В эпоху позднего средневековья появилась легенда о «Железной маске» - высокопоставленном узнике, приговоренном к пожизненному заключению и забвению. Даже лицо его было постоянно скрыто от тюремщиков, чтобы случайно кто-нибудь не узнал в бедном узнике бывшего вельможу. Талант Александра Дюма надел «железную маску» на лицо брата-близнеца короля Людовика XIV, хотя в реальности в подобном «облачении» действительно провел годы в заключении один из французских принцев. Была своя «железная маска» и в России – царь Иван Антонович, заключенный в Шлиссельбурге и впоследствии убитый «при попытке к бегству». Появился свой «секретный узник» и в новой России…
На фоне громких процессов последних лет, как завершенных, так и еще ведущихся, есть дело, неожиданно быстро «забытое» обществом, хотя по масштабу событий, равно и по вовлеченности в него людей высокопоставленных, не идущее ни в какое сравнение с происходящим сейчас. К пожизненному заключению приговорен член Совета Федерации ФС РФ, сенатор, олигарх – и за что! За терроризм! Просто современное дело «Железной маски», да и только. Атрибуты соответствующие – посреди одной из самых страшных колоний особого режима в Мордовии находится специальная «зона в зоне», обнесенный двойным рядом колючей проволоки блок для заключенных пожизненно, где и содержится опальный сенатор Игорь Изместьев.
Все началось как в голливудском триллере. В январе 2007 года при участии спецслужб сенатора задержали при его прилёте на переговоры в Киргизию, на рейсовом лайнере доставили в Новосибирск, а оттуда в Москву, где и было оформлено официальное задержание в кабинете следователя Ли. Все это напоминает широко обсуждавшееся в прессе похищение Развозжаева на Украине, только произошло это раньше на несколько лет, и, несмотря на куда более «весомого» фигуранта, не вызвало вопросов о том, почему российские спецслужбы производят задержание человека на территории иностранного государства. Правда, сенаторская неприкосновенность с него была к моменту задержания уже снята, но оперативная разработка члена СФ велась без официального разрешения верхней палаты парламента.
С этого дня Изместьеву начали предъявлять обвинения по самым разным статьям УК РФ. Бывшего сенатора сначала обвинили в уклонении от уплаты налогов, затем в даче взятки – видимо, из-за этого спецслужбы фактически выкрали неприкосновенное лицо, находившееся за границей? И обвинения «утяжелили» — организацией серии заказных убийств и покушений. Теперь это стало похоже на арест Карлоса-Шакала, страшного и неуловимого террориста, в нашем случае «скрывавшегося» в Комитете по промышленной политике Совета Федерации.
В 2010 году Изместьеву уже официально было предъявлено обвинение в терроризме. По версии обвинения, осенью 2003 года, в канун выборов главы Республики Башкортостан, Изместьев организовал взрыв автомобиля охраны сына президента республики — Урала Рахимова (в безлюдном месте в ночное время – странный «теракт»), а также готовил ещё один взрыв — напротив его офиса. Целью этих атак, по версии следствия, должна была стать дестабилизация обстановки в регионе. Правда, видимость дестабилизации могла быть выгодна разве что клану Рахимовых, дабы показать, что сторонние силы пытаются раскачать обстановку в республике, а правящий клан этому всячески сопротивляется.
Вот только выбор в качестве «возмутителя спокойствия» сенатора Изместьева выглядел очень странно – он считался близким к семье Рахимовых человеком, можно сказать, особо доверенным. А значит, много знал о делах этой семьи. Его с ними связывал и бизнес в нефтехимической отрасли, и пост представителя парламента республики в Совете Федерации, и, в конце концов, именно ему доверили выставить свою кандидатуру на должносмть президента Башкортостана в качестве «технического» кандидата - Изместьев от участия в них отказался и отдал голоса в пользу действующего президента Рахимова. Зачем бы ему дестабилизировать обстановку в республике, от стабильности в которой зависело все его благосостояние?
Да и что-то не похож был благополучнейший Изместьев на террориста. Выпускник авиационного института, добровольно отслужил два года офицером на Дальнем востоке, в 90-е занимался бизнесом, шел вверх по социальной и карьерной лестнице практически без сучка без задоринки, в 34 года он уже сенатор, и остается таковым в течение 6 лет… Впереди дорога вверх и вверх без всякого терроризма, мог быть губернатором, министром, кем угодно… А стал заключенным в колонии особого режима.
Спустя три года, следствие смогло довести дело до суда, хотя самое главное – мотивы преступления были прописаны крайне нечетко. Все-таки те вещи, в которых обвиняли Изместьева, не совершают из озорства или скверного характера. И суд присяжных обратил внимание на это и другие несоответствия в деле… После чего дело засекретили, а присяжных, когда те стали склоняться к оправдательному вердикту, заменили на профессиональных судей. И уже в закрытом режиме, без наблюдателей и прессы, был вынесен приговор – в старое недоброе время, видимо, была бы «высшая мера», и нет человека – нет проблемы. Но сейчас времена более вегетарианские, и даже в деле «Железной маски» могут появляться новые обстоятельства.
