Классовые противоречия взводят курок революций. Но две мировые войны показали убедительнейшим образом, что межимпериалистические противоречия нажимают на их спусковой крючок.
Но тогда встает следующий вопрос - каковы межимпериалистические противоречия на современный момент?.. Так сказать, в каком положении мировой затвор в нынешних условиях?.. Вот с этим моментом надо разобраться российским «левым» уже сейчас.
***
Если общественное мнение полно слухов, что Трамп будет штатовским Горбачевым – надо бы фыркнуть в ответ. Мол, сплетни. Ан нет: автор заявляет прямо, что народное чутье недалеко от истины на этот раз.
Разница лишь в том, что с наскока эту закономерность не показать; потому что корни тянутся аж с «великой депрессии». То есть, надо показать, почему государственно-монополистический капитализм в форме США стал проигрывать Евросоюзу – и почему, наоборот, последний оказался более цепким, вопреки многочисленным «дурным предзнаменованиям». А коль получается ни мясо, ни рыба, и явный капиталистический лидер исчезает на глазах – шансы социалистических преобразований налицо.
Итак, само зарождение государственно-монополистического капитала (ГМК) получилось в образе этаких неандертальцев как фашистов и кроманьонцев как «либералов». Поэтому первая ветвь оказалась примитивной и погибла в целом и общем; а вот вторая ветвь выжила, и зачинателями современного ГМК, по мнению многих исследователей, стали М. Кейнс как теоретик и Ф. Рузвельт как практик.
Но диалектика торжествует везде. То есть, и «либеральная» часть раскололась на две ветви после второй мировой. Наряду с непосредственным англосаксонским кейнсианством, о котором подробнее ниже, появился европейский дирижизм. Хотя Франция и была центром такой идеологии, но в целом все страны, создавшие Евросоюз, тяготели к такому раскладу. Правда, Германия противилась больше всех на почве относительно долгого послевоенного бума – но, когда кризисы стали бить по макушке, подобные настроения победили и здесь.
Чтобы сразу внести ясность, надо сказать, что англосаксы привыкли регулировать воспроизводственные процессы пусть временами жесткой, но лишь финансовой и кредитно-денежной политикой. Пока в целом и общем, но это можно назвать монетаризмом. Тогда как европейцы стали применять и плановые элементы наряду с кредитно-денежными механизмами, и уже в пятидесятые годы прошлого века. Большей частью индикативного характера, поэтому ни о каком социализме и речи нет; но наличествует и толика директивных, поэтому можно говорить хотя бы о некоем едином дирижере, отсюда и название. Все это и привело к главному межимпериалистическому противоречию на современный момент – между затухающими США и растущим Евросоюзом.
И еще раз: Евросоюз отнюдь не так слаб, как хотят уверить некоторые. Просто оружие у него отчасти другое, но не менее мощное. А с другой стороны, казалось бы, почему не учитывается Китай. Это относительно долгая история, но Китай не имеет свою свободно конвертируемую валюту до сих пор. Он пытается ускорить процесс ее создания, и это закономерно; но пока продолжает зависеть от мирового валютного обращения. А контроль за таковым как раз и находится в руках США и Евросоюза. В какой степени между оными и с какими перспективами, это и будет разговором ниже - но насчет весовой категории Китая вопрос отнюдь не так ясен, как некоторые думают. Потому что отсутствие широкой конвертируемости, увы, признак того, что экономика отнюдь не так сбалансирована, как хотелось бы. Плод еще не созрел, и успеет ли созреть, отдельный вопрос.
Но идем далее. Но и англосаксонское кейнсианство, в свою очередь, делится на два диалектических этапа! Впрочем, многие читатели уже слышали об этом – потому что одно дело ситуация до рейганомики вкупе с тэтчеризмом, и совсем другое опосля.
Дорейгановский этап характеризовался так называемой политикой спроса в целом и общем; когда потребитель (домохозяйство) кредитуется государством для стимулирования спроса-предложения и воспроизводства; а производители, наоборот, попадают под достаточный налоговый гнет для источников того же стимулирования. Конечно, ни о каком равенстве и речи нет; но определенная демократия с так называемым средним классом все же существовала. Но тем не менее, когда инфляция вырастала до опасных величин, включали стоп-кран и прижимали выпуск денег различными операциями от повышения ставки рефинансирования до изымания лишних денег выпусками облигаций и так далее и тому подобное. Затем, когда все успокаивается, опять вбрасывали деньги. Это так называемый принцип «иди-стоп» - «иди» как правило в виде кредитования и его «стоп» как исключение.
