Победа на парламентских выборах в Греции правых центристов вызвала вздох облегчения, который вызывает изумление.
Прежде всего, формирование нового правительства, представляющего интересы кредиторов, а не народных масс, отнюдь не гарантировано. Левые радикалы отстали от своих противников лишь на три процентных пункта и остаются грозной силой. Правым центристам придется сотрудничать с левым центром, который может и не захотеть предавать интересы своих избирателей, - а значит, выполнение требований кредиторов новым правительством может оказаться не полным и не безоговорочным.
Но даже если проевропейское правительство и будет сформировано, - неужели это остановит греческий кризис? В условиях сползания мира в глобальной депрессии политика тотальной экономии столь же опасна, что и жесткая диета для дистрофика.
Пора признать: европейская интеграция носит в значительной степени неоколониальный характер. Новые члены Евросоюза платили за приобщение к нему резким ограничением конкуренции с его «старыми» членами, - и, соответственно, и существенным ограничением возможностей развития. На первом этапе эти ограничения с лихвой компенсировались усилиями по развитию инфраструктуры, - но, когда эта инфраструктура была отстроена, развитие стало спотыкаться.
Южная Европа испытывает сегодня наибольшие трудности, потому что во время вхождения ее стран в Евросоюз руководство последнего еще испытывало иллюзии в отношении возможностей подтянуть новых членов до уровня Германии и Франции и не ощущало неоколониального характера европейской интеграции. В результате новые члены получали социальные и финансовые гарантии «авансом», в расчете на будущее развитие, - которое было в принципе невозможным. Присоединение стран Восточной Европы устранило эту ошибку (например, в первый год своего членства в Евросоюзе Румыния была его донором) – в первую очередь из-за ограниченности европейских ресурсов, но Южная Европа оказалась не в состоянии обеспечивать предоставленные ей «авансом» гарантии.
Ее кризис не имеет выхода, и не только из-за вошедшей в поговорку неадекватности, идеологизированности и неповоротливости брюссельской бюрократии. Многочисленные разговоры о целесообразности выхода Греции из зоны евро игнорируют чудовищную цену, которую придется платить за это не только самой Греции (ВВП которой сократится, по имеющимся оценкам, почти вдвое за год), но и оставшимся странам еврозоны. Финансовые системы последних потеряют платежи по греческим долгам и финансовый рынок этой страны.
Поэтому сознательный выход (или выталкивание) Греции из еврозоны представляется маловероятным.
Однако ее отчаянное положение – лишь внешнее проявление как общеевропейского, так и глобального экономического кризиса. Глобальная нехватка спроса бьет по наиболее слабым и перегруженным обязательствами звеньям глобальной экономической системы, и в мире просто нет рынков, на которые могла бы переориентироваться Греция. Это еще одна причина невозможности разрешить греческий кризис сознательными мерами экономической политики.
Поэтому, скорее всего, он будет разрешаться в результате стихийных и потому наиболее разрушительных социально-политических процессов и, возможно, даже катаклизмов. Они действительно могут привести к выходу Греции не только из еврозоны, но и из Евросоюза, - но не сейчас, а через несколько лет и не «по-хорошему», а по-плохому.
Этот разрушительный выход превратит руины греческой экономики в крайне привлекательный приз для энергичных неевропейских стран, способных осуществлять глобальную экспансию. Вряд ли это будут США, испытывающие проблемы, по меньшей мере сопоставимые с европейскими. Наиболее вероятными скупщиками Греции представляются сегодня Китай и Турция, причем культурный разрыв с первым и история отношений со второй делают их не самыми привлекательными партнерами для Греции.
Это вынудит посткризисную Грецию искать стратегических партнеров, которые смогут сбалансировать влияние этих скупщиков, - и таким партнером вполне может оказаться Россия, для которой это может стать новым, неожиданным направлением внешней интеграции. Союз с Грецией, освобожденной от ограничений Евросоюза, может качественно повысить стратегический вес и влияние России как в региональном, так и глобальном масштабе, и открыть новые неожиданные возможности для российского бизнеса. В конце концов, первая форма греческой государственности в новое время – Республика Семи островов (1800-1807) – была, по сути дела, российским протекторатом и существовала под защитой русского оружия; поскольку экономическая мощь все больше вытесняет военную силу, уже через несколько лет крупный российский капитал вполне сможет стать аналогом эскадры Ушакова.
|
|
