К итогам Вашингтонского «антикризисного саммита» 15 ноября: главные причины кризиса остались вне поля зрения
Слет глав двадцати государств в американской столице более походил на светский раут, нежели на серьезное антикризисное совещание. Он даже не обозначил главные причины нынешней Великой депрессии-2, отложив принятие каких-либо внятных решений до конца марта 2009 г. К тому времени кризис разбушуется вовсю.
Впрочем, иного от этой встречи на высшем уровне ожидать и не приходилось.
ПРИПАРКА ДЛЯ МЕРТВОГО
Никаких прорывных решений в Вашингтоне не было принято. Что, впрочем, и неудивительно. Слет проходил под руководством бездарного президента Буша-младшего, «хромой утки», политика коего и привела к нынешнему кризису. Одно это обесценивало всю затею наполовину. Не приходилось ожидать и нового «соглашения в Бреттон-Вудсе». Ибо в 1944 году архитектуру мировой финансовой системы на последующие 60 лет определяли всего две страны, относящиеся к одной цивилизации: Западной (США и Британская империя). Сейчас же в Вашингтон съехались двадцать стран из разных цивилизаций, и все - со своими повестками дня. Ожидать того, что столь разные «миры», как США, Евросоюз, Китай, Индия, РФ и Латинская Америка, Турция, ЮАР и Саудовская Аравия смогут быстро договориться о новой структуре глобальной финансовой системы, не приходится. Слишком разнятся их устремления и интересы. Умиляло заявление о том, что участники саммита не допустят кризиса - как будто он уже не разразился и не набирает обороты.
Одобренные в итоге меры умиляют своей беззубостью и либеральностью. Они смотрятся припаркой для мертвого, запоздав на много-много лет.
Первое. Повышение уровня прозрачности и подотчетности.
Второе. Усиление качественного регулирования на финансовых рынках.
Третье. Поощрение согласованности действий на финансовых рынках.
Четвертое. Укрепление международного сотрудничества.
Пятое. Реформирование международных финансовых организаций.
При этом главные причины нынешнего Глобокризиса остались даже неназванными.
К ГЛАВНОМУ НИКТО ЕЩЕ ДАЖЕ НЕ ПОДСТУПАЛСЯ
О главном-то никто и словечка не вымолвил. В чем причины нынешнего мегакризиса? В том, что Запад вынес индустрию за свои пределы (в Азию), а сам (в лице США) превратился в центр эмиссии денег и средоточие потребления. Весь экономический рост Азии подстегивался печатанием долларов в Америке. Затем эти деньги «отсасывались» назад - отчасти в виде заимствований американского государства, отчасти - в виде иностранных инвестиций в некие «американские сверхценные активы». В 90-е годы то были переоцененные в сотни и даже тысячи раз акции компаний «новой экономики» (Интернет-бум). Затем, когда этот пузырь лопнул в 2001 г., начал надуваться другой «мыльный пузырь» - в виде цен на недвижимость и сонма связанных с этим финансовых инструментов. Нынче и сей даже не пузырь, а настоящий «атомный заряд» - рванул. Причем в самом ядре капиталистической системы.
Отныне вся прежняя схема поддержания глобального экономического роста (производство - в Азии, потребление и эмиссия - в США) разрушена. Нечем связывать эмитируемые доллары. «Круг кроваобращения» разорвался. Ничего в роли новой «сверхценности» Штаты предложить уже не могут: оно не произвели новой научно-технической ревлюции, «проспав» все 90-е годы. Потребление в Америке и в Евросоюзе падает, грозя огромными бедствиями азиатской «мастерской мира». Кризис сбивает мировые цены на нефть и газ, объективно снижая потребительский и государственный спрос в арабском мире и в РФ.
Еще один важный момент: раздача в США и Европе необеспеченных кредитов под недвижимость помогала западным элитам поддерживать высокий уровень потребления масс. Она выступала как заменитель прежних социальных программ и высоких зарплат «государств всеобщего собеса» (welfare state, «капитализма с человеческим лицом»), каковая система блистала в 1970-е, а затем стала стремительно разрушаться с гибелью СССР и торжеством «постиндстриально-либеральной» глобализации.