Постепенно выяснилось, что все обвинение против Изместьева строилось на основе показаний только двух лиц, сотрудничавших со следствием, – участников Кингисеппской преступной группировки Сергея Финагина и Александра Иванова (оба приговорены к длительным срокам заключения, первый к 23,5 годам за убийство 12 человек, второй к 18 годам за убийство 8 человек). Именно они в 2010 году указали на Изместьева как на организатора всех вменённых им преступлений, в том числе и теракта в Уфе.
Финагин позже заявил: «Сотрудники следственных органов поставили передо мной дилемму: или Изместьев, или брат… Не выдержав напора и угроз со стороны сотрудников, я дал нужные им показания в отношении Изместьева о том, что он являлся организатором и руководителем преступлений. В этой ситуации я защищал себя и своих родных. Поручений на убийство Булатова, Бушева, Сперанского, Перепёлкиной, Хитаришвили, Урала Рахимова, на «террористический акт» в Уфе, на поджог типографии в г. Златоусте мне от Изместьева не поступало».
Также защитой был представлен протокол опроса от 9 июля 2012 года лидера Щёлковской ОПГ Игоря Рожнева, также проходившего по «делу Изместьева». В этом опросе Рожнев упомянул о показаниях Александра Иванова, второго участника Кингисеппской ОПГ, на основании показаний которого Изместьев был осужден: «Александр Иванов заявил мне, что если он, Иванов, не оговорит Изместьева в организации группы для совершения преступлений, то он, Иванов, может реально получить пожизненное лишение свободы. Дословно сказал: «Если не оболгу Изместьева, то получу пожизненное лишение свободы».
- Конечно, материалы, собранные защитой И.В.Изместьева, не могут автоматически считаться его оправданием, хотя оно из них логически следует, - считает адвокат Александр Гусак. – Но прокуратура обязана провести проверку новых сведений по делу. Я считаю, что в том и смысл гуманной замены смертной казни пожизненным заключением, что каждое такое дело должно обязательно пересматриваться в надзорных инстанциях и судами, потому что мы не знаем, не представляем даже, какое количество людей осуждено несправедливо, с использованием фальсифицированных доказательств, ошибок и прямого умысла следственных органов. И я был шокирован, когда вместо прямой обязанности прокуратуры установить истину и, возможно, оправдать невиновного человека, столкнулся с бюрократическими отписками, фальсификацией факта проведения проверки, с прямым нежеланием высшего надзорного органа исполнять свои обязанности.
Действительно, довольно вызывающе выглядит, когда адвокаты задают официальный вопрос генеральному прокурору страны – в громком, резонансном деле открылись новые обстоятельства, которые требуют его пересмотра. А вместо генпрокурора получают ответ от совершенно другого лица, и не о сути поставленных вопросов, а… о составе суда присяжных!?
С таким «служебным рвением» можно «не усмотреть» чего угодно. Понятно, почему из недр прокуратуры все чаще раздаются голоса, ратующие за возвращением смертной казни – она избавляет надзорный орган от необходимости исправлять судебные ошибки. Нет человека – нет проблемы…
Адвокаты А.И.Гусак и В.А.Федорченко пошли на беспрецедентный шаг – подали жалобу в суд на бездействие Генеральной прокуратуры и генерального прокурора в частности. Сама по себе мера – крайняя, поскольку ставит вопрос ребром: будет и дальше прокуратура «не усматривать» очевидные вещи, выложенные ей буквально под нос? Есть вероятность, что суд примет сторону прокуратуры и тоже «не усмотрит», «не примет к действию» и т.д. Прецедентов много.
В этом заключен существенный порок всей системы судопроизводства – защита может собрать доказательства, документы, свидетельства, а суд просто не примет их к рассмотрению. Не просто не согласится с аргументами – это нормально, это и есть состязательность позиций в судебном заседании – нет, суд может вообще отказаться даже смотреть в ту сторону, какая ему не нравится. И пока ничего с этим поделать нельзя. Даже если удается доказать, что «избирательное зрение» надзорного или судебного органа может быть совсем не бескорыстным.
Но дело «Железной маски» тем и отличается от дел сталинского периода, что пересмотр его может состояться не через полвека, а уже в нынешней политической реальности, и затронет интересы очень влиятельных персон.
Прежде всего, как нам кажется, речь идет о незаконной приватизации топливно-энергетического комплекса Башкирии, о преступной деятельности клана Рахимовых в борьбе не только за власть, но и за сохранение украденной у народа собственности, о подкупе влиятельных чиновников и совершении иных преступлений. Речь идет о хищении государственных средств как минимум на 12 миллиардов. Для сравнения, по делам бывшего министра обороны Сердюкова проходит сумма, вдвое меньшая, и об этом пишут и снимают телепрограммы как о беспрецедентном воровстве. Дело «Железной маски» проходит в тени. А в тени очень легко «не усмотреть» и многомиллиардные хищения, и фальсификации судебного процесса, и судьбу человека, заключенного пожизненно.
Детальное ознакомление с документами:
Заключение экспертов МГУ:
|
|