Но к семидесятым годам прошлого века допрыгались до греха все равно, да плюс знаменитый энергетический кризис. Рост цен на топливо поддал жару и так высокой инфляции, и «стоп-кран» оказался не гибким на таких скоростях. Надо было или доводить дело до банкротства предприятий и хозяйств, если жать до конца; но тогда безработица со всеми вытекающими по спирали вниз, что явно пробуждало монстра «великой депрессии»; или соглашаться на долговременный высокий уровень инфляции как врага нации номер один с пробуксовкой воспроизводственной машины. Короче, семидесятые были и для всего капитализма, и для США особенно, самым опасным десятилетием как концом первого варианта монетаристского ГМК. Отсюда и никсоновское потепление, и хельсинские посиделки, и пятое-десятое в таком духе.
Но вскоре придумали второй вариант. То есть, решили перейти к политике предложения на базе постулатов «чикагской школы»; что, собственно, и является сутью рейганомики и тэтчеризма. Проще говоря, деньги идут широким потоком уже не столько потребителю, сколько производителю. Но последний модернизирует производство и снижает стоимость продукта, который могут купить люди даже с относительно низкими доходами плюс потребительский кредит. Отсюда рост экономики продолжается пусть медленно, но верно. И уже когда у людей кончаются деньги все равно; то ФРС не закрывает, а открывает клапан в виде дополнительной эмиссии денег. Нагляднейший пример был в 2008-м, когда ипотечники не смогли рассчитаться, и Обаме пришлось спасать экономику новыми триллионами. Но когда все успокаивается, кран закрывается. Поэтому все наоборот в смысле «стоп-иди». Не буквально «стоп», конечно; а рост медленный, но надежный на какое-то время.
Но сколько веревочке не виться, конец будет. Если забежать чуть вперед, то стоит сказать, что коль англосаксы упорствуют в неприятии планирования даже на уровне дирижизма, проблемы неизбежны (хотя ради справедливости надо сказать, что небезызвестный Гэлбрейт предупреждал об этом не раз). То есть, возникает ситуация из огня да в полымя рано или поздно. Плохой рост из-за зажима инфляции приводит к проигрышу в мировой конкуренции и пассиву платежного баланса, и закрытие дыр оного увеличивает госдолг гораздо быстрыми темпами по сравнению с прошлыми временами. И более того, получается замкнутый круг. Обслуживание госдолга забирает средства из реальной экономики, последняя опять проигрывает мировую конкуренцию, и тяни мочало, начинай сначала.
И вот здесь – и для многих читателей уже очевидно - автор позволит себе не согласиться ни только с Калашниковым как певцом «патриотической буржуазии» и отсюда почитателем Трампа; но и с «многоходовками» Хазина и прочими вариациями обожателей Дональда Фрэдовича. А именно: хотя командой Трампа и подразумевалась нью-рейганомика в виде еще большего финансирования политики предложения снижением налогов и протекционистскими мерами – но получится нью-горбачевщина в духе «перед смертью не надышишься».
Потому что методически совершается такая же ошибка, как в семидесятых. Те же яйца, только в профиль. Тогда, не имея другой школы, кроме кейнсианского спроса, решили идти по накатанной колее, лишь манипулируя эмиссией. Мол, пробка вылетит и все рассосется. Но сделали еще хуже. Пробка не вылетела, и инфляция росла. Но и нынешние монетаристы оказались догматиками. Мол, если снизим налоги для улучшения предложения производителей еще более, с одной стороны; и увеличим спрос для тех же производителей протекционистскими мерами, с другой – то машина заработает вновь. Но воспроизводство, как и в семидесятые, ни то что не заведется, а развалится окончательно по следующим причинам.
Во-первых, модернизация производства невозможна только в рамках отдельного производителя; а нужно улучшение всей государственной инфраструктуры в виде того же образования или транспорта. Но это траты именно из госбюджета во многом – но который и обескровливается снижением налогов. Картина Репина приплыли. Да, можно выиграть копейку, высасывая последние инфраструктурные возможности – но потерять рубль, когда траты каждого отдельного производителя вырастут кратно по развалу этой самой инфраструктуры. А также кластеризация невозможна без государства; поддержка сельского хозяйства и мелкого бизнеса как субподрядчиков; и так далее и тому подобное, но проблема уже очевидна.
Во-вторых, и протекционистские меры не сработают. Вернее, не сработают так хорошо, как рассчитывают Трамп-Росс-Мнучин. И по причине, к которой автор подводил заранее, но поэтому сейчас скажет с пущей ясностью. Евросоюз выдержит мировую конкуренцию даже с протекционистским заграждением!!! из-за плановых и поэтому передовых моментов в своей деятельности, и особенно в научно-технической сфере. То есть, потому что европейский дирижизм является БОЛЕЕ ВЫСОКОЙ МОДИФИКАЦИЕЙ ГМК по сравнению с примитивным англосаксонским монетаризмом хоть в первом, хоть во втором варианте. Одним словом, дирижистская координация дает больший синергетический эффект.