Получился капкан. С одной стороны, для борьбы с глобальным финансовым спадом необходимо увеличить зарплаты в Азии - чтобы тот же Китай не так зависел от внешних рынков и мог бы потреблять на внутреннем рынке то, что производит в огромных количествах. Это должно компенсировать «съеживание» рынков сбыта промтоваров на Западе.
С другой стороны, необходимо чем-то занять огромную армию наемных работников и среднего класса на самом Западе. Ибо, выводя старую индустрию из СЩА и ЕС на Восток, западные элиты не построили взамен выводимых мощностей какие-то производства Будущего. Вспомним то грядущее, что рисовалось в американском фильме «Назад, в будущее» (1985 г.) Там в реальности 2015 г. Америка производит уже не автомобили, а флайеры, летающие машины. Ее легкая промышленность выпускает «умный текстиль» - одежду с заданными свойствами, способную принимать размеры владельца и самостоятельно сушиться после намокания. Здесь же - «интеллектуальная» обувь, лекарства совершенно нового типа, энергия, добываемая не из нефти, а из городских отходов, расцвет биотеха. Нет только мобильных телефонов.
Ничего этого сейчас нет. Вместо создания реальности Третьей волны Запад увлекался бесплодными финансовыми махинациями. Весь прогресс свелся только к мобильникам и быстродействию компьютеров.
ЧТОБЫ ВЫЙТИ ИЗ ЭТОГО КРИЗИСА, НУЖНО УСТРОИТЬ ЕЩЕ ОДИН КРИЗИС
Что же теперь делать? Надо как-то избежать социально-экономического коллапса на Западе. Значит, и США, и ЕС необходимо дать высокооплачиваемые рабочие места сотням миллионов своих граждан. Этого можно достигнуть, только совершив неоиндустриализацию: построив промышленность на прорывных технологиях.
Само по себе такое действие - грандиозная задача, сравнимая с восстановлением экономики Европы после Второй мировой войны. Она потребует от Запада «крови, пота и слез»: снижения потребления на время, всяческого подтягивания поясов и каторжного труда. И - непременно возрождения протекционизма вместе с «экономическим национализмом», отказа от принципов ВТО и либерал-глобализации. Новая индустриализация неизбежно потребует этатизма: усиления государственного вмешательства в экономику, применения плановых механизмов, присущих и госкапитализму, и социализму.
Но одновременно такая неоидустриализация означает новый виток глобального кризиса: ведь тогда Запад перестанет быть рынком сбыта для азиатских промышленных систем с их сверхдешевой рабочей силой. Азия не успевает поднять заработки своего населения в оставшееся время, чтобы тем самым компенсировать уменьшение емкости западных рынков. И если Китай еще теоретически может создать сильный внутренний рынок, то как быть совершенно недостаточным для этого по размерам Таиланду, Малайзии, Филиппинам, Индонезии? Что делать Турции и Пакистану? Да и Индии придется весьма туго. Придется мучительно создавать некий азиатский «Общий рынок», в ходе оного процесса ожесточенно конкурируя друг с другом на рынке дешевых массовых товаров, например. Добавьте к этому весьма бурные политические процессы, что пойдут в Азии и тогда, когда сотни миллионов рабочих в ней останутся без работы, и тогда, когда тамошние правительства начнут поднимать заработки трудовым массам. Опыт говорит, что они, обретя некое благосостояние, тут же революционизируются - у них заведутся мысли о необходимости смены правящих верхов.
Словом, выход Запада из нынешнего кризиса потребует ввержения Азии в еще один острый кризис. Причем и Западу, и Азии необходимо будет максимально снижать зависимость от внешних поставок нефти и газа, что означает суровые испытания для «петрогосударств», к каковым нынче относится и РФ.
АЛЧНОСТЬ ФРАЕРА ГУБИТ
Недавно был опубликован триптих А.Айвазова и А.Кобякова «Николай Кондратьев, как зеркало кризиса» (http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=11489). Интересно продолжить начатый разговор о поиске альтернативной модели экономики. Но сначала рассмотрим тему циклов капиталистических кризисов.
Можно увидеть, что технологические циклы (большие циклы Кондратьева) в основе своей имеют инерцию господствующего интереса групп людей, участвующих в погоне за прибылью («инстинкт толпы»). В понижательной фазе этого капиталистического цикла интересы финансовых спекулянтов, победившие при либерализации экономики с начала 1980-х, вступают в противоречие с подготовленными «технологическими новациями». Финансовые спекуляции возгоняют и раздувают сами себя, они начинают давать пусть и игровую (на уровне записей), но прибыль. Нужно ею поскорее распорядиться. Вот почему в еще недавнем прошлом множатся «финансовые новации», подогревается ажиотаж, растёт пузырь; и все средства в нерегулируемой экономике втягиваются в этот оборот. Наступает торможение технических новаций.
