Промежуточные выборы в Конгресс США принесли победу оппозиционной Демократической партии. Это подвело черту под внешнеполитическим курсом с опорой на грубую силу, которым администрация Буша следовала последние шесть лет. Выборы показали, что Америка надорвалась, что американское общество больше не готово и не желает нести тяжкое имперское бремя. Произошедшее, по сути, означает крах концепции однополярного мира. Ему на смену неуклонно идет новое многополярное мироустройство.
Отставка адепта политики силы, министра обороны США Рамсфельда и назначение на его место более гибкого Гейтса знаменуют неизбежность скорого вывода американских войск из Ирака. Вопрос здесь лишь в конкретных сроках и форме ухода, а самое главное - в том, что оставят после себя американцы в этой растерзанной и изнасилованной ими стране.
Мне видится лишь один реальный вариант. Он предусматривает пролонгацию ныне действующих трендов, в рамках которых уже происходит раздел Ирака на три части, сопровождаемый гражданской войной «всех против всех» и непрерывными терактами, в которых ежедневно гибнут десятки ни в чем неповинных людей.
Де-факто независимый иракский Курдистан на севере Ирака находится сейчас в стадии территориального размежевания с самопровозглашенным в «суннитском треугольнике» Исламским Эмиратом Ирак.
Официальное шиитское правительство и его созданные с американской помощью силовые структуры контролируют лишь юг страны и некоторые районы Багдада. И то этот контроль весьма условный в виду деятельности вооруженных шиитских группировок, своего рода «эскадронов смерти», тесно связанных с армией и полицией Ирака и в кадровом отношении перенасыщенных иранской агентурой.
Как только американцы уйдут, гражданская война между шиитами и суннитами разгорится в полную силу. При этом официальное правительство, несомненно, обратится за помощью к Ирану. В результате под фактический контроль Тегерана перейдет юг Ирака, где сосредоточены основные запасы нефти.
Одновременно в регионе Персидского залива возникнет вакуум силы. В смысле полного отсутствия реального вооруженного противовеса иранскому военно-политическому влиянию. Американцы, которые, видимо, останутся в Кувейте, Катаре, Бахрейне и даже в иракском Курдистане, не в счет в виду неизбежности «иракского синдрома».
Это явление, аналогичное «вьетнамскому синдрому» 1970-х годов, будет означать полный паралич политической воли на применение военной силы даже при ее наличии. Само собой, в обозримой перспективе представляется невозможной любая сколько-нибудь масштабная вооруженная акция США против Ирана и его ядерных объектов, а все антииранские резолюции и санкции ООН - теперь лишь фиговый лист для сохранения лица администрации Буша.
На большей части Ближнего Востока установится гегемония шиитского Ирана, который превратится в региональную сверхдержаву. Помимо контроля над южным Ираком и частью Багдада иранское влияние будет распространяться на Сирию, управляемую религиозной сектой алавитов, и через шиитскую организацию «Хизбалла» - на Ливан.
Это влияние, видимо, будет использовано для организации новых терактов против Израиля, чья военная авантюра против ливанского народа этим летом потерпела полный крах, развеяв миф о «непобедимости» израильской армии. При этом, атаки на Израиль являются для Ирана не самоцелью, а средством для завоевания симпатий в исламском мире, где большинство мусульман насторожено относятся к аятоллам из Кума и в целом к шиитской ереси.
Распространится влияние Ирана и на ряд районов Афганистана, из которого американцам в скором времени, видимо, также придется эвакуироваться. На пуштунском юге этой страны активизировались талибы. Они получают военную поддержку из неподконтрольного официальному Исламабаду Вазиристана по каналам пакистанской межведомственной разведки ИСИ. ИСИ фактически вышла из-под контроля президента Первеза Мушарафа и проводит собственную линию в Пуштунистане (и, отчасти, в Кашмире), тайно скоординированную с Китаем. В результате положение войск США и НАТО сейчас все больше напоминает то, в котором оказалась в Афганистане Советская армия в 1980-е годы.
Уход американцев из Афганистана таким образом предрешен. После него населенная пуштунами южная часть страны перейдет под контроль талибов, управляемых ИСИ. Иран, видимо, распространит свое влияние на шиитский Хазараджат и западную провинцию Герат. На севере же останутся населенные таджиками и узбеками провинции, подконтрольные полевым командирам бывшего «Северного альянса». Возможно там - в Кундузе - также останутся контингенты английских и, в первую очередь, немецких войск, опирающиеся на базу в узбекском Термезе.
