Уже двадцатый день подряд во Франции происходят события, которым ни пресса, ни политики не дали ещё окончательного определения. Одни называют это беспорядками, другие бунтом, третьи гражданской войной или революцией. Но дело даже не в определениях. Главное здесь состоит в том, что благополучный, демократический, богатый европейский мелкобуржуазный мирок треснул, раскололся, разорвался от вопиющих противоречий, скрытых за фасадом «общества благоденствия» и «социального государства».
Обратная сторона современного капитализма – безработица, ежедневная борьба за существование, уличные бои, горящие автомобили и разграбленные магазины –обнажилась как никогда, заполнила все поры «благополучного» европейского общества. Более чем за две недели, бунт выходцев из Северной Африки и стран Магриба, начавшийся с гибели двух подростков в трансформаторной подстанции, охватил не только всю Францию, но и ряд других, внешне «спокойных» и «демократических» стран Европы.
Как же объяснить, что в страны, стоящие в первых рядах списков по уровню жизни и благосостояния общества оказались охвачены огненным кольцом иммигрантских волнений? Правые газеты во Франции и в других странах, конечно же, возложили вину за беспорядки на самих жителей гетто. Они-де необразованные, некультурные, дикие. Типичное буржуазное деление наций на культурных и некультурных, образованных и невежественных, черных и белых.
Некоторые российские газеты писали по этому поводу, что таким образом теперь Франция платит за то, что в своё время закрыла доступ на свою территорию рабочей силы из бывшего СССР и социалистического лагеря, которая и более квалифицирована, и более «цивилизована», в смысле безропотно терпящая гнёт нищеты и эксплуатации. (Что ж, весьма неплохая, с буржуазной точки зрения, похвала нашим рабочим!). Представители некоренных народов (особенно выходцы из исламских стран) вынуждены день ото дня терпеть унижения, произвол полиции, дискриминацию при приёме на работу, безработицу, и следовательно оказываются выброшенными за борт сколько-нибудь человеческого существования.
Иммигрантские кварталы в этих условиях превращаются в обособленные гетто, в которых растёт преступность, озлобление, одичание, исламский фундаментализм. Правые, в том числе и в России, не устают повторять, что иммигрантам платится пособие по безработице. Весьма слабый аргумент! Нищенское пособие не может заменить уверенности в завтрашнем дне, не делает иммигрантов полноценными гражданами Франции, не может ликвидировать нищету, их отчуждение от всего остального общества. Некоторые либеральные политики говорят, что наглые арабы и негры держат в страхе бедных французов, которые из-за своего либерализма бояться обидеть их, дабы не быть обвинёнными в расизме и ксенофобии.
В одной из крупнейших либеральных газет Франции «Фигаро» было напечатано следующее: «Они сами не хотят выходить из своих гетто. Ненависть к французам и культура гетто — это коктейль Молотова. Они хотят навязать нам свои законы. Нужны репрессии! Каждый иностранец, который нарушает общественный порядок, должен быть депортирован из страны по простому административному решению МВД». Можно призывать к репрессиям, можно даже осуществлять их, но нельзя депортировать безработицу, нищету, социальное неравенство.
Правые политики, вроде министра внутренних дел Николя Саркози, исходя из своего ограниченного буржуазного мышления начинают «бить по следствию», искать «козлов отпущения» - доведённых нуждой и нищетой арабов и негров. Все это есть не более чем срезание сорняков, вместо вырывания их с корнем, сбивание температуры, вместо лечения болезнетворных вирусов, её вызывающих. Собственно, империалисты никогда и не будут искоренять причину бедственного положения угнетённых, ибо причина эта – сам империализм, всевластие транснациональных корпораций, международное империалистическое разделение труда, разделение наций на господствующие и подчинённые, богатые и бедные.
Разумеется, можно сколько угодно говорить о нецивилизованности арабов, хулиганстве негров, приводить в пользу всего этого тысячи аргументов, фактов, случаев. Но чем вызывается эта нецивилизованность, отчуждение от остального общества? На этот вопрос подобная постановка проблемы ответа не дает. Она только делит народы на заведомо культурные и заведомо некультурные. В данном случае, когда мы рассматриваем положение страны в целом, абсолютизация частного факта просто неуместна. Каким бы сложным не было данное явление, от какого бы множества кажущихся или действительных случайностей не зависело, оно, в конце концов, управляется объективными законами, объективной необходимостью.
