Холодно. Сегодня уже 13 ноября. Всю ночь так и не смог заснуть. Уже вторые сутки беспрерывно трясёт от ощущения собачьего холода. С первых дней прибытия в СИЗО Тараза мучает простуда. Болезненное состояние усиливает еще и ощущение себя грязным. Не мылся с момента задержания. Ни в СИЗО Петропавловска, ни здесь возможность сходить в душ так и не предоставили, сразу в карцер.
Среди ночи соскочил со своего откидного лежачего места (по подъему в 6 утра железная кара пристегивается) и стал лихорадочно думать. Искать выход. Так как действия наших властей, выразившееся 1 ноября в водворении меня в камеру к остервенелым отморозкам, состоявших на службе КУИС, безапелляционно свидетельствую о том, что уже совсем скоро ожидают пытки, избиения, унижения – которые сопровождали меня ранее в течение 8 лет нахождения в тюремной системе.
Смерть. Не обязательно быть прорицателем или провидцем, чтобы понять, что на этот раз наша власть решила меня попросту убить. Власть, которая доказала на деле, своими действиями, всему миру, что она демонстративно наплевала на все формальные международные документы, следуя которым Казахстан провозгласил себя правовым, демократическим государством.
А ещё наши казахстанские агашки не имеют стыда. Как ещё если не полным бесстыдством, можно назвать эту мою историю с неудачной инсценировкой мнимого преступления в виде «вымогательства» возвращения взятки у прокурора Удербаева. Тот цирк, который имел место на протяжении восьми месяцев в суде г. Тараза, установил и сам факт вымогательства взятки и её получение, и то, что тот товар, задержанный глухой ночью на трассе Удербаевым вообще перемещался контрабандным путём. Документально (он же был, а значит и доказательно) в суде было установлено, что на захваченный Удербаевым товар не имелось таможенной декларации. А азербайджанская группировка контрабандистов, получив от предпринимательницы деньги за провоз товара, перевозили его контрабандой.
Соответственно прокурор Удербаев, руководствуясь требованиями закона, не удерживать нелегально груз на территории собственной прокуратуры должен был, не вымогать за его выдачу взятки (смотрите видео на youtube.ru “Кто берёт взятки на Кордае”). Он должен был водворить авто с контрабандным товаром на СВХ, предварительно подав представление на возбуждение уголовного дела.
В суде было неопровержимо установлено, что вся эта инсценировка, по сути, является глупой попыткой подставы. Кусаинов «подсадная утка», c большим стажем работы на спецслужбы, в суде был полностью изобличен.
В суде всплыли на свет и обстоятельства таинственной пропажи из моей машины вещ. дока, в виде нетбука Кусаинова, который позднее оказался снова у него. Так в момент моего задержания без разъяснения прав и предъявления обвинения (следователь с обеда, до поздней ночи не мог придумать, что мне инкриминировать). При просмотре извращенно монтированной видеосъемки моего задержания, чётко видно как изымаются у меня ключи от авто, затем ложатся на стул среди прочих предметов. Затем… Камера отключается и снова когда её включили, то прочие изъятые предметы так и лежали на стуле, но ключи исчезли.
Никто из опрошенных оперативников так и не смог пояснить, кто украл эти ключи. Кто выкрал из авто нетбук Кусаинова с хранившимися на нем всеми исходниками скрытно записи Кусаинова факты передачи вымогаемой взятки Удербаеву. При этом и сам Кусаинов проговорился в суде, что нетбук в момент моего задержания находился в машине, а вернул его Кусаинову следователь Алиев, в тот момент, когда доставили Кусаинова из кафе в РОВД Кордая. Мистические перемещения нетбука, который следователь Алиев был обязан изъять и приобщить к делу.
Это ни что иное, как преступление, при том тяжкое, наказание по которому согласно УК РК предусмотрено до 8 лет лишение свободы. Кража нетбука из моей машины, не процессуальная его последующая и выдача «утке» Кусаинову, это является фальсификацией опер розыскных материалов. Из ИВС Кордая меня поздней ночью на двух авто набитыми силовиками перевозят в СИ Тараза. Несколько месяцев охраняют как самого опасного государственного преступника. В течение 24 часов, каждую минуту возле двери моей камеры сидел кто-то из офицерского состава. От них шли постоянные предложения подписаться под показаниями против редактора газеты «Взгляд» Игоря Винявского.
Затем суд. Количество грубейших процессуальных нарушений суживающих мои права на возможную защиту, зашкаливали за все допустимые рамки. Была моя казнь. При этом жюри присяжных просто тупо выставили за дверь. Выгонять присяжных во время суда, это, пожалуй, стало впервые за всю новейшую историю РК. Ни одно из обоснованных ходатайств моих адвокатов, в том числе и на принудительную доставку Кузьминой, и о прекращении дела в виду, как отсутствия события преступления, так и открывшимся множественными фальсификациями дела, более сорока грубейших нарушений процессуального закона. Так судом были проигнорирована необходимость допроса свидетельницы Кузьминой. Правда, судья в определенный момент выразил готовность доставить ее. Но прокурор – обвинитель, и прокурор – потерпевший резко на то возразили, сославшись уже на имеющиеся в деле её показания, которые брались с неё полицейскими в Кокшетау.
Её показания противоположны. В первых она прямо заявляет о имевшем место вымогательстве на Кордае и даже приводит доказательства передачи денег (которые она перечисляла через Каспи-банк). В последних показаниях она всё отрицает и утверждает, что не уполномочивала меня вступать в переговоры с Удербаевым и с ним примиряться. В то время как в материалах дела имеется нотариально заверенная доверенность от неё на меня и с правом примирения, и получения денег, и на подачу, отзыв иска.