Да, самые первые действия Трампа могут сработать в этаком победном духе горбачевщины 1985-1988 года; тем более, если он выиграет ноябрьские выборы. Даже будет такая же эйфория, если уже ни наступила. Да, штатовские производители смогут выиграть первичные копейки. Но когда Евросоюз перестроит свои научно-технические программы под новые реалии с помощью дирижизма; когда отрегулирует более тонко и свои пошлины; когда найдет других подрядчиков и смежников – тогда расплата не заставит себя долго ждать.
Если бы Штаты не увязли в примитивном монетаризме настолько глубоко, как сейчас, шансы еще были бы. Но увы. Наплодив доллары сверх меры – от этого потока, если он повернется вспять, можно и захлебнуться. Калашников, к примеру, хвалит Трампа за протекционизм. Но это палка о двух концах. Во-первых, тепличные условия могут низвести конкурентоспособность энного числа штатовских товаров до уровня плинтуса. Протекционизм не страшен для экономики, специализирующейся на сырье. Это не страшно даже для инвестиционной экономики. Но для инновационной экономики, коя еще существует в Штатах, это полный облом. Если нет конкуренции в виде зарубежных аналогов на внутреннем рынке, то высокие цены на посредственную продукцию обеспечены. Конечно, будут умные люди, пытающиеся противиться монополизации – но ради бога, не смешите мои калоши в долгоиграющей перспективе.
Во-вторых, закрытость рынка приведет к ненужности значительного числа мировых долларов, и они потекут в штатовское производство в лучшем случае; но и на валютный рынок в худшем, с соответствующим повышением евро и его долговых бумаг. Но даже если этот поток пойдет в Штаты – где это видано, чтобы конкуренты создавали проблемы сами себе высокотехнологичным производством?!.. Риторический вопрос. Разумеется, если и будут строиться производства, то только дополняющие и обслуживающие цеха европейских компаний. И плевать, что там будут требовать федеральные надзорные органы. Правительства отдельных штатов сделают все по-своему ради рабочих мест.
И в-третьих, создание новых рынков явно усилится. А новые рынки будут с местной валютой, и свободными долларами можно поддержать экспортеров, преодолевающих даже высокие пошлины. Хрен вам покупка штатовских долговых бумаг под низкие проценты все равно, мистер Дональд. Принцип «града на холме» не сработает. Потому что армия Штатов была даже в семидесятые годы прошлого века сильнее, чем сейчас. А ныне Россия и Китай могут торговать хоть с кем под защитой своих армий. Проблема лишь в абсолютно тактическом подкупе российских властей с их офшорами. Но стоит прийти к власти нормальным людям – и стратегически торгуй с тем же Ираном хоть до морковного заговенья; и создавай совместные и офшорные фирмы и с Евросоюзом для этого. Работы невпроворот – и пусть идет ФРС со своим долларом лесом.
И что мы имеем в итоге?!.. Коль мировая конкуренция останется в пользу Евросоюза даже с трамповским протекционистским забором и налоговыми вывертами (пусть не сразу, но все же); и коль платежный баланс США будет дефицитным; то госдолг будет расти еще быстрее, чем прежде. То бишь, оборона будет проломлена, и все лишения насмарку. Поэтому Трамп ускорит процесс падения подобно Горбачеву, пусть и после недолгого подъема.
И что тем более смешно – все вышесказанное не какие-то голые амбиции левого автора, на которые можно свалить свое несогласие. Наоборот, все подобное изложено от аза до ятя в работах магистра всех времен и народов, так сказать, нашего дорогого и любимого, Майкла Юджиновича Портера. Вот уж точно – нет пророка в своем отечестве.
***
Очень даже возможно, что для социалистической революции появится окно возможностей, и достаточно скоро. Потому что Штаты уже сдохнут; Евросоюз не успеет заменить его место; Китай остановится, когда проблемы несбалансированности вылезут наружу; а путинский режим обанкротится из-за сырьевого проклятия. И взоры всего мира повернутся к российскому социализму как единственному выходу из тупика.
Если уж европейский дирижизм делает чудеса – уж сколько хоронили Евросоюз, а он живет себе, и уже многострадальная Греция вышла из программы внешней помощи – то социалистическое планирование разделается с конкурентами, как мясник со свиной тушей. Если социалистическая революция свершится, и появится социалистическое государство в виде Российского Союза – на этот раз мировая конкуренция будет разящим оружием в его руках, а не чужих. Ну и, выходит, таковой в целом и общем должна быть внешняя политика российских «левых».
|
|
