Приступая к просмотру любого современного российского фильма о Великой Отечественной войне, уже давно ничего выдающегося не ожидаешь. На повестке один вопрос: Что это будет? Боевик, альтернативная фантастика, идеологическая агитка с проклятиями в адрес коммунизма, или мелодрама? Рассказа собственно о войне, о людях, подвиге, военных событиях не было уже давно. Все видение войны прочно и основательно сместилось в сторону авантюрных сюжетов и невероятных похождений какого-нибудь супергероя времен "советского тоталитаризма".
Сериал «Истребители. Последний бой», который был показан по каналу «Россия 1» в преддверие Дня Победы, являет собой классический образчик подобного рода продукции. Общий вывод после просмотра: так называемое современное прочтение достигло в нем своего апогея. Перед зрителем предстал кондовый концентрированный лубок для простого быдла, до отказа набитый невероятными фронтовыми похождениями, истертыми до дыр мелодраматическими ходами и выдержанными в правильном духе идеологическими вставками (дружба народов, Холокост, «на войне атеистов не бывает»).
Авторы изо всех сил стремились объять необъятное, поэтому не обошли и обязательные к упоминанию ужасы тоталитарного режима. Особенно богаты на них первые, «московские» серии, где зритель должен переживать за судьбу главного героя, летчика Бестужева, который оказался замешан в страшном преступлении – гибели гипсового бюста товарища Сталина. Впрочем, интимные услуги, вовремя оказанные влиятельному партработнику безнадежно влюбленной в Бестужева примой Большого театра, спасают жизнь отважному герою.
Авторы сериала, как и положено нынче, не отличаются симпатией к советским правоохранительным органам и контрразведке, впрочем, как и к гестапо (ведь фашизм и коммунизм – это одно и то же, это все знают). По ходу действия зрителю вдалбливают мысль о том, что не будь этих особистов-гестаповцев, войска Вермахта и Красная Армия вели бы между собой приятную, джентльменскую войну в духе какого-нибудь дворянского XVIII века, благородно, с уважением к противнику, без всех этих ужасов и ненависти, взрощенной гестаповско-особистской идеологией.
Вообще призвук дворянского века возникает в фильме не случайно.
Есть в советской армии чудо-летчик, этакая помесь Бэтмэна и Супермэна. В чем его секрет, почему он - чудо? Почему ум, честь и совесть эпохи, эталон офицера? Потому что он - граф, белая кость, благородное сословие, наследник «России, которую мы потеряли», который воюет за Родину, а не за «них», то есть особистов-коммунистов. Актер, скажем прямо, для роли подобран соответствующий. Посмотришь на Дюжева – ну вылитый граф!
По законам жанра происхождение супергероя должно составлять тайну. Но по сериалу не видно, чтобы о позорном графском прошлом Бестужева кто-то не знал. В курсе все: командование, органы, однополчане, женщины графа Бестужева. Последние на графа так и вешаются, чувствуют барскую закваску, все черненькие, брунетки.
Глядя на то, что разворачивается на экране, приходишь к выводу – «а ведь воевать-то плевое дело». Харч есть, даже лягушек на фронте подают к столу, как в заправских ресторанах, девки рядом, каждый день – пати, вечеринка стало быть, летать много не надо, знай, пей в три горла, да устраивай личную жизнь. Появляются французы из «Нормандии-Неман», так здесь тоже, если правильно все выстроить с ними, типа как в «Интердевочке», можно вылететь вместе с ними после войны на ПМЖ, не век же в совке куковать, надо и на Париж посмотреть.
Все встает на свои места, и становится понятно, почему на фронт так рвались – там же настоящая «малина». Голые девки, на которых завороженно смотрят в душевой курсанты летного училища – это только начало. Все страхи прячущегося от фронта в московских ресторанах Героя Советского Союза летчика Леонида Шугаева, напротив, имеют только одно объяснение - это, наверное, чтобы соблюсти нравственность, сохранить верность жене беременной. А то на фронт попадешь, как ненароком не согрешить с какой-нибудь истребительницей?