Необходимость здесь лежит именно в том бедственном положении, в котором находятся жители арабских кварталов. Вот как в интервью газете «Либерасьон» преподаватель одного из колледжей описывает положение в гетто: «У нас 90% учеников из семей иммигрантов. Некоторые ни писать не умеют, ни по-французски говорить. В нашем регионе безработица — 44 процента. Бедность жуткая. У многих даже нет денег купить тетради. Приходят голодные, полтора евро за обед для них — неподъемная сумма. Получат они дипломы, и что? Счастье, если найдут заработок в какой-нибудь «шаурме». Когда ставишь им «Марсельезу», не удивительно, что они ее освистывают. Они не чувствуют себя частью французской нации».
Что удивительного, что пятая часть населения Франции (а именно столько по некоторым подсчётам составляет мусульманская диаспора) не чувствует себя частью французского общества. Здесь не могут помочь никакие пособия, никакие социальные программы. Ведь подавляющая часть из 40% безработных – это молодые люди. Люди, которые только начали жить, но вследствие общественных условий не могут получить достойное образование, устроится на престижную работу, а потому обречённые прозябать, воровать, заниматься наркоторговлей и т.д.
Совершенно очевидно, что события, происходящие во Франции и в других странах Западной Европы, не есть просто хулиганские выходки жителей гетто, это бессознательная (пока ещё) борьба угнетённых против угнетателей. Современная капиталистическая система, что бы ни говорили её апологеты, есть совокупность двух противоположных лагерей. Это лагерь стран и народов-угнетателей, или как называют его ещё – «золотого миллиарда», где сосредоточены корпорации, банки, международные организации империализма (экономические, политические, военные), и лагерь стран угнетаемых, которые являются источниками дешёвой рабочей силы, сырья, куда лагерь «цивилизованных» стран-метрополий «перенёс» эксплуатацию со «своего» пролетариата.
За счёт всего этого, горстка империалистических держав превратилась в «постиндустриальный офис», заведующий делами и заставляющий работать на себя весь остальной мир, добилась паразитического благополучия и процветания. Но классовый гнев добрался до этого «постиндустриального офиса», поглотив его неизбежной волной бунтов. Потянувшись за благополучием, иммигранты из неоколониальных стран оказались под гнётом той же самой международной эксплуатации, от которой они страдали на родине, более того, к ней прибавилась расовая и национальная дискриминация.
В результате, иностранные рабочие оказались в еще более бедственном положении, стали козлами отпущения за все пороки буржуазного общества. Следовательно, чему удивляться, когда разъярённые толпы людей громят магазины, поджигают машины. Громят и поджигают не ради погромов и поджогов, а ради выживания. Ради того, чтобы глухое и слепое капиталистическое общество, насквозь проеденное мелкобуржуазным индивидуализмом, увидело бедственное положение иностранных рабочих, живущих в гетто.
Пусть буржуазная пропаганда называет происходящее во Франции беспорядками. Этим буржуазия только успокаивает себя. На деле, это гораздо больше, чем беспорядки, это напротив такое проявление буржуазных порядков и чем дальше, таких проявлений нужно ждать всё больше и больше. Эти события со всей резкостью показывают шаткость и гнилостность современной капиталистической системы, бессилие буржуазного государства, которое неспособно справиться с более-менее массовой организацией решительно настроенных людей, подлинное лицо буржуазной демократии.
Борьба угнетённых народов за равные права и независимость от народов-угнетателей, это производная от классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом. Мы, коммунисты, утверждаем, что пролетарии стран третьего мира и пролетарии – представители угнетённых народов в странах-метрополиях – это авангард грядущей мировой революции, та общественная сила, которая объективно способна разрушить давно отжившую систему капиталистической эксплуатации.
Напротив, пролетариат в странах-метрополиях настолько развращён капиталом, настолько поражён ревизионизмом, что давно уже превратились в международную рабочую аристократию, покупаемую буржуазией за счёт огромных монополистических прибылей, высасываемых из рабочих стран третьего мир, борьба этой части пролетариата сводится лишь к экономическим требованием – повышению заработной платы и т.д. Поэтому освобождение рабочих третьего мира есть залог освобождения международного рабочего класса, освобождения всех народов от империалистического безумия, ввергшего человечество в хаос терроризма, захватнических войн и милитаризма.
Горящий Париж – это первая искра неосознанной и неорганизованной пока классовой борьбы. Это признак всё более и более запутывающегося в неразрешимых противоречиях капитализма. Это предтеча великих битв между мировым пролетариатом и мировой буржуазией.
|
|