Но вот спекулятивные пузыри лопаются. Производство падает. Куда устремляются «горячие» деньги в поисках спасения и преумножения? Есть несколько направлений, определяемых политически. В пору подобных кризисов политика начинает играть первую роль. И прежде всего - не самая честная и не в интересах простых людей (если дело не подходит к революции, в манипулировании которой тоже выработался исторический опыт).
Итак, ради упреждения революции капитал исторически направляется на трудоёмкое и «новациёмкое» производство оружия. Начинался процесс милитаризации экономики, каковой политики обычно заканчивали войной, обретая после разрухи (или за счет чужой разрухи) новый подъем экономики.
Так было до последнего времени, до времени глобализации рынков и ресурсного освоения почти всей планеты...
С другой стороны, «лишние деньги» во время кризиса могут пойти на большие, затратные проекты, развивающие рынки (инфраструктуру и освоение новых ресурсов). Так было, например, в Великую депрессию 1930-х годов.
Деньги могут пойти и на крупные исследовательские, инновационные и сохраняющие природу проекты. Но так государство пока не координировало бизнес. Еще не было в мире целиком такой вот антикризисной программы. Пока идущие последовательно капиталистические кризисы (К-циклы) порождали лишь революции и войны при переформатировании системы.
На прежних стадиях развития капитализма эти кризисы воспринимались как кризисы перепроизводства: когда из-за неравномерного распределения общественного дохода спрос уменьшался и образовывались излишки мощностей, товаров и денег (готовых инвестироваться, то есть - капитала), а денег в потреблении не хватало. На первом этапе развития циклов капитализма (К-циклов) в XIX столетии были заметны, прежде всего, излишки товаров. Финансовая сфера ещё не стала спекулятивной, то есть - совершенно оторванной от товарной сферы. За классической фазой капитализма очень быстро (в ХХ веке) последовал вывоз капитала и создание транснациональных корпораций. Но территории для экспансии и потребитель (спрос) очень быстро исчерпались. Планета Земля все-таки небезразмерна! Стали возникать новые кризисы, которые по аналогии с «кризисами перепроизводства» в рамках прежде национальных экономик теперь можно было бы назвать «кризисами рынков».
Но это был один и тот же воспроизводившийся циклически кризис - кризис разбалансировки товарной и финансовой сфер, проявлявшийся каждый раз между определенными элементами рынка.
Кризис просто мимикрировал в разные формы и названия, исходя из степени распространения капитализма по планете и специфики предыдущего этапа освоения рынков. Эта специфика основывалась на эволюции понимания (в том числе на победе определенных интересов) отношений и регулирования товарной и финансовой сфер, а также потребления-спроса. Двигателем же кризисов было одно - безоглядная, тупая, беззаветная максимизация прибыли, максимизация оборота капитала. Попросту говоря - алчность капиталистической «элиты».
У этих кризисов были свои «спусковые причины». Давно можно было бы создать механизмы, уничтожающие оные причины. Они бы и могли бы вполне эволюционно сформировать адекватную систему управления. Но интерес капитала - алчный интерес максимизации прибыли - всегда брал своё. Экономика рассматривалась власть предержащими только с этого бока, и это было просто привычным продолжением исторической традиции общности власти и прибыли. Вообще вся сложившаяся до сих пор история диктовалась примитивными интересами господства и прибыли.
Так случилось и на сей раз, когда рухнула «пирамида» ничем не обеспеченных спекулятивных «ценных бумаг»...
КАК РОЖДАЛАСЬ СПЕКУЛЯТИВНАЯ ЭКОНОМИКА
В этом отношении интересна эволюция необеспеченности (спекулятивности). Система оборота необеспеченных бумаг (как платежных средств) была опробована ещё в Средние века как раз перед началом капитализма, когда капитал требовал «свободы действий». Результатом этого явилось создание западной банковской системы. Там же ищите и корни нынешнего кризиса.