Сценаристы сериала разыгрывают привычную уже в последние годы схему: человеческий беспорядок безусловно положительных персонажей противопоставлен страшному человеконенавистническому дисциплинарному орднунгу персонажей отрицательных. Да, в летном полку царят неуставные отношения, идет пьянка каждый день (высшее командование, стоит, справедливости ради, отметить, справляет победы чаем с сахаром), в расположении части находятся грудные младенцы и домашний скот, царит только что не свальный грех. Но ведь они сражаются за Родину! Не то что особисты, которые только шныряют тут и там, так и норовят подавить все хорошее и человеческое в человеке. Однако сколь не мажут черной краской полковника Максимова, возглавляющего этот самый особый отдел, сколь не делают из него законченного подонка и негодяя, но по самой логике военной жизни выходит, что только на таких черных душою любителях порядка и крючкотворства фронт и удержали. Не маячь они за спиной вместе с заградотрядами, так вся Красная Армия махом ушла бы в запой и дисциплинарно разложилась.
И это не шутки. Как тут пошутишь, когда офицеры живут, исходя из идеологии «Сейчас война. Нужно жить одним днем. И брать от жизни все!»
Это мужской вариант. Есть и женский: «Так важно прилепится друг к другу. Вцепиться».
И вот мы, серия за серией смотрим, как вцепляются друг в друга однополчане и однополчанки, как берут они от жизни все. Война где-то там, на заднем плане, как эффектная декорация, на фоне которой раздается песнь торжествующей «любви». Собственно, вся функция Великой Отечественной заключается в том, что она позволяет обрезать те сюжетные линии, которые кажутся сценаристам уже исчерпанными. Надоел герой, нечего о нем сказать, и тут - хлоп, на помощь приходит немец-нацист на «Мессершмитте». Звучит траурная музыка, все вздыхают, как тут не посочувствуешь - актера сняли с денежного довольствия, а заикающийся политрук Падалко, прикрепляет фото выбывшего артиста на надгробный памятник.
Эротическая, а не героическая тематика превалирует в фильме настолько, что тут уж и в самом деле начинают брать сомнения: правильно ли воспринимаешь происходящее? Поэтому не удивляешься такого роду диалогу:
- Раздевайтесь!
- В каком смысле?
- В медицинском!
А мы-то с героем и вправду подумали, что в обычном.
Великая Победа ковалась, судя по содержанию сериала «Истребители. Последний бой» под глухой стук жестяных кружек и мерный, характерный скрип фронтовых коек. Постепенно приходит и понимание того, что название сериала с самого начала было воспринято неверно. Под словом «бой» в сочетании со словом «последний» наверняка имеется в виду не битва, сражение, а английское «boy», в смысле парень. «Истребители. Последний парень». Вот так надо читать. Тогда все встает на свои места.
Стоит также отметить, что фильм снят с большой симпатий к представителям Люфтваффе, немецкого командования, вообще вооруженных сил Вермахта. За ними благородство и мастерство, профессионализм. Они не пьют, соблюдают строгую дисциплину и в порочащих связях не замечены. Кажется, основной немецкий ас Бельке также, как и граф Бестужев голубых кровей. Правда, есть и различие между ними. Пока советский граф-истребитель, путается в женщинах и ищет для пьянства в столовой палатке очередные поводы, неутомимый, преданный своему делу немецкий ас щелкает целыми пачками непонятно для чего поднявшихся в небо от стола, бабы и бутылки русских горе-пилотов.
Короче, авторам надо было определиться. Разобраться, чей военный подвиг они воспевают, о чем вообще хотят сказать, какие цели преследуют. Что снимают, в конце концов, - похождения Бовы Королевича времен Великой Отечественной или мелодраму в ее антураже? Здесь нельзя беспорядочно настрогать сцен, событий и персонажей из советских фильмов о войне, перемешать их и обильно сдобрить своими подростковыми фантазиями. Тема-то святая.
И еще. Если так уж хочется снять про любовь на войне, экранизируйте «Пастуха и пастушку» В.П. Астафьева. Правда, сделать это надо чисто, бережно. Вряд ли такое удастся современным российским кинематографистам. Там же графьев нет. Там же любовь, а не койка. Там люди становятся в плоть едину, а не вцепляются друг в друга.
|
|
