Как вы думаете, что произойдет, если Бене Коломойскому, великому гетману днепропетровского и брюссельского казачества, в перерыве между гешефтами на транзите дешевых украинских товаров через Крым,( не имеющий ни нормальной границы, ни таможни!) приспичит пульнуть ракетой местной выпечки в жутко надоевший своей буйной глупостью Киев?! Или в какой другой не менее несимпатичный Бене населенный пункт?! Имея контроль над «Южмашем», где ракет как грязи, можно ощутить себя равным вождю Северной Кореи, или, на худой конец, Леониду Кучме, бывшему директору «Южмаша», сказанувшему по поводу израильского самолета, сбитого украинской ракетой: «Хиба цэ ж трахедия?!»
Вы верите в то, что наш несравненный вице-премьер по оборонке Дмитрий Олегович Рогозин прикроет и вас и нас своим холеным телом?! Помимо фактурной фигуры у него ведь только пухлые программы перевооружения. Но они, увы, не устоят даже перед простой пулей!
Если вице ничего не может сделать с главой Объединенной авиационной корпорации Михаилом Погосяном, десять лет пудрящим мозги Кремлю обещанием «суперсамолета», всё никак не рождающегося (даже с «кесаревым сечением»!), то в случае с Беней ему просто нечего ловить. Тут не помогает даже опыт предка-полицмейстера, о котором вице-премьер написал душещипательный роман в свободное от жизненного подвига время.
Ещё недавно Его Превосходительство грозил в темпе вальса наладить на территории России производство всего, что украинская «оборонка» делала и делает для нашей оборонки. И вдруг выдал чистосердечное пылкое признание – хохлы отказываются что-либо поставлять «москалям» и не возвращают авансы, выплаченные им, словно порядочным людям. А в качестве бонуса к чистосердечному признанию - предложение реанимировать ГосКомитет по науке и Технике и создать Фонд перспективных исследований. Хотя только-только начал раздавать гранты новорожденный Российский научный фонд. Его что, мало?!
И кто будет решать: где перспективные исследования , а где не очень?!
И разве от появления нескольких сот высокооплачиваемых чиновничьих должностей ракеты, наконец, перестанут взрываться и улетать, куда их лететь не просили?!
А вот без бонусов нынче никак невозможно…Даже господа-чекисты, на днях безуспешно пытавшиеся продать «Библию» работы Гуттенберга, патриотично предложили клиенту в качестве бонуса абсолютно секретную докторскую диссертацию Серго Берия – сына легендарного наркома. Сын наркома был талантливым конструктором и создал, в частности, первую советскую противокорабельную ракету.
И ему никто не посмел бы сказать: «Я ваших трудов по ракетостроению не читал!»
Впрочем, и Рогозину пока никто ничего подобного не сказал. Хотя сегодня даже школьники слышали, что нобелевский лауреат физик Петр Капица прилюдно заявил «куратору ВПК» Лаврентию Павловичу: «Я что-то не читал ваших трудов по ядерной физике!»
Когда сын Петра Леонидовича знаменитый Сергей Петрович Капица шел по корпусу МФТИ в Долгопрудном, где заведовал кафедрой – его сзади ударил по голове поварским топориком очумевший филолог из Питера, решивший, что все беды в мире от физиков, а главный злодей – ведущий телепередачи «Очевидное – невероятное», о физике и физиках повествующий уже который год... Сергей Петрович успел развернуться, выхватил топор у нападавшего и двинуть его по лбу обухом.
На моей памяти это редчайший случай активного сопротивления наездам на науку.
Когда первого директора ЦАГИ Владимира Архангельского уж очень утомило общение с невежественными, но чрезвычайно амбициозными «кураторами советского ВПК» - он поставил рояль на грузовик и стал зарабатывать на жизнь концертами. Однокурсник Туполева, Стечкина и Климова по учебе в МВТУ, он окончил ещё и консерваторию… Случилось это в конце двадцатых годов.
А нынешние страдальцы всё терпят. И позволяют играть на своих нервах!
Правда, якобы около ста членов-корреспондентов «сливаемых» Академий наук отказались от автоматического присвоения титула «полного академика». Мол, желают быть избранными в Академию наук без «монаршей милости»!
Неужели в научном сословии ещё сохранились какие-то принципы?!
Вице-премьер Рогозин, отчаявшийся чего-то путного добиться от«умников», доставшихся ему от прежних «кураторов оборонки», в порыве расстроенных чувств пообещал им «морозную свежесть 1937 года».