...Ещё в первой половине XVII века в Англии король Карл I стал выпускать денежные знаки-расписки. В 1694 году Банк Англии становится частным. В 1797 году в Англии был издан «Рестрикционный акт», по которому Банк Англии (частный) освобождался от обязательного обмена банкнот на золото. То есть, курс устанавливался этим банком, а деньги становились полностью бумажными. И хотя в 1820 году сие отменили (как представляется, в том числе и под давлением европейских императорских домов), и банкноты снова стали кредитными билетами, но именно эта дата, а не 1971 год в США, и есть начало целенаправленного создания глобальной спекуляционной финансовой системы. Мир сопротивлялся 200 лет. В 2020 году можно будет отметить 200-летие первой «остановки» (в национальном масштабе) спекуляционной машины.
Итак, опробование необеспеченности в рамках целой страны поначалу сдерживалось государственной монополией на деньги и неразвитостью (непривычностью) обращения бумажных денег. Бумажное денежное обращение как общая система сформировалось лишь к 1880-м годам. После этого различными интригами англичан обеспечение валют основных стран было переведено только на один и редкий металл - золото, которого рано или поздно стало бы не хватать.
Прицел был один - глобальный, вся планета. Иначе не было смысла. А то, что при этом достижение предела означает конец - это как бы и неважно... «Там видно будет, главное - сохранить контроль»...
Напомню границы «кондратьевских циклов» из статьи Айвазова и Кобякова, добавив определение этих циклов, как характерных этапов капитализма.
1: 1780-90 - 1810-17 - 1844-51 Классический капитализм
2: 1844-51 - 1870-75 - 1890-96 Зарождение транснационального капитала
3: 1890-96 - 1914-20 - 1936-40 Государственно-монополистический капитализм
4: 1936-40 - 1966-71 - 1980-85 Финансово-политическое развитие ТН-капитала
5: 1980-85 - 2000-07 - 2015-25 Финансовый капитализм
Посмотрите, как на начало, середину и конец первых циклов приходятся войны-революции, а потом и социальные кризисы. Эти потрясения совпадают: в 1-м цикле с попытками введения бумажного денежного обращения. Во 2-м цикле оно вводится с исключительно золотым обеспечением. В начале 3-его цикла Центробанк главной страны капитала - США, - становится частным (ФРС), в середине - Европа становится периферией капитала, а в конце - разражается Великая депрессия в США, в основе которой - нарушенное денежное обращение. В середине 4-го цикла в фазе кризисов создается глобальная финансовая спекулятивная система, которая ложится в основание «новой экономики» в конце цикла. И сейчас мы вошли в полосу кризисов 5-го цикла, созданных этой «новой экономикой»... Чтобы раскрутиться «новациям нового цикла» и прийти к закономерному результату, как всегда, достаточно примерно 45 лет...
Первые кризисы классического капитализма («кризисы перепроизводства») далеко не сразу, лишь в конце 3-го цикла, да ещё под давлением исторического примера СССР, заставили обратить внимание на доходы потребителя, на проблему равновесности распределения доходов. Эта проблема рассматривалась, опять же, с позиций капитала и понималась в риторике «эффективного спроса» и мер «стимулирования спроса». Из этих и других мер поддержания рынка («регулируемая инфляция», «регулируемая занятость») родились кейнсианство в экономике и реформы Рузвельта, ознаменовавшие появление системного государственно-монополистического капитализма.
Но поддержание потребления, став фетишем и общим правилом, к 1970-м годам перешло в крайность, и в конце концов соединилось с финансовыми «новациями» следующего этапа...
ЭРА МОНЕТАРИЗМА: ВЕСЬ МИР - БИРЖА
После того, как капитал пришёл в себя, отвечая его желаниям максимальной свободы-доходности, и в пику Кейнсу и Ко, ещё в 1950-е годы появляется монетаризм (Фридман и Ко).
Монетаризм заявил, что единственной сферой государственного регулирования в экономике должно остаться денежное обращение, а инструментами - чисто финансовые инструменты. Финансовая сфера после Бреттон-Вудса уже была монополизирована долларом, но до начала 70-х годов монетаризм оставался теорией (в 1976-м её поддержат вручением Фридману Нобелевской премии за «доказательство» монетарного характера инфляции). До 1970-х за доллар ещё отвечало его государство своим золотом (хотя бы декларативно). 1971 год, закончивший эти обязательства, а вместе с ним и «Бреттон-Вудс», ещё не наступил. А вот когда это произошло, то в середине 70-х в правление президента США Картера была подготовлена модель, реализованная потом и известная, как «рейганомика» (с 1981 г.) Монетаризм составил основу таких экономических и политических течений (ортодоксий), как неолиберализм и неоконсерватизм.
