Мало кто вспомнит сегодня – поскольку и «болотные волнения» скрылись за поворотом минувших лет, - что той же зимой 2011-го года, когда боле ста тысяч москвичей выразили одновременный локальный гнев по поводу итогов думских выборов, в Казахстане гремели выстрелы, гибли рабочие-нефтяники. Податливость общественного сознания «дорогих россиян» нововведённым порядкам и границам – как бы отдаляла эти события: «заграница»… Центральные СМИ молчали, и событие это, вполне сравнимое с Ленским расстрелом 1905-го, в виду «гораздо более значимых» московских (с точки зрения либерального бомонда) прошло на заднем плане. Разве что Лев Пономарёв, правозащитник ещё доавгустовского, ельцинского призыва, его ближайший друг – вдруг откликнулся, ездил на места Жанаозенского расстрела, собирал информацию, потом легшую в основу исков родных погибших в ЕСПЧ и документального фильма, который, опять же, показал лишь Сахаровский центр…
В минувшем декабре прогрессивные островки человечества, которые ещё в наличии, отметили пятилетие Жанаозенского расстрела – отмечали, как могли, пикетами, петициями, выступлениями в Европарламенте. Сами нефтяники в Казахстане снова бастовали, для них ничего к лучшему, конечно же, не переменилось за эту пятилетку. Поправ их права, правительство перешло к следующему этапу реформ: продаже земли (включая ближнее зарубежье – Китай). Да и стоит ли удивляться, что права трудящихся не только там, а везде на территории former USSR сведены к минимуму? До солидарности ли самим трудящимся? Им бы на своих заводах и прочих рабочих местах удержаться – их же только сокращают и увольняют. И на общественной повестке дня трудовая солидарность даже в пределах границ РФ – уже дело немыслимое, не этим заняты «говорящие умы» и сама власть. Строительство российской нации не терпит «шумов прошлого»…
Один из лидеров Социалистического сопротивления Казахстана Айнур Курманов, мой ровесник, был и до 2011-го и особенно после – той маленькой дверцей в огромный, мировой интернет, через которую поступала правда о расстреле в Новом Узене (рус.). Само собой, спецслужбы его давно держали на карандаше. И вот, в ходе одного из митингов 2012-го на площади Революции в Москве, его попытались тихонько утащить (имеется даже «ютубная» видеозапись этого инцидента) «родные» КНБ-шники. Только сплочённость рядов митингующих и мгновенная реакция собственной дружины позволила вырвать Айнура из лап «контрразведки», действовавшей в гражданской одежде (и по предъявлении документов мгновенно отпущенной полицией, которой была сдана заявителями митинга). Вот как нужно было в цепи арестов именно это «звено»! С тех пор Айнур – политэмигрант. Реальность распада не только Союза, но и межреспубликанских производственных связей (гарантировавших то, что рабочие не оставят своих «поставщиков» без внимания, как минимум) – стала реальностью его жизни. С острия классовой борьбы он был вынужден скрыться в подполье, но не умолк там, а по-прежнему, как яркий прожектор освещает жизнь рабочих на своей малой родине. Он самочинно оказался в цепи «кующих информацию» и даёт фору многим столичным ударникам этого фронта.
- Расскажи вкратце, что вынудило тебя из Казахстана перебраться в наши края?
- В Россию я вынужден был перебраться в сентябре 2011 года, когда на меня были возбуждены дела за «разжигание социальной розни» и «самоуправство». В то время мы активно поддерживали бастовавших нефтяников Жанаозена, а также помогали в создании массового движения неплатежеспособных ипотечников, которые совместно защищали друг друга от принудительных выселений в пользу банков. Эта наша деятельность сильно раздражала нефтедобывающие компании, банки и сами власти, связанные с этим бизнесом. Если бы я остался в Алматы, то был бы неминуемо арестован и осужден минимум лет на семь. В условиях Казахстанских застенков, это была бы полная изоляция, пытки и возможность гибели. Кроме этого, за мной и другими нашими товарищами шла постоянная слежка, проводились обыски, шли постоянные допросы и просто не давали координировать деятельность, в том числе и кампанию солидарности с нефтяниками, которые бастовали с августа. Так что выезд из Казахстана в Россию был оправдан, дал возможность спокойно работать. В последующем расстрел митинга нефтяников в Жанаозене, массовые аресты, ликвидация десятков газет и сайтов и закрытие оппозиционных партий, в том числе и Коммунистической партии Казахстана, показали правильность данного решения.
- Волнения 2011-го на Болотной и Жанаозенский расстрел рабочих - многие из них по-русски рассказывали тогда о происшедшем и выражали солидарность всё на том же языке - на твой взгляд, насколько общими тогда, советскими по духу и генезису были эти протесты, или же общего в них кроме времени ничего?