Однако не будем чересчур уж нападать на Дмитрия Олеговича, понимающего в ракетостроении и самолетостроении уж во всяком случае, не меньше юриста Николая Федорова, трудоустроенного в Минсельхоз и только что без каких-либо претензий на оригинальность пообещавшего нам «вытеснение импортных продуктов отечественными». Министр, понятное дело, по магазинам не ходит. Откуда ему знать, что картошку мы уже давно едим азербайджанскую, израильскую, египетскую?! И откуда ему знать, что в Крыму даже коровы отказываются доиться по «московскому времени» в 4 часа утра?!
Конечно, китайские овощи и немецкое мясо не столь разрушительны, как китайская и немецкая ракеты, продувавшиеся в аэродинамических трубах в Подлипках за компанию с бразильской ракетой. (Всё, что не было занято упомянутыми проектами, было отдано под мебельные склады!). Ну, так для нас всё это неново… Жаль, что преподаватели истории в том вузе , где учился г-н Рогозин, не рассказывали студентам, что в Великой Отечественной войне с обеих сторон фронта стреляли пушки одной модели (разработанная ещё до войны пушка «ЗИС-3» Василия Грабина в производстве была столь проста, что к 1944 году её выпуск освоили даже румыны!), а лучший советский эсминец «Ташкент», входивший в состав Черноморского флота, был итальянской постройки.
Но всё это могли напомнить обожаемому шефу его помощники. Мол, ничего зазорного в покупке «Мистралей» нет.
А насчет «морозной свежести 1937 года» Рогозин сморозил по незнанию. В 1937-м не было ничего такого, чего не случалось бы ранее.
Ещё в 1929 году, сразу после ареста директора Всесоюзного теплотехнического института профессора Леонида Рамзина, объявленного премьер-министром «Промпартии», мифической контрреволюционной организации буржуазных спецов, якобы ставившей своей целью свержение Советской власти, возникло ОКБ НКВД №11. Там были созданы прямоточные котлы, позволившие в самом начале войны быстро запустить заводы, эвакуированные за Урал.
Постепенно в стране уже просто не осталось ученых, работавших не на НКВД.
И почти все принимали как должное одни и те же методы выяснения отношений.
Когда в начале 50-х годов в Магадан стало возможно летать в командировки, потрясенная страна обнаружила, что на берегу бухты в Охотском море стоит город с самым высоким в СССР процентом жителей с высшим образованием, что по потреблению книг на душу населения он также не имеет равных, и что коренного ленинградца на его улицах можно встретить чаще, чем на Невском проспекте. В 1957 году в Магадан на первое Всесоюзное совещание по производительным силам Севера прилетели академики Христианович и Трофимук, отцы-основатели только что созданного Сибирского отделения АН СССР. Их поразило, что на столь суровых широтах с 1948 года отлично работает ВНИИ золота и редких металлов и в нем никто не упивался собственным героизмом.
А возник это институт только из-за того, что сосланный из Москвы советником «Дальстроя» доктор геолого-минералогических наук Семен Петрович Александров, бывший помощник Берии по вопросам науки и техники, всех раздражал своей активностью при абсолютной неопределенности своего статуса. Вроде бы ссыльный, но какой-то странный ссыльный!
- Вроде бы во время заокеанской командировки Семен Петрович в ресторане выпил лишнего и сказал что-то лишнее, недопустимое для члена правительственной комиссии по атомной бомбе… - рассказывал мне бывший заместитель министра внутренних дел СССР генерал Иван Митраков, последний шеф «Дальстроя» и единственный профессиональный геолог во главе легендарной организации, по образу и подобию которой кроили все «закрытые» районы СССР. – Когда мне надоели жалобы, что профессор «Уже всех достал!» я сказал: «Ладно! Сделаем ему институт… чтоб не мешался под ногами!» Через полгода он отбыл в Москву… А институт получился хорошим уже без него!.
- А правда ли, что Семен Петрович был способен заглянуть через плечо «шефа в пенсне» в бумаги, лежавшие на столе и спросить: «Тут на орден представлен К.! Это не брат ли того К., которого мы недавно расстреляли?!»
- И что вас тут удивило?!
- Ну-у, всё же крупный ученый… Когда Андрею Громыко в 1946 году срочно понадобились в США специалисты по ядерной проблеме – за океан полетели Дмитрий Скобельцин, директор Физического института АН СССР и Александров… И вдруг «Мы недавно расстреляли»?!
- А вы уверены, что вы лучше своего времени?!...
|
|