Но основным направлением иранской экспансии после фактического поглощения шиитской части Ирака станут не Сирия, Ливан и Израиль, и не Афганистан, а акватория Персидского залива. Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, Катар, Бахрейн и Оман в виду постиракской девальвации американских гарантий безопасности будут вынуждены следовать в фарватере политической линии Тегерана, подчинившись его воле.
Если, конечно, в регионе не возникнет реальная альтернативная вооруженная сила, способная эффективно сдерживать Иран. Что это может быть за сила? Я полагаю, существует небольшая вероятность, что она, если этому в ближайшие месяцы не помешают американцы, может быть сформирована в суннитском Исламском Эмирате Ирак на базе кадрового состава бывшей армии Саддама Хусейна при деятельной материально-технической, финансовой и политической поддержке Саудовской Аравии, Иордании и Египта. По сути, это единственная возможность предотвратить локальную однополюсность в Персидском Заливе. Только будет ли она реализована? Представляя всю степень тупости и безответственности американцев, я в этом сильно сомневаюсь.
Наряду с ожидаемой экспансией Ирана неизбежно обострится курдская проблема. Де-факто независимый иракский Курдистан уже стал плацдармом для антитурецких действий террористов из Курдской рабочей партии. Это означает, что контртеррористические операции вооруженных сил Турции на территории северного Ирака – лишь вопрос времени.
Еще одна больная тема – региональная гонка ракетно-ядерных вооружений. Практически нет сомнений, что через несколько лет Иран станет обладателем ядерного оружия. Санкции ООН этому помешать не смогут. США, охваченные «иракским синдромом», тоже. Остается мизерная возможность, что по иранским ядерным объектам нанесет авиаудар Израиль. Но это также принципиально ничего не изменит и лишь даст Ирану дополнительные моральные основания для форсирования работ в рамках своей ядерной программы.
Появление ядерного оружия в арсеналах Ирана станет концом международного режима нераспространения. Крах однополюсного мира, таким образом, будет означать возникновение ядерной мультиполярности. Оглядываясь на Иран свою ядерную бомбу захотят создать Египет, Саудовская Аравия, Турция. Оглядываясь на КНДР и стоящий за кулисами Китай – Япония, Южная Корея, Тайвань. Не останутся в стороне и другие страны, например, Бразилия. Таким образом, ракетно-ядерным оружием станут обладать около двух десятков больших и малых государств.
Постиракская девальвация американской мощи логически приведет к созданию в Азии новой системы союзов. Прежде всего, стратегической коалиции между Китаем, все более усиливающим свое экономическое и политическое присутствие в Средней Азии и Казахстане, и Ираном, как региональной державой, доминирующей в Персидском заливе и существенно влияющей благодаря этому на обеспечение сырьевыми ресурсами многих стран от Индии до Европы.
Увядающая Европа и охваченная параличом воли Америка, несомненно, снизят свой вес в международных делах. Это создаст новую ситуацию, в том числе, для России, так как обессмыслит американский и в целом западный вектор в ее развитии и сузит внешнюю базу поддержки доморощенного либерализма. В этих условиях продолжать придерживаться западной ориентации, тем самым, фактически противопоставляя себя китайско-иранскому тандему, было бы смертельным безумием.
Еще большим безумием выглядели бы попытки создания международных альянсов, прямо направленных против Китая или Ирана и предполагающих использование России в качестве поставщика пушечного мяса для отстаивания чуждых ей американо-израильских интересов.
Единственный разумный выход состоит в смене геополитической ориентации России, включающей решительную коррекцию внешней энергетической стратегии в направлении Азиатско-тихоокеанского региона. В отказе от навязанного США 15 лет назад разрушительного либерального экономического курса в пользу модернизационной модели. В выстраивании в рамках Российской Федерации гармоничных договорных отношений между Москвой и республиками, без чего невозможно в долгосрочном плане сохранить государственное единство.
Наконец, в наступающий турбулентный период недопустимо рисковать внутренней стабильностью. Нельзя затевать передачу власти всевозможным преемникам, так как в российских условиях это традиционно чревато острыми кризисами и глубокими потрясениями, угрожающими порой самому существованию государства.
Абсолютно правы Александр Проханов, Антон Суриков, Владимир Филин, Александр Нагорный и другие идеологи «Пятой Империи», предложившие осуществить глобальный поворот при сохранении политической стабильности, что реализуемо лишь при условии отказа от рискованных экспериментов с верховной властью в пользу третьего срока Путина.
|
|
