То есть, как и следовало ожидать, в аршинных уличных растяжках к Пасхе "Христос Воскресе!" или лозунгах на зданиях типа "Русь Святая, храни веру православную!" (такой текст уже много лет красуется на православном центре в подмосковном Софрино) ничего недопустимого и оскорбляющего чувства иноверцев нет. (Про чувства неверующих и говорить не стоит - ведь их закон не защищает вовсе. Да и какие у безбожников могут быть чувства?) А вот заявить публично обратный тезис "Бога нет" или, скажем, "Иисус не воскрес" - теперь может стоить говорящему такие смелые слова "двушечки" или вроде того. И всё это нам откровенно растолковывает не какой-то ком с горы, а "коммунист"-депутат Госдумы, один из авторов закона!
Ценные откровения, жаль только, что немного запоздалые. Ведь накануне принятия закона его авторы "на голубом глазу" уверяли всех, что свобода атеистической пропаганды от принятия закона ничуть не пострадает. А теперь вот оно как обернулось: тихонько шепнуть на ушко известные слова Джугашвили-семинариста - "знаешь, нас обманывают. Бога не существует" - ещё дозволяется, а вот ляпнуть такое во всеуслышание - ни-ни. Суд решит, "дурак вы или преступник". Интересно, а публично высказать кощунственное предположение о происхождении человека от обезьяны или о вращении Земли вокруг Солнца - это уже сильно задевает чувства верующих или пока ещё не очень? Ведь если не сегодня, то завтра непременно начнёт задевать...
Кстати, насчёт той исторической партии, которую якобы представляет г-н Обухов и ему подобные. Вот как обстояло дело вскоре после победы этой партии, в 1920 году, по свидетельству посетившего Москву Герберта Уэллса: "Десять тысяч крестов московских церквей всё ещё сверкают на солнце... Церкви открыты; толпы молящихся усердно прикладываются к иконам... Особенной популярностью пользуется знаменитая часовня чудотворной Иверской божьей матери возле Спасских ворот; многие крестьянки, не сумевшие пробраться внутрь, целуют её каменные стены. Как раз напротив неё на стене дома выведен в рамке знаменитый ныне лозунг: "Религия - опиум для народа"... У меня произошёл небольшой, но забавный спор насчёт этой надписи с г. Вандерлипом, американским финансистом, жившим в том же правительственном особняке, где и мы. Он считал, что она должна быть уничтожена. Я находил, что её стоит сохранить как историческую реликвию, а также потому, что веротерпимость должна распространяться и на атеистов. Но г. Вандерлип принимал это так близко к сердцу, что не мог понять моей точки зрения".
Как видим, точка зрения финансиста г-на Вандерлипа ныне победила, от надписи про опиум давным-давно уже не осталось и следа, а теперь и сама возможность нанесения подобных святотатственных надписей где бы то ни было исключена законом. Кощунственно-богохульственная идея всяких свободомыслящих типа того же Герберта Уэллса, что "веротерпимость должна распространяться и на атеистов" законодательно похерена и предана анафеме.
А как по-новому теперь читается известный диалог из романа Булгакова:
"- Изумительно! - воскликнул непрошеный собеседник и, почему-то воровски оглянувшись и приглушив свой низкий голос, сказал: - Простите мою навязчивость, но я так понял, что вы, помимо всего прочего, ещё и не верите в бога? - Он сделал испуганные глаза и прибавил: - Клянусь, я никому не скажу.
- Да, мы не верим в бога, - чуть улыбнувшись испугу интуриста, ответил Берлиоз, - но об этом можно говорить совершенно свободно... В нашей стране атеизм никого не удивляет, большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о боге".
Перечитав такое, начинаешь поневоле думать: в какую же чёрную хронодыру истории мы провалились четверть века назад, если вполне реалистический диалог 90-летней давности выглядит теперь как отрывок из футуристического романа? И всё глубже и глубже погружаемся в трясину средневековья...
Что ж, как говорил поэт, "опыт - сын ошибок трудных", так попытаемся извлечь из данных фактов кое-какие уроки. Прежде всего простейший вывод: клерикализм органически неспособен мирно ужиться со свободомыслием. Всюду, где его пытаются поставить в равные условия с атеизмом, свободомыслием и т. д., на одну доску с ними, он немедленно начинает отменять свободу совести. Сначала явочным порядком - путём безнаказанных погромов, как это было с художественными выставками в Сахаровском центре, а потом и с помощью законодательных запретов. Стало быть, ставить атеизм и клерикализм на одну доску нельзя. Так считают и сами клерикалы. Что ж, согласимся с ними! Никак нельзя. Ни в коем случае. Не будем ставить. Твёрдо запомним это на будущее, которое рано или поздно непременно наступит.
Вот при якобинцах во Франции вся собственность у церкви была отобрана, вплоть до последнего гвоздя (впрочем, как и в красной России 1918 года), а духовенству, даже "присягнувшему" Конституции, запретили носить особую одежду. Кто-то скажет, что это было перегибом, ущемляло свободу совести самих клерикалов? Возможно, но иногда в истории приходится выбирать между свободой инквизиции и свободой от инквизиции.
Кстати, говорят, Никита Хрущёв в эпоху своего правления пообещал через пару десятилетий показать по телевидению "последнего попа". Эх, погорячился Никита Сергеевич, погорячился... Вместо последнего попа нам скоро, кажется, покажут последнего атеиста, притом в тот момент, когда окаянного безбожника будут подвешивать на дыбе или публично пороть за "оскорбление чувств верующих". Шутка? Но в любой шутке есть только доля шутки...
|
|
