Кажется, я перехвалил немного даже не Турцию (в статье "Почему Ткачёв не Эрдоган"), а сам по себе мир отдыхающих на европейских курортах. Не "курорты Европы", а европейцев на курортах "колоний" стоит тут прочитать. Могло показаться, что критика расеянской (конкретно - краснодарско-краевой) нерасторопности сползает в низкопоклонство перед организаторами отдыха турецкого и самими там отдыхающими. Выполняю работу над ошибками: делюсь некоторым образом устаканившимися при втором, осеннем приближении наблюдениями, подвожу образные итоги в данном очерке.
Верно было замечено в одном советском фильме, что пенсию надо давать не по выслуге лет, а до того - ведь получая свободу передвижения и средства на оплату этой свободы, труженик уже не силах ей воспользоваться в полной мере. Вот и встречаешь порой эти покорные мановениям рук экскурсоводов стайки иностранных пенсионеров в метро - они дивятся молодости нашей Эпохи, утеряв собственную. Им бы попасть сюда раньше, в годы своей революционной молодости - годах в 1960-х или 70-х! Может, и сагитировались бы "подземным раем пролетариата" в витражах и фресках, может, и мир бы был нынче социалистическим, а не капиталистическим... Но это отступление, вернёмся на пляж галикарнасский.
Томас Манн описал это теоретически - почему невозможен рай там, где проживают одновременно все возрастные группы, - только кошмар избиения младенцев старухами мы удалим из этой картины (ненадолго - он вернётся более реальным, статистически). И она станет реальнее: море, безоблачное небо, светлый песок, в дымке на горизонте низкогорный рельеф Эллады, одинаковый на разных её берегах, включая турецкий (где Эгейское). И, словно вынесенное на берег волнами, мясо. Человечина fresh, живое...
Я не в упрёк им это говорю: сами-то по себе они милейшие люди, далеко не худшие, скромные представители капиталистического общества. Они потому и оказались здесь, а не на дорогих по европейским меркам курортах, что были пролетариями и остались ими, ничего не приобретя, и теперь лишь слоняясь по свету, сколько хватит денег и лет... Однако всё это не меняет визуального поля: они загорают, вывалив своё телесное богатство на обозрение не только солнечных лучей. И зрелище это - приговор всей буржуазной цивилизации, куда бы не ступала её загорелая нога.
Женщины старше пятидесяти - пожалуй, хиппововшие в молодости, познавшие радости свободной любви и дававшие оттягивать приближение дряблости многим рукам современников, - так и выглядят, как если бы эгейская волна вынесла на берег обломки кораблекрушения надежд "детей цветов". Как правило, покуривающие, а значит и подавно не боящиеся воздействия солнечной радиации на молочные железы, улыбающиеся, красновато, как гриль, загорелые, нездорово веснушчатые... Худые или полные - не важно. Все они выглядят как отработанный материал "заводов", потогонок и мозговыжималок новоевропейского времени, офисов в небоскрёбах и домах пониже. Им не стыдно загорать топлесс - потому что они уже не игроки в том обществе, которое и сюда простёрло товарно-денежный и валютно-балансирующий диктат. Родина твоя - на бумажке денежной. Как работаешь ты и твои соплеменники - выражено в курсе валют. Три за одну дают - значит, в передовой стране работал. Как поработал когда был молод и красив - так и полопал, поотдыхал когда состарился. Если кому-то это кажется справедливостью - тот идиот.
Мир чудовищно перекошен. Пониже всего Средиземья, не чувствующего, гасящего тёплыми волнами сейсмические судороги - голодают в Африке младенцы. Фотографии эти настолько знакомы всему миру, что и не удивляют - да, опухший, да, младенец, но что мы можем сделать... (в биографической книге про Одри Хепбёрн дана последняя её фотография, морщинисто счастливой в социальном своём материнстве, с чудовищной по простоте подписью - "на руках с младенцем, который умрёт в этот же день"). Они, наши лукаво мыслящие буржуа, собираются своими Объединёнными нациями - шлют одной рукой помощь избранным голодающим, а другой качают из под их ног нефть... Не это ли постигло и нашу сверхдержаву - правда, более развитую и оттого ещё не оголодавшую вопиюще? Впрочем, нам есть куда регрессировать - европейская Африка, как назвал Рашку Кагарлицкий, - и его слов из песни не выкинешь...
Пресыщенная или как минимум насыщенная европейская старость - и голодная, не имеющая возможности развернуться даже в полный детский рост африканская рождаемость. Все мы тут - нацисты, если поддерживаем Объединённые нации, ибо такая псевдопомощь в рамках буржуйского миропонимания, и есть геноцид, если кто-то ещё не понял. Но что ругать буржуа-гуманитариев? Они делают что могут, все они правозащитники - в духе наших, советских кретинов-диссидентов, ввергших в итоге СССР в двадцатилетие деградации, где прав стало больше, а человеков меньше.
Но на этом берегу, где отдыхает выброшенный холодной Европой на берег офисный планктон - голос нищеты раздаётся только в рамочках товарно-денежных отношений. Пересохшим горлом выдыхает тяжело дед с холодным самоваром на спине: "Лэ-мон, лэмонад". Конкурируя с мусульмаской мелодикой, периодически изливающейся с мини-минаретов из "матюгальников", пляжный продавец пирожных распевает: "Лавли-лавли-эппл-паааа-ай". Тоже искусство - принарядился пиратом и ходит меж немногих в бархатный сезон загорающих тел, выдаивает из них лиры. Его лира, а точнее вокал - и реклама, и упаковка и даже некий суррогат общения. Ведь он обращается к отдыхающим на сладком языке завоевателей, которые нкого не убивали здесь. Неолиберализм приходит мирно - а потом местное население вот так слоняется, продавая хлебобулочные изделия, в такой литературной форме излагая простейшее требование к пресыщенным европейцам: "дайте нам есть и кормить наших детей!".
