Безупречно политкорректный й немецкий политолог Адександр Рар осмелился поинтересоваться, в чем же заключается политика Германии по отношении к России? Поскольку он осмелился не продемонстрировать ненависти к нашей стране, на него спутили всех объевшихся белены демократических собак.
По мнению ИА "Росбалт", "в Германии он выступает против критического отношения к Кремлю. А в России он искажает представление о Германии", — утверждает, как пишет газета Sueddeutsche Zeitung, Фальк Бомсдорф, в течение многих лет возглавлявший в Москве Фонд Фридриха Наумана. А преемник Рара в Центре имени Бертольда Бейца при Германском обществе внешней политики (DGAP), Эвальд Бельке, которого цитирует та же газета, называет "неверной" и "неуместной" общую критику политологом немецкой позиции в отношении России.
Логика критиков Рара приблизительно такова: о демократии в России говорить надо, потому что Кремль не выражает интересы российских граждан, и их надо защищать от собственной власти, оказывая на нее давление.
Однако такая критика не дает ответа на вопрос, который Рар задает своим германским коллегам уже многие годы: какова же стратегия Германии в отношении России, как понимают в Берлине свои стратегические интересы и в каких направлениях, кроме покупки российских энергоносителей, готовы с россиянами сотрудничать?
Получается, что сама по себе критика позиции, которую занимает Александр Рар, как минимум, весьма поверхностна. Причем не только потому, что его оппоненты (случайно или сознательно) избегают дискуссии по существу задаваемых вопросов или выдвигаемых предложений, но и потому, что критикуют одного из ведущих германских специалистов по России на основании буквально одной единственной статьи в одной из российских газет. А как же остальная деятельность Рара?
Фактически, эксперта пытаются критиковать за то, что он занимается своим прямым делом — анализирует происходящее в российско-германских отношениях. И все потому, что он, по мнению иначе думающих германских коллег, якобы защищает не германские, но российские интересы. Причем кроме злополучной статьи и "вхожести" Рара в высшие круги российской власти, включая знакомство с Владимиром Путиным, в упрек ему больше ничего, похоже, поставить не получается.
При этом критики Рара, недавно перешедшего из DGAP на работу в концерн Wintershall, будто начинают жизнь с чистого листа. Как будто не свои взгляды, в том числе о необходимости дальнейшего развития демократии в России, политолог защищал в рамках экспертного Валдайского клуба, где, в отличие от большинства коллег, мог донести германскую позицию до руководителей российского государства.
Чьи интересы, России или Германии Александр Рар защищал, скажем, участвуя в форуме "Петербургский диалог" в рамках активнее всего работающей его секции "Мастерская будущего", куда, совместно с российским ее соорганизатором "Росбалтом" приглашались и с германской и с российской стороны политики и эксперты самых разнообразных убеждений?
Может быть это постоянный участник "Мастерской будущего" оппозиционер Илья Пономарев, которого некоторые представители правящей партии регулярно предлагают изгнать из российского парламента, является проводником "имперской политикой Кремля"? Или, по мнению германских коллег, с таких позиций выступает экономист Михаил Делягин? Если не они, то, например, общество "Мемориал" может ли быть свободно от подозрений в скрытой пропаганде тоталитаризма?
Разумеется, если выяснится, что ни один из участников "Мастерской будущего" не может быть свободен от подозрений в том, что он является чуть ли не агентом Кремля, вне зависимости от того Россию или Германию он представлял, то тогда с критиками Александра Рара придется согласиться. В их черно-белой шкале оценок окружающей реальности любое альтернативное мнение покажется только "черным".
Потому что, в соответствии со старой российской поговоркой, мнений может быть только два: мое и неправильное. Только, в этом случае, Германии надо бы упразднить декретом само понятие "политической аналитики" и поступить так, как поступали все страны, которые оказывались чересчур малы для альтернативных мнений — переименовать экспертную деятельность в пропаганду."
Михаил Делягин отметил по этому поводу: "Александра Рара невозможно обвинить в пророссийской позиции. Более полутора десятилетий я наблюдаю, как он пытается найти приемлемую для немецкого правосознания логику в действиях российских властей именно для того, чтобы наилучшим образом совместить ее со стратегическими интересами Германии. Увы: похоже, общеевропейский груз оказался непосилен для политических инстинктов германской политической бюрократии, и все, выходящее за рамкаи клише Wall Street Jiurnal или CNN, воспринимается ей как злокозненная пропаганда КГБ. Европа и Германия заканчиваются на наших глазах, возращаясь в пусть пока еще и комфортабельные, но уже безусловно Средние века".
|
|