- Между событиями на Болотной и в Жанаозене, безусловно, есть большая разница. В Казахстане движущей силой массовых протестных выступлений были всегда рабочие коллективы или безработные внутренние мигранты. Средний класс, который на первом этапе вышел на улицы Москвы (высокопарно названный «креативным» в РФ, - прим. Д.Ч.), в Казахстане малочислен, а в Астане и Алматы - из числа служащих и предпринимателей, - даже откровенный класс-реакционер, так как поддерживает режим. Хотя, конечно, массовые демонстрации и митинги после 4 декабря в Москве положительно повлияли на настроения казахских нефтяников, которые уже бастовали семь месяцев и проводили свой постоянный митинг на центральной площади Жанаозена. Помню, что тогда активисты рабочего комитета говорили, что российские массы обязательно протянут руку помощи и поддержки, а правительство РФ не посмеет оказать военную помощь правительству РК, если Назарбаев вздумает применить оружие. В начале декабря в бунтующем Западном Казахстане чувствовался подъем, и это во многом благодаря массовым демонстрациям в Москве. Это ещё раз говорит о том, что как бы не пытались нас оторвать друг от друга, события в наших странах влияют на умонастроения и поведение народных масс…
- Какие писатели привели тебя в ряды идейных противников сложившейся после Беловежья в Казахстане политической системы?
- В основном, конечно, советские писатели, которые в своих произведениях описывали события связанные с Великой Октябрьской Социалистической Революцией и гражданской войной. В первую очередь Николай Островский, Александр Фадеев, Исаак Бабель, а также народный писатель, воспевший в своих произведениях рабочий класс – Максим Горький. Эти писатели мне были дороги и близки, так как я с шестнадцати лет работал на уральском оборонном заводе «Металлист» и уже с 1994 года участвовал в забастовках, митингах и перекрытиях. Сидя в тюрьме города Уральска в 1997 году за оскорбление чести и достоинства президента Назарбаева, будучи уже активистом молодежного крыла Коммунистической партии Казахстана, я прочитал роман Джорджа Оруэлла «1984», который произвел на меня неизгладимое впечатление. Думаю, что именно советская классика и героические образы революционеров и борцов за советскую власть и воспитали во мне борца с режимом реставрации капитализма. К тому же я мог сравнивать то, что было до 1991 года с тем хаосом разрушения, деградации и катастрофы, последовавшими после разрушения СССР. В обычной средней школе у нас учились дети семей всех национальностей нашего многонационального Казахстана: казахов, русских, украинцев, белорусов, немцев, татар, корейцев, поляков и многих других. И никто не делил нас по национальному признаку, у всех были одинаковые условия, все были социально защищены. Мы мечтали получить мирные профессии, влиться в советское общество достойными людьми. В десятом классе прекратил существование Советский Союз и эта рыночная вакханалия, запрет Компартии, разрушение памятников и сплошные переименования, исход двух миллионов соотечественников из республики, подтолкнули меня к изучению революционной борьбы, что я мог почерпнуть помимо исторической литературы также у известных советских писателей (в тюремной библиотеке их было не так много).
- Какие творческие личности Казахстана приняли участие в той борьбе, какие в протесте 2011-го и далее зажглись имена писателей, художников, поэтов?
- Из творческих личностей я могу назвать только имена двух людей, которые не только сочувствовали, но и пытались активно помочь рабочим нефтяникам и жителям западного Казахстана. Это режиссер Булат Атабаев, который был арестован в 2012-м году, а освобожден был только в результате протестов со стороны немецких и прочих европейских деятелей культуры и искусства. Он был освобожден после нескольких месяцев пыток и издевательств и тотчас уехал в Германию (это к первому вопросу, почему я был вынужден эмигрировать в Россию: у нас пытают так, как в Гражданскую пытали – кожа, снятая белыми палачами с кисти руки будёновца, припрятанная ныне в Центральном музее Вооружённых сил СССР – теперь России, - это как раз про нас). Вторым таким человеком, является радикальный художник Канат Ибрагимов, который также неоднократно арестовывался и преследовался спецслужбами и вынужден был в 2014 году уехать в США. Я не согласен с их взглядами, так как они далеко не социалистические, но они честно боролись и борются с режимом. Безусловно, что были деятели на низовом уровне, кто пытался помочь бастовавшим, но, к сожалению, основная масса казахской творческой интеллигенции или отсиживалась в стороне или подло поддерживала кровавый режим.
- Закон (проект) «О российской нации» - на твой сторонний взгляд, имеет будущее, служит добру или злу, объединению или чему-то ещё?
- Сам по себе закон, не подкреплённый материальной базой, может остаться лишь пожеланиями на бумаге. Думаю, что советский народ был более реальным субъектом истории и экономики. И если бы Советский Союз не был «отменён» росчерком перьев нескольких подлецов в Беловежье, просуществовал бы ещё двадцать лет, то, возможно, буржуазные националистические движения не получили бы такого влияния как в конце 80-х или в 90-х годах. К тому же советский народ формировался на базе другого общественного строя, где были все благоприятные условия для социалистического братства, сближения народов: единая на всех соцсобственность и экономика. Вот был цемент почти векового срока службы! Создание новой общности при диком капитализме есть лишь новая идеологическая игрушка правящего класса, по-моему. Если и формировать общность, то на базе народов стран бывшего Советского Союза, исходя из единой русскоязычной среды, пока ещё сильного единого культурного наследия, через превращение декларативных союзных образований в реальные, через признание непризнанных республик (не только ЛНР и ДНР, но и ПМР, и так далее).
Беседовал Дмитрий Чёрный
|
|