Но кого же упрекать тут? Только свои способности продавца: как поторговал, так и пожил. И тут действует безжалостный закон, выпускающий на свободу даже этих (для турок) толстосумов лишь после потери ими товарного вида. Нет, в подросничестве мне бы все эти дамы очень понравились... Но сейчас добавились некоторые знания - и потому вид этой наготы не только удручает, он политэкономически обличает. Исхудалые, до шершавости загорелые и беззубые турки-торговцы, лет примерно тех же, что и загорающие дамы - не оттрахают ни одной, не осмелятся, всё их общение сведётся к "хауаютудэй" и товарно-денежному минутному акту.
Само собой, никаких резких движений: консенсус нарисован на банкнотах и втиснут в банкоматы, меняющие одни деньги на другие, как бы распознавая в каждом его национальную покупательную способность, его трудовую биографию (но именно "как бы"). Нефтерубли позорные вам обменяют лишь в аэропорту, и по унизительному курсу. Впрочем, и евро они меняют сугубо в свою пользу. Стабильность в стране, пожинающей плоды неолиберальных реформ восьмидесятых годов, - надо же подкармливать? Её и охранять надо - поэтому НАТО тут летает и плавает.
Глядя с высоты на негустонаселённую горную местность, где лишь прибрежная территория не только пригодна для жилья, но и коммерчески возделана, - я подумал, что об этом и писал в своей автобиографии незадолго до смерти огненный коммунист Назым Хикмет. Писал о том, что летал на самолётах, жил в гостиницах, будучи посланником СССР на всевозможных мирных конференциях социалистической ориентации - и всегда помнил, понимал, что пользоваться этими благами подавляющая часть человечества не имеет возможности. С тех пор прошло полвека, изменилось немногое. Гражданская авиация стала не роскошью, но и не средством передвижения для большинства - не даром "бизнес-класс" следует сразу за кабиной пилота. Вот он - правящий класс, помните, смерды! Стремитесь к комфорту... Какой ценой? А вот на этот вопрос буржуазное общество никогда не даст искреннего ответа - и потому одни пожилые работники возделанной капиталом Европы будут засыпать в шезлонгах, а африканские и не только младенцы будут засыпать вечным сном...
Как изменить этот мир без террора? На фоне материкового, континентального масштаба проблем социального неравенства - легко почувствовать себя песчинкой. Разве что на прилив тут рассчитывать - но на данном кокретном пляже, в бухте, его не бывает. Как песчинкам, осознавшим глобальное неравенство - устремиться вихрем, смерчем в бой? Что их скрепит? Нет такого цемента?
Террор, конечно, неизбежен - и пока он не станет красным, это будет лукавый террор капитала. Нерождённость или же смерть новорожденных по "естественным причинам" - это же не убийство? Вымирание советскоо народа - его вина, чья же ещё? Не сумел удержать круговую руковую поруку - вот и гибнет в неофеодальных своих закутках, а ТНК шагают всё шире на территорию СССР. И даже морального сопротивления нет в дорогих россиянах или же казахстанцах, например, - такой жирный крест поставила перестройка и контрреволюция на советском государстве. В Казахстане поругают Сталина - даже наши братья левые поругают, в России пожурят Ленина, - глядишь, песчинки-то с турецкого пляжа и не стали вихрем. Для классовой борьбы нужен не только день сегодняшний и стачка завтрашняя - нужна мощь, твердь пройдённых этапов социалистического прогресса. Нужны незамутнённые "наверной смертью политссыльных" Норникель и Днепрогесс ("принадлежат не частному лицу" - смеялись детишки-комедианты в восьмидесятых), нужно осознание во-первых глобальной ответственности, и таковое в СССР воспитывалось с младых ногтей, а во-вторых, нужно просто знать свою историю с 1917-го года - без истерических ремарок.
Пузатые и неприглядно грудастые шагают в свои бары и пабы, там им нальют пива и скажут пару слов на интернациональном английском. Они тут все добрые, они пошутят, порыгают и с сознанием всемирной власти валютно-ресторанных отношений уснут... Но нам не до сна - с нашим русскоязычным наследием революционной науки. Мы выныриваем из расслабляющих волн нечувствительного, антично возвышающего диафрагму моря - чтоб увидеть и возненавидеть итог буржуазного века в этих чужих лицах. Чтоб успеть за свою молодость и зрелость поднять на дыбы свой родной постсветский мир и повести его смерчем воинствующего социализма на центры денежного притяжения. Чтоб торнадо советского реванша закрутил обратно в хороводы не только наши народы, чтобы локальными ударами разрушить сейсмическую нечувствительность богатых континентов - и услышать из Африки прорицания Артюра Рембо...
Унылый век разжАбившихся на солнце - хуже тюремных лет Хикмета. Он видел сквозь каменья заточенья больше, чем они, им солнце застит глаза. Они отползут от моря, которым не в силах насладиться уже в плавании - к барной стойке, хлебнут египетского вкуса пивного забвенья и снова уснут вне времени. Да они и не были нужны времени - тому человеко-деятельному потоку, который ещё зовётся прогрессом. Ибо прогресс вовсе не в том, чтобы по дороге из одного курортного города в другой уснуть на верхней палубе, то ли заорая, то ли умирая... Он в том, чтобы найти безжалостной марксистской мыслью своё место в обществе, заново найти - и отыскать рядомстоящего, чтобы стать сильнее.
Деньги, введённая этим человеконенавстническим кодом условность - вот что мешает почувствовать жар ивых рук, температуру всего человечества на всех континентах. Бумажки липнут к рукам... Но менять этот мир - нам!
|
|