Итог того судилища. Прокурор Ахметов затребовал мне 14 лет особого режима. Оглашение вердикта было назначено на 16 часов. Но оглашение не состоялось. Присяжные не согласились с этим не здоровым обвинением. В итоге началась травля уже присяжных. Последующие 6 дней для меня, моей матери и, ставшими мне уже дорогими присяжными, стали настоящим испытанием. Но присяжные не сломались. Я был освобожден из зала суда.
Бредовая подстава на Кордае, восемь месяцев пыток лихосудием, 14 лет особого режима. Понимание того, что происходит в реальном мире, в действительном Казахстан и все перечисленное подвигло меня воспользоваться трибуной ОБСЕ. В Варшаве я рассказал о моём судилище, о массовых убийствах в застенках, о транснациональной преступности блажирующей на рубежах таможенного союза и при содействии должностных лиц подобным прокурору Удербаеву, который, захватив контрабандный груз, вымогая за его выдачу взятку, даже не удосужился заглянуть в содержимое сумок. Кроме того, мне удалось также выступить на сессии «Свобода слова и доступ к правосудию».
Политики с мировым именем, авторитетные правозащитники из разных стран убеждали меня не возвращаться к себе на родину. Хельсинский Комитет предоставил мне оперативно целый пакет документов для получения политического убежища. Все были солидарны с предложением известного российского правозащитника Льва Понаморёва, что мне необходимо остаться в Европе. В свою очередь были адресованы от ОБСЕ вопросы к главе официальной делегации Казахстана, послу по чрезвычайным поручениям МИД РК господину Сулейменову. Посол после переговоров с Астаной заверил всех, что по возвращению мне ничего не грозит. Более того, в перерыве подошел ко мне, мы с ним, закурив, разговорились. Озвученные официальные обещания он повторил и мне. Более того, предложил поспорить, что никто меня не посадит, если я вернусь. Заметив, что если надумаю отказаться, то не кто заставлять не будет.
Я вернулся в РК не из-за заверений лиц представляющих официальную Астану. Вернулся потому, что я не совершал преступления. С Удербаева я ничего не вымогал. Имеется полная (хотя и монтированная версия) нашего с ним разговора. Никаких вымогательств, требований, угроз публикаций (как это следует по версии обвинения) с моих уст не звучало. Также имеются и несколько экспертиз нашего разговора, которые также отрицают вымогательство.
Вернулся и 31 ноября 2012 года Жамбылский областной суд удовлетворил жалобу прокурора. Вердикт присяжных отменен. Основание (основное): «Ходатайства о вызове и допросе свидетелей Кузьминой и Гетман, в нарушение требований ст. 24 УПК РК оставлены без удовлетворения. Таким образом, судом первой инстанции было необоснованно отказано…». То есть из-за того на что прокурор категорически возражал на наши ходатайства, теперь именно на это ссылается сам прокурор Ахметов, а ухватившись, отменяют вердикт присяжных! Только вдумайтесь! Это же средневековье! Дикость. Меня просто признали кретином, бросили на костер, точнее в лапы к казахстанским фашистам в форме, а честность и принципиальность присяжных цинично растоптали, задрав подолы судейской мантии.
Постановление было провозглашено уже поздним вечером. Около 20:30. Силовики, комитетчики взяли меня в плотное оцепление уже с утра. О чем я делал записи в своем личном блоге. Штурм квартиры начался, как минимум, за 2 часа до провозглашения вердикта, что явственно свидетельствует об отсутствии какой-либо тайны совещательной комнаты. Официальная Астана заверившая на конференции ОБСЕ, что мне ничего не угрожает, всё знала ещё задолго до того, как эти люди в судейской мантии удалились в совещательную комнату исполнять команду свыше.
Не показав постановления, не предъявив оснований для вторжения в частное жилище, выломав двери, ко мне в квартиру ворвался спецназ в масках и оружием. В квартире находился 6-ти летний ребёнок. Его также, тыкая в голову пистолетом, заставили лечь на пол. Меня стали забивать прямо посреди комнаты ногами. Побои зафиксированы. Затем на следующий день доставили в тюрьму города Петропавловска. Увели в отдельно стоящий корпус, где прячут от основной массы лиц, состоявших на службе, либо тюремной администрации, либо с МВД на свободе провоцируя других на преступления.
Поместили в камеру № 12. С первых секунд на меня с разных сторон обрушился прессинг. Мне припомнили и моё выступление в ОБСЕ, и интервью, и мою публикацию статьи «Пресс хаты теперь в законе», в которой и рассказал читателю о возвращении в следственные изоляторы Казахстанских пыток, что напрямую связано с возвратом в КУИС в МВД.
В этой статье в качестве примера я привел судьбу пребывания в подобной камере арестованного Умарова, который подвергался пытками в тюрьме города Петропавловска. Той самой, где я оказался вновь. Из троих амбалов играющих передо мной мышцами, был один из тех, кто находился с Умаровым в той камере пыток, о которой я рассказал читателям. Прессинг продолжался около двух часов. Затем одного из постояльцев по имени Максим вызвали оперативники. Вернулся он еще с одним перекаченным негодяем. По их возвращению ситуация стала критической. Я попытался разбить стекло и порезать себе вены, но в камеру вошли сотрудники и вывели нас всех в баню, подальше от соседей по камере. Пока мы шли, все тот же Максим меня «просвещал» о том, что моя судьба решена. По его словам их еще за 10 дней до моего поступления предупредили, что я окажусь в СИЗО.
Он утверждал, что в тюрьму приезжал «сам» Талгат Ахметов и дал команду меня заткнуть раз и навсегда. При подобном раскладе идти с этими бультельерами в душевую было роковой ошибкой. Я предпочел в предбаннике порезать себе вены.
Я буду и дальше стараться держать Вас в курсе событий.
|
|
