Лидера «Лиги обороны Москвы», активиста русского протестного движения Даниила Константинова оставили в «Матросской тишине».
03 июля Симоновский районный суд города Москвы удовлетворил ходатайство следствия о продлении срока пребывания Даниила Константинова под стражей еще на два месяца до 04 сентября 2012 года.
Напомню, что Даниил находится в тюрьме уже более трех месяцев по обвинению в немотивированном убийстве, якобы совершенном им в декабре прошлого года.
О политических мотивах этого дела свидетельствуют множество фактов: от заявления об угрозах со стороны спецслужб, сделанного Константиновым за несколько дней до ареста, до присутствия в следственной группе сотрудников Управления по противодействию экстремизму и Федеральной службы безопасности. Как известно, эти ведомства случаями заурядной поножовщины не занимаются.
Вернемся, однако, к Симоновскому суду.
Для тех, кто 3 июля впервые присутствовал на политическом процессе, это было крайне поучительное зрелище. Опять появился вооруженный до зубов спецназ, зал заполнили некие «практиканты», а родственников и друзей на заседание не пускали, ссылаясь на отсутствие мест.
Практически все ходатайства защиты были отклонены. Судья Гуров отказался даже приобщить к делу личное поручительство члена Общественной палаты Георгия Федорова, хотя тот входит в Комиссию по проблемам взаимодействия с судебно-правоохранительными органами. Не мудрствуя лукаво, судебный чиновник заявил, что вопрос о мере пресечения в основном решается следователем, фактически признав, что занимается профанацией судебного разбирательства.
Дальнейший ход заседания напоминал скверно поставленный спектакль. Следователь Гадаев заявил, что трех месяцев следствию было недостаточно, чтобы проверить алиби обвиняемого, хотя допросы всех свидетелей алиби были завершены более двух месяцев назад. Проведены и все необходимые технические экспертизы. Правда, результаты этих экспертиз в суд не представлены, но это «тайна следствия».
На ходатайство о прекращении уголовного преследования Константинова ввиду заведомой невиновности обвиняемого следствие в установленный срок не ответило, и Гадаев даже не знает, было ли принято по этому поводу какое-то решение, но это, дескать, мелочи.
Судья поспешил подсказать следователю, что раз поступило ходатайство о продлении пребывания Даниила Константинова под стражей, надо полагать, что уголовное преследование в отношении него продолжается, и следователь неуверенно кивнул.
На вопрос, почему следствие настаивает на том, чтобы продлить пребывание под стражей именно на два месяца, а не на месяц, скажем, следователь ничего внятного сказать не смог, пробормотав что-то о медико-психиатрической экспертизе.
«Но на это же требуется два дня»,- не выдержал Даниил.
Следователь пожал плечами. Дальнейшее уже и пародией назвать трудно. Судья, видимо, понял, что следователь не в ладах не только с юриспруденцией, но и с русским языком. Гадаев просто не мог ответить на обычные, даже не слишком развернутые вопросы адвокатов и обвиняемого. И судья начал отвечать за него. «Вы хотите сказать, что бу-бу-бу-бу-бу?», говорил судья Гуров. «Да», - коротко ответствовал следователь. И так продолжалось десятки раз.
На такую «ерунду», как постоянное нарушение следствием УПК, в плане сроков предоставления материалов в суд и ознакомления с ними защиты, судья Гуров в принципе не желал обращать внимания…
Немногочисленные общественники, сумевшие прорваться в зал заседания, начали шумно выражать свое возмущение происходящим, и разбудили мирно посапывавшего в углу пьяного в дым полицейского, который спросонья уронил фуражку и начал недоуменно озираться по сторонам.
В этот момент судья стал монотонным голосом оглашать решение о продлении срока пребывания Даниила Константинова под стражей.
Зрители начали демонстративно покидать зал; некоторые из них, не стесняясь, вслух сообщали судье Гурову, что они думают о нем и о нынешнем российском правосудии, Гуров жалко улыбался, кивал и продолжал читать заранее подготовленное решение.
Много раз и в советское время, и в постсоветские времена мне случалось бывать в суде, но подобного убожества, в сочетании с откровенным глумлением над здравым смыслом, мне наблюдать не приходилось никогда.
Суда в сегодняшней России нет, как нет и следствия.
В политических делах есть произвол, насилие и телефонное право.
Во всех остальных – коррупция и палочная система.
«Правоохранительные» органы превратились в настоящую раковую опухоль на теле общества.
Необходима срочная операция, другого способа избежать летального исхода нет.
|
|