Всё вместе это ознаменовало появление системного финансового капитализма, когда капитал всё более и более отрывался от реального сектора, пока объемы обращения в реальном и виртуальном секторах не разошлись на порядок. «Необеспеченность» стала глобальной с выгодой и контролем одной стороны - печатающей доллар. Настала эра господства частного крупного англо-саксонского бизнеса и англо-саксонской власти, в лице верховных правителей, давно вошедших в долю.
Умные люди понимали, что господство монетаризма приведет к катастрофе. Еще в 1981 году великий американский писатель-фантаст и философ Гарри Гаррисон, выступая как бы из будущего, писал: «Просто поразительно, в какую нелепицу способны верить люди, когда им это выгодно! Ведь в то время на самом деле существовали искренние приверженцы интеллектуально нищей теории под названием «монетаризм», которая богатых делала еще богаче, а бедных еще беднее... Вместо того, чтобы подумать, применяли теорию. Абсолютно несостоятельную...»
Вослед за созданной биржевой природой денег, за биржевым способом определения их стоимости (покупательной способности) вся система управления экономикой стала биржевой. Вся экономика обратилась в тотальную биржу. Экономика свелась лишь к добыванию прибыли. А это уже не экономика, а хрематистика.
Все свелось к биржевой игре. А в игре существует один принцип - принцип победителя и побежденного; одно понимание - или ты, или тебя. И выигрывает в игре отнюдь не тот, за кем правда и польза. В игре главное - вовремя и правильно использовать момент, правильно распорядиться игроками...
Так формируется общественное сознание, восприятие правил жизни. В экономической игре (хрематистике) нет морали, а правила устанавливает сильный. В ней правят бал не книжные законы. Понять поведение такой «экономики» можно, только проникаясь ею, как игрой элементов. Закономерность поведения её элементов диктуется интересами игрока (спекулятивного «инвестора»), желающего сохранить и преумножить свои активы (бумажно-электронные, но при выведении из игры дающие возможность «отовариться», зафиксироваться) в тех «финансовых инструментах», которые сейчас играют: то в какой-то валюте, то в ресурсных фьючерсах, то в акциях...
Это - во-первых, а, во-вторых, закономерности ситуации диктуются положением глобальной игровой валюты, то есть валюты, объем которой в разы больше остальных и на которую продаются-покупаются другие валюты и ресурсы. Выигрывает та национальная экономика, которой принадлежат больший отряд игроков и основная игровая валюта. «Национальная» - потому что капиталу пока нужно государство, обладающее своей силой поддержки. И пока валюты торгуются, они являются просто филиалами глобальной валюты. Только отказавшись от операций с этой валютой или установив ресурсные (или товарные) переходы, можно освободиться от предпоследнего колониализма...
Структуры же, которые могут закрепить надгосударственное, надобщественное положение, уже существуют. Параллельно в эпоху либерально-монетаристской хрематистики развивался транснациональный капитализм (империализм), своими прибыльными экономическими новациями провоцировавший десуверенизацию государств. Он находил свои выгоды и в государственном, и в финансовом капитализме. Более того, оставаясь некой общей основой, структурой, он встраивался в характерную «прибыльную технологию» каждого этапа капитализма. Транснациональный капитал фактически был основным субъектом капитализма. Таковым он и остался, как остались и проблемы управления, порождаемые им. До сих пор в экономике нет системных механизмов, купирующих вызовы ТНК.
Результатом этой «свободы действия» становится глобальная декомпозиция государства и общества. Результатом становится распад социума на отдельные суверенные лакуны, связанные технологиями получения прибыли, критериями «экономической эффективности». Наступает некая «регионализация»: национальная и социальная, служащая одному - простоте управления/манипулирования. Результатом финансового капитализма в форме ТН-капитализма становится своеобразная форма диктатуры, объединяющая людей общими интересами потребления, удовольствия и общим пониманием врага. Такое общество с четкой, рациональной организацией социальной жизни и равноправием (равнодоступностью) в признанных «здоровых интересах» обязательно назовут каким-то историческим именем (брендом). Тотальный план, как тотальные сделки и тотальные договорённости. План элиты, восторг верных прихлебателей, приобщённых к этому, и индустрия промывания мозгов и насаждения правильного общественного поведения.
