Совет директоров «Газпрома» обсуждает политические риски поставок газа за рубеж. Обеспокоенность компании вызывает то, что европейский экспорт «Газпрома» снизился со 150 млрд куб. метров в 2011 году до 138 млрд в 2012 (-7,5%), а в страны ближнего зарубежья – до 64,4 млрд кубов (-9,4%). При этом в сентябре 2012 года Еврокомиссия объявила о начале антимонопольного расследования в отношении «Газпрома». Компания, как пока предполагается, нарушала принципы конкуренции на европейских энергорынках: «Газпром» разделил рынки газа, затруднив свободное поставки в страны-члены ЕС, возможно, препятствовал диверсификации поставок газа и, наконец, устанавливал несправедливые цены для своих европейских клиентов, увязывая их с ценами на нефть. В Брюсселе, считают эксперты, хотят заставить «Газпром» резко снизить цены. В том числе и за счет масштабного перехода от долгосрочных цен на спотовые. Дело в том, что на фоне роста продаж газа и его цены в 2011 году «Газпром» вернулся к прежним жестким требованиям: если покупатель не забирает весь закупленный объем газа, то платит неустойку, и отказался от спотовых цен. Возможно, нынешние неприятности «Газпрома» - следствие такой политики.
На вопросы еженедельника «Мир новостей» отвечает директор Института проблем глобализации, д.э.н. Михаил Делягин:
- В том, что упали газпромовские продажи и теперь газовые бароны посыпают головы пеплом, больше политики или экономики?
- Падение продаж «Газпрома» в Европе – результат прежде всего «сланцевой революции» в США, которая перенаправила катарский газ на европейский рынок и дала европейцам возможность начать вытеснение с него не только более дорого, но и русского газа, - что, с учетом европейских фобий, играет некоторую роль.
«Газпром» до последней возможности игнорировал влияние «сланцевой революции» - думаю, в основном в силу сугубо бюрократических причин (лучше со всеми исполнять «все хорошо, прекрасная маркиза», чем испортить настроение начальству всем, кроме него, очевидной правдой и понести за эту кару). Играет роль и крах научной работы в отрасли, которая, в отличие от остальной науки, вызвана не отсутствием денег, а, насколько я могу судить, прежде всего бюрократическим самодурством и нежеланием прилагать силы для получения объективной картины.
Наконец, стоит отметить характер «сланцевой революции», не позволяющей воспринять ее многим российским специалистам: это революция не в бурении и даже не в геофизике, а в компьютерных методах обработки обычных данных. Для бурения одной-единственной скважины, которая может проработать менее трех лет, нужно провести целый ряд сеансов компьютерного моделирования.
Современные российские специалисты, насколько могу судить, этой революции не застали, ибо технологический прогресс в стране был остановлен либеральными реформами задолго до появления соответствующих технологий. Поэтому ни они, ни их воспитанники просто не видят в отрасли ничего нового, - что имеет и управленческие последствия.
Называть это «политикой» или «экономикой» - дело вкуса, но говорить, что «газовые бароны посыпают головы пеплом», по-моему, не приходится.
- Связаны ли потери «Газпрома» с жесткой антиамериканской политикой Путина?
- Мне ничего не известно о подобной политике президента России, - как, думаю, и ему самому. Вместе с тем названные причины потерь «Газпрома» представляются вполне исчерпывающими.
- Как вообще Россия может «наезжать» на Запад, если мы зависим от Европы экономически?
- Российское руководство не предпринимает ничего подобного, - правда, насколько могу судить, из-за зависимости от Запада не страны или «Газпрома», но критически значимой части представителей правящего класса, гениально названного одним из его лидеров «оффшорной аристократией».
Даже пресловутый «закон Димы Яковлева» был отказом России именно от того соглашения, которое в свое время, насколько помнится, американцы заключать не хотели, и которого российская дипломатия, что ей не свойственно, добилась, преодолев их сопротивление. Воспринятый в России как удар по США, этот закон, по всей видимости, больше напоминает подарок им.
Российская бюрократия продолжает последовательную политику отказа от развития страны ради накопления все больших средств бюджета на Западе! Это принципиальный выбор, и никто в правящей тусовке не обсуждает всерьез возможность его пересмотра.
- Может ли такое случиться, что Запад перестанет покупать наши газ и нефть? И если такое случится, то что будет? Каковы могут быть последствия?
- Такого не случится. Даже при максимально возможном в условиях депрессии падении мирового, в том числе европейского потребления, даже при реализации всевозможных альтернатив (которые, кстати, нейтрализуют друг друга: «сланцевая революция» - могильщик альтернативной энергетики) обойтись без нас Запад не сможет.
Вопрос в падении объемов поставок и цен на них.
- Каковы перспективы у «Газпрома», улучшится ли ситуация с продажами нашего газа?
- Конъюнктурные улучшения возможны, стратегически надо переориентироваться на японский и китайский рынки, что он, хоть и медленно, но делает.
«Сланцевые» газ и нефть требуют колоссальной и дорогостоящей интеллектуальной инфраструктуры, поэтому масштабного переноса их в Европу в ближайшие пять лет ждать не стоит. Однако удешевление энергии в США будет оказывать влияние и на весь мир – особенно когда через несколько лет США начнут экспорт энергоносителей.
По оценкам, цена продажи российского газа в Европу в результате этих процессов снизится относительно сегодняшнего уровня (и в сегодняшних ценах) в полтора, а затем может уменьшиться вплоть до двух раз. Это вполне приемлемо даже для нынешнего «Газпрома», но совершенно недостаточно для стоящих за ним интересов и аппетитов. Поэтому сегодняшнее «народное достояние» напоминает очень большую и очень хорошо откормленную курицу, но уже с отрубленной головой.
Хотя голова эта отрублена не столько конъюнктурными изменениями, сколько, насколько можно судить, общей для российских реформаторов политикой замены специалистов на «эффективных менеджеров».
Однако ближайшие пять лет представляются временем глубоких катаклизмов для всей России: вне зависимости от мировых цен на энергоносители, системная коррупция, ставшая едва ли не основой государственного строя, сорвет нас в наш собственный, системный кризис, - и необходимость нормализации экономики, восстановления эффективности крупных структур и перехода от разграбления к развитию возникнет вне зависимости от доли и доходов «Газпрома» на европейском рынке.
Хотя политизированность реформирования последнего и наблюдаемая сейчас подмена технологических знаний либеральной идеологией вполне может привести к его существенной дезорганизации – просто в результате очередного горячечного припадка брюссельского энтузиазма.
|
|
