего расстрелял людей в магазине.