Такова та реальность, к которой логично идет капитализм.
Капитализм подошел к своему финалу. Ему больше некуда развиваться. Пределы для движения его вширь и вглубь достигнуты. Он стал тормозом развития, как когда-то - феодализм. В Эрэфии кризис капитализма принимает самые гипертрофированные черты...
ТРЕТИЙ ПУТЬ
Может быть, лишь исторический опыт России, лишь выстраданное глубокое различение смыслов и ценностей позволит поддержать действительные приоритет и свободу человека в механизмах гармоничной экономической модели, ведущей к устойчивому развитию социума и духовному развитию человека. Тотальная биржа и тотальный госплан, диктатура идеологии и диктатура капитала - эти крайности Россия, в общем-то, прошла и выработала иммунитет. Третий путь - он действительно в определенной середине.
Повторим; механизмы, снимающие непосредственные причины состоявшихся кризисов капитализма, могли бы эволюционно сформировать адекватную систему управления. Проблема падения спроса-потребления (расслоения социума и рынка) прямо решается рассмотрением вопроса гармонизации распределения доходов. Вместе с этим должен решаться вопрос движения инвестиций в реальный сектор, и кто, как не государство может оформить эти приоритеты?
С.Алферов считает, что обозначение приоритетов должно идти через инвестиционные облигации. М.Калашниковы убежден, что при этом нужны и прямые государственные вложения средств - в рамках пятилетних планов перспективного развития, в виде мегапроектов-локомотивов для движения страны в Будущее.
Для будущего крайне важна заинтересованность частных инвесторов в технологических инновациях. Целая гамма экономических механизмов должна мотивировать их. В целом для общества, как база устойчивости, важно воспроизводство экономического многообразия, важен системный противомонопольный механизм, важна постоянная открытость обновлению и открытость возможностей для молодого поколения. Что, как не ремиссия прав собственности, служит этому? И конечно, в первую очередь необходима денежная система, прямо связанная с динамикой товарного производства.
Нынешний кризис уникален. Он может и должен стать последним. Иначе в условиях, когда экстенсивный путь преодоления кризиса за счет вовлечения новых, ещё больших рынков, уже невозможен, да при применении старых привычных способов адсорбции денег, реальной альтернативой для капитала становится именно диктатура. У человечества есть шанс разумно построить иную экономику и иное общество.
Умное государственное управление на основе инструментов управления круговоротом экономики в отсутствие спекулятивных экономических механизмов должно преодолеть стихийное чрез-кризисное развитие, реализующееся при стихийном капитализме в К-циклах. В свободном обществе должны работать не «кризисы технологических новаций», основанные на эгоизме групп и на стяжательной составляющей природы человека, а постоянный, открытый новационный поток, идущий от творческой стороны природы человека. Для этого прибыль должна перестать быть самоцелью, но достоинство её в соответствии с общими смыслами должно заключаться в реальных новаторстве и инвестициях. Государственное управление должно быть направлено на то, чтобы творческая составляющая природы человека была высвобождена, чтобы она полноценно, постоянно и практически реализовывалась к общему развитию. В этом - наш общий шанс и база для общественных компромиссов.
Пока еще главы государств, собираясь на саммиты, больше похожие на пустые светские рауты, даже не задумываются о тех сложнейших задачах и суровых испытаниях, что поджидают их страны уже в самом недалеком будущем. Стараются не замечать глубины и комплексности развивающегося кризиса. Пока еще они пишут легковесные «антикризисные» декларации в неолиберальном духе, а уходящий президент Буш Второй вещает о непреходящих ценностях свободного рынка, о недопустимости слишком большого вмешательства государства в экономику. Ну, этим болванам хоть кол на голове теши.
«Президент» Эрэфии Медведев лепечет что-то о необходимости собрать финансовых гуру, дабы те денно и нощно искали выход из кризиса. Что ты мелешь, провинциальный россиянец? Все нынешние «гуру» - монетаристы, и толку от них в нынешней передряге - как от козлов молока!
Блаженны верующие. Но гром скоро грянет. Придется напряженно искать альтернативную модель экономики.
|
|
